Психологическая пьеса-фантасмагория в стихах

Психологическая пьеса- фантасмагория в стихах,
написанная в канун Нового года по мотивам повести
 А. Грина «Алые паруса»  и сказки  Шарля Перро «Золушка».

                Пролог.               
Голос автора:
Абсурд реален, вечен,
Длинна волна его противоречий.
Захлебываюсь в ней, глотая тени
пустых сомнений.
Огарок свечи у порога тает,
Дрожат ресницы, слезы набегают...
Абсурд... Его никто не понимает,
Кино снимают.
Реален фильм. О чем?
Да ни о чем, пожалуй.
О старых и поношенных пижамах,
Душе, изъеденной клопами и клещами,
О вирусах, заброшенных ночами
В кошмарный сон актера и поэта.
Об этом. И еще о том, что будет спето
И сыграно в небесном эпилоге.
Начнем в прологе.

Действующие лица:
- Я боль.
- Я страсть.
- Я гнев.
- Я странник.
- Я тень, стоящая за ними.
- А я?
- А ты никто отныне.
- Никто?
- Да, ты никто, не балуй. Такая роль у этой драмы.
- Я драма?
- Ты что, забыла? Как договорились!
Ведь драма вечна. Запутан в ней клубок противоречий.
Здесь время, место, действие, пространство
И прочее убранство нашей жизни,
В которое помещены все роли.
-Вы, тише там! Начнемте ролик.

Действие 1.
Вернее бездействие. Огромное таинство, фантасмагория.

Голос автора:
Клокочущие нервы на пределе.
У духа нет уж сил, его акулы съели,
Что в океане Вечности зарыты.
Дверь открыта.(скрип двери)
-Ц-ц-ц-ц... Замрите!
Ступает боль неспешными, неслышными шагами.  (звуки шагов)
Монолог боли:
(Женскую роль играет мужчина. Элементы пантомимы.)
Какая какофония пространства, какая тяжесть мысли,
В голове саднит.
Ступать уж больно, пятки почернели,
Не чищены в течении недели,
В печени свербит, и ребра давит.
Актер, играющий боль:
Корсет наверно туго завязали,
Чуть-чуть поправить.
 (поправляет корсет)
Опять сегодня боль играть.
Чтоб белены объелась эта роль, тьфу, боль.
Та-а-а-к, началось, поток пошел
 (молния),
Как будто током садануло, вот боль, так боль!
-Я боль, представлюсь смело,
Герой, простите, героиня этой драмы.
Душевная больная, бывшая в употреблении еще до своего рождения.
Реликтовая, воспитывалась в нервном отделении,
Вернулась только что из отпуска до срока,
Не дождалась конца урока, сбежала, знаете, из заключенья,
И в боли есть предел терпенью.

(Океан, волны, крик чаек, ветер, фрегат странника на горизонте)

Песня странника:
Впереди океан, позади океан...
Голос услышь мой, ответь.
Я прошел много стран, но к твоим берегам мне бы дойти скорей.
Здесь, на этой Земле, беспокойной земле
Есть душа, что меня оживит.
Теплотою своей, добротою своей
Сердце любви исцелит.
Я из вечности шел через пропасти мрак,
Снасти в клочья свои изорвал.
Млечный Путь за кормой,
Жизнь и смерть предо мной,
А истерзанный дух с тобой.
Я оставил мечту, я взорвал тишину,
Лишь надежду лелею в любви.
До тебя бы дойти, хоть без сил, но дойти
И в глазах утонуть твоих.
Я не верю словам, я не верю богам,
Человек я без права на Спас.
Мое имя никто и зовусь я никем,
Так пусть свет тишины нам воздаст.
(Свет, радуга,, девушка лежит на сцене.)
Боль качает головой.
-Еще один душевный и больной.
А это кто? Совсем здоровая и светлая душа.
Как хороша! Взволнована ,как будто чем-то.
Встревожена, но ничего, войду в нее,
Клубочком в сердце завернусь,
Вот так, бочком, теплее, не замерзну.
Сначала надо осторожно, чтоб не вспугнуть,
Чтоб пташка пообвыкла, хоть немножко.
(изменяет облик)
Зато потом ее я буду жрать!
Ха-ха, пора в кровать.
(Большая цветочная поляна, утро, щебетанье птиц, яркий солнечный диск.)

