Позапрошлые века ч. 9

Знать бы надо россиянам
И двоих сынов Ивана.
Первым княжить стал Семён:
К нам завёз бумагу он.
(До сих пор её заменой
Был пергамент, слишком ценный.)

И с татарами герой
На Смоленск ходил войной.
Так и этак приступали,
Только города не взяли:
Мир подписан вскоре был,
Хоть и гордым князь прослыл.

Говорю в напоминанье:
Гордый – вот его прозванье.
Но рассказ недолог мой:
Князь скончался в год чумной. (1353)

Начал править в год злосчастный
Брат Иван прозваньем Красный:
Видно, был красив лицом.
Что ещё скажу о нём?

Первый в городе в ту пору
Приключился акт террора:
Был убит в Великий пост
Алексей Петрович Хвост,
Человек второй в столице. (1357)

Не нашлись досель убийцы,
Хоть, устроив громкий бунт,
Их искал московский люд.

Схоронив того вельможу,
Князь Иван недолго прожил,
И остался всё блюсти
Сын годочков девяти. (1359)

О таком услышав деле,
Все соседи осмелели:
Восемнадцать долгих лет
Калиты на свете нет.

Не ахти какая штука –
Отобрать ярлык у внука.
Но Москву от бед хранит
Алексий-митрополит.

Он к ордынцам выезжает,
Перед ханом защищает
Князя Дмитрия права.
Вновь возвысилась Москва.

Свершены дела большие
Под надзором Алексия.
Вот осматривает он
Стольный град со всех сторон.

Чтоб врагу была преграда,
Укрепить столицу надо.
И скликается народ
Для строительных работ.

На глазах преобразится
Деревянная столица,
Ввысь взметнувшись над холмом
Белокаменным Кремлём. (1367)

Подступал к стене кремлёвской
Хищник Альгирдас* литовский,
Но ушёл ни с чем назад
Ненавистный супостат.

Бился с ним, народ собравши,
Дмитрий, витязь возмужавший.
И, чтоб недруга прогнать,
Не пришлось ордынцев звать.

Не напрасно, значит, силы
Столько лет Москва копила!
И не бродит в москвичах
Перед ханом прежний страх.

А в Орде свои напасти:
Все дерутся ради власти.
И к рукам прибрал Сарай
Самозванный князь Мамай.

Застит злоба ему очи:
Дмитрий дань платить не хочет.
Чересчур Москва сильна!
Будет сломлена она!

И в Москве уж ходят толки:
Вражья рать идёт к нам с Волги.
Ей навстречу Дмитрий шлёт
Лучших воинов в поход.

Весела была дорога:
«Слышь, татар не шибко много.
Коли справились с Литвой,
Разберёмся и с Ордой».

Не война, а приключенье!..
Началися развлеченья:
В разнобой взялись скакать,
Зверя дикого гонять,
Стали пьянствовать, как дома…

Между тем, мордвой ведомый,
Подошёл, в лесах кружа,
К ним царевич Арапша.

И легли в бою славяне
На мордовской речке Пьяне. (1377)
Надо каждому понять:
Не хвались, идя на рать!

Полагал Мамай ехидный:
Дмитрий явится с повинной.
Но московский князь извлёк
Для себя иной урок.

Целый год прошёл – и что же?
Новый бой на речке Вожа.
На бегу сражён, как дичь,
В том бою мурза Бегич. (1378)

У Мамая сводит рожу:
«Всех, – кричит он, – уничтожу!
И ордынским пастухам
Земли русские раздам!»

Два последующих года
Враг готовился к походу.
Из людей степных племён
Набирает войско он.

А ещё за ротой роту
В латах кованых пехоту
Генуэзцы шлют ему,
Поселённые в Крыму.

Близко с силою немалой
Гедиминов внук Ягайло.
И – лукавый человек –
Обещал помочь Олег,
Князь, в словах не больно крепкий.

Тут-то Радонежский Сергий
Пред рязанцами предстал
И Олега удержал
Речью мудрой, речью смелой
От иудиного дела.
Вся страна святого чтит!

Дмитрий-князь к нему спешит.
И своё благословенье
На великое сраженье
Старец Дмитрию даёт.

И двоих монахов шлёт
На святое дело это:
С Александром Пересветом
Был Ослябя Родион
В списки ратные внесён.

И с молитвою святою
Князь людей готовит к бою.
Собирает москвичей
Вельяминов Тимофей.

К брату прибыл с малым войском
Князь Владимир серпуховский.
На подмогу шлют бойцов
Ярославль, Смоленск, Ростов.

Есть бойцы в московском стане
Из Олеговой Рязани,
Есть мигранты из Литвы
Под знамёнами Москвы.

Собралась большая сила.
И не как на Калке было:
Тут теперь для всех один
Князь московский – господин.

И ведёт он из Коломны
Нашу рать к верховьям Дона;
Малых речек много здесь,

Среди них Непрядва есть.
А за ней – для птиц раздолье –
Куликово видим поле.

Поспешила наша рать
Здесь позиции занять:
Часть бойцов лесу укрылась.

Пыль на юге заклубилась:
То Мамаевы полки –
И грозны, и велики.

Наши двинулись навстречу.
Тут была большая сеча!
Под копытами полёг
Весь передний русский полк.

В вечной памяти народа
Вельяминов-воевода,
И в сказаниях воспет
Первым павший Пересвет.

Сам московский князь бесстрашный
В общей схватке рукопашной.
Вот и он на землю сбит,
Без сознания лежит.

Вот уже ликует стая
Нечестивого Мамая.
Но внезапно в гулкий рог
Протрубил седой Боброк
И ударил из засады
На ордынские отряды.

Смят ордынский правый фланг,
Обратился в бегство враг.
Прочь от нас, к свой границе,
Всех Мамай быстрее мчится,
Потеряв надменный вид.
Будет он в Орде убит.

А на поле Куликовом
Дмитрий с титулом Донского
Пробыл, павших хороня,
Три сентябрьских скорбных дня.

Помнить надо бы, ребята,
Этот год восьмидесятый
И победу над Ордой
В день Царицы Пресвятой. (8\21 сентября)

Рано праздновать! Напишут
О набеге Тохтамыша,
Вновь собравшего татар.
И чудовищный пожар
Вновь взметнётся над Москвою. (1382)

Были этому виною
Князя Дмитрия шурья,
Тоже русские князья.

И, напрасно сил не тратя,
Дмитрий дань Орде заплатит.
Только понял человек:
Вражье иго – не навек.

*В русских летописях – Ольгерд.

                Продолжение следует