Протагор

Бушует Пникс — народное собранье!..
Шесть тысяч растревоженных мужей
Гудят, как пчелы в улье, в ожиданьи
Прибытия булевтов и вождей.

Но вот идут!.. — Пританы и архонты ...
Президиум заполнен. Стихнул шум.
Какие нынче обсуждать законы
Намерен этот многоглавый ум?..

Им объявляют: — Дело Протагора,
Торговца мудростью, виднейшего из всех
Софиста и учителя, который
За деньги учит добывать успех
Во всех гражданских и научных спорах,
Забывшего давно уж стыд и страх.
Своею дерзкой книгой «О богах»
Посеял он смятенье и раздоры —
Который день уж шумная Агора
Волнуется с хулою на устах!..

— Введите возмутителя!..
Заводят ...
— Скажи-ка ты Собранью, Протагор,
С какою целью ты раздул в народе
Неслыханные смуту и раздор?..

Мы чтим богов — и Зевса, и Афину,
И Феба, как и остальных богов.
Они — всему Начало и Причина.
А ты чему нас учишь, Протагор?..

Давно известно, все вы, абдериты,
В Элладе — простаки из простаков.
Ведь это вы родили Демокрита!..
И вот теперь взялись вы за богов ...

Вам надоело думать о природе,
Об атомах и прочей ерунде?..
Теперь вы смуту сеете в народе,
Хуля богов!.. А совесть ваша где?..

Три жалобы уж подали Собранью —
Эватл, Пифодор и Каллимах.
Что можешь ты ответить в оправданье
Своей несчастной книги «О богах»?

Поднялся старец, времени не тратя.
И вдруг, явив невиданную прыть,
Как говорится, подвязав гиматий,
Он начал с жаром, громко говорить.

— Я все уж написал там, афиняне!..
И здесь могу сказать вам только то,
Что о богах я не имею знаний!..
Да и из вас не знает их никто ...

Кто видел Зевса, Геру иль Гефеста?..
Кто с Аполлоном Фебом говорил?..
Таких людей Элладе не известно.
А кто и был, — тот просто нас дурил.

Вопрос с богами темен и неясен.
А все, что сочинил о них Гомер ...
Не отрицаю, слог его прекрасен,
Но вымысла он полон и химер!..

Он так нам пел, а Гесиод — иначе.
И правильно заметил Ксенофан, —
Различно о богах везде судачат
Поэты всех соседних с нами стран.

У эфиопов боги кучерявы,
Черны, и любят кошек и слонов.
У скифов — белобрысы, величавы,
Курносы и не любят лишних слов.

У нас они хитры, жадны, развратны ...
И так — в любой из прочих разных стран.
Все эти россказни, увы, невероятны.
Все — выдумки и сказки, и обман!..

Но если так, то что нам остается?..
Куда с пути нам этого свернуть?..
Сдается мне (да и другим сдается),
Что есть один лишь настоящий путь.

Лишь умозрению доступны боги!
Но здесь для нас — другая западня,
В которую уж затянуло многих
Мыслителей. Послушайте меня!..

О каждой вещи разум наш имеет
Всегда две мысли: так — наоборот.
Но выбрать он одну из них не смеет,
Ведь обе они истинны!.. И вот ...

Поскольку обе крайности предмета
Способны мы одобрить и понять,
То обе их за чистую монету
Мы вынуждены разумом принять.

А значит — есть ли боги, иль их нету,
Каков их вид — познать нам не дано!..
Виной тому и темнота предмета,
И жизни краткость. И еще одно —

И главное — препятствие при этом:
Наш ум изменчив, как и суетлив.
Иначе судит он зимой и летом,
По-разному — в прилив или отлив ...

И то, что нам невыгодно иль странно,
Не примем — кол на голове теши!..
И потому наш разум постоянно
Игрушкой служит для страстей души.

Какое ж истинно из двух ученье, —
Нам этого постигнуть не дано.
И не уйти от этого мученья!..
Да, в мире истин, в общем, — все равно!..

Вот почему их много существует.
Но все они не стоят и свечей.
Одно лишь мненье всюду торжествует,
И человек есть мера всех вещей!..

А общего для всех ученья нету.
И нам его найти — не по плечу.
Который год уж я ношусь по свету,
И этому всех эллинов учу.

Не потому, что зла я вам желаю,
Но потому, что так оно и есть!
А почему — я этого не знаю.
Но и за то воздать мне нужно честь!..

А если говорить за город целый —
Ему как лучше думать о богах? —
То полагаю, что полезней верить.
Иначе люди потеряют страх.

Ведь мы всегда готовы ненавидеть, —
Унизить ближнего, ограбить, обокрасть
Или иначе как его обидеть.
И потому-то и нужна нам власть.

Но власть-то кто?.. Она ведь — те же люди,
Готовые и лгать, и воровать.
И если и над ней богов не будет,
То никому тогда не сдобровать!..

Итак, скажу — я о богах не знаю.
И такова у всех у нас стезя.
И все же лучше верить, полагаю,
Хотя ту веру доказать нельзя.

Да, вера — ложь, и выдумки, и басни.
И истина не ночевала с ней.
Но все же в мире нет ее прекрасней!
Ложь о богах и истины сильней!..

И он умолк. Собрание молчало.
Молчал президиум, задумчив был Перикл ...
Лишь Гелиос закатными лучами
Окрашивал задумавшийся Пникс.
 
Темнел напротив царственный Акрополь.
И Парфенона строгий силуэт
Видением Афины и Кекропа
Собранию подсказывал ответ.

По предложенью мудрого Перикла,
Сказавшего свою об этом речь,
Постановили: Протагора выслать
Из города. А книги его — сжечь.

И всем навеки запретить софистам
Учить — под страхом смерти! — о богах.
И Протагор назавтра же был выслан.
Но не всесильным оказался страх!..

Казалось бы, ну что — мудрец брадатый?..
Ну, выслали его — и был таков ...
Но разбудил он в городе Сократа
И множество его учеников!..

А сам погиб, скитаясь на чужбине,
Так жажды славы и не утолив, —   
Он утонул вдруг по пути к Мессине,
Переплывая страшный тот пролив,

В котором злые Сцилла и Харибда
(Как выяснил впервые Одиссей)
Подстерегают путников у рифов
И топят всех непрошенных гостей ...

Успел, конечно, развратить он многих.
Но, как молва людская говорит,
За то его и наказали боги,
Спустив без погребения в Аид.

2-5 августа 2017