Катарин,  просыпаясь:
-Мне снилось чудо. Была волною в огромном океане света,
Струилось звездное мерцание в душе
И я могла пройти весь Млечный Путь от края и до края свободно и легко
Как вот сейчас спокойно обежать свой дом.
Мой милый попугай проголодался .(кормит попугая)
Попугай:
-Дур-р-р-р-ак и он, и мы, и все вы.
-Ну, вот же, глупенький, гостей всех распугал.
Теперь и в дом никто не ходит.
Хозяин прежний научил таким словам.
Все думают что я.
А мне-то ни к чему.
( Настойчиво топает ножкой.)
Красивый, говори.
(Попугай качает головой:
Дур-р-р-р-ак и он...
(неожиданно добавляет)
красивый.
Катарин присаживается на стул, задумавшись:.
-Красивый. Мы встретились в созвездии Лиры.
Его фрегат был там, а я была волной.
Искал он девушку земную. 
Такого трепетного сердца не слышала нигде.
Мятежный дух стремился мне на встречу.
Ему ответила, дыханием души  отогревая сердца,
Но светом лишь была. Меня не мог услышать он.
Как жаль, 3 года вижу сон один и тот же.
Так терпеливо мучится его огромной болью!
Кого он ищет на Земле? Уж не меня ли?
О Боже, свет в окне!
(Видение: фрегат странника)
-Уже ли белая горячка? Еще и не пила ни разу!
Господь со мной!
Голос странника свыше:
-Господь с тобой!
Звук колоколов, небесная литургия, Катарин падает в обморок.

Странник берет девушку на руки, укладывает на кровать:
-Как раненая ласточка упала в забытьи.
А хороша, чудесна, совершенна.
Здесь, на Земле такое чудо сотворить?
Кто истинный Создатель?
Гармония и в разуме, и в теле, и в душе, мила безумно.
С каких небес спустилась ты, прекрасное дитя?
( целует в губы)
Создателями Млечный Путь заполонен, но кто создаст такое?
Дрожат ресницы словно птицы. Меня увидев, испугалась.
(Фрегат мигает огнями, сигнализация. Странник, убегая, оглядывается.)
Похоже, я пленен и пьян тобою.
 Катарин, очнувшись
О Господи! (Прикрывает рот рукой.)
Создатель разговаривал со мной!
Не выпила ль чего случайно?
(Смотрит в кухонном шкафу.)
-Вот морс, сгущенка здесь. Ведь ничего почти не ела.
А может кофе? Неужто, с кофе опьянела?
О боже (опять прикрывает рот рукой, протирая глаза.)
А сны, как на яву. Так явь иль сон, я не пойму?

(Гром, шторм, ураган, огонь.)
Микрофон:
-Горит планета!!!
Странник:
-Работа эта. Нет времени для личной жизни (вспоминает)
Как хороша она!"
Микрофон:
Горит планета!!!
Странник:
Неделя- кутерьма. Аварии кругом ( Спасатель, усмехаясь.)
А кто меня спасет от этой боли? (Показывает на сердце.)
Вот тут саднит и колет.
Опять в пожарах душу надрывать...
Что там писали о чертях на сковородке?
Пожарились б с мое, не пили б больше водки.
(Пьет воду)-Н2 О-пять.

