11 воскресение - 128 страниц 5

Алекс Тим

ВОСКРЕСЕНИЕ

2018
ББК

«ВОСКРЕСЕНИЕ» - пятая книга цикла «Я Тебя никогда не забуду»,
духовные стихи-откровения.
 
    ПРОЛОГ

Мир вам, кто видит эту страничку.
    Для меня самого великое чудо этот цикл стихов
«Я Тебя никогда не забуду» и последующие книги.
    Плоть практически умирала, я чувствовал, как тёплая струйка крови, пульсируя, вытекает в черепе, и тело начинает терять подвижность, до полного обездвиживания, но разум оставался ясным, и осознавал всё, что происходит, и взывал об одном: «Господи, помилуй».
    Милостью Господней мне дали шанс умереть для греха и образно воскреснуть – для чего?
    Названия книг говорят сами за себя:
1. Я Тебя никогда не забуду
2. На круги своя
3. Имеющий слух услышит
И если первые три книги цикла – взыскание последних овечек, 4 «Обновление мира» – о том, что весь мир приговаривается к уничтожению огнём.
5 «Воскресение» – о смерти, и с чем предстанем на Страшный Суд.
И 6 «Капли жизни» – после сна-видения о том, что время ускоряет свой ход, и мы уже перед поворотом, после которого покаяния уже не будет, будет разыгран сценарий предсказанный пророками. Ещё есть шанс-чудо хоть кому-то принести, именно в храме, обряд покаяния, там окна в горний мир, и возможности молитвы, особенно в намолённых храмах,  сильно усилены, и идёт помощь – благодатью.
    Без неё мы ничто, и всё напрасно: и рождение, и жизнь, и смерть…
Для тех же, кто в этом странствии души сможет уловить и найти свою гармонию, свою Золотую середину, между духом и плотью – есть шанс перехода в иной Светлый мир. Воскресения не для Страшного Суда, а войти в Город Золотой и прийти к Древу Жизни, и утолить свою жажду из Реки Жизни.
    После 7 и 8 книг «СЕМЬ, СЕМЬ, СЕМЬ» и «Россия» – стало очень ясно, что стихи уже не мои, это идёт дар Свыше, и 9 «ПРЕДЗИМИЕ».
Сборник стихов, что скопились – «ЧЁРНАЯ СКАЗКА».
Все стихи в книгах приходят в полусне уже готовые: с завязкой, сюжетом, развязкой…
    А книга  «МОРЕ» – не отсюда и странная, как бы отсвет от моря стеклянного у престола Божия…
    Потом пойдут несколько книг стихов-песен – своеобразная панихида по этому миру:
«Реквием МОРЯ» и «Реквием МИРА», «ЗВЕЗДОПАД» –  эпилог, и «ВЕТЕР ВРЕМЁН» – о том, что мы прошли поворот. Время увеличило свой ход, и надо постараться удержать то, что успели собрать в плод покаяния…
И две книги – некрологи по этому миру: «ПЕРЕБИТЫ, ПОЛОМАНЫ СУДЬБЫ» и «ЦВЕТНАЯ СКАЗКА». А после неё целая палитра радуги «СКАЗОК» – это от слова «казать», делать точный подсчёт остатка верующих на Земле, на лучшие мотивы России и мира и всё с небывало мощным вдохновением.
Символически также сотворилась и общая обложка.
1. Вначале по периметру идёт многоцветный хаос, как бы битое стекло – это мир внешний.
2. Фон – прямой и косой крест, обрамлённый белыми лучами, сектора – в которых для каждой книги свой цвет, а у центральной книги всего творчества «СЕМЬ, СЕМЬ, СЕМЬ» – семицветные лучи.
3. От семицветных лучей сотворён овал для всех книг, только синие лучи создают не косой крест, а прямой.
4. Внутри овала – Никольская часовня, на Преображенском кладбище в Москве – «О девяти крестах», в которой автор получил причастие Свыше.
АМИНЬ.
ИМЕЮЩИЙ СЛУХ УСЛЫШИТ
ПРЕДИСЛОВИЕ

    Цикл «Я Тебя никогда не забуду» – начинался седьмой
книгой в творчестве, все стихотворения из семи четверостиший, книга «СЕМЬ, СЕМЬ, СЕМЬ» – седьмая
в цикле, и на обложке есть три детали – из семи цветов радуги.
    Если в первых шести книгах творчества я творил сам – иногда по вдохновению, иногда просто нарабатывая технику, то начиная с седьмой начала возникать мысль, перешедшая после книги «СЕМЬ, СЕМЬ, СЕМЬ» в уверенность, что творит Господь.
    Темы и строки приходили в полусне, уже готовые: с завязкой, сюжетом, развязкой…
    Стихи шли – небывало мощным потоком от 2х до 9 стихотворений в день, а в остальных книгах цикла обычно давали по одному.
    Я всего лишь сосуд, который их зафиксировал…


ИМЕЮЩИЙ УШИ УСЛЫШИТ



Сразу же пошло такое же сверхвдохновенное продолжение, от 1 до 3 стихотворений в день, мысли о РОДИНЕ, 8 книга цикла «Я Тебя никогда не забуду» – «РОССИЯ»
____________________________________________________






ВОСКРЕСЕНИЕ

Как бы ни было с миром печально,
Но проходит печаль и разлука,
Свет в туннеле нам видится дальний –
Воскресение, истинный Случай.
Псевдоним это Бога – напомню,
Он всегда выбирает Случайность,
Чтоб и нам было выбором ровным,
Без рывков, да и полюсов крайних.

Здесь гармония выбора в Главном,
Это пропуск для Нового Мира,
Переход же свершается плавно,
Через смерть, но и с полным обдиром.
Чешую надо сбросить и панцирь,
Обновиться и телом, и духом,
И тогда появляются шансы
Возвращения в Родину кругом.
Все мы родом оттуда – из Рая,
Это Дом с сотворенья Адама,
Для него была тропка прямая,
Но свернули, и вылезла драма.

Но и драма пройдёт – будет песня,
От души и от сердца для Неба,
Никому уже будет не тесно,
Все найдут своё истинно кредо.
Про печаль мы забудем, разлуку,
И слезу оботрут – это в прошлом.
Остаётся миг – вынести муку…
И на вечность покинуть здесь пошлость.

*    *    *

Нужен стих про воскресные крылья,
В сочетании с видео в прошлом,
И Бутусов усилит усилья
В своей песне с грустинкой, не пошлой.
Эти крылья на Небе всем будут,
Там душа воспарит над Землёю,
И у каждого вырастет удаль,
Так мне хочется верить в неволе.

Я закованный в плоть, я привязан
Обязательством жизни, судьбою,
Но дождусь воскресения часа,
И по вере мне двери откроют.
Нам открыли про эту калитку,
В это верили множество предков,
И друзья так дойдут с этой ниткой,
И родные со светлой отметкой.
Просветление нужно с мольбою,
Кто попросит – откроют окошко,
А потом в двери щель приоткроют,
На проверку пропустят – немножко.

Что в нас будет? Судить будут строго,
Лучше сам себе сделай раскладку,
И исправь пред кончиной итоги,
А иначе придётся не сладко.
Крылья, крылья – воскресные крылья,
Вознесите над быт-суетою…
Так усиль в воскресенье усилья,
Это день дан от Бога – покоем.

*    *    *

Если крылья собрались – то стая,
Это лучше, чем плач одинокий,
При поддержке друг друга летают.
Вместе видят природные сроки.
То на север летят, то до юга.
Размножения зов и сохранность…
И мы в храме стоим, друг у друга,
Получая бальзамы на рану.

Вместе праздники слаще и чище,
И торжественней, и с благодатью,
Что ещё мы прилётами ищем?
Укрепления верящей статью.
Это капля по капле и море,
Океан, и не страшен цунами,
Он на береге зверствует в споре,
А кто в море качает волнами.
Даже чайки на море садятся,
Не боятся волны, её кручи,
Но и крылья здесь надобны братцы,
Чтоб уйти, если надо, от тучи.

Крылья, крылья – духовные крылья,
Кто их даст, на какую потеху?
Просто так не дадут, где унынье,
Если сам собираешь помехи.
Телевизор и шопинг, хозяйство,
Всё не то, не взлетают так в Выси…
Как не ложат в корзину все яйца…
День воскресный – он крыльями дышит.

*    *    *

Уязвимость программного кода,
Или баг у последней развязки…
Что же важно в духовной породе,
Что есть истина, верно, не сказка?
Упрощаю опять идеалы,
Что же делать – мы просто земные,
Дети места и времени файлы,
И картины рисуем кривые.

Дали Цель, дали общую Карту,
Но тропинки, развязки – особо…
Каждый прёт в свою сторону нарты.
Всюду снег, пустота, неудобность.
И рассеянный свет, и не чистый,
Всё как призрачность, в дымке, в тумане,
Улетают дни – жёлтые листья,
Скоро кроны скелетами станут.
Что останется? – корень и соки,
И смола, заживляющий  кадмий,
Не выходит анализ глубокий –
По верхушкам проводит нас админ.

Но и этого вроде в достатке,
Два плюс два и равно квадратуре,
Пусть там голову парят, где сладко,
А у нас всех достаточно дурят.
Уязвимость найдут – это верно,
Но у нас есть и ключик в запасе –
Покаяния, баги не нервно,
Всё спокойно и важно – до часа(Ч).

*    *    *

Я радистом-морзянщиком в море
Принимал, когда надо, сигналы,
А сейчас мне дают, кто бы спорил,
Неизвестные коды и файлы.
Не случайно сошлись эти створы,
Мы на правильном курсе и румбе,
Я не лязгаю всуе затвором,
А врагов поражаю на клумбе.

Звери топчут сады нашей жизни,
И цветы вырывают, где с мясом,
Кто вверху, кто останется нижним,
Всё борьба, до последнего часа.
Эти образы – вехи скитаний
По земле, обобщающий опыт,
И с итогами, думой не ранней:
Как, куда направлять свои стопы?
Верю, в целом мне сильно помогут,
Просто в частностях есть закоулки,
И не надо совать туда ногу,
Как же быть мне на этой прогулке?

Не снимать – ни наушник, ни ручку
Из руки не откладывать в ящик,
И приёмник, с настройкой воздушной,
Не крутить, выбирая – где слаще…
Мы поищем в духовном эфире –
Эти точки, тире, эти коды,
Информация есть, она шире,
Чем мы думаем, ждёт перехода.

*    *    *

Как ещё нам потрогать мгновенье? –
Напечатать его на бумаге,
Но банально – здесь надобны деньги,
А их нет, как у выпитой фляги.
Но не выпиты мысли – их море
Появляется в темах и строчках,
Где берут это чудо историй?
Не дают нам закончить на точке?

У мгновения тоже есть форма,
И расцветка и даже оттенки,
Повороты в неведомом горнем,
И полёты в слепой переменке.
Но пилот, тот что Свыше, управит,
Обуздает мои завихренья,
И полёт будет точный и здравый,
И, конечно, посадка с уменьем.
И мгновение будет железным,
Зафиксирован в вечность – миг спорный,
А окажется здраво, полезным?
Не узнаем, но пишем упорно…

Этих горе-писателей тыщи,
Но и мыслей неведомо много,
Все мы зёрнышки истины ищем,
А найдём ли, что будет в итоге?
Всё банально: и темы и рифмы,
И банально не жить, что не ново…
Так банально, что плюнем на них мы,
И запишем железное Слово.

*    *    *

Можно тему представить в картинах,
Много собрано их в Интернете,
И выходит для глаз середина,
Что душа принимает приветом.
Но душа у всех в разном ранжире
Состояния – времени, места,
Но всегда продвигается в вырост,
И фигуры выводят из теста.

Кто нас лепит, он знает причины,
Этот волны пускающий камень,
Что другого заденет, и клином
Где-то память расклиненной станет.
Это в нас где-то чувство прекрасных
Переливов, сияний, оттенков.
Это в нас где-то зреет негласно
И выходит в талантах нетленно.
Есть таланты во всём, креативны…
Но в картинах просты и наглядны,
Око сразу ухватит за диво,
И свои где-то выпустит ядра.

Так, толкая друг друга, мы в Угол
Попадаем к Христу, что прекрасней,
Что надёжней, что вечно, подпругой,
Что является в странствии страшном?
Страшно тем – Страшный Суд кому светит…
Но мелькают оттенки из ада,
Это тоже есть в мире приветом…
И есть мусор, что в вечность – преграда.

*    *    *

Из прекрасного в мире есть песни,
И поют это дети и девы,
И мы чувствуем: это чудесно,
Как на дереве плод, что есть спелый.
Есть плоды очень разного вкуса:
Этот сладок, идёт без заминок,
И аккорды за горло не душат,
И слова выплывают без льдинок.

Голоса эти – чудо, таланты,
Это тоже дары не отсюда,
Как подарок волшебника Санта,
Или ветер от тёплого юга.
Прилетит этот ветер, согреет,
Мы на севере где-то духовно,
Есть замерзшие, трупы, с идеей,
Что разжечь можно что-то беЗкровно.
Нет, за всё мы по счёту заплатим,
Будет крест где-то справа и слева
От Христа, это слава и маты,
Это смерть и у вечности Древо.

У прекрасных детей – это чисто
Получается и без помарок,
Сохранить бы им веру лучисто,
До конца пронести этот шарик.
Но шары от мороза взрывает,
Вырывает из рук злобный ветер,
Улетают несчастные к краю…
– Помоги им, Господь, выйти к Свету.

*    *    *

Не дадут мне Маньчжурские сопки
До конца этой жизни покоя,
Это край, где восточная тропка
Упиралась в границы другого.
Всё другое там: климат и люди,
Да и грань эта Высшею Силой,
За Амуром всё хмуро пребудет,
Свет Христов не дойдёт, где всё сгнило.

Там тупик для великих религий,
Этот опыт оставлен для кары,
Симбиоз из Конфуция с мигом
Построения рая здесь тварям.
Все бойцы наши – смертные просто
И пошли по приказу сил царства,
Но приказы обсудим мы после,
А сперва – отдай долг государству.
Отдавали тот долг и в Афгане,
И в Чечне, да и в Сирии ныне,
А приказ не обсудишь пораньше,
Куда Высшею Силою двинет.

Всё ступени для Божьей державы,
Где гниёт – это вырежут с мясом,
И история спросит по праву
В скорбный миг у последнего часа.
Нас вели, как по лезвию бритвы,
Вправо-влево нельзя ¬– по пророкам…
Нам осталось исполнить с молитвой –
То, что должно и выйдет по сроку. 

*    *    *

И осенние парки напомнят,
Как лежали бойцы перед боем,
Листопад заносил их, как должно,
Но горячка их место откроет.
Молодые сержанты и взводный –
Все легли, но отброшенный ворог,
И живой, тот единственный, родный,
Что дал жизнь всему роду, он дорог.

Не у всех так сошлось – есть и круче,
Посерьёзней сюжеты, но память
Об одном этом – радостный случай,
Он живой и всегда будет с нами.
И святые всегда будут рядом,
Их живые беЗсмертные души,
Перед боем к нам рядышком сядут,
И укрепят кого-то получше.
Саранча – она снова державу
Уничтожить задумала злобно,
Мы лежим в листопаде и здравы,
И бросок будет шторму подобный.

Все мы верим в Победу – воскреснем,
На Суде нас простят за державу,
За неё стало в плоти нам тесно,
И душа бой задумала правый.
Кто-то в тыл уползёт, в листопаде
Отлежаться задумает, сытый,
Там отряд заградительный ада…
– Помоги здесь, Господь, быть убитым.

*    *    *

Дорогой, всё, приехали, линий
Уже в мире не будет прямее,
Православие если покинешь,
То овцой одинокой заблеешь.
Вся в расколах заблудшая паства:
Протестантов – две тысячи видов,
И католикам – тоже не царство,
Англикане ещё – но не лидер.

Кто ещё окормляет святыни,
Гроб Господень – там кофры, армяне,
Да и греки оторваны ныне,
Их ЕэС зажимает в кармане.
Православие Третьего Рима,
Оно где-то в Руси, но не гласно,
Оно в людях, Христовых, единых,
Кто ещё ощущает в прекрасном.
Они в разных, быть может, общинах:
Староверы, миряне, монахи,
Но едины в прошении к Сыну:
Уберечь нашу долю от краха.

Понимают, приехали, слазим,
Все на битву с антихристом, дружно,
Если где-то помолимся разом,
То Господь не оставит недужных.
Дорогой, всё, приехали, вместе
На молитву, негласно, но к Богу,
Одна линия выведет честно,
Занесло уже снегом дорогу… 

*    *    *

Человек, что за бортом – не тонет,
Если кто-то заметит мгновенье,
Как упал он, пусть тихо, со стоном,
Или с криком ли, быстрою тенью.
Дело всё в распорядке, тревоге,
И в традиции даже, все в море,
Завтра ты можешь выпасть, не в ногу,
И тебя не оставят, без спора.

На земле все спешат, все по курсу,
Неизменно, незыблемо шпарят,
Да и много здесь бродит ресурсов,
Не успеешь все вытащить хари.
Так устроено и неизменно,
Выпадаешь – такая удача…
И немногие верят в нетленье,
И молитвой решают иначе.
Вроде самое лёгкое дело –
За другого молиться устами,
Но и эту не делаем мелочь,
Все решают: мы сами с усами…

Но земля же – кругла, и молитва
Непременно к тебе возвратится,
Как мы сами, так будет нам нитка
За бортом, если выпадешь битым.
Человек за бортом – это образ,
Если выпал – то ангелы взвоют…
Люди, люди – молитесь, будь добрый,
Ещё лучше – где молятся двое…

*    *    *

На словах была – вечная память,
Но явились подспудно иуды,
И за евро и доллары в хамы
Записались в минуты паскуды.
Из славян и из братских республик,
Что когда-то вскормила держава,
Ну, народу, понятно – нуль-бублик,
Там элиты обделали право.

