Счёт и нечет. Главы с шестой по одиннадцатую

Из сатирического романа в стихах «Коммунальные отношения»


Глава шестая
Визитёр

Изба красна не только пирогами.
Углы не забываем похвалить.
Хозяин счастлив от души гостями,
Которым хочется и в малом угодить!
Ерёма той же благостной закваски.
Готов последнюю рубаху тем отдать,
Кто на крыльцо поднялся без опаски,
Что могут отчего-то не принять.
Таким Фома предстал ему однажды:
Вошел и кепку бросил на крючок.
Сказал, что где-то бродят орды вражьи:
– Но мы про это – губы на замок!
Мол, лучше глянем сводку на экране.
Ток-шоу в нём – одно других мудрей:
О сбитом говорят аэроплане.
Про убежавших с Африки людей.
И убедил включить он телевизор.
Ерёма стул радушно подаёт.
И, правда, показали тепловизор.
Он в полной темноте – блоху найдёт!
Под чай с конфетами смотрели сериалы,
Пока уж полночь не вошла во двор.
Тогда лишь гость, от зрелища усталый,
К себе убрался, но оставил сор.
Назавтра он же проскрипел калиткой.
И руки не пустые. Как и встарь,
С собой домашних прихватил напитков
И то, что можно скушать под стопарь.
Как без горячего приветить друга можно?
Газ на плите хозяин запалил.
Всё разогрел, сварила что супруга.
И снова чай покрепче заварил.
Потом Фома свои погладил брюки.
Электробритвой полчаса жужжал,
И в холодильник заглянул от скуки,
В котором колбасы кусок лежал.
Так – день за днём от гостя нет отбоя.
Ерёма понял – он теперь в долгу!
Визит подобный чует за собою,
Шагать тем более не нужно по селу.
Через забор, ведь, у Фомы хоромы.
К нему, поручкавшись, вошел, ища уют.
Но тот уныло повстречал Ерёму,
Как будто гостем не довольны тут.
Не загорелась люстра в главном зале.
Не гонит вентилятор духоту,
И всё не так, как прежде привечали.
Воротит от такого за версту.
Не слышно песен из магнитофона,
У телевизора – экран давно в пыли.
Когда ж и чаем обнесли  Ерёму,
Он догадался: – Нагло развели!
И тут Фома всё прояснил дословно:
– Нет света в доме. Газа нет в плите.
Лишен за неуплату  поголовно.
Вот потому ходить люблю к тебе!

Глава седьмая
Магнит

Без электричества сегодня  – ни в какую:
Ни почитать без света, ни – сварить…
Но самую пожнёшь беду большую,
Когда компьютер не во что включить!
Фома как все – ни дня без Интернета
Прожить не может, хоть его убей.
Забудет, остывает что котлета,
Когда читает письма от друзей.
А тут ослепло в мир его окошко.
И телевизор потушил экран.
И так от этого ему всё стало тошно,
Хоть лбом стучись в ворота, как баран.
У всех вокруг такой напасти нету.
У них и холодильник не потёк!
А что ему: – С сумой бродить по свету,
Чтоб в проводах вновь появился ток?
Сидит Фома угрюмо на крылечке.
Да только жалости к нему особой нет:
Ещё вчера был при электропечке.
Избыточный  дарили люстры свет!
Сам всё испортил для себя навечно,
Когда сманил «бесплатный киловатт».
Мол, сельский их электрик столь беспечный,
Что счетчик можно покрутить назад.
Или магнит положить на «вертушку».
Замрёт и не покажет всем «расход».
Столь можно сэкономить, что подушку
Жена рублями, а не перьями набьёт!
Фома не жаден ближним на подсказку.
С Ерёмой поделился мыслью той.
Но друг её воспринял – словно сказку,
С обманутою Бабою Ягой.
 – Контроль придёт и погоришь с магнитом, –
Фому пытался он отговорить.
 – Не нужно быть особым следопытом,
Чтоб вора электричества словить…
И словно в воду поглядел Ерёма.
Фома попался, как он нагадал:
Все провода отрезали от дома.
И штраф грозит, какого мир не знал!
Раскаялся виновник личной хвори:
 –  Всё бы отдал. Пусть прежнее вернут…
Но вот и объявленье на заборе,
О том, что в клубе скоро будет суд!
Однако приговор не состоялся – 
Амнистия избавила от бед.
И не злопамятным электрик оказался.
Простил Фому, провел обратно свет.

Глава восьмая
Переписчик

Ерёма не забыл со школьной парты
Тот курс, которым следовал народ:
Не шахматы, не шашки и не нарды
Вели тогда всё общество вперёд!
Чтоб коммунизм построить на планете
Был лозунг взят от классиков своих,
И каждый, побывав в парткабинете,
Знал, что учёт идёт «от сих – до сих»!
Давно не актуален мир – «по Марксу»,
Но про учёт все знают назубок:
Сосед Фома, дружок ещё по классу
И тот считает каждый пирожок.
Когда ж обед прошел по распорядку,
Шагами меряет и собственный он двор,
И у соседа посчитает грядки:
Что за преграда – сетчатый  забор!
А то зайдёт Фома в пригон к Ерёме
И всё, что там – возьмёт «на карандаш»!
Усвоил он  все тонкости в законе,
«Доброжелателя» большой имеет стаж.
Ерёма не обидит друга детства,
Фоме подробности любые сообщит.
На то не сменит он добрососедства,
Где зависти «Дамоклов меч» висит…
Ещё и шутит иногда при этом,
Чтоб развести Фому на пустяке,
Мол, дождевых червей разводит летом
И снегирей – на зимнем холодке.
Проговорился как-то под усмешку,
Заказ, что получил он дорогой –
Мышей и крыс разводит вперемешку
На опыты учёною братвой.
Фоме не лень писать, хоть, под диктовку
Про поголовье из мышиных нор,
А заодно заметил и обновку –
Прям под окном пятнистый мухомор!
 – Так это, брат, для будущей липучки!
Сказал Ерёма, смеху вопреки. –
А мух отловленных сбываю на толкучке:
Тем, кто на них рыбачит у реки.
Шутник не ведал о цене словечка
И поплатился балагур за всё,
Когда зашёл к Ерёме на крылечко
Солидный дядя в кожаном пальто.
Представился товарищ чин по чину:
– Мне перепись доверено вести
И не найдёте, гражданин, причину,
Чтоб утаить о мухах из горсти!
Скажите точно – сколько мухоморов
Одновременно под окном у Вас?
И сколько потребляют помидоров
Те грызуны, живут, что на заказ?
И дождевых червей на каждой грядке
Он записать готов, как «Всё и вся!»
По бланкам разнести их по порядку,
Коль существуют, пользу принося.
Пришлось Ерёме каяться за шутки.
Он в перепись занес свой личный скот,
А вот с Фомой не  шутит и минутки,
Когда блокнот тот снова достаёт.