Действие 2.
(Молния, гром, Странник появляется на горящей планете, спаса-
ет стариков,  женщин,  детей.)
Женщина, стоя на коленях, молится на
Странника:
Вот он пришел, спаситель, избавитель! (Взывает руки к небу.)
Молитесь на него!
Странник про себя: " Черт, молитесь!"
-Спасайтесь вы, работайте, тушите!
Горит ведь не впервой военный ваш завод.
Хозяин опьянел,  ополоумел, вот-вот взорвет 4-ый сектор,
Тогда не выдержит никто на всей планете. Армагеддон...
Валите на него. Грехи списать,  конечно,  это он.
Нагадят у себя же сами, и  ну молиться с распростертыми руками.
Была планета как планета. Об алчности несметной песня эта.
Песня:
Мы все должны кому-то и за что-то,
Но нет греха, суровей в этот час,
Чем алчность, создающая работу
Спасителям, хранящим от меча
Возмездия, законного как совесть,
И ею мы не можем пренебречь.
К вам просьба  сохраните совесть,
Лишь совестью спасете вашу честь
От подлого и низкого разврата
Одобренного светлого вранья
Вора души, сующего вам в лапу
Подачку с барского плеча.
Они как будто в пьяной лихорадке
Природой набивают свой карман,
И жилой золотой берут за совесть взятки.
Попробуй-ка потом  создай с нуля.
Покайтесь, коль не можете исправить,
И каялся б я с вами, если б знал,
Что есть, кому спасти вас, малые ребятки
От алчности, запавшей в душу к вам.

Исчезает  в огненной лаве, сращивая трещину в планетной коре
силой духа, рождающегося из сердца, и выходящего из глаз в виде
светового потока. Закончив работу, возвращается на Землю.

Странник:
Выдержал, стабильный пульс.
Пожарник! Молитесь на него!
Везде одно и то же. Спасите, помогите!
А все же хороша ее душа... (подумав)
И тело совершенно. Судьбы водоворот.
В сей час, здоров мгновенно. Исчезла боль.
Что значит разрядиться. (подумав) Пора жениться!
Вот эта мысль. Невесты лучше не сыскать!
Бегу к ней! (убегает)

Боль со стуком падает на сцену:
-Ах, язва, разбудили,
Как будто в унитазе смыли! (с издевкой)
Они друг друга полюбили!
А мне где жить? Теперь меня забыли?
Вот так, взрастят, потом бросают в яму (принюхивается)
Так точно, сточная канава.
Сплошная гадость копошится.
Пора жениться? Ха-ха, устрою свадьбу им!
Пусть страсть к нам подключится и гнев.
(Подключает шнур в розетку, сверкает молния)
Так, ток пошел!
(Страсть и гнев появляются на сцене: модная элегантная пара.)
Боль:
-Вы, гибкие мои ребятки. Есть работенка, не пыльная.
Смешная!!! А-пчхи...!
(Грязь попадает на страсть и гнев. Они зажимают нос.)
Страсть:
- По виду твоему судить - не долго замараться.
Гнев:
-Не надо и стараться.
Страсть:
-Наличкой сколько можешь предложить?
Боль, не моргнув глазом:
-  Хоть миллион.
Страсть:
-Какая страсть к деньгам проснулась!
Гнев:
-Присовокупиться к тебе за плату?
Страсть, отбегая от гнева , испуганно:
-Да что ты милый, не сегодня, сначала заработать надо.
А вот когда отдашь зарплату!
Гнев, краснея:
-Сейчас взорвусь!
Боль в стороне:
-Неплохо, репетиция скандала. Такое лишь начало.
Страсть будет продолжать в свободном духе. Не мне ее учить.
А гнев? Гнев страсть не кинет. Куда ему? Умишка маловато.
Бог не дал, да ему и ни к чему.
(Шутовское сопровождение .Занавес.)

Действие 3.
Светоэффекты: тени скользят по сцене и залу.

