из книги посвящ. сопрано Оксане Крупновой

включается, отрывками "Африканских мотивов" (в ближайшие 10 книг "санкт-петербургского цикла)как продолжение развития проекта великого русского поэта, начавшего писать "Персидские мотивы", когда великий "Серебренный век" наметил большие историографические, военно-политические, культурологические, религиозные разделы, а стихотворения о любви были более связующими подспорьями великому русскому гению... Что планировал писать о самих героях и героинях "Серебренного века", а не о своих лирических чувствах к ним. Как мы знаем - эта работа была прервана по трагическим обстоятельствам.




*   *   *


Виват, биографии яркие,
И будь – вицмундир или ряса –
Мы все походили по Африке
Не праздно
и не напрасно.

- Молитвами
                и стихами
(Подвижником,
                а не соперником)
Я шёл, как Арсений Суханов
За Трифоном
                Коробейником;

В ниспосланных божьих
                «страничках»
- Деяньем и вечным,
                и кратким,
Где Беренс,
               Костенко,
                Анничков,
Макшеев
                и Куропаткин;

С Европой простой,
                как Азбука
Не «просто»,
                как оказалось)
Где стрелами с копьями Африка
От Англии
                огрызалась.

А там, где уже обессилила
От подлости
                и бездружья
– Как дружескую Абиссинию –
Спасали российские ружья.

Державки Европки крепчали,
Дерзая вдруг дружку вгрызаться,
Германцы
                и Англичане,
Бельгийцы
                и Португальцы;

Как азбуки их
                копируя,
Грешили
                и алчны, и лживы
Феллиниевские
                «Кабирии»,
«Расцвет» во французском Алжире.

Сначала в овечьем обличье
(Дыша порохами
                с серами)
Рассматривая,
                как добычу,
Входили
                «миссионерами».


Талантливы,
                многоречисты
(Как баховские
                Сонаты)
Потом появлялись купчишки,
Потом – за  купцами –
                солдаты...

На стрелы – винтовками,
                бластерами
(«Воры,
                где ваша слава?»)
Где все – разделяли и властвовали,
Одна лишь Россия –
                спасала.

По Божьи Россия  "стяжала"
Не славу
                – Богам
                в угоду
Не дала как Русь –
                Держава
Ворам европейским
                ходу.

А как бы
              ВОРЫ
                раскисли
(Без удали русской
                дюжей)
От «Красных Крестов»
                Российских?


И русских стрелков, русских ружей…

А как – со слонов
                с ослами,
Восставшие всех
                колоний,
Воров всей Европы послали…
Булавками б перекололи?

Без всякой на то
                протекции
Пол Африки
                без печали…
Какие там
                европейцы?
И прочие
                англичане…

Мы Африку
                не «купили»
(Спасаем
                кто породнятся)
Династии стёртые в пыли…
Аукнется век девятнадцатый!

Мы Африку не обманули
("Опять" её
                не «проспали»)
Везли  ружья,
               порох,
                пули,
И – лично её -
                спасали.

Учили стрелять
                из пушки,
«На солнце винтили
                стёкла»
…А в стёклах
                крестьяне,
                избушки,
Пригорки,
              озёра,
                осока…



стих.сокращено


             ШАГАНЭ КРЫМСКОЙ ВЕСНЫ

И внутри
            русской литературы,
                и вне
Его раннего с поздним придела
Ходит образ есенинской
                Шаганэ
(Вся Россия
                так захотела...)

Провидение  мирское ли
                помогло,
Может,
    Промысел Божий поэта.
- Возникало
                Света светлее Чело,
Не зависимо от его  "цвета"...

Это было и в Африке,
                и в Москве
(Казахстане,
                Прибалтике,
                Греции)
Возникало Сияние,
                - и как во сне -
Не приблизиться,
                не отречься...

Может профиль
                чистый мелькнуть,
                анфас,
Стан над дремлющим
                аналоем.
- Кто "проснётся"  поэтом,
                - увидев хоть раз?...
Кто предателем или  героем?...

(Кто пройдёт, как воды набирает
                в рот...
Ни о чём потом
                не жалея;
Кто
            - как я -
                сожалея, что кто то пройдёт -
...И ни дрогнет ни взгляд,
                ни шея).

Кто то прядает, как жеребец,
                храпя;
Кто то - стынет -
                и за молитвы -
Это чудо от истинной черни храня
И чернее её
                "элиты"...

Быстра,
             медленна,
                вечная
                эта жизнь
И небесная,
                и земная...
Я не прядал по безднам,
                не рвался
                ввысь,
Если видел -
                бледнел замирая.

Станут ватными ноги,
                немеет язык,
Жизнь помчится
                перед глазами? -
- Это образ есенинской музы возник
Или личное
                между вами?

Божьей милостию,
                Серебренный век,
До сих пор нас туда
                манящий...
- Написал про себя -
                получилось про всех,
Скоро - сто лет
                как разменявший;

Скоро будет и двести,
                и тысячи лет -
На небесном седьмом
                троллейбусе
Разглядит севастопольский русский поэт,
Божьей
             милостию,
                ровесника.

РАЗРЕШИТСЯ ли просто,
                как мне,
                - ПРОЙТИ,
Подойдёт ли поэт,
                немеющий,
- Это будет
                утром,
                с одиннадцати...
Там, где памятник
                встал нестареющий...

Это будет
              там, где "Малахов курган",
"Матрос Кошка",
                "Герои подводники";
Или новый
               памятник
                - безымянн,
Что воздвигнут
                ещё
                потомки.

На вершине
                мира,
                семи
                ветрах
Всюду, где бы
                ни просияла
- На "семёрке",
                в троллейбусных задних дверях,
С остановки у автовокзала.

Из "Персидских мотивов"
                привнесена?
В 2017-й,
                22 июня...
Станет створка
                троллейбусного
                окна
Цвета раннего
                полнолунья;

Повернувшись
                в самой своей
                поре,
Только так
              - и никак
                иначе -
Будто вываянны
                макияж и каре,
Не  выпячиваясь,
                не прячась;

Может это
                чьи то культуры
                так
И носители древних
                знаний
Подают всему миру
                видимый знак
Из невидимых
                возрастаний.

Чуть - чуть дрогнет
                каштановая
                полусмоль,
Будто падая
                по касательной.
Я - всё ВИДЕЛ,
                и не подошёл,
                я бы смог
- Вы бы поняли,
                Сергей Александрович...

Светлым оком - не я ли как Вы
                приник
- "Жизнь не совсем обманула" -
Подойдёт
                самый лучший
                твой
                ученик
Вся
         российская
                литература;

Этой смуглой
                российской красе,
                наравне,
- Встанет,
                в строках,
                и строг,
                и светел,
Посвящаемых лучшей
                из Шаганэ,
Той,
             которую я
                и встретил.



Напечатано под псевдонимом Иван Добр