Фамильная святыня

Проплеткина Кристина Дмитриевна,
Беляева Лариса Федоровна


Фамильная святыня
I.
Утро было таким солнечным, что слепило глаза. Майский воздух, напоенный ароматами крымской розовой магнолии, пьянил и дурманил.
Юная пара подкатила к дому на старенькой легковушке - попутке. Водитель спешно выгрузил чемоданы, кошелки и поехал по своим делам. А парень с девушкой, не отрывая друг от друга влюбленных глаз, направились к калитке, напрочь забыв о багаже.
Хозяйка встретила их радушно: накормила горячими блинчиками с густой-прегустой сметаной, разместила в просторной комнате на втором этаже.
- А что же, вы налегке приехали? - удивленно поинтересовалась женщина. - А купальники ваши где ж?
Молодожены вскочили со своих мест и, звонко хохоча, помчались за сумками и корзинками. Вещи стояли у дороги, прохожие не обращали на них никакого внимания. 
- Да уж, медовый месяц в Ялте начался с курьеза, - подытожил новоиспеченный муж.
Наскоро переодевшись, Маруся и Андрей спустились к морю. Солнечные блики радостно покачивались на синих волнах, пляжные камешки-голыши переливались бутылочно-зелеными оттенками, лазурное небо было неправдоподобно высоким, бескрайним. Рай на земле.
Маруся подставила майским лучам счастливое лицо, Андрей же бросился в прохладную воду и по-спортивному, широкими бросками поплыл от берега. Белобрысая макушка быстро удалялась. Маруся наблюдала, как красиво движется её Андрюшка, и размышляла о том, что ей здорово повезло с мужем: красивый, добрый, смелый. Жизнь удалась, ведь впереди столько прекрасного.
День промчался удивительно быстро, а вечером они пошли прогуляться по ялтинской набережной с ее многочисленными магазинчиками, лавчонками, уютными кафе.
- Иди скорее сюда, - Маруся нетерпеливо замахала рукой, - только взгляни, какая прелесть!
В витрине был выставлен небольшой портсигар из белого металла. Внешняя крышечка - чеканка, да такая искусная – глаз не отвести. Ободок витой, выпуклый, словно рамка для картины. А в центре – Аю-Даг. Как говорится в легенде, тысячу лет лежит старый медведь у моря, с тоской смотря вдаль и пытаясь разглядеть там девушку, к которой прикипел душой. А девушка смотрит на него с облака. Легкая, изящная.
- Давай купим! Ну, пожалуйста. Мне так хочется подарить тебе этот портсигар. Смотри, ты такой же большой и сильный, как Медведь-гора, а я порхающая в облаках, навсегда твоя, только твоя.
- Мы, конечно, купим. Но я же не курю, что мне с ним делать?
Маруся, ни слова не говоря, потащила мужа в соседнюю дверь.
- Ты понял? Нет, ты понял, что я придумала? - она щебетала без умолку. - Сейчас сделаем моментальное фото твоей очаровательной жены, а карточку вложим в портсигар. Теперь я буду рядом, даже когда ты на работе или в командировке.
Медовый месяц - май 1939-ого года. Беззаботный и яркий. Радостный и искрометный. Самый счастливый.
II.
- Что ты всё голову высовываешь, птенец желторотый. Пуля дороги не выбирает. Поцелует в щеку, попрощаться не успеешь, - отчитывал Кузьмич рослого парня. - Повоюй тут с ними, немыслятами. Мы родину защищать должны, а всех перебьют, кто с фашистами драться будет?
- Пушкин, -  не удержавшись, съязвил Андрей.
- Я тебе говорю, чтоб из окопа в полкорпуса не вылезал, убьют. А он мне - Пушкин, Пушкин. Пушки, а не Пушкин. Ты что ж, фотографию фрица сделать хочешь? Или через глаза в душу заглянуть? Так души там нет. Вишь, какой обстрел ведут. Гады.
Андрей уважал старшину. За то, что тот был по-крестьянски основательным, говорил неторопливо и всегда по делу. С чувством юмора тоже был порядок. Но главное – жалел мальчишек, на чью долю выпало такое лихое время.
Юноша застрочил из пулемета, что есть мочи, громко крича:
- Ну, держитесь, черти полосатые, через пять дней Новый год, принимайте наши поздравления!
 И вдруг – перед глазами огненный шар, в ушах - странная, звенящая тишина, лес почему-то стал стремительно удаляться. Андрей наклонил голову и замер: по груди медленно, словно змея, ползла струйка крови и стекала на снег.
- Мне сегодня двадцать исполнилось.
III.
Рядом кто-то плакал, так жалобно. Андрей открыл глаза. На соседней кровати лежал паренек и что-то напевал тоненьким-тоненьким голоском. Увидев, что сосед пришел в себя, он радостно улыбнулся:
- Ну что, счастливчик, очухался?
- Ничего не помню. Как я здесь оказался?
- Ангел в зубах принес, - рассмеялся мальчишка.
По проходу между кроватями шел старичок доктор и громко говорил, обращаясь к Андрею:
- Нуте-с, молодой человек, получите свой талисман и напишите слова благодарности девочке, спасшей вас от смерти. Сестренка, наверное?
Он протянул Андрею портсигар и фотографию Маруси. Медведь был цел, изящная же фея пробита пулей насквозь. А вот фото жены (оно находилось в самом низу портсигара) совсем не пострадало.
- Это моя супруга. Мария.
- Совсем молоденькая. А вещицу эту теперь берегите, как зеницу ока. Вы понимаете, этой железяке удалось принять на себя самый главный удар, поэтому до сердца пуля не дошла. Думаю, это чудо.
- Это жена у меня - чудо. Моя Маруся.
Всё это случилось 27 декабря 1942 года недалеко от населенного пункта Новая Спасовка. В районе Среднего Дона.
Не так давно умер мой прадед – Андрей Иванович Чижов, а за год перед ним не стало и прабабушки – Марии Яковлевны Чижовой. Они прожили очень красивую жизнь. Вырастили трех сыновей. Помогли поднять семерых внуков.   
А простреленный портсигар хранится в нашей семье до сих пор.