Монолог тени:
- Скользить в пространстве, мило.
Объемы кто придумал? Формы?
Возьми, хоть человек. Так толст, не впроворот!
Таких теней штук миллиард в него войдет.
Да нет, побольше, трудно сосчитать.
Чтобы собой заполнить человека?
Не буду и стараться.
Мне в кайф за ним всегда скитаться
И знать, о чем он думает, что видит,
Что ест и пьет, что грезится ему во сне иль на яву.
Дороже тени нет на свете ничего.
Что человек без тени? Шут!
Сплошная маята. Без тени он не смыслит ни черта.
Без тени счастья он не может целоваться, обниматься.
Без тени зависти не может унижаться,
Без тени лицемерия не может утверждать, что прав опять.
Без тени глупости не справится с задачей,
Без тени гордости с удачей,
Без тени поражения не победит никто.
Я тень. Я просто тень от человека.
Ничто плюс пустота, сгущенная в границах форм.
Несовершенных, совершенных.
С кривыми или ровными ногами,
С обвислыми или торчащими ушами,
С тупым иль острым носом на лице. Я тень в душе.
А что душа без тени?
Проста, как дважды два, что об стол постучать...
Сложна душа в тени, когда ее не замечают,
Когда в глубинах рвутся швы забытых ран, обид,
И так она болит, как зубы у детей.
В тени ее не только словом, взглядом ранить можно,
Не говоря о камне, брошенном неспешно, как бы невзначай, наотмашь.
В тени душа страдает, плачет:
Ах, где же ты красавица удача?
Где потерялось счастье, оборвалась любовь,
Струна, связующая дух с душою?
Я тень, всегда с тобою, человек,
Всегда при месте.
Побыл бы ты на нем, узнал почем фунт лиха.
Когда тебя запрячут в уголок
И ждешь, ты ждешь на страже.
Когда пойти вслед за тобою, за твоей душою.
С терпеньем в тени душу сохранить не всяк сумеет.
Скорей уйдет душа, чем я.
Тогда войдет и Дьявол.
Он сумеет растворить пространство вокруг меня,
Расширит круг противоречий,
Абсурд введет в нелепость,
Согрешит в грехе безгрешном...
Покаяться забудет как всегда.
А после не спеша, расправив плечи,
В пустую оболочку гордость водворит.
Вот и душа болит, и ноет, и скучает,
Сама себя не замечает, ну, словом, спит.
Так, выходя на дело, почтенный дьявол мне благоволит.
Из-за меня, посредницы, в тоске душа болит.
Как не прискорбно это знать, напрасно тень не замечать.
Тень на плетень не наводи, привяжется вторая тень,
Мы станем с ней друзьями,
Будем весело резвиться и потешаться над тобою.
Да, за твоей спиною чужой рукой мы пальцем в спину тыкать станем и укорять:
-Ты, дескать, урод,  неряха, и пройдоха, и  пьяница  вдобавок,
никчемный дуралей, и неумеха. Вот потеха.
Не можешь вовремя подать иль уступить,
Вот здесь немножечко слукавить, где сплутовать,
Прикинувшись веселым простаком.
Сложна наука, но как пройдешь, такая скука!
Цинизм не сгладишь утюгом как складку с платья.
Цинизм жесток и вреден.
Мы с ним соседи, но он хитрей.
Его не видно вовсе,
Заметен лишь тогда, когда оторвана душа от разума совсем,
И разум совершенен без души.
Тогда я руки умываю.
Тень разума души уж в человеке бродит.
Он места думам не находит,
Тогда на голове его хоть кол теши.
Не слышит и не видит своего несовершенства.
Как хорошо себя не замечать, злословить все о других и на судьбу урчать.
Судить, рядить упавшего в канаву...
Нет, чтоб поднять, поправить, отряхнуть,
Влить свежую струю в его засохнувшую жилу...
И радостно сказать:
-Я тоже брат такой, замученный судьбой. И мне не легче.
Но вместе веселее мусор разгребать,
И ну махать руками и ногами.
Так вытрясем весь стыд и срам,
Не станем шляться к докторам,
Оставив волю жить.
Я тень (немного помолчав) от человека,
Ставшего циничным и приличным (качает головой)
А был он ... ничего.