Но и здесь есть какая-то тайна,
Для чего им попущено в мути –
Шестерить князю тёмному в найме,
И сию выбирая минуту.
Там и лидеры – мутные твари,
Но такая им вышла удача,
Пусть на час, но калифами править,
После нас хоть потоп обозначьте…
Тайны тёмные мигов последних,
И всё туже закручены гайки,
Где-то лопнет резьба и для бедных –
Как всегда, будут шишки, да пайка.

Эх, дороги совместные в прошлом,
Уже тысяча лет Православью,
И дорога Христова не пошла,
Она в Угол выводится Главный.
Эх, дороги, тропинки, лазейки,
Очень жаль этих блудных овечек,
Но бараны упёрлись злодейски…
Где-то пропасть и твёрдая вечность…

*    *    *

Всё, зима на дворе, твёрдый минус,
И сковало нам реки морозом,
А журавль эту землю покинул,
Но угрюмость оставил здесь возом.
Лебедь, щука и рак в раскоряку
Не столкнули его, сидим глухо,
Так и будет, доколе порядок
Сам Господь не направит нам в русло.

Олигархи и бедные люди,
И политики – хитрые лисы…
Всё такое, что именно чудо
Даст пинка и забегаем исто.
Стимул в задницу русскому духу,
Чтоб других заслонил и сам выжил,
И ушёл из запретного круга,
Навострил на духовное лыжи.
Помечтать, говорится, не вредно,
Но реальность всё хуже и хуже,
С номерами связались, нам бедным
Код еан(EAN) навязали недужным.

Всё, зима, не растает, не ждите,
А журавль? Сам Христос будет вскоре,
И оборваны к прошлому нити,
А что в будущем – скорби и горе.
Воскресение – с твёрдою верой,
А сейчас – разорвать эту спячку,
И поплакать – в аду будет сера…
Разреши покаянья задачку…

*    *    *

О каком-то несчастном Алёше
Нам проплакала Чикина песню:
– Ты туда не ходи, нехороший
Кто-то там, нас не любит, нечестный.
И молитву проплакала дева,
По названию города Липецк:
– Отними от меня грешно дело,
И дары дай духовных открытий.

А о чём мне заблудшему плакать:
О дарах, о баранах, об овцах?
– Что дадут, а духовная драка
Сотни лет говорит нам – готовьтесь…
Что сейчас, что когда-то – всё тоже,
Те же страсти и бесы, и ангел,
Может, всё так к кончине итожат,
И другие используют ранги.
Скоро тень наползёт и открытий
Не дадут, надо двигать сценарий,
Что когда-то заполнили в свиток,
По нему и отличье от тварей.

Не животные мы и не черви,
Мы несчастные странники в теле,
Но ушёл воскресением Первый,
И сказал, что обитель разделит.
– Попроси у Меня, и отпустят
Эту душу из бренного вида…
Знают все – всё кончается устьем,
Но теряется что-то в пар мигом…

*    *    *

Я медаль «Боевые заслуги»
Дам тому, кто осилит начало,
Орден всем за конечное будет,
Кто поймёт из открытого малость.
Основная награда на Небе,
Не моя, я здесь малая сошка,
Мне пахать непрестанно потреба,
И ловить вдохновенье немножко.

Без него я ничто – образ омут,
Что-то бродит у дна, без просвета,
И вдруг вырвется к Свету от стона,
Неземным и духовным приветом.
Я про цикл «Я Тебя не забуду»,
Про его виражи и улёты,
Этот сборник из фактов и судеб,
Это что-то Оттуда и опыт.
Моя малая часть – испытанья,
И большая – духовные крохи,
Что дают не позднее, не раньше,
Все в свой час пробуждаются вздохи.

И весь цикл в час последний планеты,
Не мои это строки – Оттуда,
Где есть нечто, духовное Лето,
Что мы Раем зовём, нам не трудно.
Генетически в нас этот опыт,
И Адама судьба – не чужая,
А душа все открытия копит,
Пригодится для вечности в Рае.

*    *    *

Перемога и ярая зрада,
Передышка и снова качели,
Первый импульс – нам этого надо?
После вывод – куда мы успели?
Передряги уже нам привычны,
Примелькались, приелись, притёрлись,
Пробираемся к выходу лично,
Паразиты, с грехами, упёрто.

Продвижения где-то не видно,
Пробуксовка в духовном, по кругу,
Получилась проверка на гидность,
Подкрутили зазоры, чтоб туго.
Присосались к текучке пиявкой,
По-любому за кровь эту спросят,
Привлекут с обвиненьем на явке:
Пировали – приехали, осень…
Перетёрлись все прошлые связи,
Посезонно одели одёжку,
Пусть не видно глубинные язвы,
Постоим на сей сцене немножко.

Паровозы, вагоны, составы –
Приведут куда надобно рельсы,
Пассажиров проверят: кто правый
Пустозвон, а кто левый, но цельный.
По Кресту проверяют раскладку
Положения – где-то Суд Страшный,
Понимаем, вам хочется сказку…
Прямо шилом в глаз колет слог гласный…

*    *    *

На песке без основы не строят,
Эта истина всем – аксиома,
Где же в жизни духовной основа?
Без неё не вернёшься до Дома.
Где наш Дом? Может, город из злата,
Может, Рай, или просто обитель,
Где слезу оботрут и без мата
Обогреют, приветят, будь житель…

Но песок – это наша текучка,
Он затянет, обложит и скроет,
Где же взять нам в спасении штучку?
Здесь важны в ситуации двое.
Кто подаст для спасенья канаты,
И своё здесь приложится рвенье,
И уйдёшь от земного проклятья,
Все мы прокляты потом брать деньги.
Кто-то умный и делает хитро,
Но и здесь заплатить надо взятку:
Номерок получить и на битву
Не прийти, отсидеться где в прятках.

Всё песок – и текучка, весь опыт,
Мы ничто, просто пар, кучка праха,
Но душа нечто вечное копит,
И в конце прозревает от страха.
Как банально, как просто: основа
Страх Господень – начало и точка,
И фундамент – железное Слово,
Но песок вожделенней, зов ночки…

*    *    *

Всё другое возродится в роще:
И деревья и разные травы,
Ну, с травою, конечно, попроще,
А деревьям лет триста по праву.
Но и это как миг для вселенной,
Свет от звёзд лет летит миллиарды,
Что же жизнь наша в этом – мгновенье,
Некий атом в неведомых ядрах.

Эти ядра немыслимо строят,
И вокруг пролагают орбиты,
И мы кружимся роем и строем,
И нельзя нам уйти не убитым.
Окончательный вывод из массы
После смерти, свобода, но что-то
Вновь притянет: кто с плюсом – к прекрасным,
Кто же с минусом – в темень, в болото.
И душа – это вечное нечто,
А куда, кто притянется – выбор
И от нас, а кто кружит беЗпечно,
Их направят обманом на дыбу.

Даже атом разделят на части:
На протоны, нейтроны, на кварки,
Что там есть ещё? – физика, здрасте
И прощай, их загонят где жарко.
Может, в сердце забросят сверхновой,
Или в чёрные дыры навечно…
Всё гадаем и думаем, словом,
Есть какая-то правда в конечном…

*    *    *

Всё бла-бла –   как снежинка растает,
Ни к чему эти все пересуды…
Кто немного припомнит о Рае –
Разговоры молитвой остудит.
Все святые молчальники, в общем,
Как сказать, что не выразить словом…
Мы словами и думами ропщем,
А им нечто – ответом готовым.

Укрепляли их в вере без текста,
Не словами – ответами Свыше,
А мы ищем подлунного места,
И строкою бумагу колышем.
Как снежинки словечки ложатся,
Много их – снегопад на бумаге,
Для души нашей нечто в обкатке,
Чтоб углы пообтёрлись, в сей браге.
Все слова – это нечто от корня,
От избытка сердец – языками,
Мы болтаем и пишем упорно –
Кто о чём, как? Не ведаем сами…

Всем поэтам приходит из тучи
Неземная индукция словом,
Но из тучи и град есть падучий,
И кислотное нечто – особо.
Кто что примет – кто яд, кто снежинку,
То и это в конечном растает…
Но со временем выпадет льдинкой
Или паром в Небесную стаю…

*    *    *

Где душа, и в какой ипостаси,
Как её отделить мне от тела?
Нереальные мысли – на часик
Мне взлететь бы уже за пределы…
Укрепиться ещё – выше кремня,
Как алмаз или новое нечто,
Знаем мы, что лукавый не дремлет,
И хватает – кто бродит беЗпечно.

Отразить, чтобы Слова сиянье,
Стать хрустальным, очистить бы грешность,
Там достаточно силы и знаний,
Мы во тьме проживаем кромешной.
Что же хочет душа? – не утехи,
И не пищи, не гордости тела,
Ей духовно расти без помехи,
Освященьем пройти неумелость.
Начинается с ангела в Церкви,
И потом – родовые молитвы,
Но в дальнейшем лукавые мерки
Извратят освящающий свиток.

Где неведеньем, где и открыто
Бунт возникнет, но мало погибнуть,
И другого прихватим в корыто
Для свиньи, пресыщения иго.
И куда нас выводит молитва,
Где душа пребывает, на часик?
В разговоре с Творцом и событий
Ожидая, по вере согласий…

*    *    *

Всё, зима, не растает, не ждите…
Но мы оттепель ждём и капели,
Пусть злорадно хихикает сытый,
Но мы верим, что будут качели.
Что качнётся немного в духовном,
И хоть кто-то ещё не остынет,
Не останется тушею в брёвнах,
А стряхнёт покаянием иней.

И разбойник в последних минутах
Попросил, и его пожалели…
Мы разбойники тоже, без шуток,
И мы ныне попали на мели.
Всюду лёд и замёрзший фарватер,
Проводник заблудился в расколах,
Сам не знает – надолго ли хватит
Старой грелки, чтоб выдержать холод.
Остывает духовное тренье,
И не видно ни новых, ни старых,
Кто упорно находится в бденье,
И всё больше церковная свара.

Всюду распри, какие-то тёрки,
Это всё собирается комом,
И уже не в духовном разборки,
Скоро трещины вылезут громом.
Всё, зима, не растает, событий
Не увидеть весенних, доколе
Сам Господь не сойдёт на открытье…
– Боли, боли, холодные боли…

*    *    *

Рай и ад – это радость и страшно…
Непонятно, а где-то есть вера:
Даром бродит, с мечтой о прекрасном,
Но даёт освящение мерой.
Кто рождается сразу и с нимбом,
Кто его получает посмертно…
С ним на Суд не являются, либо
Оправдание сразу, без нервов.

Как мечтать и судить – мы из плоти:
Молодых очень гробили страсти,
А по возрасту быт и забота…
Кто проявит в спасенье участье?
Хорошо если Свыше помогут
И болезнью проложат фарватер,
Все шагают нестройно, не в ногу,
И прибрать не решаются в хате.
Наша плоть – это духа обитель,
Оболочка для странствия в мире,
И душа – это сборник открытий,
Вроде флешки, что вставлена в вырез.

Наша кровь – это духа носитель,
И в Италии есть это чудо –
Кровь Христа оказалась той нитью,
Что про Рай рассказала Оттуда.
А про ад вам поведает демон,
Когда двери откроет для встречи,
А поэты на конкурс не немы,
Всё дерзают: кто круче и «вечен».

*    *    *

По-другому всё в ночь: и деревья,
И дорога, не видно ухабы.
И скелеты напомнят о древнем,
А дорога про мем – «абы-кабы».
Всё у нас через задницу что-то,
Или надо так выждать мгновенье,
Чтобы к сроку свершилась работа.
Не ушли: ни в тупик, ни в растленье.

Потихоньку всё копится к краю,
Уже мысль об огнях преисподних,
И планету трясёт, не играя,
И открытия лезут к негодным.
Негодяи зажрались в богатстве,
Но им мало и лезут к нам в душу,
И стреляют дерьмом из рогатки,
Закрывают все створки отдушин.
Но у первых всё было покруче,
Их на крест прибивали гвоздями,
А мы что, застонали от тучи,
Что гремит и сверкает огнями.

Надо выстроить к Господу башню,
Заземлить её чем-то не ржавым,
И тогда все разряды напрасны,
Даже больше – направим их вправо.
Не раскаялся правый разбойник,
И судьба его древним скелетом
Нависает, сгодился покойник
В этот образ, из ада приветом…

*    *    *

Я проверил полётную карту:
Не хочу быть в дне прошлом ни часа,
Что там делать – убогая парта
И грехи, что протёрли до мяса.
Но во времени в будущем точку
Я хотел бы увидеть вживую,
Этот город явил оболочку –
Иоанн в «Откровеньях» рисует.

А Анри Волохонский стихами
Его чудно прославил, до грусти,
Так светло после слушанья станет,
Без забот и житейского дуста.
Лев гривастый не так уж и страшен,
Вол с очами всё видит и добрый,
А орёл золотой – он прекрасный,
И там нет искушения – кобры.
Это есть, ни отнять, ни убавить,
Мы уже побывали там мигом,
И мы что-то прибавили к славе
Наших Отче, Христа, Духа – сдвигом.

Путешествовать в целом неплохо,
Но пора возвращаться к баранам,
Где найти в этом странствии локоть?
Где найти нам бальзама на раны?
Вот же карта полётная – храмы
На Руси воздвигают веками,
Там история прошлого с нами,
Там и в будущем Цель. Слава. Аминь.

*    *    *

Перемога паршивых поганцев –
Это наши успехи без Бога,
Они могут быть славными, с глянцем,
Но внутри червоточят, не трогай.
Оно есть что-то тёмное в славе,
Как талант направляет путь роста,
И куда он плоды собирает:
Для себя, для народа, так просто…

Тавтограмма вам первая строчка –
Для любителей именно буквы,
Это тоже всего оболочка,
А внутри с разной силой и сутью.
Как, в чём сила могучего слова,
Где поставим тире, запятую?
То приставку используем снова,
И с союзом им свадьбу златую…
Да, у разных народов, всех правил –
Это море, в чём суть перевода…
Кто нам эту лавину оставил?
А под ней Слово спящее – Бога.

Где-то свитки Писаний сокрыты…
Но идут без конца передёрги,
Слов придумано много в корыте,
Мы с умами в них тешимся, вёртки.
Завершится зловонием, зрадой –
Ковырянье в словах без разбора,
Но, увы, вожделенна награда…
И идёт море строчек из вздора…

*    *    *

Всё реально, вся жизнь – от потопа,
Что там до – там реальные камни,
Мегалит – то утерянный опыт,
Археолог копать не устанет.
Остальное – всё домыслы, бредни,
И сюжеты творили из пальца,
Пососали и выбрали средний,
А бумага всё стерпит и дальше.

Не открыто другого сюжета,
Энтропия всех ставит на место.
Сотворённая эта планета,
И идёт к разрушению честно.
От великого всё и до праха,
Эволюции нет – это мифы,
Сотворили прекрасное – яхонт,
Мы зубилом его делим лихо.
Языки разошлись – от потопа,
Непонятка выходит и распри,
Змей вначале учил и свой шёпот
Не оставил доселе – злой аспид.

Что нашепчет – мы знаем, Писанье
Говорит: не поверили люди,
Мир всё злее, безумнее станет,
Закипит разделение судеб.
Всё реально и Суд и антихрист,
Но уже наползают туманы,
Перекрасят всё чёрное лихо,
И делить, что-то мутное станут…

*    *    *

До любви выпал трудный мне жребий,
И не сразу нащупал дорогу,
Но Господь сохранил все побеги,
Окропил и очистил немного.
Дальше сам очищаюсь – мне голод
В чём-то друг и помощник, наружу
Всё выходит, наелся, не молод,
И запретов довольно нарушил.

Без поста я не мыслю подъёма,
Не взобраться гружёным на горку,
А молитва – канаты до Дома,
И все вместе путь делают торным.
И аллюр три креста – без заминки
Поручают пакеты доставить,
По одной неприметной тропинке,
А там пропасть и осыпи с края.
Но в пакетах – последнее слово:
Что нам делать, как быть, где укрыться
От антихриста, хитрого, злого,
Не упасть перед ворогом в ницы.

Я и сам по дороге читаю,
Эти твёрдые в вере наказы,
Не страшась ни преградой, ни далью,
Ни другой запредельной заразы.
До Любви мне подняться на гору,
По пути я развешу листочки
Со стихами, прошедшими створы,
Те, кто с нами – есть шансы быть в Точке.

*    *    *

Резидент ошибается дважды,
Если Землю покинул без явки,
Его вычислят сразу однажды
И за шею утащат удавкой.
Где нам явка? То ангелам ведать,
Да ещё в глубине подсознанья
Где-то тлеют остатки беседы,
Что вели пред отправкой в заданье.

Провалить это дело не сложно:
Никаких не приложив усилий,
Просто жми на педали безбожно,
Выбирая, что ближе и мило.
В чём ошибка? Есть время, легенда,
И таланты, на Слово укажут,
Даже где-то помогут, и пендель
В своё время получишь – из сажи.
Где-то тонкая нитка и рвётся:
Воля вольная, море соблазнов…
Что ты выберешь – Сына и Отче?
Тогда Дух возревнует о разном.

Тогда белое чистят от чёрных
Выделений на светлых одеждах,
Приступая к очистке упорно,
Не берут в это поприще нежных.
Резидент – чётко следуй легенде –
Она выведет к Богу и храму,
Там дочистят одежды, а пендель,
Он всегда в дополненье упрямым.

*    *    *

Социальная лестница в людях –
От бомжа, до страны президента,
По себе эту лестницу судят,
Ниже – это отребье момента.
Так устроена лестница всуе,
Даже место всем разное в храме,
Но одежды на Судьбище сдует,
И мы голые все и во сраме.

