Я кашлял, я знаю. Болит очень сильно

Я кашлял, я знаю. Болит очень сильно.
До рёбер нельзя дотронуться руками.
Порой умирали, ждал гнёт их могильный.
Ослабло то сердце. Оно ведь- не камень.

Гной в лёгких копился, мокрота душила.
Но камера домом на долгие годы.
Мы все были-братья. Боль общей по жилам.
А в спины кричали всё громче: Уроды.

Мы шили тулупы для зим, что под сорок.
На старых машинках, где иглы ржавели.
В дома-интернаты, там многий не дорог.
Чтоб их не сломали ветра и метели.

Себе оставляли их тоже немного.
Зима для природы- нормальное время.
Согреться просили у доброго Бога.
Молитва смягчала нелёгкое бремя.

Лечились мы смехом, и доброй улыбкой.
Ни враг и ни брат ты. Нам общая яма.
Прощенья просили за боль и ошибки.
Раскаялись души, надеясь упрямо.

Таблеток не зная, микстур с порошками.
Друзей доставали из омута смерти.
Хватало порою коснуться руками.
Спасает надежда- лишь только поверьте.

Я выжил. Спасибо молящимся душам.
Следов мне немало на сердце оставить.
Надеюсь, что дальше всё будет лишь лучше.
А тем, кто не выжил, им- Вечная память.