Сцена в больничной палате, склоненная тень. По ней ходят не спеша боль, страсть и гнев.

Тень извивается, гримасничает, трясет шутовским колпаком:
Который год все топчут меня и душу человека одного.
Один он был, вот боли и поддался.
Один, и сам с собой наедине стал пить, злословить откровенно, теперь финал.
А дочь ведь у него  растет на диво всем.
Красива и свежа, как первоцвет благоуханный.

Звуки чарующей музыки. Свидание странника с Катарин.
Он, стоя на коленях, предлагает ему руку и сердце.
Она кивает в согласии.
Цветущая поляна перед домом, смеркается.
Голос автора:
-Без объяснений. (Занавес.)

Действие 4.
Венчание в церкви, торжество, сваддьба.

Голос автора:
-Пирует жизнь, пируют поколенья, небеса роднятся.
Создатели объединились и стали в ряд один.
Хорош зачин.
Здесь выпито вина немало, заздравный кубок осушен
И каждый зритель оглушен небесной музыкой души.
Рождается пространство новой жизни.
Сплетается судьба с судьбою,
Дрожат кривые зеркала,
Ссыпаясь звоном на пол.
Стеклянная посуда на пиру не водится давно.
Хрустальные фужеры бьют в колокола
И тризну исполняют все столовые приборы.
Сервизы раскрывают белые уборы,
И блюда с непокрытой головой кивают в нетерпении гостям и свадебным речам с веселым умиленьем.
Что на судьбу роптать? Ешь, пей и веселись, чего зевать?
За праздничным столом да за вином о молодых почти забыли.

Сад. Невеста с женихом целуются.
Странник:
-Катрин, я  возродился к юности своей.
 Пора мечтаний за моей спиной как крылья,
Глаза ослеплены тобой.
На грани веры и надежды вдруг обрести тебя, моя любовь!
Во мне проснулась страсть, вдруг сердце закипело,
Чуть-чуть не взорвалось, когда ты милым взглядом посмотрела
На друга моего за праздничным столом.
Катарин:
-Какая глупость. Создатель и ревнив!
Странник:
-Да, я ревнив безумно. Скажи, меня ты хочешь обмануть?
Скажи сейчас, не лги. Меня ты любишь?
Не равнодушны ль помыслы твои к моим стенаньям?
Ведь я всего себя отдам. А ты?
Катарин:
-А я? ...Твоя.
-Иных я помыслов не знаю, не умею.
Не владея слогом совершенно,
Могу сказать одно. Я всех люблю.
Отца и мать, люблю и друга твоего, коли тебя он любит.
Люблю цветок и вянущий листок, закат, рассвет,
Парное молоко и много- много,
Всего не перечесть.
Отца люблю я очень своего. Безумен он.
Вчера была в палате.
Сидит в кровати молчаливо,
Взглядом отрешенным смотрит на птичек за окном.
Меня не глядя окрестил, и дальше смотрит.
Мечтала быть с тобой, а вот...
Глаза отца все в голове, все думаю о нем,
Моя он боль и рана.
- Тебя же я люблю ...(Смеясь, убегает, дразнит странника)
Как ветерана лихих сражений и боев.
Странник, догоняя:
-Плутовка, нет, чертовка.
Шутить ты вздумала со мной?
( Поймав, целует.) У.... как хороша!  (убегают)
Тень:
-Они объединились, и судьбы их развеселились. Теперь я не удел.
Придется мне пространства изучать и формы. Наука умножаться и плодиться.
 (Катарин  кричит, плачет ребенок. Родился мальчик) Автор:
-Малыш готов, здоров, Создателя заменит.
Новорожденный мир, и снова пир горой.
Лишился отдыха весь свет, работает,
Ликуя целый день о здравии любимого дитяти.
Антракт. Бездействие антракта заполняется следующим действием.

