Питерская лирика

Здравствуйте, уважаемые друзья. Представляю Вашему вниманию небольшую подборку стихотворных произведений, связанных с моим временным нахождением в Санкт-Петербурге. В небольшой подборке стихов представлены словесные картины, описывающие нахождение автора в общежитии, погодное и душевное настроение, сопровождавшее в процессе написания данных стихов, а также элементы творческой мистики, которые привнесли в творчество таинственность, связанную с культурной столицей. Желаю приятного прочтения.

С уважением и наилучшими пожеланиями



1. А небо здесь серое

А небо здесь серое, небо сутулится,
Над Питерским городом тучи печальные,
И ты пошагаешь, как мокрая курица
Домой пошагаешь, но близкие - дальние.

Здесь небо капризное жалится, жалится,
И в сердце проникнет туманом и влагою,
Почувствуешь с неба дождливую палицу
И переглянешься с соседкой-дворнягою.

Прищурится небо, смочив объявления
На дядях-столбах околевших от холода,
Чечетку дождя назовешь откровением:
"Как счастливы были и истинно молоды".
*****

2. О жизни в общежитии

Я жил на Вавиловых десять дробь два,
Был первый этаж, комнатушка - вторая,
Не жалился: "жизнь в общежитии - ад",
И знал, что ведет к стихотворному раю.

Я после в квартире тринадцатой жил,
Там стулья порою на кухне висели…
Но новое творчество внутренних жил
Любые невзгоды мукой перемелет.

В квартирку отправился: двадцать один,
Но в комнате шесть – паренек из таможни,
Приветствую Вас, Селедков, гражданин,
А, может быть, мне присоседиться можно?

Не против был Дима, подумав: "еще бы
Двоем не ютится в такой комнатушке,
Пусть мы аспиранты - совсем не особы,
Но думал, что нам полагается двушка (1).

Душой оптимизма, грядущее видя,
И духом, и волей решили проблемы
А главное то, что никто не в обиде,
И главное, что на одном корабле мы.

Вчера вот учились соседи-матросы,
И жили они в общежитии: старом,
И дару втихую кричали: "раскройся",
Талант не дается кому-то и даром.

Особенным спринтером время бежало
И было быстрее вчерашней учебы,
Душа и стихи на вчерашних скрижалях
И новое время - Антарктика, Гоби.

Товарищ мой съехал уже на квартиру,
Оставив соседа в жилой комнатушке,
Начальство из "общежитейского мира"
Тогда заявляло: "ремонт, ребятушки".

Так вновь переезд намечается скоро,
Тебе, Сыроватский, пора восвояси
На первый этаж, это там "Боро-боро",
Бали и Париж, и ни пыли, ни грязи.

Волна недовольства тогда прокатилась
По нашей квартире, а все понапрасну,
Полгода осталось, скажите на милость:
"Зачем переезд? - все неясное - ясно".

И в речке "Вавилова", будто бы рыба,
Устав от рывка комендантоудилищ,
В садке оказаться предсказано, либо
Подселят кого-то из "Политучилищ".

"Ну вот, Сыроватский, оно тебе надо,
Не лучше на первый этаж и квартиру?"
Эх, раз так решила "Вавиловых Рада",
Тогда и поменьше мозги компостируй…

Пишу: "переехал, друзья, восвояси,
И выбрал себе комнатушку шестую,
Хотя никуда и не скрыться от грязи
Ну ладно, товарищи, все, не бастую.

(1) - 2-х комнатная квартира
*****

3. Влюбленная зарисовка

Зачах и расцвел поэтический клен,
Что рос на "Вавиловых": с юной поры,
В соседку-осину когда-то влюблен
Из листьев искрящихся делал костры.

Ты будь веселей, опечаленный клен,
Влюбленная глупость - сгореть молодым,
И ты не любил, потому что влюблен,
Мы в душу не смотрим - глаза проглядим.
*****

4. Собаке друзей «Таффи»

Ты - подружка моя, это точно,
Нет хозяев - наивно скулишь,
Вот и лаем приветик заочный,
Оглушивший июльскую тишь.

Беспокойна, как прежде, тревожна,
После лая мне лапу подашь,
Будто просишь: "к хозяевам можно"
Осенив деревенский пейзаж.

