Не штат, а свободно присоединившееся государство

Не штат, а свободно присоединившееся государство Пуэрто-Рико со столицей в городе Сан-Хуан (Святой Иван или Йона)

1
В паспорте синем виза.
Авось, не дадут в грызло.
Ведь я там, на Неглинной, рождался,
плавил эрбий с теллуром, старался.
Ну да, объявили евреем,
залив эпоксидкой-елеем.
Теперь я своим эмпиреем
бреду... Я в бреду испекался.

2
Эй, трогай, cавраска-состав,
на Себеж, Великие Луки...
Сижу как штафирка... Где штраф?
А годы скользят как разлуки;
и новым младенчикам буки.
Пусть в Риме решает конклав,
с уступа затменье орав,
у нас фолиант и шарав.*

3
Иди, отмечайся в ОВиРе,
не бойся, тебя не забыли.
Давай, побудь здесь маненько,
на нервах моих потренькай.
Здесь новые песни поют,
в бетонных отсеках уют.
Хоть новый водила и крут,
но шапочка-то не по Сеньке.

4
Вот воздух московский вдыхаю,
картофельный пар, а не фри,
обонятельно припоминаю
борщ, папу, вождя, ЦэДэРИ...
Хрущёв погасил фонари.
Но лица как луны светили,
шакалы, как в Цфате, не выли...
А пыль поливалки прибили.

5
—У нас, мам, река Иордань,
оттуда угрозы и брань,
за нею Заиорданье...
Стыкаемся мы по-кораньи
и платим им пени и дань
А где-то, без нас, Потудань...
Но я не жалею, мамань,
не я, а вы здесь на закланье.

6
—Пред тем, как костями я лягу,
песчаные хмари и тьмы
меня обнимают, салагу,
с неверьем ещё от Фомы.
Неужто мы были детьми
и всё продлеваем бодягу
от красного к белому стягу?
Но всё ко всеобщему благу.

7
—Там тоже планируют жучить,
но мы продолжаем канючить,
просить у империй-имений
путём греко-римских еврений...
Хоть бьют по нам град и снега,
Цфат-горка теперь дорога.
Пускай перебита нога,
сумел отойти от молений.

8
—Везде тары-барное барство.
Примкнуло меж тем к СэШэА
свободное, знать, государство.
А, может, как вся ВэПэШа,
киббуцы свои сокруша,
зажить как пуэрториканцы?
И снедь, и коктейли, и танцы—
а платят им англогерманцы!

9
Пока ты играешься в салки,
у нас ёлки, ёлки-моталки.
Но нет уж тех белых калений,
лишь смех от ТВ-словопрений
Антоновка стала не та,
нашёлся и свой Калита,
и Кёнигсберг наш! А Литва
живёт без еврейских сомнений.

10
В Израиль не еду я в твой,
сижу себе здесь, я хозяйка.

—Так в свой поезжай, просто в свой!

Нет, здесь хоть какая-то спайка,
а там, без метро, таратайка...

—Ну, что же? Так дальше и крой!
Учти, что жестокий здесь бой.
Досрочная смерть!

                Ой-вавой!


*) шарав—жаркий ветер с пылью аравийских пустынь, иврит. На арабском—хамсин.
   В Туркестане—самум.