Действие 5:
Автор:
-Весна кричит на славу
О прихотях твоих, любовь.
По праву обручиться ты должна со спутником своим - долготерпеньем,
Рождая вновь и вновь прекрасные творенья.
Мы пишем лишь тогда,
Когда расходуем себя в минуты вдохновенья,
Но вот беда, они как сновиденья.
Все время уплывают вникуда.
А на бумагу падают обрывки от труда,
Всего лишь ветерок от дуновения весны.
Мы так легко привыкли обвинять природу- мать,
Что забываем с благодарностью принять
Ее несложные мотивы пробужденья.

Картина весны. Звуки ветра, поют птицы, капает капель.
Катарин качает колыбель.

Колыбельная:
Будет мир в твоей душе ласковый и нежный.
Светлый шелест ветерка дух спасет мятежный.
Черной пыли воронье не обронит в сердце,
Спи малыш, спи дитя...
Будешь крепок и здоров как дубок могучий,
Глазом не моргнув, шутя, вмиг рассеешь тучи.
Спи мой маленький, усни, крепкий мой орешек.
Пусть утроится твой дух моей силой нежной.

Входит странник:
 Растет, здоров малыш, крепчает понемногу.
А завтра в рейс пойду, большущая работа предстоит.
Быть может, не вернусь, рвануло где-то круто.
Не знаю, как сказать?
Меня не будет года три. Ты, сын, расти и думай.

Катарин в недоумении поднимает глаза:
А я? (смотрит на сына) А он?
Что, неужели бросишь?
Странник:
Пойми, не может быть потом, если туда не сходишь.
Пойми, там черная беда, там некому исправить.
Мне "SOS" передают друзья и должен я.
Катарин.
Я не смогу одна, и сын... Прости, все понимаю.
Люблю тебя, и ты люби, и помни, что живая.
Автор:
Она не плакала тогда, а только улыбнулась.
Вокруг густая тишина как коршун встрепенулась.
И он исчез

 Исчезновение странника. Картина зимы. Завывание вьюги.
Катарин:
Ждала я лето, вот зима, вот время лихолетья.
Душа кричит, огнем палит, разлуку выжигая в глазах любимых.
Жизнь блеснет, забрезжив чуть рассветом,
Счастливая улыбка озарит весь свет,
Весь мир покажется блаженством...
Не тут-то было.
Лезвие ножа надежно отточит судьба.
Похожая на бритву, она вдруг встанет на пути.
И скажет дух: " Иди. Иди, немного отдохнул,
Испытывай терпенье.
С надеждой жить, с любовью умирать
За каждое мгновенье.
Без слов, без криков, по прямой,
По кромочке по самой!

Автор:
О боже, кто урежет боль ее сердечной раны!
Она ждала 17 лет в холодной лютой стуже,
А вечность крикнула ей: "Нет! Он странник моей службы!
Его я прибрала к рукам, его похоронила.
Не жди, он выбрал сам.
Уже без сил он шел к друзьям,
Но там была могила,
Могила опытных бойцов, испытанных на прочность.
И странник, выполнив свой долг,
Уходит в долгосрочный.
Катарин:
 Теперь я тень, всего лишь тень
От звездной памяти твоей, которую хранила.
Ее я сыну передам, он станет неделимым,
А Вечность перепрыгнет сам, дойдя до дна обрыва.
Он сможет все преодолеть, весну вернет на Землю.
И люди снова станут петь...
Ты вырос, сын, ты стал большим.
Отца не бросишь дело.
Вернешься цел и невредим,
Не зря тебя хранила.