Глава девятая
Должники

Проблема, словно «Яблоко Ньютона»
Так упадёт, что не спасут кусты…
От руководства получил Ерёма
Приказ: – С налогами порядок навести!
По должности он – не большой начальник,
Кусок есть тракта, мимо что идёт,
Да ряд коттеджей, что построил дальний,
На выходные приезжающий народ.
Для них готово, что душе угодно:
Асфальт лежит, в колонках есть вода.
И фельдшер принимает тех свободно,
Кто говорит, болит что голова.
Не грех и заплатить  за эти блага
Налог и сбор, что принял местный сход,
О чём уже направлена бумага,
А в ней указан сельсовета счёт.
Но дни идут, а средств и не бывало.
Пришлось идти, напоминать туда,
Где у дороги дым стоит мангала,
И где богатая «коттеджная» среда.
Шашлык прельщал проезжих – пылом-жаром,
А торговал им местный старожил.
Сосед Фома был нанят не задаром
Продукт сбывать – из сала, да из жил.
 – Чего налог не платишь с оборота?
Спросил его и тут же пожалел,
Была такой «отмазка» что икота
Обуяла, какую б не хотел.
Фома, не напрягая всех извилин,
Ему сказал и не наморщил лоб:
 – Шашлык у нас с Кавказских изобилий,
Туда и платим за него налог!
Стояла рядом чебуречная витрина
И тоже очередь немалая идёт.
Жена Фомы, уйдя из магазина,
Там мясо в тесте продавала влёт!
Спросить её Ерёма не старался,
Из Средней Азии не знать чтоб адресок,
Куда, скорей всего, и отправлялся
И с этой точки денежный налог…
В коттеджах тоже сэры из лукавых:
– Витраж немецкий! Там и наше всё!
За яркий свет от люстр хрустальных
В залах ответила богемское стекло!
Но разрешилось всё единым часом
– Искрой с мангала запылал коттедж.
За ним – другой. Пожар так раз за разом,
Стал профилактикой наглядной для невежд.
Не обойтись ведром тут и лопатой,
Но не горит в «Депо» пожарном свет,
Отключено давно за неуплату,
Да и бойцам его зарплаты нет.
На поджигателя не будешь век в обиде,
Хозяин заплатил, лишь, сколько мог.
И все ж отстроили коттеджи в лучшем виде,
Но стали все платить теперь налог!

Глава десятая
Мошенницы

Все катаклизмы схожи меж собою:
Предугадать не оставляют шанс…
Фома однажды получил с женою
Известие, повергнувшее в транс.
Мошенницы «в пух» тещу разорили –
забрали накопленья долгих лет,
Когда «снять порчу» с денег подрядились,
Взамен оставив «куклу» из газет.
Рыданья мамы в телефон услышав,
Жена Фомы, забросив все дела,
Умчалась к ней. Как перст – один под крышей
Остался дома в горести Фома.
Но проводив жену с лицом жеманным,
Расцвел улыбкой белозубой зять:
 – Теперь не станет теща постоянно
Его за промахи болваном обзывать!
Друзей собрал под вечер на мальчишник,
Отметить, чтобы перемену вех:
Была когда-то теща, как гаишник,
А вот теперь скромнее станет всех!
Из холодильника пошла вся заморозка
На стол, накрытый в радостный момент,
Напитки с красотой своей неброской
И солонины весь ассортимент!
Еще и жарили, что требовалось вкусу
И чтоб не убавлялся аппетит.
Поддавшись самоволия искусу,
Не разувались, совесть как велит.
Фома наутро глубину паденья
Уразумел, продрав глаза свои.
Да и прибавит, разве, настроенья,
Когда разгром коснулся всей избы?
А тут во двор калитка проскрипела.
Две барышни с монистами идут.
С какими мать  встречаться не велела:
 – Так как обманут или украдут!
Но чернобровые не ждали приглашенья.
Вошли без спроса в жалкий дом Фомы,
Имевший все приметы разрушенья
И перспективу взбучки от жены!
 – Давай, красавец, снимем порчу с денег! –
Велят гадалки, перейдя порог.
 – Любой предмет, что в этом доме ценен,
На будущее счастье принесет!
Фома обрадовал кредитной видом карты:
 – Здесь мои деньги, только код забыл,
Что записал вчера во время пьянки!
Найти его цыганок попросил.
У тех надежды мигом проявились
Все осмотрев, порядок навели.
А тут жена и теща появились
И участкового с собою привели.
Мошенниц теща мигом опознала,
Сбежать не смог бы даже серый волк.
И в благодарность зятю пожелала
Награду за, исполненный им, долг!