Смутное время. Часть 3. Лжедмитрий 2. Конец

Смутное время. Часть 3. Лжедмитрий «Второй».

«Боярский царь» был скинут с трона.
Василий Шуйский. Заслужил.
Народ разгневан был правленьем.
И поднял бунт против него.

И тут вопрос опять в России:
«Кому ж достанется престол?»
Правителя нет в государстве,
Безвластие в стране пока.

С одной же стороны к столице.
Шёл с войском Лжедмитрий «Второй».
С другой  же – армия поляков.
 Со всех сторон были враги.

Судьба державы оказалась,
В руках «Совета» там тогда,
Из семи бояр, он, был создан,
«Семибоярщиной» зовут.

В «Совете» не было единства.
Мнения одного, того.
Кому - возглавить государство?
Кандидатур несколько там.

Мог быть Василий, там, Голицын.
Романов Михаил ещё ж.
А кое – кто избрать пытался,
«Тушинского вора», к тому ж.

Тот вариант отвергли сразу,
Ведь, Лжедмитрий на трон взойдёт,
С «ворами» со своими, ясно,
Те – новой знатью будут тут.

Глава «Совета» князь Мстиславский.
Занять трон этот не желал.
И не хотел - из бояр ставить,
«Царского рода» - чтоб тот был.

И предложил отдать трон русский,
Там, Владиславу. Тот – поляк.
Сыну короля Сигизмунда (3),
А почему – тот объяснил:

Это позволит им остаться,
Нынешней знати при дворе.
Тогда союзниками станут,
Поляки, из врагов уже.

Так же армия Сигизмунда,
Поможет там остановить,
Лжедмитрия, уже -  «второго».
Ведь, на раздумье время нет.

Взвесив все «за» тогда и «против»,
Большая часть «Совета» там,
Решила  уже общим хором:
«Примем совет Мстиславского».

В польскую армию послали,
К Жолкевскому, гетману, там,
Послов. Вопрос ему поставят:
«Друг, иль, неприятель, ты, Москве?»

«Желаю не крови вашей, а  блага России!» - ответил гетман.

И сразу же обговорили,
Условия вступленья там,
Уже этого Владислава:
«Чтобы  стал православным он!»

Часть вторая.

Только решение той знати,
Пришлось не по душе тогда.
Народу русскому: «Как можно,
На трон поляка ставить там?

К тому ж сына врага, и так же,
Он иноверцем всё же был!
И это, всё то, увеличит,
Там популярность Дмитрия (2).

И вмиг к воинству самозванца (2),
Целыми городами уж,
Начали присоединяться,
Люди, верившие в него.

Его, считая настоящим,
Сыном Ивана Грозного.
Значит – наследником законным,
Значит – достоин трона, он.

20 сентября 1610 года.

Забеспокоились бояре,
Что, там, в столице  - вспыхнет бунт.
Предотвратить, чтобы который,
Решат – поляков там впустить.

Входило войско иноземцев,
В столицу – тихо, ночью, там,
Безмолвно, свёрнуты знамёна.
Как будто – воры ,там брели.

Каково было удивленье,
Москвичей, утром увидав,
Вдруг, оккупированным, город,
Бояре ж, успокоят их.

«Ляхи будут у нас не господствовать, а служить: хранить жизнь и достояние
Владиславовых подданных!»

А между тем займут поляки,
Все укрепления Москвы.
Боеприпасы  возьмут, пушки,
В лучших домах шли на постой.

А так же там, в царских палатах,
И заявил, вдруг, Сигизмунд(3) -
«Что отправлять он не намерен,
В Россию сына своего».

Ему 15 лет лишь было,
К тому же отец против был,
Чтобы сын – христианство принял,
Править хотел король - и сам.

Узнав об этом народ начал.
(Кто и поляков поддержал)
Роптать. Хотели ж Владислава,
Не Сигизмунда же, отца.

