Радуница

По мотивам рассказа Евгении Мелеминой «Ведень»
В соавтростве с Алексом Климентом

Лель расплетает под вечер тугие косы,
Ищет меж прядей своих ледяную проседь,
Зеркало ставя напротив дверей из дуба,
И в ожидании нервно кусает губы.

Тьма заключает в объятья лесную нечисть.
Лель неспокойно в предчувствии скорой встречи:
Шепчет молитвы. Молитвы ли шепчет? Плачет.
А во дворе - замолкающий лай собачий.

Рядом с калиткой шаги - замирает сердце.
Лель подбегает босой, отпирает дверцу,
Кротко на ведня глядит в черноте проёма.
Чудится, будто они много лет знакомы.

С отблеском стали глаза его, статный, рослый,
Морок наводит и ей задаёт вопросы:
"Будешь, красавица, ведневой радуницей?
Разве не эта судьба тебе ночью снится?"
Ну же, хорошая, думай и соглашайся!
/Вздрагивает от касанья холодных пальцев/

Сильные руки ломают ей позвоночник,
Ведень в своих ритуалах кровавых точен:
Он глубоко проникает ладонью в тело
/Тише, красавица, ты же сама хотела/
Он вырывает ей сердце и комья лёгких,
И заполняет грудину чертополохом,
Тёплой землёй и листочками земляники,
Ветками ивы и ягодами брусники.

Раны затягивает во мгновенье ока,
Лель оживает - румянцем пылают щёки.

Ведень любуется: "Славная радуница,
Волосы цвета пшеницы, дрожат ресницы.
Будь теперь тайной лугов, их душой, погодой.
Будь теперь вечной, красавица, будь свободной".