Не посмотрят на чин и богатство,
Там другие критерии роста,
И монах неимущий за братство
В Дом вернётся не временным гостем.
Значит братство там – главный критерий,
И Любовь – при строительстве Угол…
На земле открываются двери:
Где пинком, а где Божьей услугой.
Кто лазейки находит, кто блатом
Проникает, на как бы вершину,
Все проблемы решая откатом,
Золотой не ища середины.

Золотая – для всех где-то брезжит,
И для всех предоставлены шансы,
Может бомж за копейку зарезать,
Может царь дать полцарства за танцы.
Социальная лестница в Небе?
У святых тоже разница ранга,
На Суде подбивается дебет,
Это сальдо Небесного банка.

*    *    *

Об уроде семья, может, плачет,
А другим-то – какие примеры,
От излишеств отцов эта сдача,
Что в духовном шаг сделали первый.
Не слова это – факты из жизни,
Но не тащат бельё на показы,
Если грязь там оставили нижней
Частью тела и хватит заразы.

Но и гениев что-то немного
Породило духовное семя.
Или здесь все итоги не трогай,
Все таланты от Господа в темя.
Но апостолы – просто ребята,
Рыбаки, не учились манерам,
Но весь свет обошли необъятный
И доселе в духовном примером.
Жизнь расставит все факты по полкам,
И история сделает вывод –
Очень разный, помойные волки
Уже кости погложут глумливо.

Что есть ум? Где его середина
Золотая? И вашим, и нашим?
Не ответит никто, это мина,
Мы по минному полю плуг тащим.
И уроды взлетят, и таланты,
Если где-то заденут растяжку…
Шанс по следу Господнему танком,
Под бронёй твёрдой веры – не тяжко.

*    *    *

Интервью на вопросы – не сложно,
Самому бы припомнить о Главном…
Где, что  – корень, где выворот ложный,
И зачем этот высевок славный?
Слово – глас вопиющий в пустыне,
Оно собственной ходит дорогой,
Без одежд дорогих, не остынет,
Если в сердце Любви дали много.

Этот дар получают мольбою,
Неустанным стремлением к Правде,
И тогда сей светильник не скроешь,
Он горит для другого затравкой.
Семена эти, искорки света,
Разлетаются сами, талантом,
Что отдал в рост другим, неодетым
Будут неким покровом се гранты.
Всё в своё получается время:
Если плод дозревает – то снимут,
Или сам упадёт в траву-темень,
Или черви сожрут, схватит минус.

Если звёзды горят – это нужно
Показать, что великий Всевышний,
И другому мигнут не натужно,
Не одни мы во тьме и нет лишних.
Мы мигаем друг другу огнями:
Кто коптит, кто горит фейерверком…
Золотой серединою встанет,
Если Свыше откроется дверка…

*    *    *

Уязвимость любой подсистемы –
Это есть, и враги будут щупать,
Проверяя на вшивость – ночь-денно:
Креативом, обычно и тупо.
Обложили нас тучные своры:
По границам, из космоса, яды
Посылают всё время, затворы
Не везде и проходят преграды.

Что же делать? – враги и богаты,
И умны, и злодейски коварны,
Не оставят ни семя, ни хаты,
Если где-то обложатся парни.
Это просто – оставили Бога,
Сразу разная лезет зараза,
Или хуже – прогресса немного,
И уже расслабление сразу.
Но у нас вехи вечности – храмы,
И кресты по границам – поклоном,
А от ядов – молитва упрямо,
И для вшей станем крепче бетона.

Здесь, понятно, есть малые щелки,
И враги до скончания века
Проникать будут стаей не мелкой,
Но их били и бьют силой некой.
Что за сила спасает систему?
Это вера в Христа, и есть ангел:
У страны, у солдата, и демон
Никогда не проедет к нам в танке.

*    *    *

Образ шторма не даст мне покоя,
Наш корабль ещё режет просторы,
Есть ресурсы, команда на койках,
Мы привыкли, и твёрдость во взорах.
Но не все, кто-то просто попутчик,
Он удрал бы, шакалом по трапу,
Есть места, где спокойно, получше,
И не так прижимают сатрапы.

Кто сбежал уже шустренько крысой,
Были краткие миги стоянки,
И сейчас его всё не колышет,
Но другие порядки у янки.
Там цунами, сжигают покрышки,
Меньшинство во главе – ими правит,
Там другая проблема у лишних,
Кто не впишется в лодку их с края.
И шныряют, пока что, лодчонки
По лагуне закрытой, без шторма,
Но мы знаем – волна до печёнки
Их достанет, накроет упорно.

Надо в море, подальше от брега,
От соблазнов его и распутства,
От растущего, жуткого эго,
Понимать, что всё в мире – не шутка.
Мы же верим – корабль наш причалит,
И найдётся счастливая пристань,
Где-то там за туманом, за далью…
Через смерть – в мир покоя и чистых… 

*    *    *

Умирающей осени признак –
Желтизна и неяркие краски,
Неземная напомнит Отчизна –
Про цветы в вечном лете, прекрасном.
Желтизна у нас главная в фактах –
Кто для пипл готовит прогнозы,
Мешанина событий и актов:
Ни к чему или в виде занозы.

Опошляют и путают мелочь
С актуальным и вечным, горячка
Эта кем-то просчитана, съелось
Чтобы всё, бесу надобна спячка.
Усыпить наши души на время,
Подготовка конца, чтоб антихрист
Мог прийти семимильно, в мир денег,
Чтобы мы не заметили вихри.
Что враждебные веют над нами:
Номера, технологии прессы,
Разных СМИ, окончательный камень
Человеку на гроб и завеса…

Что же осень по факту такое?
Закрома, что полны урожаем,
И стрекозы, что где-то в «покое»
Своим прахом пустырь удобряют.
Умирающей сущности признак? –
Это тряска планеты и кризис…
Из последних, вручение иска:
Что цвет белый не сделали визой…

*    *    *

Дети лжи – они в Африке дети,
И в Европе, и даже в Канаде,
Все в огонь, и им счастье не светит:
Так должно быть, так будет, так надо.
Их отец – это дьявол, он сброшен
На земле свою сеять разруху,
И он сыплет миг-благо из крошек
Своим псам, не имеющим слуха.

И, понятно, Россия – кость в горле
Остаётся одна во вселенной,
И сломить её – поприще гордых,
Что взошли на вершину из денег.
Где-то в банках гниют триллионы,
И запустят их молотом, плющить
Неугодных, мешающих, тонны
Понесутся псов лающих, злющих.
Но Господь это знает, и ямы
И для псов приготовлены разом,
Пусть идут его верные прямо,
И не тронет их мира зараза.

Но, пока что, лютует лукавый,
Всюду пакости, мир технологий
Под себя приспособит – не здраво,
Всё в конечном выходит убогим…
Дети лжи – им на Свет не родиться,
В барабане, раскрученном, белкой
До конца доскакать, а не птицей
Ввысь взлететь, нет им мизерной щелки…

*    *    *

Дезертиров амнистия любит,
Но не нам предъявлять эти иски:
И огонь, и вода, и все трубы
Для чего-то нужны при очистке.
Так водой очищается скверна,
А огонь убивает заразу,
А при трубах под шлаком каверны
Вылезают, и слив в унитазы.

Жизнь и смерть – много вывели точек
Переходов к другой ипостаси,
Иногда – это дьявол хохочет,
Иногда – где-то ангел заплачет.
И в кино – это всё приукрасят,
А по жизни – всё просто и серо,
Типажи дожидаются часа,
И уходят в свой миг за пределы.
Плоть, понятно, кричит и трепещет,
И душа разрывается в клетке,
И куда сеть откроется трещин,
В этих векторах выходов метких?

Здесь и Церковь имеет свой бонус,
И для тьмы необузданный выход,
И для частной судьбы некий конус
Направленья – пробиться чрез лихо.
Дезертиры не вылезут в Точку,
Может, выйдет им где-то поблажка,
За пределами, в тьме, как примочка,
Как припарка для мёртвых…. Эх, тяжко…

*    *    *

Про воздушные твёрдые тропы
Нам Бутусов фантастику вправил,
Но мы верим, пусть жизненный опыт
Говорит – нереальные дали…
Над землёй возносились святые,
По воде где-то бегал убогий,
Через Волхов, давно это было,
Как проверишь творенье утопий.

Но есть вера – она и поднимет,
Пусть сперва незаметно – молитвой,
И другого достанет, на имя
Снизойдёт, некой сенью проникнет.
И полёты те, с крыльями мысли,
Унести могут нас за пределы,
И к Творцу обратиться, и чистой
Им Любви попросить, капли веры.
Эти твёрдые тропы исканий
Отрывают от пошлого быта,
Появляется некое знанье
О реальности неких событий.

Ожидаем мы что? – это грядет,
И уверенность есть – путь невидим
Не допустит духовного яда,
Не утащит вниз мелочью идол.
Воздух – это ничто, мы ничтожны,
А раз так, то и весим немного,
И поднять нас подмогою можно…
– Помогите не пасть нам убогим…

*    *    *

Пелена над планетой и морок,
Сон сошёл на людей беЗпробудный,
Не услышат глас – сорок на сорок,
Путь Домой – он достаточно трудный…
Путь Домой, но не тлям, не сироткам,
Не калифам на час, мотыльковым,
Это больше для агнцев кротких,
Что попросят в дар Свыше покрова.

Это детям Своим по наследству
Приготовят за гробом обитель,
Кто придёт к Ним с доверием детским
Христианской проверенной нитью.
Есть ещё и другие тропинки,
Не к Отцу, а к Аллаху, Владыке,
Там закон проводник, без запинки
Сбросят всех неугодных, кирдык им.
Путь Домой – он кому-то не нужен,
Он и здесь предостаточно скушал
Разных яств, пресыщеньем натружен,
И заткнул этой мелочью уши.

Сороков надо сорок на сорок,
Может, где-то найдут средь баранов,
Этих бедных овечек, кто дорог
И Творцу, и сдаваться нам рано.
Позвоним мы ещё и набатом,
И малиново, и с переливом,
Чтоб услышал и бомж, и богатый…
Путь Домой – это путь не игривый…

*    *    *

Я опять, это надо, заплачу,
Откровение видит проблему,
Актуальность и важность задачи,
Да и время внесло свою смену.
Время гонит, тревожит, торопит,
Много надо объять в необъятном,
Обозначить последние тропы
Переходов до Дома, обратно.

Это раньше сияли ворота,
И народ уходил солидарно,
Но удобства – закрыли заботой
О земном, и уводят ударно.
Убегает народ за минутой,
Ему селфи важнее простора,
Лишь себя обозначить уютом
И к себе притянуть где-то взоры.
Это эго объяло планету,
Заключило её в некий кокон,
И всё меньше исходов до Света,
И всё меньше рождения окон.

Мы же видим: весь мир – шопоголик,
Не такой, какой надо, тупеет
Это племя, и больно до боли
За родных, за знакомых – пир змея.
Опадёт этот цвет и без плода –
Это древо, все завязи сбросит,
Да и черви кругом, непогода…
Как не плакать в последнюю осень…

*    *    *

Кто достигнет до прежнего Дома,
Разве вспомнит он местные страсти,
Он подрос, осознал все законы,
Эту жизнь, где принял он участье.
Не плохое здесь всё – это участь,
Это гены, молитвы, и вера,
Всё, что вылилось в истинный Случай,
И Любовь, что связала всё в меру.

Весь хитон будет белый и чистый,
И за все расплатились помарки
Кровью Сына и происки мглисты
Позади, и светло, и не жарко.
Но пока все бредут в полумраке,
Осуждают, заранее судят,
И на мелочь зевают собакой,
Нет смирения в поприще судеб.
Кто-то чувствует всю беЗполезность,
Кто-то слепо плутает со стаей,
Но законом здесь – совесть, для бедных
Её вставили всем – это знаем.

Кто-то слепо кончает иудой,
Кто-то сразу зарыл её в бурсе,
Где учил он азы, пересуды –
Это здесь, а там выход – по курсу.
Кто шёл правильно – тот и достигнет,
Нам о милости правильно думать.
Милость выше Суда, там не ники,
Там он имя получит, все суммы…

*    *    *

Слово «надо» мы знаем – был Федя
«Джентльмен», под водою «рыбачил»,
Слово «жрать» у них было обедом,
И конец приключеньям – на даче.
«Надо» – это железно для нижних
Социально, кто выше, тем легче,
Больше разных лазеек, есть ниши
Где другой за них долю отмечет.

Но и там есть свои «заморочки»,
И крутись, не крутись – делать будешь
Кто в чём призван, и мёртвым примочки
Не нужны, а живые «поудят».
«Надо» – в Церкви, и Духу работу
Совершать надо тоже железно,
И крутись и напейся до рвоты,
Но получишь свой пай – где полезно.
Может, где-то другому ступенькой,
Может – фоном, а может и искрой,
Что зажжет  свой костёр не маленько,
Ничего мы не знаем в тех исках.

Надо – верить, одна нам надежда
Здесь дана, проверяет на годность,
И алмазы в духовном железно
Попадают – кто ищет не поздно…
Житие – много скажет, кто ищет,
Кто нашёл, тот поделится кладом,
Надо кроху питания нищим…
И блаженно дух нищий – награда…

*    *    *

Завершится зловонием, зрадой
Замечательный зимний затейник.
Завернётся закрытое задом,
Заползёт зависть зольная змеем.
Зарядиться зарядом задора,
Заручиться заправкой запальной,
Затереть заусенца запора,
Замесить заговорчик зональный.

Заарканить заклёпку забавы,
Заключить закавыки, заклеить,
Заклеймить зэков задней заставы –
Заржавел зуб, задвигайся злее…
Заслужить зачисленье зачёта,
Зеркалами закроем земное –
Злодеяния зверя, залётных
Зачисляют замучиться зноем.
Зацепится заявкой за звёзды:
Зеленеть, зацветать, зерновые
Зимостойки, за злаком заезды –
Запрягаются зубры земные.

Заваруха запретной задачи,
Заведёт запредельной загадкой,
Затрещит загражденье, заплачет
Заключённый – зачётик занятный.
Золотой залатаю заплатой
Задушевную звонницу звука,
Запросив засусального злата…
Замечает злом злобная злюка…

*    *    *

Слышал: вымолят ближних монахи,
Нет монаха у нас в родословной,
И своя у нас ближе рубаха,
За себя мы в молитве – с условьем…
Что помогут и здесь, при текучке:
Со здоровьем, найдутся финансы,
А потом потихоньку, поштучно,
И для ближних окажутся шансы.

Значит, всё же он круглый сей шарик,
И земной и духовной планеты,
Тавтология мира всех шпарит,
Мы земные и высшие дети.
Но для высших – родиться повторно
Завещал нам Спаситель от Духа,
Не от нас всё, зачатие спорно,
Да ещё и вращение круга.
Всё в движении, разным зацепом
Шестерёнки встают, кто их включит,
И какой их период? Всю «репу»
Изотрёшь в этой думе дремучей.

Нет монахов, но всё же молитва
Улетает в просторы вселенной,
И есть ангел, он рядом, он ниткой
Всё сошьёт, и доставит мгновенно.
Получается, надо упорно
Нас помиловать – вымолить меру,
И себе, и для рода, повторно
Разрешая свой ребус про веру.

*    *    *

Ангел – это модем, он и свяжет,
Да и «джи» ускоряют систему,
А рукой мы «мышкуем» и даже
Выбираем, где вставится в схему.
Схема всюду – в быту и в духовном,
Мы в мозаике некий осколок,
Со своими углами, не ровно,
И прозрачность – она ниже пола.

Идеально – идёт шестигранник,
Это соты и дружные пчёлы,
А у нас беЗпределы с поганым,
И себе строим нужные норы.
Как такой контингент обработать,
Подвести  к знаменателю, цвету,
И настроить духовную ноту
В ксилофоне, для Неба ответом.
Все вопросы – по технике, духу
Не поставишь незримой задачи,
Интеграл невозможного пуха,
Чтоб качаться в нирване удачей.

Ангел – это мечта, но мечтою
Достигали святые пределов,
Чудесами картину построив,
И она долговечнее мела.
Остальное всё – мел в этой школе,
И сотрут всё поганое тряпкой…
Вы простите мне поиск на поле
Нашей жизни – ответы загадкой…

*    *    *

Год, как год – вроде всё как обычно:
Экономика в долгой раскачке,
Выход денег в оффшоры – миг личный,
И от доллара бег – не иначе.
Распродали госдолг их – занятно,
Да и с нефтью – стабильные цены,
Но есть в воздухе дух непонятный,
Что всё рухнет однажды, мгновенно.

Надо вкладывать больше в металлы,
Но здесь бизнес, им надо сегодня,
И качают с нас силу канальи,
Нефть и газ им вражинам негодным.
Они санкции нам – мы плутоний,
Они ложь, мы угодливо спину,
Залезайте в коляску, погоним
Мы и дальше покорно – скотиной…
Но обманчиво – «всё как обычно»,
Где есть вера, тот видит проколы,
С номерами замесик циничный,
Наковальню типично и молот.

Аналитики есть у державы,
Да и Бог не оставит разведку,
Значит, критики мига не правы,
Надо в корень глядеть – это редко.
Необычно, что смертную тему
День за днём мне дают, без раскачки,
Когда грядет пророков мгновенье –
Не поймёт окружение в спячке…

*    *    *

Купола – кто считал их в России?
В позолоте и просто в покраске,
Чтоб Господь нас заметил – без силы
И добавил, где надобно, ласки.
Мы – удел Богородицы славной,
Нас ведут, пусть сурово, но прямо
По дороге проверенной, Главной,
Где нет мин, но достаточно дряни.