К тому же польские солдаты.
Часто вели  себя в Москве,
Не как  защитники народа,
Как оккупанты, враги там.

А в это время самозванец (2),
Одерживал победы там.
Немало городов захватит,
От власти той освобождал.

Именно в нём народ увидит,
Спасение там для Руси.
 Люди уже шли к самозванцу,
Число сторонников росло.

1610 год.
Чем бы закончилось всё это,
То – неизвестно. В декабре ж,
Погиб внезапно, тот Лжедмитрий (2),
Мурзой из мести был убит.

Январь 1611 года.
Московский патриарх тут начал,
Гермоген – тайно рассылать,
По русским городам, с столицы.
С воззванием своих гонцов.

Призыв освободить Россию,
От польских войск, в воззваньях тех.
Даже те, кто за самозванца,
Был раньше там – откликнулись.

Те, предводителем избрали,
Из знати самозванца (2) там,
Дворянина же – Ляпунова,
Войско в марте пошло к Москве.

В  Москве в то время назревали,
Волнения. Призывы шли:
«Ляха по глупости избрали,
В цари. Только не для того,
Идти в неволю, чтобы к ляхам,
И быть уже под гнётом их.

«Время разделаться с ними!»

Бунт назревал. Польские войны.
Стали задерживать людей,
Кто тайно провозил в столицу.
Оружие, воззванья те.

Под стражу взяли патриарха.
Велели – усмирить народ.
А он условие поставил,
На каких придёт Владислав:

«Усмирю, если увижу крещёного Владислава в Москве,
И ляхов, выходящих из России!»

19 марта1611 года.
Столица. Рынок Китай – город.
Там стычка происходит, вдруг,
Поляки сошлись с москвичами,
Открытая пошла война.

Открыто стали убивать поляки.
И грабить москвичей. Купцов.
Поляки ж конные рубили,
Бегущих, за Москву – реку.

И за гонимых там вступились.
Тогда там русские стрельцы.
И загремел там над столицей.
Набат. Что призывал людей.

Услышав его – горожане.
Вооружились, кто, чем смог.
Полякам дать отпор пытались,
Но, оказались там, слабы.

А тут в Москву тайно пробрались,
Отряды ополчения.
И лидер их, Дмитрий Пожарский.
На помощь вовремя пришёл.

С дружиной, пушки снял он с башен,
Обрушив на поляков шквал.
Ядер и пуль. Огонь кромешный,
В Китай – город, враг отойдёт.

20 марта.
Жестоко за то оккупанты.
За пораженье отомстят.
Утром вылазку совершили,
И город, Москву – подожгут.

А князь Пожарский попытался,
С дружиною остановить.
Тех поджигателей. Был ранен.
К тому же очень тяжело.

Москва пылала двое суток.
Где успевали погасить,
Поляки вскоре появлялись.
И поджигали вновь дома.

Этот страшный  пожар московский.
Ещё там больше распалил,
Ярость в сердцах людей московских:
«Враги – поляки!» - поймут все.
 
Нужно, во чтобы - то не стало.
Их изгонять с русской земли,
И к ополченью Ляпунова.
Вольётся множество людей.

25 марта 1611 года.
Пришли к столице ополченцы,
Началась битва за Москву.
И за два месяца отбили.
Белый, и город Земляной.

И часть Китай – города так же.
И сформирует Ляпунов,
«Правительство временное»,
То, совет всей  земли уже.   

«Клянёмся не чтить ни Владислава царём, ни бояр московских
Правителями, служить Церкви и государству до
Избрания государя нового!» - присягнут люди.

Но вот, однако, постепенно,
Меж главами в «Совете» том,
Там разногласия начнутся,
Враги воспользуются тем.

Подсунут в русский стан «Бумагу»,
Отнятую, якобы, там,
У русского гонца. В которой,
Отдавал Ляпунов приказ:

«Велел городским воеводам.
Истребить срочно казаков!?»
В «Совет» вызовут Ляпунова,
Чтобы держал пред ним ответ:

«Писано не мною, а врагами России!» - уверял тот.

