Мемуаристика под сентябрьскую луну

Я уже как-то говорил, что вырос в свои 16 не только в габаритах, по сравнению со сверстниками... вот тут https://rainhard-15.livejournal.com/46872.html. Жалеть не о чем, наверное. Просто всё было не так ясно и мило, как я написал. Я привык выцеживать хорошее из всего - не знаю, кто привил мне это, наверное, мама. А если честно, мне тогда натурально показалось, что меня несёт в штопор.
Сначала следует обязательно упомянуть, что мне свезло с кровью - моя первая жена как-то крикнула мне, что у меня в ней льдинки плавают... А реально, у меня обошлось без этих смачных подглядываний под юбки зрелым дамам с указкой. Я рос на редкость спокойно - из-за того, видать, что мышцам нужно было поспевать за скелетом, и что такое эротическое напряжение вне предварительного разогрева через голову, я и не знал - мне надо было сильно настроиться на соответствующие вещи, чтоб у тела пошла реакция. Наверное, потому моя завучиха и взялась подогревать меня хорошим вином. Оно было хорошим - у меня всё получилось сразу, как у взрослого. Но после рандеву у меня поехала крыша от радости - я смог с первого раза, всё! Теперь можно снисходительно усмехаться и многозначительно помалкивать, когда шпана при случае заведёт трёп про "это". И честно бить морды озабоченным задротам, чтоб не нудели по теме сверх всякой меры. Я пробродил по берегу залива до кромки вечера, мурлыча от восторга сам с собой, а затем двинул домой - чтобы не быть припаханным к чему-то родителями. А насчёт Маськи - о ней вот здесь https://rainhard-15.livejournal.com/84128.html - я не сомневался, если что, моя мелкая в худшем случае пригрузит сделать ей примеры или чего объяснить, и это даже к лучшему.

Да-да, о младшей я не зря подумал, оказывается. Из-за того вечера я и боялся потом всякий раз, когда у меня бывали приятные приключения с дамами... сейчас я это понимаю хорошо. Но тогда я был реально счастлив и надеялся это утаить от всех. Я понимал, что продолжения жаркого секса с училкой ждать глупо, но мне и этого эпизода хватило, тем паче что я уже знал, что я сделаю дальше... тогда я просто был вынужден отложить свой план похода в общагу педа на три дня, о нём позже.

- Барсик, что с тобой нынче?
- Всё хорошо, Мася. Всё очень хорошо, поверь.

Маська внимательно посмотрела на меня, улыбнулась как-то царственно, и полезла в тайник своей сумочки - я понял, что меня сестрёнка ждала, а я, придурок, прогулкой пробавлялся... Мать-перемать, да Вы не знаете, что такое в 85 году мармелад в шоколаде, для нас - а Маське всего 12й! Носить это при себе и не съесть - муки Тантала, более чем реальные. Я оценил и сразу растаял, промямлил, что уж это можно было съесть самой, наткнулся на чуть укоризненный взгляд, в котором сияло что-то новое и яркое, потом спохватился:

- Какой у нас праздник, напомни.
- Ты стал взрослым, барсик. Это же здорово.

Я охнул и проворчал, что сожалею, что по мне слишком заметно. Конфеты были божественные, учтите.

- Не извиняйся, я очень рада. Вот, держи, - на свет появилась новая фенечка.
Роскошная, по тому времени. С настоящими стеклянными бусинами среди бисера.
- Это птица? - протупил я, дабы хоть что-то сказать.
- Лопух, это истебитель, твой, будущий.
- Мася, в школе обзавидуются, - я уже подхватил сестру на руки и крутанул её несколько кругов по комнате.
- Главное, чтоб ОНА обзавидовалась, - весело засмеялась она в ответ.
Маська смеётся так, как никто. Точнее, так делает ещё один человек, на ней я женат сейчас.

У Маськи разтрепалась коса, и я на автомате, поставив её на ноги, взялся поправлять. Успел заметить, что сестра грустит - и не хочет мне сейчас говорить, почему! Массаракш, это необходимо в корне пресекать... Я сумел, не очень нажимая, вызнать, в чём дело. Она права, если рассказать это родителям, они ни хрена не поймут. Они сами в пятом классе за косы дёргать считали нормальным. Но синяки на руках Маськи - Вы понимаете, отчего мои глазищи на миг застелило пеленой цвета шафрана? Жёлтых шафранов тогда не росло, были только оранжевые.