Под ногами она и в отрогах,
И нельзя нам туда, не по чину,
Там достаточно толстых, убогих,
И которым бей в лоб – всё едино…
Возродился храм главный, Спаситель
Сохранил нас – жемчужину духа…
– Вы границы свои сохраните
И не тронет вас мира разруха.
Понимаем мы так эту милость,
Попущение красной заразы,
И сейчас нас придержат, чтоб билось
Сердце чисто – без жира и грязи.

Купола – они в мире духовном
Означают защиту от блеска,
Что даёт мир соблазном греховным –
На крючок и к лукавому леской.
С золотым отраженьем защита
Непременно внесёт свою лепту…
Купола – под покровом и с нитью,
Что даст снова Спаситель, не некто… 

*    *    *

Непременно докрутят сценарий
«Откровения» – битвы последней,
И есть сё откровение в паре,
Всё по Библии – почерк посредник.
Я приёмник – то утром, то в вечер,
Да и ночь вся моя, график сложный,
И сон плавает, слогом отмечен,
Где текучку и вечность итожит.

Полусон для поэта стихия,
Где он носится в неком просторе,
Но в итоге на створы не хило
Выезжает – то радость, то горе.
И сюжет, как бы, строчек случайных,
Но всё вместе готовая схема,
Что уже сотворилась где  – в тайне,
И сюда снизошла, и не нема.
Мы уже застолбили свой голос,
Наш участок стоит нерушимый,
И мы золото моем – не соло,
Невзирая на осень и зиму.

И весна нам рождает цветенье,
Лето жар пробуждает, и краски,
Окружение – сильное мненье,
Круглый год мы творим без опаски.
Не поймёт, может, кто – мы как эхо,
Можем в ухо влететь и наружу,
Но вращенье серьёзно, без смеха,
На кону наша жизнь – ставим душу…

*    *    *

Меч надежды мы вынем из ножен,
Веры бронь не пропустит удары –
Всевозможные мира угрозы,
А иначе все выходы даром…
Мы – выходим на сечу одеты,
В подходящие месту одежды,
И враги, те меняются где-то,
Мы – одни, и наш климат не нежный.

Но недаром, на северной кромке,
Разместил нас Господь, океаном
Мы прикрытые с тыла негромко,
Отступать дальше некуда пьяным.
И трезвеет тихонько держава,
Поколение новых мальчишек –
Не такое, всё больше исправных,
Но и больше попрятаться – ниши.
Получается, мало нам смены,
Не уйти: ни в запас и ни в спячку,
До конца охранять свою стену,
Где поставлен не даром, в горячке.

Меч надежды не спрячется в ножны,
Раз он вынут – отточенным словом
Поражаем врагов, где возможно,
И мальчишкам пример, что не ново.
– Помоги нам, Господь, эти латы
Укрепи – отвечая молитве,
И мечи отточи, чтоб булаты
Не ржавели от чаши испитой.

*    *    *

Завывают осенние ветры,
Это всё, что в духовном я вижу,
Может, где-то есть мощные мэтры?
Подойдём и посмотрим поближе?
На Афоне молились монахи,
Но их там подсадили на евро,
И гостей подселили, мол хватит
Места всем и приедут к вам негры.

Это образ – гостиниц шикарных,
Что построил Союз Европейский,
А у них, я молчу, дяди – парны,
Да и дамы гуляют лесбийски.
Осуждать их нельзя – толерантность
Во главе их углов и на входах…
Ватикану кость кинули грантом,
Чтоб молчали – их время, в угоду.
Где-то там по пророчествам – папа
Шёл последний, что будет – не знаем…
И у нас в Православии драка,
Кто-то с томасом крутится с края.

Завывают осенние ветры,
И листки улетают – так надо,
За окном эти образы в сетке
Из дождя, что заплачет о гадах.
Кто заплачет о праведных душах?
Они есть – сохранились по схронам…
Но пока что вой ветра нам слушать,
И кто слышит – идущие громы…

*    *    *

Распрекрасные белые розы
Постоят и завянут в букете,
Для чего они жили с угрозой,
Для чего возникали на свете?
Краткий миг восхищения, зависть,
Жалость в песне – зачем этот цвет им,
Кто их вывел, на север отправил?
Не найдёте в сем мире ответов.

Они гости, посланцы из Дома,
Кто в снегах его вспомнит в миг краткий,
Покатилась жизнь грешная комом
Наших предков, и плод сняли хваткой.
Всё хватаем, срезаем, купоны
Уже здесь принесут дивиденды,
Обойдя перелётом законы,
И до кризисов словим моменты.
Кризис – Суд, он отменит кавычки,
Обнажит нашу сущность и корни,
На снегу будем белом и лично,
Представитель не выспорит в споре.

Получается, белой одеждой
Нам нутро улучшают и красят,
Все к воде отправляются нежно,
Что живая ждёт звёздного часа.
Припадут к ней воскресшие люди
И толчок к новой жизни чудесной,
А увядшее, с примесью, круга
Не получат – как в жалобной песне…

*    *    *

Отступать дальше некуда – полюс
Позади страшный, северный с льдами,
Погуляли достаточно, вволю,
Собирать ныне камушки станем.
Так по камню на камень - и остров,
И страна укрепляется базой,
В чём же база проявится остро:
Олигархи, оффшоры, продажи?

Нет, конечное – это всё пена,
Так должно быть – законы всё рынка,
Деньги лезут туда, где обмен им
Не окажется пшиком и льдинкой.
Но не всё измеряется в гроши,
Есть ещё: слава, честь и Отчизна,
И по вере движений хороших –
Христианских и главных по жизни.
Отступать дальше некуда – бесы
Номерами закрыли дороги,
Остаётся что, в схроны? Кто лесом
По скитам разбежится в остроги.

Есть такая судьба староверов.
Им молиться же надобно где-то…
А мирянам куда, где их мера?
Где их остров, где база, где свет их?
Отступать – но там дальше антихрист,
Как мороз и как льды, и метели,
Направления нет, одни вихри,
И расплата – что лишнее съели.

*    *    *

Сатанинские чёрные тропы –
Это гаджеты новых реалий,
Все сидят, всё в экраны утопли,
Что там видят, есть думы?  – едва ли.
Информации ком и он снежный,
Собирает всю грязь, разный мусор,
И в конце разобьётся – не нежно,
При наезде на камень, не трусом.

И нельзя избежать – это норма,
Для последних времён – мир объёмный,
Он как шар разбухает задорно,
Но и лопнет нечаянно – стрёмно.
Сатанинские чёрные вехи –
Это мир из расколов и распри,
Из гудочков неслышимых, неких,
Но кто слышит – из громов ужасных.
Штукатурка летит, всё трясётся,
Уже трещины в здании старом,
Все пророчества выперли чётко,
Но не видит никто, все в ударе.

Нажимать надо кнопки без счёта,
Мышковать, и не думает палец:
Машинально, рефлексами, с лёта
Выбирает и смотрит, что дали…
Информации много – пустышек,
Но в обёртке она, что конфетка…
Развернётся в конце и услышишь:
Сатанинская чёрная метка…

*    *    *

Мне не нужно в заморские страны,
Меня родина зовом призвала,
И пусть это звучит очень странно,
Мне не нужно для почестей зала.
Мне достаточно чувства – что вятский,
Что родные вокруг деревеньки,
И на город гляжу я с оглядкой,
Там другое и время, и деньги.

Там немного другие и люди,
Они больше спешат, без природы,
И у них очень много испуга:
Перед миром вещей и погоды.
Здесь всё проще – родимые стены
И погост, есть и храм, да и пашня,
Даже в роще есть отклик обменный,
Я там вижу отчизну прекрасной.
Мне не нужно в заморские дали,
Походил я в морях на буксире,
А сейчас мы на якоре встали,
И мы видим всё сущее в мире.

Там такие же трудные страсти,
Даже больше – страшней искушенья,
И там веруют в Бога отчасти,
Даже больше – задвинули в тени…
Мне не нужно в заморскую бездну,
Остаюсь я на родине с Корнем,
Пусть без славы, без залов и бедным,
Но мы с Богом и верим упорно.

*    *    *

«Кин-дза-дза» – начинается вроде,
Оцелопы решают задачку,
Миллионы полковников в гробе,
Не расскажут, кто сделал заначку.
Так приснилось – такой есть сценарий,
Неспроста это вылезло в память,
Мне во сне нашептали ошпарить
Их глаголами, стырили лямы.

Ручейки эти сходятся в банки
Федеральной какой-то системы,
Но в итоге за клубами – танки
Появиться должны в нашей теме.
Но их видят, и против «Арматы»,
«Авангарды» и прочие «Ярсы»
Возникают, от натиска НАТО
И родные прикроют гектары.
Но нам мало – за другов в ответе
Мы пойдём, за союзников в драку,
За родных Православных, что дети
Где-то с турками делят собаку.

Против лома другой будет ломик,
Из урана тяжёлый сердечник,
Этот импульс в прибор слоботомит,
И война эта вылезет в нечто…
«Кин-дза_дза» – там и рай по дороге,
И у нас есть конечная стрелка…
Генералы-полковники в гробе,
Но Домой нам охота в «тарелке»…

*    *    *

И пузырь, и гнойник разом лопнут,
Есть предел растяжения клеток,
И в истории выходы-окна
Постоянно идут, без отметок.
Кто-то массу людей ограничил,
Миллионы ничто – просто пшики,
И сейчас докатились до дичи –
ГэМэО увеличило ники.

Снова много безликих и лишних,
Миллиард золотой – как бы норма,
Это вывели «гении» в числах,
И запустят решенье задорно.
Пузыри будут лопать повсюду:
В экономике, в людях, в ресурсах,
Кто такой этот бог, что всё судит?
Кто решает: тот в рост, этот в урну.
Мы зовём его просто – лукавый,
Он везде, и везде его слуги,
И сейчас накопленье – не здраво,
Накопилось всё зло – что-то будет.

Попускает Господь, но бездушью
Тоже где-то предел есть особый,
Эта масса безликая пушкой
В переход устремится, за скобы…
Кто же в скобках? – там верный остаток,
Что хранит от творения веру,
Кто услышит, попросится  в атом
Этой стройки молитвенным нервом.

*    *    *

Где-то лето всё – маленькой жизнью,
Где-то жизнь вся – беЗплодная осень,
А Любовь улетает в Отчизну,
Мы нас взять в караваны попросим.
Мы же слышим крик жалобный птичий,
Это наши кричат за пределом,
И зовут нас исполнить обычай
Покаяния, исповедь – смело.

Это то, что даёт и надежду,
И крыло, что молитва – во первых,
А постом, что второе, поддержит,
Успокоит все вихри, мир нервный.
И надёжно в строю, и синхронно,
Там и праздник, и отдых с посадкой,
И опять перелёт, перегоны,
Иногда искушенья, не сладко.
Но в строю вожаков тоже много,
Там свои небольшие отлёты,
Не сменить бы ошибкою ногу,
Не остаться на зимнем болоте.

Нашей маленькой жизни не хватит,
Сам в себе не созреет плод спелый,
Под покровом святого и Мати
Он становится зрелым и целым.
Лето маленькой жизни проходит:
Чик-чирик, день за днём, грянет буря…
Не ушёл с караваном, и годы
Все напрасны, напрасно всё, хмуро…

*    *    *

Космос космосу рознь – есть орбиты,
Притяжение, связаны руки…
А есть мысли простор и не сбитым
Улетишь за пределы разлуки.
Это сон, это грёзы с мечтою:
О Небесном, немыслимом, чистом,
По молитве окошко откроют,
И дадут поглядеть – не нудистом.

Обнажённые нервы планеты,
Обнажённые души и страсти,
Обнаженье греховность осветит,
И увидишь всё в целом – не части.
Как мозаика сходится в пазлы,
Соберутся из жизни картинки,
А всё вместе – так промысел назван,
Чтоб вести без орбиты по льдинке.
Есть течение, трещин, торосов
На пути повстречается много,
Но Звезда направление тросом
Всем укажет, и ангел поможет.

Космос этот духовный безбрежен,
Но и Город из золота манит,
Не уйти бы по трещинам, между
Этих льдов в глубину из обмана.
Притяжение здесь не орбитой,
В вере – комплексом: ангел, молитвы,
И святые помогут, есть свиток
Из Писаний, как карта и нитью.

*    *    *

Червяком по земле? – нет, устали
Извиваться извилины мозга,
О пути я мечтаю из стали,
С паровозом могучим, надёжным.
Всё земное не так уж и манит:
Пресыщение, опыт, болезни?
Или дали надёжные сани
И коней, что везут, где полезно?

Я из космоса низко спускаюсь,
Здесь родные, друзья остаются,
И зову их в Небесную стаю,
Но, пока что, их манит уютцем.
Притяжение, цепи земного –
Оно всюду, закон гравитаций,
Обойти можно Свыше подмогой,
С этим сложно и мало нотаций.
Свыше знают, на что ты сгодишься,
И не тратят расходом ресурсы,
Нам дано не судить и не ищем
Мы своих, а всему просим курса.

– Помоги нам, Господь, и знакомым,
И далёким, и даже во чреве,
Кто ещё не родился, законы
Здесь для всех, а мы листья на древе.
Мы трепещем и мокнем от бури,
Отрываться дано нам, в чём сроки?
И извилины в листьях? Нахмуришь
Лоб раздумьем, но с верой глубокой…

*    *    *

Не хочу по земле извиваться,
Но и в космос, пока что, мне рано,
Тогда в песню хочу без остатка,
О заре закричать спозаранок.
Она, верю – придёт, и проснётся
Мой народ, и расправятся плечи
Богатырские, с нынешним гнётом
Калик выползет к Свету, калечный.

Мы хромаем на обе ступени,
На карачках ползём в буераках,
Кто-то гроши считает без лени,
Кто-то в прошлое пятится раком.
И заря всё расставит на место,
Но туда не войдёт полузрячий,
Не обставил след верою честно,
В лабиринте остался сидячим.
Чтобы в песне все выходы-точки
Обозначились чисто и светло,
И мотив был красивым и мощным,
До печёнок достать и с отметкой.

Где такую найти мне подмогу,
Нет ни голоса, внешнего слуха,
И все ноты с сем миром не в ногу,
Белый ворон закаркал – проруха…
Это всё, что вокруг, да и в прошлом,
А что в будущем – это в Писанье,
Но есть внутренний слух – он не пошлый
И он циклы расставил пораньше.

*    *    *

Как узнаем приходы Мессии:
По вибрации, вспышкам, гудочкам?
Но одно – это будет в сверхсиле,
Все услышат, поймут – это Точка.
Кто-то прятаться будет в пещеры,
Кто под воду уйдёт, кто-то в бункер,
Но пришествие вычистит щели,
На агонию будут секунды.

Там и время – ничто, перед смертью
Не надышишься, нет благовоний
Защищающих, чёрные черти
Поползут из щелей и погонят.
Неприятная в целом картина,
Что приятно – да оргия плоти,
Новый Год отмечают без Сына,
Не родился ещё беззаботным.
Строгий пост на Земле, всё в тревоге,
Где-то зверь перед лоном рожениц,
Поглотить Сына хочет, без Бога
Вся Земля и остаток всё меньше.

Искушения здесь – Православным,
Календарь у них верный и старый,
Но бегут в мишуре с «другом» давним,
Так удобно, так больше «подарят».
Но «подарком», обычно – похмелье,
И иллюзия встречи Мессии,
Кто услышит, кто трезвый, без зелья?
– Тишина, без вибраций, без силы…

*    *    *

Единицы – кто слышит и верит,
Так должно быть, но это печально…
Не увидеть открытые двери,
Побежать за химерою дальней.
Она манит всегда горизонтом:
Там открытия, новая радость,
Но всё тоже – то шопинг, то с понтом
Погордиться игрушечкой надо.

Есть ещё, как рабы, вроде фона,
Копошатся, всех страсти изрубят,
А в духовном немного, с законом
Где-то часть разбирается кругом.
Десятина раздёргана – секты
Без конца вырывают адептов,
А за левым плечом стоит некто
И услужливо шепчет рецепты.
Кто ещё отобьётся молитвой,
И крестом, и постом, да и плачем…
Горизонты пустые, что бритвой
Поработал расчётливый махер.

Единицы имеют свой корень,
И всё больше мир пустоши, лысин…
Так должно быть, последний мир болен,
Не растёт кроной в ближние Выси.
Она где-то всегда недалёко,
Позови и оттуда подмогой
Сонмы ангелов ринутся током…
Но вокруг тишина и тревога…

*    *    *

Как-то связаны воды с душою,
Чистота там и Главное – святость,
И в природе и в храме откроют,
Что в ней нет всеземного проклятья.
Проклял Бог этот мир за Адама,
Кто-то сорность и тварей рассеял,
Что сжирают друг друга упрямо,
А в траве дикой ползают змеи.

А в воде? Там нашли образ ¬– полюс,
Мол, она изменяет полярность,
И внушение это, и голос
Серебра – судят куб погектарно.
Не измерить нездешнюю гостью,
Это Дух освящает всё чудом,
Создаёт верой тоненький мостик
Между Раем – посланьем оттуда.
Чудеса – их не вставишь в компьютер,
Где, кому повезёт? – знает Случай,
Если кто-то пропитанный мутью,
То его отведёт – и не мучай.

Но диагноз – не нам его ставить,
Мы же видим частично и криво,
Всю картину – сердечность и навык
Изнутри проверяют на вшивость.
Вшивых мой и не мой – надо стричься
До корней, очищая пространство,
И тогда будут шансы с отличьем
Применить Божий дар в постоянстве.

*    *    *

От престола река течёт в город,
И реально Живая, есть Древо,
Освятил её Дух, чтобы споры
Не взошли снова семенем левым.
Образ мира – ходьбы от супруги,
Нам земным это ближе, понятней,
Да и в жизни ходили не с Другом,
Больше бегали с бесами в прятки.