И «Совет» ему – не поверит.
И прямо на «Совете» том,
Тот предводитель ополченья,
Убит был казаками, там.

Полякам не поможет это,
Продолжат Кремль осаждать.
Оставшиеся, воеводы   русских,
Чтобы с него врага изгнать.

1611 год.
Сей год - один из самых тяжких,
Был для России, для Руси.
В Москве – поляки пребывали,
Захватил Сигизмунд (3)  - Смоленск.

Другие города заняли,
Наши союзники теперь,
Шведы – Новгород уже взяли,
И север стали разорять.

А так же крымские татары.
Пользуясь смутой, принялись,
Землю Рязанскую громить там,
Огнём, мечом рубили всех.

Тут, суверенитет заявит,
Астрахань. Пожелав уже.
Самостоятельным стать царством.
Уже отдельным от Москвы.

А в Пскове собирал уж войско.
Лжедмитрий «Третий», уже там.
То самозванец, уже новый,
Откуда ж появлялись те?

Осень 1611 года.
Тут в Нижний Новгород доставят.
Грамоту Гермогена. Чтоб,
Созвать народ для ополченья.
Он из темницы к ним взывал:

«Постоим за святое дело освобождения Руси!»

Нижний Новгород. Площадь. Вече.
Народу тьма собралась там.
Недавно избранный народом,
Земским старостой – Минин, там.

И Кузьма Минин обратился,
К людям с призывом, чтобы те,
Собрали средства, не жалея,
Чтоб ополчение собрать.

Вооружить, чтоб ополченье.
Каждый житель должен отдать,
Имущества своего треть, на дело,
«Третьей деньгой» - то, назовут.

Во главе армии народной,
Поставить, Минин предложил,
Князя Пожарского, который,
От ран ещё там отходил.

В имении Нижегородском,
Дмитрий Пожарский, рядом был.
От ран полученных в столице.
Он оправлялся для борьбы.

А в октябре князь прибыл в город.
И войско начал собирать.
И вот, в июле ополченцы.
Узнали новость – не к добру.

Спешит на помощь осаждённым,
Гетман Ходкевич. Он    им вёз.
Воз продовольствия, оружье.
Чтоб осаждённым  там помочь.

1612 год.
И поняли тут ополченцы,
Больше медлить было нельзя.
К столице выступили срочно,
Первыми подошли к Москве.

А в августе уже там встретят,
Войско Ходкевича, что шёл.
Гетман к своим не смог пробиться.
И вынужден был отступить.

А ополченцам предстояло,
Освободить теперь Москву.
На улицах бои кипели,
Сопротивленье шло везде.

И в сентябре русские войны,
Там контролировать  смогли,
Большую уже часть столицы.
Поляков гнали со всех сил.

Поляки же  - изнемогали,
От голода. И вот, тогда.
Направил им тогда Пожарский.
Послание: «Чтоб сдались, те!».

Однако, гарнизон поляков,
Откажется там всё равно.
Сложить оружие, и сдаться,
И продолжали бой вести.

22 октября.
Отбит русскими Китай – город.
Поляки же – сидят в Кремле.
Пожарский снова просит сдаться.
Их обещал всех отпустить.

Оружие отдаст, знамёна,
Но – без награбленного там.
Отказ князь снова получает,
В Кремле же – голод наступил.

26 октября.
До людоедства доходило.
Настолько голод сильным был.
Не выдержат. Через неделю,
К Капитуляции придут.

Под звон колоколов, уж праздный,
В Кремль торжественно вошло,
Как,  победители - русское войско,
Освободители Руси.

И перед ними впредь стояла,
Задача сложная уже.
Порядок навести в столице.
А так же в государстве уж.

Царя, чтоб нового избрали.
И наконец - то положить,
Конец уж польскому засилью,
«Смутному времени» тому.