Успокойся, за встречей разлуки,
По-другому попробуй пойми
Кость - награда, хозяйские руки
И в семье с пониманием мир.

Все мятежнее лай, все взрослее,
Годы прыти твоей не уймут...
Как рассвет, расплываясь, алеет,
Сразу Таффи красивая тут!

От безбрежного лая все ближе
Ностальгия: отрада с тоской,
Таффи рваное сердце оближет,
Соберет из разбитых кусков.
*****

5. В лунную лавру

Лира Бога, зажав выключатель
Обесточила день петербургский,
Не общаются звездочки: в чате
А период, как будто бы "Юрский".

Динозавров не слышно, не видно,
Не попался в "сердечные пасти",
А, оставшись целей, все обидней,
Что не склеил разбитое счастье.

Что без света в полночных покоях,
Только тучная хлябь динозавров,
Намекнет Петербургской строкою:
Стих отправился в лунную лавру.
*****

6. Из звезд

Под лирический бал листопада
Выхожу я на Лиговский мост,
Чтоб взлетая душою, не падать,
Питер - он: гениален и прост.

Незабвенные звезды кадрилят
И рождают изящество страз,
Мне подарят душевные крылья
И откроют пророческий глаз.

Вспомню лирикой детские думы
Заявившись на Лиговский мост,
Чтоб наивной извилиной думать:
Человек на две трети - из звезд.
*****

7. Засыпает Питер

Засыпает Питер: под полночным пледом,
Замерцали звезды по славянским ведам,
Люди челноками бороздят просторы,
А глаза восславят мужество Авроры.

Крейсер неприступен, забывая крены,
Все туристы сложат Невские катрены
В речке искупают чувственные взоры,
Воспоют ансамбль: крейсера "Аврора".

Звездные припевы, звездные куплеты,
И Санкт-Петербургские лунные поэты
Поминают смыслом Пушкинские горы,
Где Пегас и сердце крейсера "Аврора".

Засыпает Питер под полночным пледом,
С бабушками мама, так же папа с дедом
Звездами подарят чувственные взоры
И меня заметят с крейсером: "Аврора".
*****

8. В Невский дом

Опустился вечер южный
На платформу тучных крыш
Будня блики безоружны,
Где-то ж есть "ночная мышь".

Писк наивно-осторожный
Но стареет вечер-кот,
Невозможное - возможно,
Съев заката антрекот.

Время для лучистой пляски,
Будет вальс закатных нег,
Мышь ночная снимет маски,
Белоснежна, словно снег.

Каждый штрих увидят горы,
Громогласной станет тишь,
И проснется спящий город,
И проснешься, если спишь.

Пусть "Авроре" утро снится
С ностальгическим стихом...
Ночь прошла, заря лисицей
Проберется в Невский дом.
*****

9. Холодает заметно

Холодает заметно, мгновенно,
Все деревья в поклонах земле,
На ветвях обозначились вены,
Лишь за тучей лучистый омлет.

И листва хороводит спиралью,
Все кружится осенний волчок,
И стихи из счастливой печали
Без печальной любви ни о чем.

Наше лето стрелой пролетело,
И вонзилось в кадык сентября,
Каждый мускул осеннего тела
Отразит Петербургский отряд.

Пусть окутан печалью, да мукой,
Прозябая, как клен, на ветру,
Все равно, не расстраивай, бука,
Петроградскую осень-сестру.

А по листьям промчатся мурашкам -
Ты прожилки стихом обогрей,
Ты же видишь березы-стройняшку
И обнимешь на Невской горе.
*****

10. Челноками по шпалам

Ветер мчит челноками по шпалам,
До свидания, Питерский град
Пусть на Родине: хлебом и салом
Встретят: мама и папа, и брат.

И уже в черноземных пенатах,
Слыша шепот озимых культур
Не увижу деревьев "распятых"
Лихолетьем кружащихся бурь.

Будут счастливы юные птицы,
Душам вечно кружиться и жить,
Будут хмурые тучи светиться,
Видя творчество солнечной ржи.

Это, значит, не зря я приехал
В это царство: Оскольских полей,
Даже ветер стиху - не помеха,
Стих от ветра, как жизнь, веселей.
*****

11. Проспекта подлунный музей

Оставьте в покое, сомненья,
На части не рвите нутро,
Сегодня пишу: "воскресенье" -
Уже понедельным пером.