Но не зря там и Древо, и Воды –
Это образ, всё время подпитки,
Чтобы Жизнь продолжалась не годы,
Речь о вечности – строго по Свитку.
Но ведут в этот город ворота,
И нечистых, и лживых не пустят,
В Книге Жизни записанный кто-то,
А другие вне – сбросятся в устье.
Внешней тьмой не кончается образ,
Там и озеро лютой гиены,
И мучение в вечность недобрых,
Кто плодов не взрастил незабвенных.

Доброта – это чистые воды,
Так по капельке капля и речка,
За плодами в свой месяц походы,
За листками здоровья, что лечат…
У нас тоже, что месяц то разный:
То труды, то покой, просто будни…
Строгий пост завершается в Праздник –
Рождеством. И рождений нам трудных…

*    *    *

Нелегко на просторах вселенной
Отыскать в чём-то близкие души,
Все мы разные в гребнях, как пена,
Пузыри, симбиозы из чуши.
И несётся волна за волною:
Ночь и буря, и звёзды в тумане,
Ты один и тревогу не скроешь,
И стоять так на ветре устанешь.

Ты – пустыня, но Богу не внемлешь,
И земная «звезда» тебе ближе,
Здесь кумиры заполнили землю,
Между ними и зависть, и ниже…
И чему они в целом научат:
Наркоманы, иль кончили плохо,
Есть, конечно, в созвучии случай,
Достигала нас нужная кроха.
Так из крошек душа созидает
Свою башню, но в стройке есть угол,
Что там будет пригодно для Рая?
Непонятно на ветре, с испугом.

Но приди к людям чистым, что в храме,
И себя прибери надлежаще,
И торжественно, чисто предстанешь
На Суде, но плутаем мы чаще…
Так душа погуторит с душою,
Разойдутся, и снова не спится,
Нет покоя, беЗсилье не скроешь…
– Помоги, Боже, к избранным птицей…

*    *    *

Помечтать можно как-то немного,
За того что-то парня представить…
Но тот парень закончил дорогу,
И давно осуждён или правый.
Нам ещё собирать свои камни,
Что швыряли когда-то бездумно,
И грешок, пусть минутный и давний,
Всё равно где-то числится в сумме.

За себя отвечать нам придётся,
За свою у нас спросится ношу,
Примириться с Создателем, Отче,
Он и Сына послал к нехорошим.
Что в себе мы найдём кроме страсти,
Этих помыслов здесь непременных,
И их вычистить можно отчасти,
Но для полного цикла – вся смена.
Это снова рожденье от Духа,
И кому, где судьба, тот и правый,
Эта сложная вся заваруха
Пострашнее войны – в образ здравый.

Невозможно здесь собственной силой…
И одно – непрестанно молиться,
От обстрела спасаясь, от вилок
У Креста, покаянием ниц всем.
За того тоже парня в ответе,
Где-то рядом, что жил в твоё время,
И ему не помог выйти к Свету…
Эта ноша – полезное бремя...
 
*    *    *

Мне вагончик послужит зацепом,
В Тихорецкую он не уехал,
Он меня посадил ехать степью,
И рассказывать правду – без смеха.
Не навру я – не наш это ракурс,
Пусть радистом я был говорливым,
Это в прошлом, история раком
Повернулась – вернулся на нивы.

И земля стала ближе, и небо,
Да и море не скрылось в тумане,
Это всё не отнять, и победой
Я считаю сей опыт в кармане.
И курил я когда-то, был опыт
Отрицательный, сильной ошибкой
То считаю, он личности топит
В пелене наркотической, зыбкой.
Вроде слабый ничтожный наркотик,
Но курить – смертный грех, и он страшный,
Уничтожит он душу, не плоти
Это враг, всё равно той все страсти.

Плоть червяк всю обгложет больную,
Не подавится, зобайте дальше…
Но душа – если есть и волнует,
Затоскует, и бедную жалко.
Смертный грех до последнего часа
Губит белую душу сей вонью,
Не стыкуется это со счастьем…
Из вагона сойду в перегоне…

*    *    *

Саксофон очень здорово скажет
Про туман, что сиреневый ночью,
И без слов донесёт, больше даже
Где-то струны настроить захочет.
Этой девушки можешь не встретить,
Но тоскуешь о ней непрестанно,
Это где-то в нас вложат приветом
О Любви, что в своём полустанке.

Она где-то…. Наш поезд уехал
И летит в никуда, всё спешили,
А зачем? Если всюду помехи,
И выходит всё тайное шилом…
И кондуктор смолчал – всё едино,
Много вас  проходимцев катаю,
И никто золотой середины
Не искал, быстро катятся к краю.
Не вернётся тот поезд, к обрыву
Он несётся, так путь предназначен,
Навсегда здесь покинуты нивы –
Не бывало, не будет иначе.

Но полночной звездой Вифлеема
Нам Любовь говорит, что нас встретит,
И что встреча пройдёт непременно,
Но здесь вера железная Светом.
Чтоб «Прости» было искренним, слёзным,
До глубин, до нутра, до печёнок,
И тогда воскресение грозным
Не окажется, будешь прощённым…

*    *    *

Не увидишь дрозда на просторе,
Это тайная скрытная птичка,
И рубашку свою где-то скроет,
Слышим голос, явленье не лично.
Также Дух не является явно,
Но с покровом придёт, если просишь,
С упованьем к Создателю славным,
Прибегая  к Христу, чуя осень.

Осень жизни – здесь важно не годы,
А плоды – всем пригодные злаки,
И нашёл ли к Вершине проходы?
В наших дебрях, где злые собаки…
Не сожрут, так досыта облают,
Они чуют тебя, твою песню,
Улететь бы в тайгу и петь тайно,
Но лишь люди оценят чудесно.
Эти правила жизни, законы,
Не от нас, мы здесь миги и эхо,
Что смогли отразить что-то тоном,
И прорваться сквозь мира помехи.

Не увидит нас мир в своей сцене…
Но и петь будем мы непрестанно:
Не для классов, просмотров, оценок,
Это больше – потребность и странность.
Где-то есть ещё ждущие уши,
И проходы последнего слуха,
Миг последний послушать не чуши…
О последних мгновениях круга…

*    *    *

Этот мир: то мотор, то компьютер –
Счетовод и тупая жестянка,
А нам нужно простого уюта,
Чтоб по пашне не ездили танки.
Но уют невозможен без денег,
Надо вложить в тепло, занавески,
И враги к нам приходят без лени,
Кто их гонит, что манит их блеском?

Есть ресурсы – дадим по дешёвке,
Обменяем на разные дряни,
Что подсунут от Запада ловко,
И с Востока добавят свой «пряник».
Значит, дело не только в торговле,
Их нутро наше сильно тревожит,
Не такие мы в суетной ловле,
Не такие на рыло, на рожу.
Толерантность не очень приемлем:
Есть казаки, скиты, староверы,
Это семя, оно может в землю
Прорасти, взять у пошлости меру.

Это завидно – надо нас танком,
Самолётом, разрушить ракетой,
Знают, будет ответка по банке,
Но пойдут – это норма без Света.
Этот мир – механизмы пророков,
Номера, что загнали в компьютер…
А мы люди простые, нам сроку
В видах вечности – миги, минуты…

*    *    *

Отбиваться от ворона – чем же?
Да не спать и не сядет на темя,
И мозги не склюёт, и объемлешь
Этот мир в нужном ракурсе темы.
А не спят на кресте и не сходят
Отдохнуть, посидеть на диване,
Телевизор включить, не погоду
Поглядеть, а чужих и незваных.

На любые желанья и вкусы
Предоставят каналы, есть выбор,
И мозги прочищают безусым,
Да и старых всех делают рыбой.
Тоже мозг деградирует быстро,
Экскременты чужие не в пользу,
И остынет духовная искра,
В темноте же удобнее ползать.
А нет пламени, нет и похода
За Звездой, горизонт очень сужен,
Сериалов же мусорных много,
И желанья всё уже и уже…

Чёрный ворон уже подобрался,
Научился клевать на сеансах,
Никому твоих клеток не жалко,
Ты себя пожалей, мозгу – шансы.
А не выйдет – не вам эта песня:
«Чёрный ворон не твой я», и точка,
Продолжайте, и темечко треснет,
И мозги расклюют по кусочкам…

*    *    *

Чёрный ворон – он кружит над миром,
И мозги пожирает планете,
Но остаток остался – не сирый,
Он в России – рассеянный где-то.
Он, пока что, калекой на печке,
Дожидается нужного часа,
Чтобы выйти готовым на сечу,
В это чудо мы верим негласно.

Все же знают – так будет, но плачут,
Мол, сейчас надо руки на пашне,
Нет заводов, в торговле удачи,
Всё пропало, от санкции страшно…
Чёрный ворон, могучий и лютый,
Он и блок сотворил на подмогу,
Коалицию сложил в минуты,
Но не может сожрать нас в итоге.
И Илью так никто не обидел,
Пока был он беЗпомощный дома,
Его стены хранили, не идол,
Да в углу, что есть красный – икона.

Так иконы у нас и доныне,
Не закрылось окошко в мир горний,
И негласно всех ангел отринет,
Кто на нас посягает упорно.
Чёрный ворон – он чёрный, по сути,
И ему отпускается время
Покружить, поклевать на распутьях,
Но Рассвет уже близко и смена…

*    *    *

Приложением к веточке с Русью
Ощущает, кто мыслит по-русски,
Пусть он даже в протесте и трусит,
И разрез глаз широкий и узкий.
На великом могучем нюансов
Предостаточно всяких, и граней,
Но в итоге равнина даст шансы,
Чтоб запела душа, через раны.

Приобщением к общему Корню,
И враги у нас общие в духе,
Кто не понял ещё, тот упорно
Продолжает скитаться в прорухе…
Нахлебается досыта жижи,
И захочется твёрдого злака,
И мать Родина склонится ниже,
И приветит обратно собаку.
Оторвётся листок, унесётся,
На чужбине он вряд ли даст корни,
Что от семени вечного, плётка
Толерантности выполнит норму.

Обезличат, ослабят натуру,
Из широкого сделают щелку,
Чтоб залез на шесток и без бури
Прозябал до скончания мелким.
Если русский, то душу не спрячешь,
Ни под паспортом, ни на чужбине,
Это Духу простор и горячим
Возвращение блудного сына.

*    *    *

Чтоб увиделись проблески Жизни –
Надо сложить мозаику смерти,
Но не всем, этим ребусом лишним
Не научите массу инертных.
Но и это не скроешь – есть даты:
Иногда это Праздники, числа,
И поминки – гулянка поддатых,
Или вдаль с панихидой, всё чисто.

Всю мозаику сложит молитва,
И откроется некое чувство,
Горизонты откроются видом,
Что ушли эти люди не в пусто…
Мы к святым обращаемся часто,
Знаем – эти ответят, им можно
За пределы ходить, пусть негласно,
Но и это в картинах есть сложных.
Основная же масса не видит
Ничего, копошение тварей:
Креативных, тупых, где-то идол
Горизонты закроет в ударе…

Собирает мозаику вера,
Да и в храме усилят картинку,
Наложением с прошлым и Первым,
Что ушёл за пределы не льдинкой.
Эти Жизни и смерти кусочки
Все стыкуются чётко и ясно…
Помоги нам, Господь, вставить прочно
И свою в общем часть, а не в частном…

*    *    *

Полонила полночная вьюга
От зари до заката державу…
И не видно ни искры, ни друга,
Скоморохи в экранах заржали…
Кто сказал, что нам армия другом,
Да и флот – двое верных на страже,
Но пока и у них очень трудно,
Есть коррупции много и грязи.

Обступили враги и смеются,
И их мыльный пузырь весь в оттенках:
Толерантности радужной лютой,
Порождение с примесью пенки.
Полонила полночная темень,
Нет поста и усердной молитвы,
Что с того, что последнее время,
И сидеть надо грешному скрытно.
Если правый спасётся едва ли,
Где стране моей – в страшных коростах,
Да у нас о духовном печали,
И в истории трудной не просто.

Но, не так ли приводят к поклону,
Через скорби блудливых детишек…
– Боже, правый, спаси от полона
Мой народ, моих ближних, дай нишу…
Полонила полночная мерзость,
Но не всех, где-то тлеет остаток.
– Помоги, Боже, вымолить меру:
И державе, и личный зачаток…

*    *    *

Хорошо, как в «Балладе о судьбах»,
Вознестись высоко над землёю…
Но наш пепел он в прахе пребудет,
Да и ангелов пачкать – не метод.
Наши души не в сумочках белых,
На Весы их доставят за шкирку,
И вопи, не вопи – зёрен спелых
Там поищут сурово, с придиркой.

Всё гнилое, нечистое – в топку:
И слова, и поступки, и думы,
Это всё сохранил кто-то ловко,
И из чёрных повытащат сумок.
Да и часть этих ангелов – чёрных,
Будут требовать чёрную долю,
На весы они вывалят горы
Наших прошлых ошибок на поле…
Поле жизни оно не простое,
Мы плутали без компаса где-то,
Ни маяк нам не светил, ни стоя
На главу не сходили приветы…

Но, пока что мы здесь, мы попросим:
– Боже, милости, чистым иссопом
Окропи нас и правильной осью
Помоги закрутиться, без стопа.
На Маяк нам надёжный, к Причалу
Прислониться надеждою к Стенке,
На Земле мы, земные, но чаем
Воскресения, жить в переменке…

*    *    *

Одноклассники мрут, что не диво,
По седьмому скакнуло десятку,
А им выпала жизнь не игриво,
От болезней не прятались в прятки.
Одноклассницы крепче – им внуки
Где-то вставят второе дыханье,
Это надо, без бабушек – мука,
И неполное как-то мерцанье.

Эти связи, зацепы по жизни,
Для чего-то давались, как вехи,
Кто их правильно выложит – нижним
Будет в сроках когда-то, без смеха…
Кто-то будет последним из класса,
Кто-то будет последним из школы,
Кто-то будет последним из массы,
Что в стране проживает доколе…
Кто-то будет последним в планетном
Небывало суровом масштабе,
Где и как угадает монетка:
Где орёл, а где решка, чей табель?

Кто оценки поставит за даты,
Что на крест или памятник врубят,
И куда переводы – к проклятым,
Или где-то, кем избранным людям?
Поминать – здесь одно остаётся,
Может, нас где-то, как-то помянут…
– Помяни их, Господь, точно, чётко,
Было имя зачем-то нам в данных…

*    *    *

Просвещения праздник – Крещенье,
Это Дух повстречается с плотью,
Где наружно, где внутренне – сенью,
Здесь незримая в мощи работа.
Отведёт – кто нечистый и сонный,
И поссорит любимых и близких
Враг известный – привязки затронешь,
Будет цель в искушениях низких.

Мало в храмах народу – всё те же,
А снаружи – там тела проказы,
Часть – геройство проявит прохожим,
Кто-то струсит от холода сразу.
Кто по вере придёт – тот получит
Неземную, незримо подпитку…
Кто мозаику сложит  – не случай,
Он картину получит, как слиток.
Просвещенье неделю готовят,
Перед Целью сочельник – особо,
Чтобы плоть приготовилась снова,
И замкнулся из времени обод.

Всё на круги своя – мы воскреснем,
И тихонько нас к Цели подводят,
Не для зримых проказ эти песни,
А идёт освящение в водах.
Это Дух для души, как бальзамом
Приоткроет немножечко веки…
Кто наружно придёт – в том же самом
Полусне продолжает калекой…

*    *    *

Танкер с газом взорвался на море,
И второй загорелся – до кучи,
Что, грешнее нас были там, что ли?
Или звёзды сошлись им, как Случай?
Часть живые, часть трупы, часть где-то,
Неизвестно в какой ипостаси,
То ли в дым превратились и пепел,
То ли дно притянуло в свой час икс?

В январе, кто в воде был – не слабо
Испытал свою шкуру на прочность,
Рядом с Керчью, там действует право
Дуть ветрам прямо с севера точно.
Подошёл к ним из местных спасатель,
Я ходил на таких, знаю климат,
Знаю, лёд на проливах и в хате
В это время туристы едино.
Моряков – тех и этих жалею,
Кто с нуждой, кто с романтикой в море,
Этот взрыв, он свалился на шею,
В этом месте и времени створом…

Будут выводы – турки к Аллаху,
Это кто совершает намазы,
Кто живые – есть шанс им рубаху
На груди разорвать не в проказах…
Всех настигнет – то взрыв или холод,
Чем мы лучше, что прячемся в клетки…
Но подъезды взрывают, и соло
Покаяния вряд ли там светит…

*    *    *

К золотой середине выводят
Принудительно – матрицы стимул,
Кто почует, то взгляд будет в оба,
Кто-то веки поднимет и в думу…
Кратким веком немногое сможешь,
Но и первые быстро дичали,
Семя Каина встроилось тоже,
И всё дальше далёкие дали…

Но число всё же вычислить можно,
И оно подошло – три шестёрки,
Незаметно в еане(EAN) несложном,
Но кто верит, почувствует твёрдо.
Где-то включат всемирный компьютер,
Изменить эту сущность программой,
Что напишется клубами, с сутью
Построения рая для граммов…
Стволовые используют клетки,
Эликсир кровожадно откроют –
Из детей будут делать таблетки,
Продлевая агонию строя.

Так и будет – без Бога, святыни…
Этот мир механически в пропасть,
И размножится вирус, остынет
Окончательно душами, …опа.
Но и стимул придуман для …опы,
И исход показали – святые,
И не матрица здесь, и не опыт,
Это промысел Бога единый.