Ильдар был шестым, балованным самым сыном шашлычника Магакяна. За тупость хроническую - он был третьегодник - его звали Макакяном. Неудивительно, что мою снежную валькирию он не мог не заметить. Но вы не понимаете. Это у нас, белых, синяки означают лишь то, что мальчишка стукнул девочку кулаком от избытка чувств. А эти вот следы означали, что он её... эээ удерживал, ясно? Я понял из объяснения, что помешала уборщица, зачем-то заглянувшая в этот угол раздевалки в подвале после звонка на урок. И вообще я всё понял. Поэтому сгрёб сестру снова в охапку, начал травить весёлые байки, благо конфет было аж 400 г - на двоих достаточно - и беззаботно отчеканил, мол, забудь про эту обезьяну теперь уже, я приму меры. Она мне поверила - именно потому, что я же уже настоящий мужчина. Успокоилась и снова стала весела и довольна.

Конечно, с такой бедой нельзя было обращаться ни к кому. От старшей сестры были бы шлепки и серьёзные удары - у нас у всех в семье рука тяжёлая - а также визги на весь барак в стиле "Шлюха, сама лезешь к кобелям!" и уж подавно они были бы, сообщи такое сестра родителям - они не секретничали от старшей тогда уже совсем.

Но я не был крут нигде. Из-за моих габаритов мне было сложнее драться, чем другим сверстникам. Меня бить 40 рыл уже выходили как-то. У меня не было под лапой весёлой ватаги, которой хватит только свистнуть - и они с рёвом бежали толпой, куда угодно. У меня даже приятели были все из других школ, и жили почти все в центре, куда на троллейбусе пилить 40 минут, и телефоны тогда были не у всех в квартирах, роскошь непозволительная ещё. Конечно, кабы пришли балбесы из соседней школы - то за меня бы пара классов вышла, но это было дело внутреннее, всем пофиг. А за Ильдаром, кроме его старших братьев, которым бесполезно что-то говорить вообще, были ещё разные родственники с нашего района и других. С шашлычки ела вся учительская, и потому привлекать классного руководителя - абсолютно бесполезно и чревато репрессиями по адресу Маськи, да такими, что учиться будет совершенно невозможно.

Вот такие мысли крутились у меня с утра в голове в школе на следующий день. А пускать дело на самотёк было опасно. Всё, что я смог - это проводить сестру из раздевалки. А после третьего урока в коридоре Ильдар налетел на меня - у нас были в смежных кабинетах занятия... я ударил первым. Наверное, довольно сильно - туша улетела и приложилась спиной на стену очень смачно. Ильдар, скорее всего, хотел оставить инцидент без внимания, но мимо пронеслась пара фифочек-стукачек, красноречиво посмотрела на меня, издевательски захихикала над Ильдаром и заявила мне, что я обижаю младших, о чём будет доложено куда надо.
- Чтоб тебя так обидели, дура! - выпалил я на автомате. - Вдруг тебе понравится!

Это был приговор - гаркнуть на этих правильных сучек... Я понял, что на педсовете меня будут разбирать уже завтра - и опять я буду девиантный элемент. Ильдар подобрал свой упавший дипломат и засеменил прочь, мыча что-то неясное. Он давно не имел к этим тёлкам никакой симпатии, и явно полагал, что его заложат как зачинщика драки, просто так, из любви к искусству.

На четвёртом уроке я решился и перестал паниковать. Как танк завалился в учительскую и просмотрел их расписание нагрузки прежде, чем меня оттуда погнали - а всё потому, что полагалось-то у порога замирать и спрашивать о своём деле. То, что я зайду как будто я директор, обескуражило всех - а потом было поздно, я уже смылся вон.

Тем более, что мне времени хватило - я смотрел-то нужную одну фамилию... У неё было в тот день пять уроков, у меня - шесть. Но я не учёл того, что у завучихи везде всегда хватает этих подлиз в бантиках... если опоздать на шестой урок, литераторша съест с дерьмом и не подавится, а мне ведь нужно время для серьёзного разговора.