Останется в сердце истома
И соль от морской синевы,
А все, что до боли знакомо
Нашел я в зрачках: у Невы

А, что же за северной гранью
Узнать загодя не дано,
Но все же, пройдя испытанья,
Воспеть золотое руно.

Дождливую речь – на прослушку
С бывалым понять дикарей
С Вавиловых десять в «Полушку»
И просьба душе: "не старей".

Так, ямб Богатырский услышав
Из чувственной лиры друзей,
Смотри на подоблачной крыше
Проспекта подлунный музей.
*****

12. Стихом из Петербурга

Приветствую стихом из Петербурга,
Где вместо легких жабры у меня,
И я дышу дождливым драматургом
Шаги которого поодаль семенят,
Там что у Вас, погода ль, непогода,
Быть может, лето майским будет, а? -
А мне все дождик не дает прохода
К цветам Александрийского столпа,
Вы не молчите, только не молчите,
Ведь небеса разверзнутся сильней,
И много бриллиантовых есть нитей,
И только красные о нем, да и о ней,
Откуда красные, наверное, дальтоник,
И что ж теперь цвета не отличить?
В зрачках мелькают: нити-электроник,
А может быть, то сласти в куличи?
Из головы моей, еще куличик сделав:
«Христос Воскресе» - крикнут, господа,
Не против черепный «кулич» по делу,
Как подаяние людским сердцам подать...
Пускай, «кулич» откусят так, что зубы
Отметины в извилинной коре,
Они, как дождь, пустили Ту слезу, бы,
Пока пеку я им "кулич-хорей",
Быть может, ямб иль дактиль на закуску,
Ну как не разговеться, Пасха все ж,
Я вижу каждый жест их, каждый мускул
Все то, как сторониться: молодежь.
 
Эх, глупые, кулич им есть и есть, бы,
Но, жаль, что застревает словно кость,
О, Муза, нелегко, душою здесь быть,
Где я незваный, хоть пришедший гость,
Кулич им мой уже: «что шёл, что ехал»,
И очень черств, и мягок от дождя,
"Христос Воскресе" - снова слышу эхо
На Мойку дом двенадцать уходя...
Меня преследует наивный электроник,
Я без зонта, кулич опять промок,
Спускается по нитям «красный слоник»
Под черепно-метафорный замок,
За слоником – слониха подоспела
И красным хоботом дождливым обняла
Кулич: «Христос Воскресе» - Еля,
И зазвенеть большим ушам в колокола...
 
Колокола звенят на: «Мойке дом двенадцать,
Где Пушкин предстает во всей красе
Стихи читает, чтоб отметить: «рад стараться,
«Спасибо» - что со мной ты, Елисей,
Кулич отведаю, и стих сложу: по новой,
И на Дворцовую пойду, чиканя шаг,
Чтоб молвить миру «что ж такое слово»-
И разведет мосты, искрясь, душа.
Жму руку Пушкину поэзией, Есенину,
Здесь Маяковскому привет я передал,
И творчество души Христом оценено,
Народ пусть знает: мой кулич не мал.
 
Через семьсот и столько километров
Кулич отведают и скажут про меня:
Старооскольские настойчивые ветры
Вся Сыроватская попробует родня
И Вам, родная муза, без сомнений
Дарю кулич из красных нитей я,
И улыбнетесь мне душой весенней
И скажете душой: «любовь моя».
«Христос Воскресе» - скажете душою,
«Воистину Воскресе» от души,
Стихом твержу: «спасибо пребольшое
О Пасхе письма светлые пиши.
 
Через семьсот и столько километров
Две нити красные спускаются дождя
В кулич ума, и мысль летит по ветру,
Канатоходец по-над бездной будто я...
 
Письмо пишу я Вам, как раз, над бездной,
Минутка вот свободная нашлась,
Дождь больно бьет по кумполу железный,
И, прибивая пыль, оставит грязь,
Но ненадолго, к Вам: из Петербурга
Вот этот дождь, как раз таки летит,
Друг, разве не похож на драматурга
Иль не дождливо-майский аппетит?
 
«Христос Воскресе Вам, Староосколье
Христос Воскресе, Питер, ярким будь,
Вбивай дождливые и солнечные колья
В Пасхальный разум, провожая в путь.