Сын странника преклоняет перед матерью колено, целует ей ру¬ку:
-Отца не брошу я в беде
И вслед за ним пройду везде,
Верну его из страшных лап кровавой лютой Бездны. (Исчезает)
Автор:
- Прошло еще 5 лет.
Катарин:
-О дух ты мой мятежный. Стенаньями душа полна,
От боли ноет тело. И жгучий холод как стена.
Земля оледенела.
Автор:
Она спасалась, как могла, в кочевье, на морозе.
И все ждала, ждала тепла,
Весну любви не бросив.
Не бросив звонкой тишины надежности великой
Надежды, что могла спасти.
Надежды выстоять суметь в замерзшем состоянье
И милосердием согреть любимого дыханье.
Когда от праздности пройдешь сквозь призму этой драмы,
Возможно, духом не прочтешь холодной эпиграммы.
Любовь что завязь у плода,
Не рви, пока не спела,
Но не чурайся свысока, когда она созрела.
Так, жизнь любовью сохранив,
Прочти сначала этот стих,
Коль станешь мудр, прочти еще,
Коль терпелив, еще раз.
Еще сто раз прочти пока
Не станешь сильным как всегда.
Прочти в свой срок, пока душа в борьбе не леденела.
Прочти свободой тишину кипящей страшной лавы,
Тогда спокойно не зачтешь подобной эпиграммы.
Кто духом чист, тот знает толк пространного злоречья.
В народе исподволь оно зовется бессердечьем.
Не дай нам боже впасть в него,
От смрада будет тесно.
Люби спокойно и легко нелепой жизни торжество.
Торгуйся смело, не скупись, когда вверяешь в руки жизнь.
Когда вверяешь доброту холодному злодею,
Не будь дурак, прочти еще последнюю идею.
Люби всегда, люби везде,
За тканью жгучей льдины,
Тогда взрастишь плоды любви с названьем апельсины.
Ошкурив первый апельсин, поймешь, что в мире не один.
Но лучше, свет мой, никогда не ешь запретного плода,
Не будешь мучиться тогда, и петь тогда не будешь.
Вот так, дружек, от бурных драм не жди холодных эпиграмм.

Завыванье ветра, вьюга. Катарин, сгибаясь, идет по сцене.
Автор:
Хоть ледяная, но  она прошла
Сквозь немоту больших преград.
(Катарин, обращаясь к автору:)
Ты рад?
Теперь я драма и пою как птица вещая в раю.
Так, как договорились.
Вот только чувства от любви в сосульки превратились.
Сосу который год подряд сигнал ревущей Бездны...
Я драмой стала пред тобой и назвалась никем,
Но пищи жеваной пока не ем.

 Боль, страсть, гнев, издеваясь:
Горда, что, гнуть ее еще? ( Завыванье ветра.)
Боль:
Так гордость не порок, всего лишь грех.
Страсть:
Но самый тяжкий.
Гнев, соглашаясь:
Тяжел, но не порок.
Страсть:
Сомненьями замучим.
Боль:
Давай-ка снегу наметем еще из той вон тучи.
Страсть:
Я что, метла? Итак вон сколько намела.
Гнев, соглашаясь:
 Немалые сугробы.
Боль:
Горазды вы вершить дела.
Немного поленились, уже перетрудились.
Пора и мне передохнуть.
А то всю жизнь все гнуть да гнуть.
Артист в сторону:
Какая мерзость боль играть,
Пора опять идти в кровать.  (очнувшись)
Ну, нет, я боль не потерплю и режиссеру сдам.
(Подумав:)
-А чем кормить семью?
Монолог артиста:
Во мне живет и боль, и страсть, и счастье, и любовь.
Ведь я артист, да-да , артист,
Я боль переживаю,
Ее мощнейший жгучий ток сквозь тело пропускаю,
Но этот жизненный урок я ролью называю.
Как изменить судьбу свою у лютой боли на краю?
Она смогла, превозмогла, не пала на колени.
(Катарин идет сквозь пургу, засыпает на сцене.)
За сыном вслед тогда пошла ее замерзшая душа.
И став никем, обняв ничто, от горечи взалкав,
Взмахнуло трепетно крыло, всю землю спеленав.
Дрожат колени на ветру, а дух работает в аду
Кромешной рваной бездны.
Автор:
Ищи смелей. Уж горячо, вот сын, отец...
В могиле той им сил хватило на покой.
И сердце бьется ровно.