- А ну, пошли вон все, негодницы, облепили учителя, как гусеницы! - зарычал я, как некий капрал на плацу, ввалившись в кабинет химички. - Быстро вон, после заявитесь!

Я сам себя испугался, чего уж о юбках говорить... Да и выглядел я, по последующим данным, слишком сурово, когда закрывал дверь за девочками... Моя визави тоже решила, что я съехал с катушек, и смотрела слегка испуганно. Хотя я вчера по-прежнему её называл на "вы" и по имени-отчеству, сейчас я вынужден был торопиться:
- Пойми, случилось ЧП, мне срочно нужна помощь, я не хотел ничего плохого! - выпалил я, быстро приближаясь к кафедре. - Нужно действовать, и быстро, - тут я назвал её по имени, как сверстницу, и против намерения навис над ней - так вышло, я не нарочно.
- Излагай, - чётко и по-деловому приказала моя... дама, усаживаясь на свой стул.
- Я побил Ильдара Макакяна. За дело побил, он лапал мою сестру, - это я прошипел уже вполголоса. - Теперь у меня могут быть проблемы. Помоги мне, пока не началось чёрте-что.

Никогда не видел, чтоб лицо солидной дамы приобрело серый оттенок вот так быстро. Она помолчала, прикрыла глаза, потом просто стала бледной, открыла веки и очень серьёзно уставилась на меня.

- У меня есть свои условия, - холодно сказала она. - Вытянешь?

- Не сомневайся, - прорычал я едва слышно, потому что учуял, что на щёки лезет подло весьма натуральный румянец.

Это было очень некстати, но, возможно, именно поэтому мой гиблый план сработал.

- Хорошо, будет сделано, - спокойно сказали мне. - А сейчас сматывайся отсюда, пока тебя не засекли всерьёз.

Я прыгнул к двери, быстро открыл замок, плавно вырулил вон, успев бросить на пороге что-то вроде "благодарю Вас" и помчался на свой этаж. Чудеса, но на литературу я почти не опоздал, прошмыгнув в дверь кабинета вовремя. Сматывался домой я уже через подсобку, справедливо ожидая неприятностей у главного входа в школу.

А на следующий день Ильдара в школе не было - зато пришёл его отец. И его ждали уже директор, участковый, инспектор ПДН, ещё какие-то дяди... фиг поймёшь, кто такие... Мне же задали очень простые вопросы и быстро услали снова на уроки. Ильдар пришёл только через два дня, грустный, со следами на лице, в мою сторону больше не глядел никогда. И в Маськину - подавно.

У меня в итоге наладилась успеваемость - сама собой... Однако оставшиеся с середины марта недели - каждую - на один-два вечера меня ожидал персональный ад на три часа - впрочем, если бы я знал всё заранее, не думаю, что у меня была возможность поступить иначе.

В мае Маська догадалась, в чём дело - везло же мне её обманывать, хвала небесам. Конечно, она не всё знала о забавах взрослых любовников, но я и подумать не мог, что она догадается, какого рода у меня следы на теле - тогда вечера были очень уже жаркие, и однажды я неосторожно вынырнул из рубахи и не успел надеть другую - Маська зашла в комнату и всё увидела. Хорошо, что она не начала орать, как делают многие девчонки, очень тихо заревела. Я пообещал, что всё расскажу ей в августе, умолял не плакать. В ответ она только проворчала:

- Она тебя не любит! Она злая!
- Я знаю, - ответил я и лукаво усмехнулся. - Я её тоже не люблю, и скоро это всё закончится навсегда.
- Зачем? - изумилась сестра совсем искренне.
- Мне нужен хороший аттестат, чтоб потом был истребитель.
- Аргумент, но как же всё плохо! - рыдания закончились, и на свет появились шоколадки фабрики "Рот фронт", понятно, где заныканные, но от этого ничуть не менее вкусные.

К счастью, больше она не подымала эту тему. А в общаге педухи девчонки меня ни о чём не спрашивали - они почему-то любили заниматься сексом в темноте.