Единый

И это есть то,

что зовут

Божественный Свет?

Озаренье?

Куда эти песни ведут?

И есть ли возможность

не-пенья?

То прыгнут тире –

и строка

сорвётся

в цветаевском всхлипе.

В конвульсии бьётся рука,

стремясь зафиксировать

ритмы.

А то зазвучит в тишине

напевный ахматовский голос,

и смуглая муза во сне

нашепчет мне новую повесть.

Вот гости стучат:

Мандельштам,

Есенин,

Кузмин,

Маяковский.

И комнаты нет –

светлый Храм,

как некогда дом Мережковских.

Беседуют Пушкин и Блок,

Шекспиру

я двери открою.

Пришельцы из разных эпох.

Но как же?

Какой ворожбою?

Вот тост поднимает Хайям,

кокетливо Тэффи смеётся…

К каким

здесь взывают богам?

А место в углу

мне

найдётся?

Мне юный мечтательный маг

в пурпуровом старом хитоне

с картавцей промолвил вдруг так:

Мы все на одном небосклоне.

Для нас есть один

апогей –

религия Духа Бессмертья.

Адепты извечных идей,

мы строем

идём сквозь столетья.

У нас волхвованье одно:

Мы рупоры .

Каждый – глашатай.

Нам странное счастье дано –

призваньем своим

быть распятым.

Не знаю уж, что здесь и как, но кто-то связал нас узором, –

промолвил мечтательный маг

и смелым стал конквистадором.

Дан голос –

но истина в том,

что пишем не мы,

пишут «нами».

А мы эту ношу несём –

победно-кровавое знамя.

Дороги назад уже нет.

своё отыграли сомненья.

На свете Один есть Поэт,

а все мы –

Его отраженья.

31 мая 2013