Бракосочетание. Фантасмагория на тему будущего

БРАКОСОЧЕТАНИЕ
(фантасмагория на тему Нашего Будущего)

Дворец  Семьи. Весь в солнечных лучах.
Распахнуты парадные ворота.
И во дворе – блестящие «тойоты»
И «шевроле» с бантами на плечах…

И вдруг этот спокойствия мираж
Моторов рёв сорвёт, как покрывало,
И крытые брезентами «уралы»
Ворвутся, словно варвары на пляж.

Пробьют дорогу дерзостью и мощью
И вдруг замрут – и грозны, и легки…
И жирной глины грязные комки
С их черных днищ зашлепают на площадь.

И, ловко приземляясь с высоты,
Как будто неземная аномальность,
Из кузовов мы выпрыгнем в реальность
Такой-то широты и долготы.

И всё займет пространство в этот миг
Невиданный пейзаж для европейца:
Еще не покоренные индейцы,
Спустившиеся с гор на материк.

Как будто парни с ваших кинолент,
Но только мускулистей и моложе…
Мы дети каменистых бездорожий,
Герои снов и сказочных легенд…

И молодых и сильных рук букет
Подхватит женщин, прыгнувших с машины;
И я – в костюме шейха бедуинов –
Из-под брезента выгляну на свет.

Счастливчик, устремившийся к венцу,
На землю спрыгну и приму в объятья
Мою невесту в белоснежном платье…
И мы пойдем к парадному крыльцу.

А там, внутри, у лестницы витой
Стоит народ в ленивом оживленьи…
Но все они замрут в одно мгновенье
От страха перед нашей красотой.

Словно смутит их тайна наших лиц
И наши горделивые улыбки –
Вселенная, рожденная ошибкой,
Парад оживших жителей гробниц.

Мы будем очереди ждать, как все,
Топтаться и горланить несусветно…
И невозможно сделать незаметной
Заметность этих северных друзей.

Мы чересчур вольны и беззаботны
В словах и в оставляньи грязных луж.
И слишком звонок смех у наших душ,
И платья авангардно-старомодны…

Та женщина за столиком в очках
С трудом наши фамилии озвучит
И будет возмущаться, где же учат
Писать так заявления – в стихах…

И много что еще будет не так,
Но – лишь бы нас тут больше не видать ей –
Она украсит все-таки печатью
Просроченные наши паспорта…

И как-то все в тумане, в беготне
Мелькнет для нас рассеянно-небрежно…
И лишь моя невеста в белоснежном
Реальна будет в этом странном сне.

Эти глаза сияют, как маяк,
И ожидают чуда, вероятно…
Но то, что происходит, непонятно –
Значенье этих формул и бумаг…

Да я и сам теперь не разберу,
Не вспомню, почему все так оставил:
Зачем решили мы сыграть в игру
В святое соблюденье ихних правил.

Та женщина за столиком в очках
Нас вдруг объявит мужем и женою,
Но те слова не тронут глубиною,
Как наши встречи в девственных лугах.

И, видно, ей самой немного жаль,
Что наша свадьба так недостоверна.
Но слишком угловаты мы, наверно,
Чтоб не сцарапать здешнюю эмаль:

Все ж, что ни говори, опасный крен –
Разголосились не по этикету,
И слишком грязны ноги для паркета,
И плечи слишком широки для стен…

И когда все закончится для нас,
Она к окну прильнет с тяжелой миной,
Проводит взглядом наши «лимузины»,
Пока они не скроются из глаз,

И, с облегченьем отвернув лицо,
Проговорит, уткнувшись вновь в бумаги:
«Уж спаривались лучше б как собаки
Там, у себя… - и дело бы с концом!..»

… А ночью ей приснится этот сон –
То ли в прощенье, то ли в укоризну –
Какой-то отголосок прошлой жизни,
Осколок в лету канувших времен:

Как будто утро – таинство миров.
Бежали по росе босые ноги…
И Он за ней – красивый и высокий –
Среди безбрежной зелени лесов.

Они не знали правила и сроки,
Так юны и бессмертны были вновь…
И верили в свободу и в любовь.
И спаривались в поле, словно… боги…

20 марта 2006.