Сирота

Глаза печальных, грустных лиц
До боли так знакомы.
И жизнь длиною в шесть страниц -
На полке,
У директора детдома.
И вот стоит мальчишка пред тобой:
Такой невинный, но ершистый.
Внутри с натянутой струной,
А с виду мягкий и пушистый.
И кто бы знал, что в нем огонь
Любви и ненависти спрятан.
Попробуй только его тронь -
И выпустит он жало с ядом.
Живет смиренно, в коконе своем,
Ложится спать под крик отбоя.
В альбоме фото с матерью вдвоем,
Где он любим… А здесь - изгоем.
И пусть бы мать пила и пьет,
Но только рядом, рядом, дома.
А за нее он хоть кого побьет,
Кто даже если, в душу "плюнет" словом.   
Все помнит, и тот час, когда пришли
Те люди с органов опеки.
На мать прикрикнули: – Молчи!
И содрогнулись его веки.
Рыдая, мать просила их простить,
Клялась, что больше так не будет.
И он услышал: "Не нам тебя судить.
Вон, посмотри, твой сын уже ворует!"
Она, прижав его к себе,
Искала оправданье:
– Зарплату платят маленькую мне,
Так и живем у Бога в ожиданье.
Смеялись гнусно ей в ответ:
– Ты что, пьянчуга, совесть потеряла?
Не верим мы в твой складный бред.
– Давай мальчонку! – тетка повторяла.
И тут ужасное пошло…
Он помнит всё до мелочей:
Как чья-то сила.. И его несло
Потоком бурь, страстей.
Мотор взревел. Машина затряслась…
– Сынок! – кружилось в голове.
За ними мать отчаянно рвалась,
И видел он ее глаза в окне…
Жестокостью - пронзен на сквозь.
В душе обида затаилась.
А сердце к матери неслось.
Пытался вырваться -
     да тетка рядом злилась.
Ну а потом все как у всех.
И вот он среди многих.
Но боль свою не променял на смех
И утешал убогих.
Так жил и рос чужим в толпе,
Мать удавилась позже…
Уже диплом в его руке.
Вернуть бы время – скинуть вожжи.
И пусть бы мама, как тогда,
В его далеком детстве.
Накрыла стол, хоть скудно, не беда!
Зато друг с другом вместе…




(вольный стих)