Отцу моему с любовью

                Конец июня, теплый летний ветер,
                Беда уже шагнула на порог,
                Война, вовсю гуляя по планете,
                Пришла и в наш текстильный городок
                Пришла, окрасив все защитным цветом,
                Как видно, ей другие не нужны,
                И нет уже ни осени, ни лета,
                А есть двенадцать месяцев войны
                Уже на нашем стареньком вокзале,
                Закутанные в черные платка,
                Старушки эшелоны провожали,
                Подолгу глядя вслед из-под руки,
                А мы, мальчишки, вскакивая рано,
                Еще не пробудившись ото сна,
                Все вслушивались в голос Левитана
                В надежде, что закончилась война
                И, повзрослев мгновенно чуть не вдвое,
                Уйдя ватагой в наш пришкольный сад,
                Мы спорили о битве под Москвою,
                Болели всей душой за Ленинград,
                А в классе, перед тем как сесть за парты,
                От голода, похожие на тень,
                Стояли долго у огромной карты,
                Флажки, передвигая каждый день
                И вслух читая свежие заметки,
                О подвигах все зная наперед,
                Мы тоже были мыслями в разведке
                Или вели горящий самолет,
                А дома мама, с болью затаенной,
                Седая от свалившихся тревог,
                Молилась, в ожиданье почтальона
                На старый, потемневший образок,
                И в сундуке, в заветном уголочке,
                Как будто от чужих скрываясь глаз,
                Хранились треугольные листочки,
                Прочитанные нами сотни раз,
                А дни за днями пролетали следом,
                И, свыкнувшись с невзгодами вполне,
                Мы жили ожиданием победы,
                Еще не зная о ее цене,
                Но сердцем все, как надо, понимая
                С надеждою встречали каждый год,
                И кто не видел в сорок пятом мая,
                Тот в полной мере это не поймет.
                Все это было вроде бы давно,
                Но память равнодушья не прощает,
                Теперь лишь кадры старого кино
                Нас в грозовые годы возвращают
                Так и живем, крещенные огнем,
                И, отдаваясь, времени на милость,
                Мы молимся сегодня об одном,
                Чтоб это никогда не повторилось…