Если молчать три года

Если сложить вместе море, пение цикад, осень, что едва оправилась от лета,
то получится твой взгляд свысока,
то получится ничья, а ни победа
если молчать три года,
то забудешь зачем всё это затеял...
и повесишь шестерки, на погоны
никакого проку от души и заодно погибает тело...
Кавардак на чердаке снисходительного "потом",
смятая пачка сигарет с ментолом...
-Любимая, поехали на Подол,
если ты, конечно, не принесла никого в подоле.
холод поселился змеёй в постели
если сложить все производные ночи, останется горький кофе,
который как и день кончен,
в перламутр твоего "прости" закован
и приговорен заочно.
мои стихи лежат в дальнем углу
даже те, что я давно сжег.
мои стихи о чужой любви лгут,
той, без которой им и так хорошо.
Если сложить вместе все встречи, подписи на открытках, сентябрь в пустых стаканчиках, солнце что лежит в чулане до лучших времен
то получится, что я в самом начале убил интригу,
и что когда ты навзрыд плачешь - тебе всё равно
не взирая на тех кто рядом смеётся...
"пожалуйста, освободите вагон!" -
настойчиво просит голос из динамиков
твои мечты - это пища богов
в которые я вцепился намертво...
в позе эмбриона забываешь про апатию,
в ажурных чулках под скальпель.
тебе безразлично, что я падаю,
и что медленно элем стекает тоска по капле
в стакан такого же утра, как и вчера.
широкоугольный объектив захватывает счастье,
но апатия открывает на кухне кран
ей сегодня в журнале депрессии отмечаться.
Руки которые могли сказать больше чем губы,
годы которые умеют жить лишь вспять
и её голос: "ты мой глупый"
и даже в конце декабря весна.