*    *    *

По каналам центральной системы,
Где-то катится допинг из чая…
Мозг в отключке, не ищет цель темы:
Приземлённый, уснул, не летает…
Но вселенная плачет без строчек,
Без моих – одни чёрные дыры,
Все уйдут в темноту, в темень ночек,
Куда все и до нас уходили.

Это было – такое начало,
Всё на круги своя и по новой,
Кто-то ставит пластинку, и жалость –
Основная в мотиве основа.
Открываешь глаза – что же видишь?
Да всё тоже – ничтожные страсти,
И грызут они ближних и гидом
У них то же – всё деньги для счастья.
То ли время такое – всё остро
Обнажается, грани острее,
И всё меньше молитвенный остров,
Где укрытие есть и нет змея.

Он везде, его час икс – последний,
И он в ярости метится в вену,
И легко получает обедню,
Люди в очередь лезут на стену.
Но там пропасть, обрыв, как обычно,
И на остров – им холодно, страшно,
Но и темень страшнее, и зычно
Трубы воют о часе ужасном…

*    *    *

По каналам центральной системы
Где-то катится допинг из кофе…
И такое вступление клеммой
Подключалось и с выводом профи…
Так подумает каждый снаружи,
Кто не знает глубинных копаний,
И что путь этот думой натружен,
Но в реальности – выводы сами…

Где-то жаркое греется место,
И жалея включают обдувку,
Чтобы верные верили честно,
Не купились на сладкую глупость.
Это способ последней овечке
Рассказать про последние тропы,
Про последнюю к финишу речку,
Что уносит огромные толпы.
Пусть поэты копаются в рифме,
А словесники ждут обороты,
Этим профи духовное лишне,
И другие о букве заботы.

Но и мы же играем на поле,
И ведём соблюдение правил,
Чтобы как бы конфетку, невольно,
Заглотили крючок наш из стали.
Кто-то сразу сорвётся и в норку,
Кто-то будет идти, упираясь,
Есть надежда, что кто-то и в горку
Через смерть воскресает для Рая. 

*    *    *

Силиконовый «рай» уже ближе,
Чем мы думаем – строят «китайцы»…
Это, образно, нано-коврижки,
Что пекутся и явно, и тайно.
Сколько гениев лезет в запреты,
И зачатие ныне в пробирке,
Подбирают параметры – дети
Эти будут холодны, не пылки.

Лезут в тайны межклеточных связей,
Что ещё откопают, откроют?
Это ком пошёл снежный и с грязью,
И в конце будет рана из гноя…
Это знают прекрасно, но гонка
Повсеместно идёт, кто скорее
В этот вскочит заветный вагончик,
Где есть слава и деньги, идеи…
И, конечно, идея в конечном
Победит – мы же плюсы и минус,
Все к своим полюсам быстротечно
Соберутся – воскреснут, и сгинут…

Но пока идёт гонка – держитесь,
Трепещите и ставьте им «лайки»,
Это к душам направлены нити,
Это к ним подбираются гайки.
Закрутить, затянуть, уничтожить,
Превратить в механизмы, машину…
Чтобы «рай» свой был избранным рожам,
И забыли про Божьего Сына…

*    *    *

Кто бураном застигнутый в поле
Не молился, но слушает песню,
Очень мало почувствует боли,
На диване валяясь – всё честно.
Это хуже чем в море, там гибель
От волны, урагана, всё круто,
Здесь же медленно тянут все нити,
За часы всё проходит, минуты.

Незаметно, по градусу, тихо
Остывает всё тело и пища
Не справляется греть это лихо –
Ветер воет, позёмкою свищет.
Для мозгов же полезнее – ужас,
Настигает не сразу и рвота
Не мешает подумать, и стужа –
Это смерть, и кому жить охота?
Начинает молиться несчастный,
И о нём пропоют после песню,
Так устроено в мире ужасном,
Где всё требует смерти на месте.

А другой замерзает духовно,
Но о нём не поют – эка жалость,
Да таких – миллиард не условно,
А реально скатились в усталость…
ОбеЗсилели, сдались, и в мозге
Появились пустоты без думы,
Экскременты чужие, всё проза,
Нет поэзии в жизни угрюмой…

*    *    *

Приближают строительство Храма,
Даже тёлочек красных разводят,
И у всех, у народов упрямых
Представление есть о невзгодах.
Но пред этим есть краткие миги,
И духовные будут подвижки –
Всем по-разному, где-то и фиги
Толерантность получит с излишком.

Змеи ползают, плавают рыбы
По солёному Мёртвому морю,
И в других предсказаниях прибыль:
Что в Коране, что в Библии, Торе…
Открывают виденья монахам
И подвижникам разным по странам,
Не оставят в неведенье птаху,
Что гнездо потеряла, устала…
Это некая связь с запредельным,
А ещё есть дары и в науке,
Там такого откроют, чтоб мельниц
Было много – молоть тело в муке…

Нет ни шанса для плоти – всё пластик
Полонит своей наночастицей,
И вода – это жизнь, но ужасной
Будет всё на планете – с синицей.
Не хотели журавлика в Небе,
Ни Миссию, ни Рая – не ждали,
Получите земную победу…
– Да, сжигать будут мусор, без стали… 

*    *    *

Сколько ныне зимой на болоте?
Да вся стая – сидит, не взлетает,
Кто-то кружит, кто стал одиноким,
Что же будет с тобой, моя стая?
Поднимайтесь, родные, кто слышит,
Не глядите на мир, что весь в тине,
И он разом замёрзнет, глас – Свыше:
Птицам небо дано – не скотина…

Два крыла – то молитва и сила
Всех постов, очищает от груза,
Тех камней, что глотать приходилось
На земле и что в Небе обуза.
Да, вся стая сидит, были зимы
И до этого – «родина» ближе,
И лягушкам раздолье, что в тине,
Перелёт же далёк – вдаль не вижу?
Это где-то даны: и сигналы,
И рефлексы – нам вольная воля,
Да мы уши заткнём, нам усталым
Ещё слушать про дальнее поле…

Тут и там начинаются взмахи,
И попытки взлететь, но уводят
Их заботой о мире – вы, птахи,
Чик-чирик продолжайте с погодой…
Тут и там получается – вера,
На «авось» ещё – это нам ближе…
Но всё ниже та чёрная мерзость,
Что скуёт этот мир без подвижек…

*    *    *

Транспортёр, что и движется – время,
Проползает, как кажется, тихо,
И сажает не всех, кто не дремлет,
Чистотел собирая на выход.
Набирается плотно вязанка,
Транспортёр же бежит с поворотом,
Потерять её можно, обманно
Расслабляться чуть-чуть перед сходом.

А потом убыстряется время,
Транспортёр уже мчит, надо прыгать,
И вязанка поможет, чтоб темя
Или плоть не поранились мигом.
Дальше – выход, пред ним очень жарко,
Но здесь ангелы встретят, не бросят,
И с вязанкой пускают, чтоб в варку
И свою мы добавили ношу.
Это пьют сорок дней, что по мосту
Переходят нечистую реку,
Транспортёр же бросает всех оптом
Прямо вниз – это были калеки…

Там садятся, кто были с протестом,
Чистотел это лишне – мы любим
Изучать Слово Божие с местом,
Где обители всем, мы – их люди…
И спокойные катятся оптом,
Но потом уже воют напрасно,
Это сон, очень ясный о тропках…
Кто нечистый – тех участь ужасна…

*    *    *

Миг земной – он от мира в полоне,
Он красив и бывает изыскан,
В своих гранях сверкая в прогонах,
Кинолентой из прошлого цикла.
Там не миг уже – нечто и больше,
Это вехи истории, люди,
И они задержались здесь больно,
И сейчас возникают повсюду.

Киноплёнка, картины, поэты –
Все свой миг зафиксируют чётко,
Это жизнь, что из мигов раздета,
А всё вместе к надежде наводка…
Все хотели остаться на время
И им мига ничтожного мало,
Это тяга к высокому в теме,
И у всех по-иному осталось.
Кто века уже трогает души,
Кто мелькает звездою горящей,
Но известно одно – мы улучшить
Мир пытаемся мигом летящим.

Понимаем уже – всё химера,
 И что где-то мозаику сложат
Этих мигов, что будет примером
Рубежей? Что-то ликом, что рожей…
У создателей миги – особо,
Кто читает, кто слушает – в разном…
А всё вместе толчок нам к итогам,
Мы из вечности странники – ВАЖНО.

*    *    *

Ты, Любовь, стороною проходишь,
А разлука всегда перед нами,
Мы и ближних видали у брода,
Что есть смерть – перемена местами…
Мы в разлуке с Всевышним, мы в плоти,
И душа изнывает и стонет,
Это если услышал глас ночью,
И росток превращается в крону.

Прорасти – это мало средь терний,
Я молчу про дороги излишек,
Непростое движенье и нервы –
Прополоть в этом поприще нишу.
Прополоть в этом мраке дорогу
Невозможно без помощи Свыше,
Здесь молитва влияет в итоге,
Без неё заблужденье колышет.
Кто Любовь призывает в подруги,
Выезжает, мы верим, на счастье,
Это Свет, не земная натуга,
А блаженное в хоре участье.

Уже здесь поют славу, Всевышний
Научил и престол с куполами,
Где-то с золотом лучшим, не лишним,
С этой малою жертвой делами.
Мы Любовь призываем и плачем,
А разлука нас с миром не тронет…
И мы с ангелом, верим, задачу
Свою выполним, долг перед Троном… 

*    *    *

На идущей живой киноленте
Где-то ценность заветного места…
Или брак её – чёрная пенка,
Как стереть мерзость чудо-стамеской?
Кадр не вырубишь, снова не вставишь,
Обновив, не прокрутите дважды,
Значит, истина где-то есть с края,
В хэппи-энде заветном, отважном.

На последнем, суровом отрезке,
Чтоб спасение – помощью Свыше,
А иначе нет шанса и резкость
Пропадает, и титры кто пишет?
У кого-то цветные все кадры,
У кого чёрно-белая проза,
Кто герой, кто массовка громады,
В эпизодах вставляется позой.
Кто статисты, кто избранный гений?
Кто-то тёмные крутит делишки…
Ну, и фильм, состоящий из трений,
Из зацепов, наездов – в чём фишка?

Где-то чёткая нитка сюжета,
Где-то сразу о счастье сценарий.
Есть случайность, есть воля адепта,
Есть нечаянно с тыла удары?
Сразу масса вопросов возникнет,
Кинолента живая – анализ
Покаяния вытянет нитку,
И свою верой вставите малость…

*    *    *

По понятиям где-то законы,
Где по дружбе, а где по приказу,
Где-то кланы влияют и тоном
Это верным считается сразу.
Это выше верховного права,
До поры и на время попустят,
Для примера посадят ораву,
И опять всё по кругу, до устья…

Так велось – солидарность есть в генах
И у нас, в историческом прошлом,
По религии, нации, тема
Непростая и вылезет тошно…
Но её не объехать, не спрятать,
И идти с ней до самого края,
Кто до Рая, кто сразу до ада,
И куда это вставить мечтая?
Что в верховном – традиция, вера,
И какая – по праву наследства?
Или новая – душка иль стерва,
И приход или новое бегство?

Где идея возьмёт свою жатву,
И возникнет правитель всемирный,
Замирения нам и достаток
Обещая всем участью жирной…
Солидарные будут по генам,
Солидарны по страху и быту,
И сейчас солидарно не внемлют
Гласу совести, духу убыток…
 
*    *    *

Продолбить, проломить, отлопатить
Надо оползень малой протокой,
Бурея отдыхает – в сей схватке,
И зима даёт шанс поработать.
А весной уже всё…. И громада
Натворит своих подлых делишек,
Если массой обрушится сразу,
Подтопление – мелочь, здесь – выше…

Это мир и Россия – картинка,
Всё один к одному, не Майами,
Мы грызём этот оползень льдинки
И лежать до прихода не станем.
Что там будет – все знают, потопом
Уже раз очищали планету,
Нас – теплом испытают и оптом
Всё придёт, катаклизмом – без света…
Так всё было – и рифма, и тема,
Но примеры из частных компаний,
Из военных – грызут свою землю
И протоки готовят пораньше.

Где-то гении технику ладят
К обороне от целого мира,
Где-то братья в молитве, от ада
На земле ограждают нас сирых…
Что же сами мы – образ Майами,
К телевизору больше привязка,
Не грызём этот оползень сами,
Не взрываем, не молимся… Тяжко… 
 
*    *    *

Миллионами тонн на отсыпку
Нас не тронешь, возили – бывало…
И взрывать приходилось, ошибку
Разгильдяй совершает едва ли.
А военные – это и строже,
И контроль, и порядок, стихию
Победить могут люди – итожу,
Эти пункты внедрить на Россию.

Олигархов и мафию к ногтю,
И сажать, и сажать непрестанно,
У стихии ошибки, нет локтя,
И сдадут кровососов незваных.
Надо тренд обеЗпечить, конвейер,
И суды неподкупные – тройки,
Да народ за такую идею
И царя может выдвинуть бойко…
Без Царя в голове мы на пупе,
Мы и раком, и поза с ушами,
Мы никто, мы стихия, мы глупы,
И заряды взрывают над нами.

Где-то встанет кровавый антихрист,
Антипод нужен – белый, пушистый,
Сверхзадача для мира, из иксов,
Как без Бога всё сделаешь чисто?
Да никак – и контроль, и порядок
Получают постом и «Помилуй»…
И взорвём внутри бесов зарядом,
И соборно изгоним в могилу…

*    *    *

Свиристелей невиданно много
Обклевали, объели калину,
В феврале её час, и подмогой
Пред метелью им будет, даст силу.
Пусть морозы немного утихли,
И пятнадцать есть градусов мягких,
Но им выжить неблизкие числа,
Где-то в мае появится травка.

У них очень суровое время,
И к жилью они жмутся инертно,
Что в полях будет хуже и темень,
Да и хищники выберут жертву.
Не поможет ни скорость, ни ловкость,
Они ночью их будут тарзанить,
Здесь у стаи числом подготовка,
Накормить этих тварей телами.
Что у нас пред духовным морозом,
Будет где-то немного подпитка,
Увеличится стая угрозой,
Чтоб с антихристом душами биться?

Тоже где-то телами закроем,
Чьи-то бреши, проходы, проломы,
Но мы веруем в жертвенность крови,
Не напрасное паданье в омут…
Знаем, хищники лютые твари,
Но и смерть – переход в воскресенье,
И лицом эти встретим удары,
Кто-то раньше, кто позже, но в бденье.

*    *    *

Не майора из гвардии встретишь,
Рядового, но слово – оружье,
И немало вам будет отметин,
Где-то в глаз, где-то в бровь – в том окружье.
При делах слог и очень опасен,
И дают осторожно лить пули,
Но обойма полнеет, ужасен
Ждёт огонь, что пророки раздули.

Не уйду от прицела на йоту,
Разве где-то во сне помечтаю,
Круглосуточно помню работу,
Что дают сотворить перед далью.
Вроде в рамках всё малых, коротких,
Но какой горизонт при закате?
И зову в неизвестное кротко,
Говоря, что обителей хватит.
Но и время, я чувствую, гонит
Всё быстрее, всё яростней стуки,
И всё громче и жалобней стоны,
Что народ издаёт не от скуки.

На последних бежит переходах
Этот поезд, подходит к туману,
Когда явно всё будет в природе,
Но уже не увидят, устанут…
Припечатать кого-то бы пулей,
Уложить в глаз, не трогая шкурки…
Но «майоры» проходят сутуло,
Где-то в думах своих, перед урной… 

*    *    *

Не заманишь людей за туманом,
Эта где-то романтика в прошлом,
Они едут с проблемой в кармане:
За деньгами, за шопингом пошлым.
Кто-то едет поближе к больнице,
Кто тоску заливает гостями,
Это жизнь современная длится
С убыстрением, с горочки сани.

Все когда-то куда-то приедем,
Кто-то дома, но странствует в думах,
Окончательный вывод в беседе –
Не гадать, куда выведет сумма…
Можно вектор построить на Небо,
Но идти надо в гору и трудно,
Горизонт где-то манит победой,
Что там будет – расскажет день Судный.
Кто кого призовёт и поможет?
Может, бес расставляет ловушки,
Может, ангел победы итожит?
По любому мы цель и на мушке.

По любому мы ценные души,
Если где-то борьба за идею,
И архангел в борьбе не за туши,
Не за плоть, эту бедную – змею…
Это прах и огонь всё очистит,
И романтика снова воскреснет,
Но в горении духа, дух истый –
Это новая, вечная песня!

*    *    *

Встречный ветер слезу высекает,
И как с парусом гонит попутный…
Но идти надо к вечному Раю,
Невзирая на местные путы.
Из оврага, на санках и в гору
Я доставлю питьё ключевое…
У кого-то и мёд будет горький,
И вода через фильтры в отстое.

Через местную призму событий,
Мы взираем на шаг мирового,
Пусть за морем корова в убытке,
Нам полушку свою сберечь строго.
Будут жуткими горькими воды –
Радиация, видимо, всё же,
Одна треть и кому эти пробы,
И кому это «счастье» итожить?
Отмахнётся, конечно, неверье,
И в России водички довольно,
Ключевой и прозрачной, нет меры,
И не будем лакать её сольно.

Освятим и напоим планету,
Уж такая нам русская доля,
Удержать что-то в малость для Света,
И помочь, кто пройдёт это поле…
Поле жизни и смерти, пророков,
Встречный ветер и гору препятствий…
Но идёт убыстрение сроков,
Кто услышит последние стансы?

*    *    *

В белый парус попутной надежды,
Что ещё привлекает нас в вере?
Это строгость ограды железной,
Через пост не приблизятся звери.
И Любовь зарождается Свыше,
Это чувство дают не обманкой,
Не по плоти, здесь души услышат
Этот отзвук, из песни нежданной.