Катарин в образе ангела своим прикосновением оживляет сына и странника
Автор:
Ворвался дух в тела двоих,
Окрепли оба разом.
Из бездны сад создав (превращение, смена декораций)
Собратьев воскресив,
По Млечному Пути вернулись невредимы,
Припав к ее стопам.
Холодным, ледяным стопам...
В крови остеклянев, они не двигались уже.
И крылья бились за спиной,
У смерти крепки крылья.
Странник:
-Любимая, еще одно последнее усилье.
(Странник пытается помочь, руками отогревая ноги.)
Неучтенное действующее лицо.
Страх выскакивает на сцену, озирается:
Я страх, и в титрах меня нет.
Так, побоялся выйти.
Где б отсидеться я ищу. А, вон пустое место.
(Заглядывает Катарин в лицо)
                Знавал ее невестой!
Автор:
И он вошел, как столб, страх, телом завладевший.
Страх господа проник в глаза,
В хрусталик затвердевший.
А дух, как ни старался, тогда не смог поднять ее.
Любить не значит совершить,
От слабости не лечат,
А жалостью своей еще тем более калечат.
Жалеем страхом за себя,
Как бы не стать подобным, и богу неугодным.
Какая чушь, подумай сам,
Лишь страх от этих эпиграмм.
Все страсть к нравоученью.
Да, я пишу, но всем словам не придаю значенья.
Где есть любовь, там мысль видна,
Смотри, еще одна стекла.
Как жаль, ее не подняла,
Сбежала, черт, опять ушла, скитается по свету,
Пока любовь не родила, ей приложенья нету.
Что смысл писать о мысли той?
Увидишь, не прибавишь,
Но жизнь ее, как и покой, фантазией исправишь.
Она царица на балу, реальность с правдой правит.
Об остальном, брат, ни гу-гу.
Где явь, где сон, я не пойму.
Вдруг  туфелька в саду хрустальная явилась.
И в новую главу сейчас случайно водворилась.

( Странник  одевает волшебную туфельку на ногу Катарин . Она оживает.
Хрустальный перезвон,,  часы пробили 12. Наступил Новый год.)
Эпилог.
Автор:
 Монады космоса кругом, вселенные виденья,
Зри под божественным углом прекрасные мгновенья,
Мотивы раненой души не разглашай до срока,
Тогда холодных эпиграмм не выучишь урока.
Волшебной туфельки своей приоткрываю тайну.
Кто ей владел, тот счастьем смел,
Тот жизнью смерть попрал,
Упорством страх таранил.
Пусть врал, пусть в фальши он горел, пусть огибал преграды,
Но не сказал он ничего о ранах сердца своего.
Все это присказка еще, возможно и не сказка, но, тише,
Туфелькой своей Катарин он оживил.
Голос из зала:
Кто оживил?
Артист:
Да автор, кто еще? Ты что, опять забыл?
Вот так, напишет драму он, раздаст по праву роли...
А дальше? Чур его, меня зазря пороли!
Кто был никем, тот станет всем, запомни невзначай,
Получше в школе, не ленись, "марксизму" изучай.
Пока никем ты не побыл, не станешь понимать,
Чтоб роль свою сыграть и жизнью роль принять,
Возможно, автора руки писавшей надо знать.
Заметку сделай на полях
Кто автора не знает, собой пренебрегает.
Владей собой в любом аду конкретного цинизма,
Тогда в развалинах его не станешь атавизмом.
А автор что? Он написал, его рукой водили,
Поскольку те, кто роль играл, его не зря учили.
С него и маску смыли, вручив перо...
Спасли Любовь, и жизнь спасли,
Вот потому сегодня огромный праздник для Земли
Зовется Новогодним.
Примечание: Писалось на Новогодней улице.