Жить, пока бьётся сердце. гл. 1

«Жить, пока бьётся сердце»

( К 50 – й годовщине со дня смерти Ильи Эренбурга )

1

Он стал писателем известным,
К тому же, просто знаменит,
В своих писаниях быть честным,
Ему вся совесть так велит.

Вопрос законный, как он выжил,
Во времена столь не простых,
Как же сухим из бездны вышел,
Остался как Илья в живых?

Вот как он сам об этом пишет
На исходе своих дней,
Ответ достойный сам и ищет,
Чтоб не обманывать людей:

-- Не потому, что был сильнее,
Прозорливее всех других,
Так богу было всё виднее,
Я как бы был всегда «в своих».

Моя судьба, как лотерея,
Ничтожен выигрыш всегда,
Она подобна Одиссее,
Меня минует вся беда.

Бывавший долго за границей,
Шпионом даже он не стал,
Всех вражьих званий вереницей,
Судьбой от многих получал.

Шпионским центром так назвали
Еврейский бывший Комитет,
Но все о том, конечно, знали,
Что Илья в нём – член-агент.

Весь Комитет арестовали,
Глава Михоэлс был убит,
Но Эренбурга не достали,
Имел невидимый он щит.

Он в нём отдел литературный
Курировал уж много лет;
Издать «роман»довольно «бурный»,
Оставить чтоб еврейский след.

«Роман» назвали «Чёрной книгой» --
Совместный с Гроссманом проект,
Что стало бы большой интригой,
Увидел свет бы сей проспект.

Опасная в то время тема
Проходит в «Книге» главный путь,
Народ еврейский – вот проблема,
В могилу как его ввернуть.

Точнее – об уничтоженье
В войне Второй той Мировой,
Евреев, всё их поколенье,
Как метод-спутник рядовой.

Его публично обвиняли,
Что он – шпион номер один,
В ЦэКа об этом так сказали,
И даже очень крупный чин.

«Разоблачён и арестован»,
Как злейший Родины стал враг,
Но он как будто заколдован,
«Не брошен в следственный овраг».

Напротив, он в пятидесятом (1950)
В Верховный избран наш Совет,
Тем самым, был, хотя и «пятым»,
Но, убедительным ответ.