Где по плоти – там алые розы,
Паруса тоже алые – сказка,
А у нас всё серьёзно – угроза
Замарать это белое смазкой.
Дёгтем мазали раньше колёса,
И ворота у девушек лживых,
Это образ греховного чёса,
Что измажет слепых и ленивых.
Черноту не очистишь, не срежешь
Перед входом – даёшь покаянье
Всё же раньше, не позже, не реже,
Чем положено, дух не устанет.

Белый парус – не сказка, а образ
Чистоты неземной, не отсюда,
И матросы все белые – добрый
Это вид, да и внутренность люда.
Как очистить сплошные помарки,
Что творятся в житейском походе?
 – Божий страх и угроза, где жарко,
И железная вера, не мода…

*    *    *

Кто чулки из нейлона наденет,
Кто-то кофточку снова примерит,
Кто-то сердце откроет за деньги,
И запрячет в шкафу вновь за дверью.
Из нейлона не сделаешь совесть,
Не растянешь её, не разрежешь,
Если есть – она будет готовить
Для души от нечестия межи.

В кино песня – «Мужским разговором»
Пацаны объяснили для взрослых,
Что рост личности – это не сорность,
Всё по правде и честно вопросы.
Кто косила от армии хитрый,
Кто по бизнесу очень пронырлив,
Это всё где-то вылезет в титрах,
На весах это будет – как гири.
Но пока им площадка для гольфа,
Пусть играют в заветные лунки,
Это всё, это пик и не больше,
Суета на канате, на струнке…

Не нейлон, здесь ходьба с балансиром:
Что есть вера, обряды, законы,
Всё железно, на совесть, с придирой
Где-то спросят за хитростей тонны.
БеЗпокоить беЗпечных букашек
Будем снова и снова, и крылья
Отрастут у запутанных пташек,
В это верим и молимся сильно…

*    *    *

Сто стихов у последней калитки –
Человечество с прошлым прощалось,
В Третьем Риме дарованный свиток,
Показали, что разное жало…
Жало смерти – надежда, кто верит,
В мире мрак и ослепшие люди,
Горизонты большие, без меры,
И тупик, прямо в пропасть отсюда…

Тема смерти грозит воскресеньем,
Это главное – как мы воскреснем,
И вопросы прямые, не тени,
Не вилянье, не прятанье, честно.
Через разные мира зацепы:
Через ролики, песни, кто знает?
Подсознание вывело скрепы
И мозаику сложило с края.
Получилось наглядно картинка
В пятой книге из цикла, что Свыше,
Неумышленно смерть, не разминка,
Не для тех, что ничто не колышет.

Они в прошлом, копаются в букве,
Им неведомы духа полёты,
А кто верит – готовится, стуки
Уже явно идут и без счёта.
Свыше знают все слабости наши,
Но дают где-то верному нишу,
Чтобы вырвать кого-то из каши,
Чтоб искать, что хоть кто-то услышит…………….

 *    *    *

«Попроси у Меня» – и отпустят,
Кто что просит: кто корочку хлеба,
Кто-то больше – Небесного устья,
Кто-то просто житейской потребы.
Этот мир на пути ненавидит…
Изо льда, гололёд и замёрзший,
Да он, проклятый, копит обиды,
И Творца отвергает, как ёршик.

Но и так не находит покоя,
Псы терзают – приказ господина,
Нехороший, недобрый и злое –
Это всё, что измыслит скотина.
Не укусят, так просто обложат,
Ну, не любят открытые души
Черноглазые, чёрные рожи,
Зазеваешься, сразу задушат.
Ни Воды и ни Хлеба в канаве
Не найти, не ищи по планете,
Это нечто Небесное, ставят
Где-то вехи и путнику светят.

«Попроси у Меня» – и ответы
Получали столетия люди,
Есть примеры, иконы, обеты
Бог давал – «Кто идёт, не забуду»…
Где-то вечно зелёные травы,
И хорошие все, даже звери,
Там и вол, там и лев, и орла мы
Все увидим – кто твёрдо поверит.

*    *    *

Мы на Сретенье слышим о встрече
Симеона и Господа в храме,
И у нас путь итогом отмечен –
Что преградой в исканиях встанет?
Где дела, где болезнь, где-то вялость,
Самотёк для духовной работы,
И у мира достаточно жала,
Чтобы нашу отвадить заботу.

И душа не на первое место,
На потом, к серой массе поближе,
Всё как все, отступление – честно,
Пусть помолится где-то подвижник.
Триста лет ожидать Симеоном
Мы не можем, у нас век короткий,
Но мы видим пустые прогоны,
И что души уходят отводкой.
Где-то шанс не использовал грешный,
И покатится комом под горку,
Это видел не раз среди местных,
И у дальних с примерами горько.

Ожидала пророчица Анна
В храме Господа, Духом ведома…
Что нам надо – открытую рану,
Чтоб и мы в храм явились, как к Дому?
Они смерти искали прилежно,
Мы от смерти бежим, без оглядки,
Но она по пятам, без надежды,
Будет встреча сурова, не гладко…

*    *    *

При дверях, и стучатся, откроют
Единицы, наверное, души,
Остальные до пропасти строем,
В обольщении плотью и чушью.
Для кого эти строки? Мир пены,
Пузырей – непрерывно  в разрывах,
Нет стабильности в каменных стенах,
Ни в финансах, ни в пашне на нивах.

Да и всё убыстряется, оптом
Начинаются где-то подвижки,
Как лавины, сходящие комом,
Зачищая весь брак и излишки.
Кто в лавине чего-то попросит?
Не успеет, там ужас и вопли,
И юла уже падает с оси,
Не помогут ни слёзы, ни сопли…
Уже явно наклон центробежный,
И услышат лишь в храмах: «Помилуй»,
Не во всех, где-то выход небрежный,
И пошло разделение силы.

При дверях, но горят ещё свечи,
Зазывая замёрзшие души,
Хоть кого-то спасти от увечья,
И хоть кто-то, быть может, услышит?
Кто услышит идущие громы,
Это чёрное в молниях небо?
Копошатся ничтожно, бездомно,
Но надежда уходит последней…

*    *    *

О любви у других не расскажешь,
Она каждому дарится лично,
Можно выхватить общие фразы,
Подогнать и оправить в табличку.
И подгон этот кто-то подхватит,
И мелодию вставит и чувство,
Или даже обратным накатом –
На мелодию строчки искусно.

И любовь, как прибой, без каникул,
Хотя вставят «Каникулы» в строчку,
Моря хватит на всех, и в безликом
Зарождается чувство и очно.
Мы не знали японские страсти,
Но прибой ощущали губами,
И другие слова неподвластно
На мелодии этой представить.
Мы и выросли с этою нотой,
Да и внукам она пригодится,
Как прибой, в этой вечной работе,
Продолжения рода синицей.

А журавлик всё выше и выше,
И Любовь неземная уходит,
Эта гладь синеокая тишью,
И цунами накатит невзгодой.
Про любовь начинается песня,
А кончается, что же – разлукой?
Без романтики, с треском и пресно,
И дверей уходящего стуком… 

*    *    *

Кораблём возвращаться куда-то?
Это где-то заветная пристань,
Не в грязи и в портовых собаках,
Что порвут по хозяина свисту.
Там друзья и любимые души,
И там любят тебя не по чину,
А за чистое что-то, что лучше
Всех богатств, что не купишь в кончине.

Это что-то зовут благодатью,
И дают её в храме немножко,
Чтоб тянулись, работали статью,
Получая бальзама по ложке.
Потерять это в рейсе не трудно,
Но придёшь, и отвалят по полной,
Не жалеют, нет дозы паскудно,
Что дают в обольщениях больно.
Корабли, они мчатся куда-то,
Но куда, на какие просторы?
Где-то рифы и волны накатом,
И кругом припортовые воры.

Оберут эти гады до нитки,
Зазеваешься если, и выпьешь
Где-то дозу нечистых напитков…
Аллегории вылезли сыпью…
А хозяин свистит уже псарне,
И чернявые тронутся гоном…
– Помоги нам, Господь, без удара
Проскочить это море, где тонут…

*    *    *

Мы же видим, что время в тумане,
И какую готовят нам пищу?
Но искать свою цель не устанем,
И беЗцельный чего-нибудь ищет…
Кто нирваны, кто просто покоя,
Кто для славы всё делает селфи.
Эти мелочи замок построят,
Но песок в основании мелкий.

Сквозь туман пробиваются мысли.
Это нечто духовное рядом,
И на ощупь идти – не исчислишь
Ни шагов, поворотов с преградой.
Но пути показали святые,
Выбирайте, на каждого хватит…
Хотя, что я, дороги крутые,
И народ ослабел и в кровати.
Но и здесь у тумана есть щелка,
У земли – добротою зовётся,
И проход этот твёрдый, не мелкий,
Но идти добровольно, не с плёткой.

И туман растворяется верой,
Где за шиворот, где и за руку
Поведут, помогая примером,
И преграды откроются стуком.
У тумана есть польза и вредность,
И чужие заблудятся быстро,
И гармония это и бедность…
О последних спасаемых мысли…

*    *    *

У себя свои храпы не слышим,
Да и хрипы прослушает доктор,
Кто диагноз поставит – Всевышний?
Нашим в слухе прорезанным окнам…
У духовного слуха отверстий
Не найдёте, не та это тема.
Это Свыше значенье отмерят:
Эти входы и выходы, смену…

Кто-то сразу с рождения зрячий,
Аппарат слуховой по наследству.
А кто бьётся с рожденья с задачей,
И ему не откроют, не бедствуй…
Нереально огромным вопросом
Я строку нагружаю – ответы
Если где-то найдём перед носом –
Обозначатся внутренним светом.
Это сможет увидеть ослепший,
И глухому в параметре щёлкнет,
Переключится ракурс кромешный,
И в туннеле появится щелка.

Но пока мир храпит с наслажденьем,
Вдохновенно выводит рулады,
Да и внутренний хрип постепенно
Где-то в лёгкие вставит преграды.
Знает Доктор, как всё это губит,
И лекарство даёт и рецепты…
Но мир спящий, ослепший и грубый
Под подушкой и держится цепко…

*    *    *

Хрипуны с храпунами без наций –
Это общие космополиты.
А над ними идея остаться
Где-то в вечности, в камне отлитом.
Вавилонскую строили башню,
Мегалиты тесали умело,
И за плоть принимаются – страшно
В тайну клетки проникнуть уделом.

Что-то им приоткроется всё же…
Есть ресурсы и князь знает много,
И заманят в ловушку – итожа,
Завлекая запретное трогать.
Ради этой прожорливой спячки,
Много копий сломают на небе,
Где-то ангелы бьются в горячке,
Подрубая растению стебель.
Это всё же не Дерево Жизни,
Суррогат – из травы его семя,
Но мечту-обольщение нижним
Надо дать, чтоб работать на время.

Потянуть до агонии мира,
И своим обещая – свой пряник,
А он есть в этом тайном задире –
У масонов и в прочих нирванах…
Кто проснётся – услышит, свой выбор
Обозначит черчением круга,
А иначе нельзя – либо-либо
На посту, как бы ни было круто…

*    *    *

Непременная – снежная тема…
Да я с крыши сошёл очень потный,
Снегопад мою землю объемлет,
Мокрота добавляет работы.
Мокрый снег добавляет нагрузку,
Не везде есть надёжные связи,
В этих стыках на крыше есть спуски,
Что прогнулись уже и отлазят.

Строил всё по случайным проектам,
Из подручного тонкого хлама,
И сейчас очищаю свой сектор,
Неустанно недельная драма.
Но так надо, такая работа
Очищает мой мозг с гематомой,
Да и прочие шлаки от пота
Вылезают свободно, без стона.
Мне не надо всех мёртвых таблеток,
Есть живая вода ключевая,
Витамины свои, и до лета
Гармонично дойдём, не скучая.

Кто без снега живёт очень жалко,
Им нагрузки, наверное, мало,
Этих миниэкстримов под палкой,
В этой спячке зимой мы слежались.
А в духовном вам палки не будет,
Добровольно желания – молим,
Разгрузить эти мерзкие груды:
Из грехов, из страстей, из неволи…

*    *    *

Об осенней тоске напоследок…
Завершаем схождение цикла,
И мы плакали здесь о Победе,
Что нужна, непременно проникла.
Это Духа схождения пламень,
Чтобы Он обласкал моих ближних,
И мольба – убеждаюсь, есть тайна,
Но работает как-то груз Высших.

Я молился «Мольбой» – своей книжкой,
И меня развернули от смерти,
Может, кто помолился излишком
От души и от чистого сердца.
Но есть факт, и пять книг перед вами,
Этот цикл в полусне, полуразум
Здесь немного работал, местами,
Всё в гармонии шло и не разом.
По стиху где-то в день, но надёжно,
Иногда пробивало на больше,
И я чувствовал – темы серьёзны,
Иногда даже разуму больно.

Не осенней тоской завывает
Лютый ветер, что гонят пророки,
И, конечно, кто вспомнит о Рае
В этом месиве инфы и сроков?
Этот цикл – «Воскресенье» итожит,
Я воскрес сотворить это чудо…
Слава Богу за всё! – Святый Боже,
Сохрани и читателя в Судном…

*    *    *

От рождения разное зренье,
Кто-то носит очки для прикида,
Кто без них различает лишь тени,
Кто-то вовсе слепой, мир не видит.
И очки тоже разные носят,
Кто-то розовый цвет обожает,
Кто от света закрыл свои очи,
И диоптрии в разном, без края.

И в духовном такие прикиды,
Всё один к одному, где же Доктор?
Кто пропишет, заставит увидеть,
Операции сделает оптом?
Но не ждите, здесь личные линзы,
Подбираются жизнью сурово,
Операция после – где минус,
Где же плюс – не поможешь до гроба.
Если даже на кончике носа
Не увидишь духовную сажу,
Что в пути засосали насосом,
Всё идёт через нас и измажет.

И молись, не молись – не поможешь,
Облегчить можно участь немного,
Как для мёртвых припаркой, пригожим
Чтобы выглядеть миг перед гробом.
Это взгляд на загробные виды,
И там зрение будет от Истин,
А пока выбираем – кто Лидер
И за Кем пробираться до чистых…

*    *    *

Наполняем количеством массу,
И из качества вылепим форму…
Что дождалась духовного часа –
Это здесь воскресает упорный.
Все мы смертные дети Адама,
Но и семя есть первого Духа,
По подобию строилась рама,
Но вмешалась обычная глупость.

И уже возрастать благодатью
Надо место искать, где поближе.
Раздают это манной и статью,
И смотреть за значеньем подвижек.
Уходили отшельники в горы,
Но и им приходить надо в храмы,
Там поклон – раз за триста повторов,
Это учат быть ближе упрямых.
А Разбойник он полупоклоном
Головой только разик склонился,
И в Раю уже сразу, как Дома,
Это чётко работает милость.

Мы помиловать просим ударно:
Кто-то в храме, кто дома на печке,
Но обряд – он дошёл не угарно,
Он две тысячи лет души лечит.
И количество с качеством, близость –
Это ауру как-то оформит,
И на Суд прилетает не низость –
То, что пропуск получит в мир горний.

*    *    *

Где-то ангелы бродят в тумане –
И такую легенду услышал,
Забирают все души – не раньше,
Им в невидимом лучше и тише.
Из рогатки в них дети стреляют,
Прямо в шарики, крылья и лики,
Это песня такая – Данская,
И не вырубишь – строки прибиты.

Наши дети все чистые вроде,
И рогаток не носят – планшеты,
Но стреляют во всех, не уроды,
И во внешнем никто не задеты.
Но внутри это целая гамма
Впечатлений, играет и взрослый,
И враги и оружие в данных,
Всё заложено кем-то и тошно.
Но уже на игле не до фона,
Здесь убить надо – кто тот противник?
Всё неважно, в игре же законы
Отменяются, ну их, противных.
Незаметно, по капле все яды
Проникают в ослабшие души,
Оградить и поставить преграды
Невозможно, здесь с выбором грустно.
Где-то ангелы грустно летают,
Одиноко с крещёнными, пусто,
Но их служба такая для Рая,
Может, кто-то откроет и уши…
… на детских шариках цветных…

*    *    *

Начинали за здравие книгу,
За покой завершаем Воскресный!
Этот цикл непростой и с интригой,
Всё о смерти, о смерти чудесной.
Вроде страшно, но это для блудных,
Кто себя не обуздывал в рамки,
Не искал восхождения в трудном,
А пытался по краю и в дамки…

Неумышленно смерть появилась,
Это путь к воскресению в Рае,
Без неё мы как все, что остались
На Земле, как потомки в Адаме.
Было проклято всё, и трудились,
Искупали мы эту ошибку,
Но Христос воскресением в силе
Искупил нас и встретит с улыбкой.
Снова будем возделывать почву,
Из цветов создавая аллеи,
Но не все, а кто любит цветочки,
А другие пусть ходят и млеют.

Садовод – это тоже творитель,
И мы здесь подражали кому-то,
Но ушли в города, и пожитки
На столе умещаем – в компьютер.
Вот, где творчества поле лихое,
Креативность отныне в почёте…
Но одно не оставит в покое:
Что на Суд оправданьем возьмёте? 

*    *    *

Воскресение – где этот образ?
У мальчишек, где с родиной плохо,
Там война постоянно, и кобра
Всё кого-то кусаетЮ всё охи…
Там же камни все политы кровью,
И у всех, всё благие идеи,
Воскресить вот страну – есть подобье,
Но позволят ли то иудеи?

