Святому Демону

У всякого терпенья есть предел,
И Божеское тож не бесконечно.
Когда, расправив крылья, ты летел,
Взирая с высоты на мир беспечно,

Ты разве знал, что будешь побежден?
Низвергнут в эти адовы пучины?
Что душу разорвут твой крик и стон
На мучимы враждою половины?

Нет, ты хотел лететь все ввысь и ввысь,
Поправ границы, позабыв запреты,
Устав во мраке страха падать ниц
И выполнять неясные заветы.

За что и очернен был вкривь и вкось
Молвою беспощадных чистоплюев,
Что неделимое делили врозь,
Выслуживаясь средь толпы холУев.

Размалевали так, что сам Господь
Едва узнал в тебе Своё Творенье
И тут же повелел идти в Исподь,
Обрекши на всеобщее забвенье.

А дальше хуже - Бездна, Хаос, Тьма,
Тебе не рады в этом людном мире,
Как будто ты влезал в их закрома
И куралесил на чумном их пире.

Как будто это ты, а не они,
Перерезал ради потехи глотку,
А после напролеты целы дни
Без устали жрал то вино, то водку.

Эн, нет, ребятки, то ведь был не он,
То были мы, легки да на помине,
То раздавался наш звериный стон,
То бултыхались мы в болотной тине.

Послушай, Демон, ты уж не серчай,
Что мы тебя да так, да против воли.
Ты залетай на кофе невзначай,
Поговорим о трудной твоей доле.

Лермонтовскому "Демону" посвящается