Вальдшнеп. По рассказам Ги де Мопассана

Вальдшнеп. По рассказам Ги де Мопассана.

Рассказы  вальдшнепа.

Барон де Раво, сорок лет,
Слыл королём охотников.
В свое округе, где он жил,
Теперь же был, к креслу привязан.

Пять лет последние уже.
Паралич ног приковал к креслу.
Стрелять мог только голубей.
С гостиной, иль с крыльца у дома.

А остальное время ж он.
Читал.  А, что же оставалось?
Приятный собеседник был,
Тогда был очень остроумен.

Он анекдоты обожал,
И много, шаловливых, очень.
Рассказы так же уважал,
О происшествиях различных.

Не успевал войти к нему,
Приятель. А барон тут спросит:
«Ну, что нового? Расскажи!»
Выпытывать он мог умело.

В солнечные дни, тот барон,
Приказывал катать пред домом,
Себя. В широком кресле там,
Кресло служило и кроватью.

Слуга же позади него.
Держал там ружья наготове,
Заряжал их,  и подавал,
Стрелять этому там барону.

Другой слуга сидел в кустах,
И голубей выпускал в небо.
В неравный промежуток там.
Чтобы барон не знал об этом.

Заранее чтобы не знал,
Настороже чтоб был всё время,
С утра до вечера стрелял,
Он быстрых птиц, так забавляясь.

В отчаяние приходил,
Если ж случалось промахнуться.
Смеялся же всегда до слёз,
Когда подстреливал там птицу.

Когда падал отвесно тот,
Голубь. Иль, начинал в паденье,
В воздухе кувыркаться там.
Хозяин радовался бурно.

И оборачивался он,
К слуге, что заряжал там ружья.
И задыхаясь там тогда,
От радости, слуге кричал он:

«Этот готов! Ты, видел, как?
Жозеф, как, этот голубь падал?»
Тот неизменно отвечал:
«О, господин - не даст им спуску!»

В осень. В сезон охоты там.
Так, как и встарь – всех приглашает.
К себе друзей. И он любил.
Вдали их выстрелы там слушать.

Он вёл им счёт, и счастлив был,
Когда они там учащались.
Вечером требовал от них,
Правдивого уже рассказа.

И за обедом они все,
Просиживали у барона.
Часа по три, ведя рассказ,
О той охоте. Как – стреляли.

Те приключения всегда,
Все были необыкновенны.
Невероятными,  к тому ж,
Хвастливый нрав тешили часто.

Рассказы многие из них,
Были порой  для всех не новы,
И повторялись каждый год,
Про кролика – смешил, особо.

Виконт маленький де Бурвиль,
Дал промах в собственной прихожей.
По кролику, что забежал,
Этим случаем забавлялись.

Новый оратор говорил:
«Слышу – бирр! бирр! Крик стаи птичьей,
Великолепный выводок.
Там в десяти метрах взлетает!

Я целюсь: «Пиф – паф!, сразу ж там,
И на моих глазах те птицы.
На землю падают дождём.
Целых семь штук  насчитал сразу.

Рассказу удивлялись все,
Но, доверяли все друг другу.
И приходили все в восторг,
Хоть слышали они всё это.

В доме этом существовал,
Один очень старый обычай.
Что назывался он всегда:
«Рассказами, тогда – вальдшнепа».

Когда вальдшнеп там пролетал,
Что – королём дичи являлся,
То, за обедом там всегда,
Один обычай совершался.

Барон, ту птицу, обожал.
Ту, каждый вечер подавали.
При этом, каждый гость съедал,
Там, как закон – по целой  птице.

Но, их головки оставлял,
(Было так принято – на блюде)
И вот, барон велел тогда.
Вносить к столу тарелку с жиром.

Словно епископ, тот барон,
Священно действуя с тем жиром,
Вымазывал головки птиц,
Потом там густо этим жиром.

Держа за кончик, как иглы.
Служившей этим птицам клювом,
А возле ставили свечу.
Все умолкали в ожиданье.

Затем барон головку брал,
Насаживал ту на булавку.
Втыкал булавку в пробку там,
Придавши тому  равновесье.

С помощью тонких палочек,
Положенных,  крест накрест,
И осторожно водружал,
Всё то – на горлышко бутылки.

Как турникетом было, то,
Гости громко считали хором:
«Раз, два, три!»  Пальца, там толчком,
Барон заставлял ту вертеться.

Тот из гостей, там  - на кого,
Указывал остановившись,
Длинный острый вальдшнепа клюв.
Был обладателем головок.

Изысканного блюда там,
Что возбуждал зависть соседей.
Тот брал одну их за одной.
Поджаривая их на свечке.

Кожа дымилась.  Жир трещал.
Кожа румянилась при этом.
Избранник тот – головку грыз,
Держа за клюв. И смачно чмокал.

И каждый раз все гости те.
Бокалы поднимали дружно.
И пили за здоровье там,
Кто удостоился той чести.

Покончивши, уже потом,
С последней там уже головкой.
Избранник должен был тогда ж,
Историю рассказать тут же.

Чтобы других вознаградить,
Лишённых лакомого блюда.
Одна ж история из тех,
Теперь предстанет перед вами.

Продолжение следует. «Первая история вальдшнепа»