Русский путь. Аркадий Бабченко

Ubi bene, ibi patria*. (Латиняне)

В световом треугольнике фонаря,
за банальным отсутствием не матеря
ни влюбленных котов, ни маньяков
ни тем паче дома, где двадцатые сны
видит секта Свидетелей Русской весны
(ибо сон их всегда одинаков),

возникает на сцене хромой силуэт,
а летучая мышь, совершив пируэт,
вдруг, героя внезапным соседством
ошарашена, вышла из мертвой петли,
и аллею вокруг до конца обнулив,
в черном небе спасается бегством.

И захватчик пространства, едва дохромав
до скамейки, игрой забавляясь ума
одинокого, как беспризорник
(и уже истощенного вхруст, как скелет),
тускло смотрит на купленный утром билет
за границу на завтрашний вторник.

Этот выход для русского духа не нов,
ибо смежна с ж/д половина домов
(так удобней с багажною кладью).
Кто в родной стороне до конца зачумлен,
для того самый грязный товарный вагон
станет шансом жизнь как-то наладить.

Ни изгнанник-король, ни полуночный тать
в водоемы монетку не станут кидать...
Но, однако, примета плохая:
что-то больно не так изогнулся крючок
и отцепленный лязгнул о плитку значок
про Шестого события мая.

А изгой, охлажденный за ночь до нутра,
повторяет, бессонницей скомкан с утра
и отброшен, как будто газета:
что есть слово "Отчизна"? Не дом и не храм.
У абстракций, привитых со школы умам,
ни рефлексий, ни совести нету.

Эту злючку всё время с экранов бодрят.
Только ей не к лицу застарелый наряд
шестиклассницы и недотроги.
Коль с родного крыльца прогоняют пинком,
и былой собутыльник уже незнаком,
а другие - давно под тюремным замком,
то, как роза ветров, - все дороги.
май-август 17 г.
----------
*Где хорошо, там и родина