напрасен спор

напрасен спор, когда из оппонентов
лишь ты и ночь, луны коньячный свет,
когда вся жизнь, разбившись на фрагменты,
лежит в осколках дат, событий, лет.
и невозможно, думая о чем-то,
писать по сути свой дневник души.
оставив дом за неба горизонтом,
считать по памяти наличные гроши.
что там осталось, хватит ли на водку?
с самим собою спор всегда до драм.
вчера отправив к звездам мыслей лодку,
сегодня пьешь за солнца божий храм...
и, наудачу, выбросив излишки
словесных догм написанных судеб,
ты понимаешь, что остался лишним,
что спор проигран духу вечных скреп.
да ну и ладно, все равно ведь рано
итожить ночью утру приговор.
напрасен спор и фарсом выйдет драма
когда с собой нарушен договор.
и, напоследок, вглядываясь в стекла
закрытых окон, будто в зеркала,
ты вмиг поймешь -
росой земля промокла...
и далеко до неба цвета дна.

***

не надышаться после жизни, зимой наполнилась душа.
гул проводов и ветра тризна, и ломкость ценности гроша,
и запах, приторный, фиалок цианом душит все сильней.
портрет настенный стар и жалок. на потолке следы дождей.
и лица, бледностью чужие, глядят незряче в пустоту,
туда, где кажутся родными следы на вечности снегу.
я не смотрю. меня не видят. лишь слышу хор упрямых дней.
а за окном отцвел ракитник уходом лучших из друзей...
не помню всех их. поименно. да и не надо. эка блажь.
с косой старуха удивлено обходит памяти мираж.
идет от тризны до рожденья, через проселок дат и лиц,
за миг до смертного паденья увижу сотни разных птиц.
и журавля, который в небе, синицу, вроде бы в руке,
и голубей на фоне снега... трофеев тушки в кабаке.

не надышаться. рвется ворот тугой рубахи прошлых лет.
а за окном все тот же город. аптека. ночь. фонарный свет.
гул проводов, рассвета призрак, и штамп луны на пропуск в рай.
земля лишь временная пристань в морях с названием прощай