И был тот бой

               
   И был тот бой в ущелье диком,
   В «вертушке» плавился мотор,
   А БТР с утробным рыком
   Внизу застрял, попав в затор.

   Затор обычный – мины, камни
   Да взрыв, обрушивший скалу.
   А я почти и не был ранен –
   Ну так, царапнуло скулу.

   Рвались гранаты – наши, «духов»,
   «Аллах-акбар»! и «Так твою»!
   Как свечи – жизни в скалах тухли, –
   Всё, как положено в бою.

   И здесь упал мой друг Серёга,
   Из рук не выпустив «калаш».
   Оборвалась его дорога,
   Оборвалась, хоть вой, хоть плачь.

   Я свой «калаш» навёл на «духа»,
   Второй и третий ткнулись в пыль…
   Я этой нечисти за друга
   Не до конца, но отомстил.

   А друг Серёга «грузом двести»
   В Союз отправился домой…
   Не довелось его невесте
   В Серёгин дом войти женой.

   О матери вообще ни слова,
   Ей ввек печали не избыть…   
Я «на   гражданке» начал снова,
Афган пройдя, учиться жить.
И без вины во всём виновный
На фото сквозь туман смотрю,
Серёга-друг – как брат был кровный,
Прикрытье верное в бою.

Аллах-акбаровцев отпетых
С тех пор я помню наизусть.
И, сколько буду жить на свете,
Я их прощать не научусь.

Да, там другие тоже были,
Нам доверяли, как родным
Случалось, тайно приходили,
Просили доктора к больным.

И медсанбатовский Сан Саныч
За ними шёл в чужую ночь.
И без вопросов там спасал он
Афганца мать, жену иль дочь…

Да, всяко было, жутко было,
Как на любой людской войне,
И в сердце память не остыла
О той истерзанной стране.

…Но если ложь в мой адрес ныне
Исторгнет чей-то чёрный рот,
Одну припомню я картину
И разговор нежданный тот,

Как там, за чёрным перевалом,
Где каждый камень был в крови,
Афганка старая сказала
Мне вдруг: «Спасибо, шурави!»