У. Б. Йейтс Воздушная рать

Воздушная рать

Селезня с уткой пугливой
О’Дрисколл песней согнал
Из камышей у залива
Близ мрачного озера Гарт.
Под шум ночного прибоя,
Среди камышовых теней
Он грезил о сумрачных локонах,
О Бриджет, невесте своей.
Он пел, засыпая, и слышал:
Свирель вдалеке играла,
Печальней не было песни
И радостней не бывало.
Увидел он юношей с девами,
Плясавших по ровной пади,
Была там и Бриджет-невеста,
Печально и радостно глядя.
Вели его к танцу, речами
Приятными слух услаждая,
И юноша потчевал чарой,
И хлебом девица младая.
Но Бриджет его за рукав
Свела, миновав хороводы,
Туда, где персты стариков
Мелькали, тасуя колоды.
И хлеб, и вино были с мороком:
Была то воздушная рать,
И в дреме о сумрачных локонах
За карты он сел, стал играть.
Играл средь улыбчивых старцев,
Не думал над злою судьбой,
Но Бриджет в веселой пляске
Кто-то увлек за собой.
Из юношей первый по стати
Ее на руках прочь унес,
Сокрылись грудь, шея и плечи
Под сумраком длинных волос.
О’Дрисколл отбросил карты,
Поднялся, очнувшись от сна,
Пропали юнцы, девы, старцы,
Как дымная пелена.
И лишь в вышине отдаленной
Свирель чуть слышно играла,
Печальней не было песни
И радостней не бывало.

The Host of the Air
O'Driscoll drove with a song
The wild duck and the drake
From the tall and the tufted reeds
Of the drear Hart Lake.
And he saw how the reeds grew dark
At the coming of night-tide,
And dreamed of the long dim hair
Of Bridget his bride.
He heard while he sang and dreamed
A piper piping away,
And never was piping so sad,
And never was piping so gay.
And he saw young men and young girls
Who danced on a level place,
And Bridget his bride among them,
With a sad and a gay face.
The dancers crowded about him
And many a sweet thing said,
And a young man brought him red wine
And a young girl white bread.
But Bridget drew him by the sleeve
Away from the merry bands,
To old men playing at cards
With a twinkling of ancient hands.
The bread and the wine had a doom,
For these were the host of the air;
He sat and played in a dream
Of her long dim hair.
He played with the merry old men
And thought not of evil chance,
Until one bore Bridget his bride
Away from the merry dance.
He bore her away in his atms,
The handsomest young man there,
And his neck and his breast and his arms
Were drowned in her long dim hair.
O'Driscoll scattered the cards
And out of his dream awoke:
Old men and young men and young girls
Were gone like a drifting smoke;
But he heard high up in the air
A piper piping away,
And never was piping so sad,
And never was piping so gay.