У них есть жало вмысли – Воскресший,
Так в подобье добьют этих прытких,
И им тоже свой крест неутешным,
До конца будет, видимо, пытка…
Воскресение – этим банкирам,
Что уже захватили все банки,
Рычаги все у них, лишь с задиром
Православие встало здесь танком…
Вот у них в Православье есть вера,
Сохранились немного остатки,
Но закваска послужит примером,
И не все же попрячутся в прятки…

Католичество здесь посерёдке,
И куда, кто качнётся – не знают,
Протестанты – подобны селёдке,
Их же просто огромная стая…
Воскресенье там как-то размыто,
Все довольны, с цветочками встретят…
Но кого? – вновь разбито корыто,
И лишь крест остаётся на свете…

Дополнения: будет блок из восьми стихотворений, наверное, в каждую книжку... Так как сотворилась жесткая конструкция всего творчества - это 33 богатыря книжек духовных стихов и 1 книга ПРОЗЫ - дядька Черномор...

*    *    *

Воскресению скажет мир: фигу,
Ну, его, мы хотим поработать,
И кто в сад, кто шабашки, где двигать,
Кто займётся рыбалкой, охотой…
Это образ, а кто на диване
Созерцая чужих экскременты,
Этот вымысел – жизнь на экране,
Про…ирает всей жизни моменты…

Воскресение – чисто забыто,
Что придёт скоро снова Воскресший,
И с мечом, разрубая корыто,
А с ним вместе и стадо всех грешных…
Сатана – этот явный противник,
Побеждён будет Словом мгновенно,
А с ним вместе и стадо противных,
Что себе рвали миг ежедневно…
Никакого различия датам,
Да и дням всей текущей недели,
И среда, да и пятница стали
Днями жрачки, как вроде не ели…

Воскресение – огненный образ,
И есть символ, что смерть победили,
Это Крест, и весь выход там собран,
Взять свой крест, так как все выходили…
Не бросать, если будет, где тяжко,
После смерти награду получишь,
Пусть вся жизнь – есть в движении бражка,
Выйдет градус иль уксус вонючий…


*    *    *

Воскресению – скажет мир: баста,
И потянется кто-то к футболу,
Кто к хоккею, кто скажет: спорт, здравствуй!
Да и сам раскорячится голый…
Позабыто начальное нечто,
Что его и поставило в главных,
День седьмой перешёл быстротечно
На него – и сперва было славно…

Собирались в сей день всей общиной,
И давали – кому есть потребность,
От излишков, семьёю единой
Проживали, но всё это древность…
А сейчас если кто-то припрётся,
Сквозь текущие все загражденья,
То, бывает, ни с чем и вернётся,
Не получит ничуть вдохновенья…
Может, галочку где-то поставит
В тайнике, да и скоро забудет,
Угрызение больше не давит,
Да и кто его ныне осудит…

Воскресение – день календарный,
Он для бизнеса много, что значит,
Все продажи сильней, и ударно
Достаются гроши из заначки…
Воскресение – спорная дата,
Будет шилом – его же не спрячешь,
И часть дней – есть всегда из заклятых,
Осторожней – иначе заплачешь…


*    *    *

Как ничто я представил из праха –
Это общенародное тело…
Но своя есть на теле рубаха,
И мне надо текущее делать…
Все народы ничто – так в Писанье,
Но своя как бы хатенка с края,
И у нас есть весна – ожиданье,
Что природа проснётся святая…

Хотя, мир уже проклят с начала,
Преступление Евы, с Адамом,
Для чего у нас сердце стучало,
Чтобы к Богу нам выйти упрямо…
Пусть мы изгнаны были из Сада,
И в трудах искупаем проступок,
И сады насаждаем – услада
На Земле, хоть одна, а не тупость…
А жизнь в городе – дело тупое,
Там вся жизнь: от зарплат, до зарплаты,
Исключенья не в счёт, там другое,
Кто с лукавым, а кто из заклятых…

И такие есть твари по паре,
На ковчеге судьбы всех хватает,
А всё вместе ничто то в угаре,
Продолжает губить мир без края…
Но весна – это образ молитвы,
Просыпается спящая почка,
Так у нас – есть Писания свитки,
Их найти, прочитать надо срочно…


*    *    *

Хорошо размышлять после Пасхи,
Да на сытый, блаженный желудок,
Что уже миновала нас тряска,
Но потом подключаешь рассудок…
Небывалый твориться же холод,
А у нас подошёл день Победы,
И пред ним будет минус – вся школа
Предвещает какие-то беды…

Светлой седмицей дождь и мы мёрзнем,
Как бы гонит домой всех молиться,
До кого-то дойдёт – всё серьёзно,
Основной же народ матерится…
Ему хочется рыть свою землю,
Раз весна и все сроки посадки,
Воскресение побоку, кремнем
Он в душе, не очистил осадки…
Мало кто же и чтил пост Великий,
Не посил покаянно: помилуй
Нас, Господь, навсегда Светлоликий…
Он нахмурился – холод гнёт с силой…

Нас пока что мытьём ещё моют,
Раскатают катком – будет поздно,
Основная же масса душ взвоет,
Когда резать начнут наши гроздья…
Что взрастили, с каким урожаем,
Как постами учились прополке?
Мы же сами конец приближаем,
Завывания слышатся волком…


*    *    *

Где-то «…полк» даже ходит «БеЗсмертный…»,
Это в честь нашей прошлой Победы,
А для нас все святые – есть мерка,
Нам за ними и в вечность, по следу…
Нам же Светлая седьмица, с Пасхой,
Протоптали такую дорогу,
Да проспектом широким и массой
Чтоб ходить, но повсюду отроги…

Где-то холодно, где-то и жарко,
И всегда есть свои отговорки,
Не пройти этот путь без помарки,
Там и ямы свои есть, и горки…
Здесь лукавый особенно хитрый,
Да и Бог попускает проверку,
Чтобы каждый сам вышел на битву,
Сам и выбрал заветную дверку…
Ныне всё здесь сошлось в этом мае,
Как и в памятном том «Сорок пятом»,
И она у врагов не святая,
А какая-то злобой заклята…

Ныне яро ещё и воюют,
Но мы знаем: Победа за нами,
Мы же в комплексе все за святую,
Но есть те, кто гуляют не сами…
Их куда-то несут люты ноги,
Вдаль от Света, в какие-то ниши,
Всё в какие-то к бесам отроги,
Воскресенье не им – так запишем…


*    *    *

Опадут мишурою салюты,
Уберут до поры все портреты,
Вновь до мая нам ждать той минуты,
Чтобы были огнями согреты…
Вновь до мая нам ждать и парада,
Да и технику снова готовить,
Этим танкам Победы мы рады,
Нам вернули, почти что и новы…

А у веры не так, там тем жаром
Даже седьмица дней вся согрета,
Да и Пасха покойным в гроб  даром,
Ещё будет потом, и с приветом…
И салют там святой, и особый,
Как бы выстрел: Христос – да воскресе!,
И ответ сразу враз и без скобок:
Да воистину! Мир тот чудесен…
Воскресения образ есть вечный,
И весь год от него и танцуют,
И к нему мы вернулись здесь речью
Поминаем Христа, и не всуе…

Он же верным всегда есть и Главный,
От Него и к Нему все те вехи:
И парад, и салют, что есть славный,
И терновый венец – здесь без смеха…
Он же будет всегда, да с шипами,
А по жизни нас ждут и иголки,
Чтоб почуяли боль мы всю сами,
Кто не верит – Христу, те и волки…

*    *    *

Всё закончится Красною горкой,
Весь наш отдых блаженный Пасхальный,
Суеты как бы сбросили корку,
Поглядели в духовную дальность…
Были здесь и свои искушенья,
Но без них не бывает победы,
Над собой наблюдаем без лени,
Чтобы как-то добавить, что следом…

За постом же всегда расслабуха,
Это тоже уже проходили,
Но те грабли, в духовное ухо,
Прилетали не раз, они в силе…
Но дают как бы что-то для пробы,
Чтоб другим рассказать про ошибки,
Ненасытность у нашей утробы,
И другую известную гибкость…
Мы всегда же найдём оправданье,
Мол, чуть-чуть коготком, что пощупать,
Но увязнешь, высот ожиданье
Обернётся толчением в ступе…

Хорошо – если Бог, что откроет,
И дойдёт, пусть слегка запоздало,
Что лукавый же яму нам роет,
У него и силёнок не мало…
А у нас, как всегда – на исходе,
Мы же сильно двоякие твари,
Наша плоть и душа – всё на взводе:
Где осечка, где выстрел ударит…


*    *    *

Воскресение! Пасха усопших…
Вот уж, где появляются думы…
Кто, куда? – не осудят же оптом,
Кто-то выйдет из гибельной суммы…
Мы не знаем, мы всех поминаем,
Всех кто жил, и чего-то же сделал,
А чего? – мы же много не знаем,
И судит не дано неумело…

Нам дано: имена перечислить,
Всех своих, кто молился в общине,
И кто в памяти есть – как бы в мысли,
Но Бог знает, Ему не едины…
Бог же каждого как-то же любит,
Он не мы, там другие законы,
И святые – особые люди,
Всех поступков прощупают тонны…
Где-то пёрышко всё перевесит,
Значит, наша молитва в подмогу,
Поминайте, мы люди, не бесы,
Наше пёрышко тоже в итоге…

Там же радость всегда от молитвы,
Где-то свет, а кому-то глоточек,
Как бы чистого воздуха, бритвой,
Этим словом поможем, и очень…
Воскресение! Все мы там будем…
Как и мы, так и нас же вдогонку,
Всех когда-то те судьи рассудят:
Где-то граммы, где мощные тонны…



ЭПИЛОГ

    Эпилог – единый для всех книг, главный посыл – помолитесь и обо мне многогрешном, чтобы Господь даровал мне прощение и помиловал. И добавил, если чего недостаёт. И живёт надежда, что хоть чьей-то душе  эти стихи будут подспорьем, некими вехами в нашем многотрудном странствии на Земле. Они и меня выводили из тьмы, и вели за собой Ввысь, открывая и освещая горизонт, становясь всё более сильнее и технически, и духовно…
В последних книгах будут сплошные многоточия…
Пророчества это или просто строки, понятно, рассудит время, которого практически уже остаётся очень мало, а так хочется успеть помочь хотя бы кому-то…
    И музыка, эти мотивы из семи нот, звучащие в этих послеинсультных книгах – это чистый дар Свыше.
Невозможное человеку – возможно Богу!
    Непрерывно и таинственно приходящие стихи-песни – это некое эхо от той Небесной гармонии, что есть в музыке, некая весточка через Небесную индукцию и нам пробирающимся в тени смертной, что есть иной мир, где не будет воздыханий, болезней, и оботрут всякую слезу.
    Если хотя бы в ком-то, после прочтения этих стихов, растёт зёрнышко веры во Христа, прочтите молитву Кресту: «Да воскреснет Бог, и разыдутся врази Его, и да бежат от лица Его ненавидящие Его, яко исчезает дым, да исчезнут, яко тает воск от лица огня, тако да погибнут беси от лица любящих Бога и знаменающихся крестным знамением(полагаем крестное знамение), и да возвеселимся рекуще: радуйся Кресте Господень, прогоняя бесы силою на Тебе пропятого Господа нашего Исуса Христа, во ад сшедшего, и поправшего силу диаволю, и давшего нам Крест Свой Честный на прогнание всякого супостата. О Пречистый и Животворящий Кресте Господень, помогай ми, с Пресвятой Госпожею Богородицею и со всеми Небесными Силами, всегда и ныне и присно и во веки веком, аминь».

    Благослови, Господи, всякую душу читающую и не отвергающую эти строки стихов-песен, и помоги и ей УСЛЫШАТЬ…

    Есть постулат этого мира – что рано или поздно, количество переходит в качество, интенсивное переходит в экстенсивное, а в духовном мире – внешнее переходит во внутреннее, глубинное…
     И даже здесь на Земле, можно уловить некий отблеск, некую духовную индукцию, некое эхо-отзвук от мира потустороннего, но это один из даров Духа Святого – СЛЫШАТЬ!
=======================================================

ИМЕЮЩИЙ СЛУХ УСЛЫШАЛ


И в дополнение об обложке: там за овалом, везде просматриваются прямой и косой Андреевский кресты, в каждой книге свой цветовой фон, а так же и надписи по центру, на лицевой и тыльной стороне  – наше исповедание веры –

ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ!     ВОИСТИНУ ВОСКРЕСЕ!










ПОСЛЕСЛОВИЕ

    Книгу «СЕМЬ, СЕМЬ, СЕМЬ» – давали явственно Свыше, ровно в течение 42 дней – шесть седмиц – земное число, с 27 мая по 7 июля, седьмая седмица будет не здесь…
    Окончание, неумышленно, в рождество Иоанна Крестителя, в седьмой день, седьмого месяца, с явной перекличкой(ровно полгода) с седьмым января – РОЖДЕСТВОМ ХРИСТОВЫМ.
    И внутри, как раз этой книги, есть и семьсот семьдесят седьмое стихотворение всего цикла. Всё, все семёрки замкнулись – это джекпот – 7.7.7.
   Правда, каноническая правда, ничего кроме правды!


ИМЕЮЩИЙ СЛУХ УСЛЫШАЛ



Книгу «Россия» давали ровно 84 дня, впловину больше, чем книгу «СЕМЬ, СЕМЬ СЕМЬ», но также свервдохновенно, непрерывным ежедневным потоком – от 1 до 3 стихотворений, она наполовину о земном.









СОДЕРЖАНИЕ

ПРОЛОГ………………………………………………………………………………………………3
ПРЕДИСЛОВИЕ……………………………………………………………………………………5
Как бы ни было с миром печально…………………………………………………..6
Нужен стих про воскресные крылья…………………………………………………7
Если крылья собрались – то стая………………………………………………………8
Уязвимость программного кода……………………………………………………….9
Я радистом-морзянщиком в море…………………………………………….......10
Как ещё нам потрогать Можно тему представить в картинах……………………………………………..12
Из прекрасного в мире есть песни………………………………………………….13
Не дадут мне Маньчжурские сопки………………………………………………..14
И осенние парки напомнят……………………………………………………………..15
Дорогой, всё, приехали, линий……………………………………………………....16
Человек, что за бортом – не тонет…………………………………………..........17
На словах была – вечная память……………………………………………………..18
Всё, зима на дворе, твёрдый минус………………………………………………..19
О каком-то несчастном Алёше………………………………………………………..20
Я медаль «Боевые заслуги»…………………………………………………………….21
Перемога и ярая зрада…………………………………………………………………….22
На песке без основы не строят………………………………………………………..23
Всё другое возродится в роще………………………………………………………..24
Всё бла-бла –   как снежинка растает……………………………………………..25
Где душа, и в какой ипостаси………………………………………………………….26
Всё, зима, не растает, не ждите………………………………………………………27
Рай и ад – это радость и страшно……………………………………………………28
По-другому всё в ночь: и деревья…………………………………………………..29
Я проверил полётную карту…………………………………………………………….30
Перемога паршивых поганцев………………………………………………………..31
Всё реально, вся жизнь – от потопа………………………………………………..32
До любви выпал трудный мне жребий…………………………………………..33
Резидент ошибается дважды………………………………………………………….34
Социальная лестница в людях…………………………………………………………35
Об уроде семья, может, плачет………………………………………………………36
Интервью на вопросы – не сложно…………………………………………………37
Уязвимость любой подсистемы………………………………………………………38
Образ шторма не даст мне покоя……………………………………………………39
Умирающей осени признак…………………………………………………………….40
Дети лжи – они в Африке дети………………………………………………………..41
Дезертиров амнистия любит…………………………………………………………..42
Про воздушные твёрдые тропы………………………………………………………43
Пелена над планетой и морок………………………………………………………..44
Я опять, это надо, заплачу……………………………………………………………….45
Кто достигнет до прежнего Дома……………………………………………………46
Слово «надо» мы знаем – был Федя………………………………………………47
Завершится зловонием, зрадой………………………………………………………48
Слышал: вымолят ближних монахи………………………………………………..49
Ангел – это модем, он и свяжет………………………………………………………50
Год, как год – вроде всё как обычно……………………………………………….51
Купола – кто считал их в Непременно докрутят сценарий…………………………………………………….53
Меч надежды мы вынем из ножен………………………………………………..54
Завывают осенние ветры………………………………………………………………..55
Распрекрасные белые розы……………………………………………………………56
Отступать дальше некуда – полюс…………………………………………………57
Сатанинские чёрные тропы……………………………………………………………58
Мне не нужно в заморские страны……………………………………………….59
«Кин-дза-дза» – начинается вроде……………………………………………….60
И пузырь, и гнойник разом лопнут………………………………………….......61
Где-то лето всё – маленькой жизнью……………………………………………62
Космос космосу рознь – есть орбиты……………………………………………63
Червяком по земле? – нет, устали………………………………………………..64
Не хочу по земле извиваться…………………………………………………………65
Как узнаем приходы Мессии…………………………………………………………66
Единицы – кто слышит и верит……………………………………………………..67
Как-то связаны воды с душою…………………………………………………………68
От престола река течёт в город……………………………………………………….69
Нелегко на просторах вселенной……………………………………………………70
Помечтать можно как-то немного…………………………………………………..71
Мне вагончик послужит зацепом……………………………………………………72
Саксофон очень здорово скажет…………………………………………………….73
Не увидишь дрозда на просторе…………………………………………………….74
Этот мир: то мотор, то компьютер………………………………………………….75
Отбиваться от ворона – чем Чёрный ворон – он кружит над миром…………………………………………..77
Приложением к веточке с Русью…………………………………………………….78
Чтоб увиделись проблески Жизни………………………………………………….79
Полонила полночная вьюга…………………………………………………………….80
Хорошо, как в «Балладе о судьбах»………………………………………………..81
Одноклассники мрут, что не диво…………………………………………………..82
Просвещения праздник – Крещенье………………………………………………83
Танкер с газом взорвался на море………………………………………………….84
К золотой середине выводят…………………………………………………………..85
По каналам центральной системы – из чая..………………………………….86
По каналам центральной системы – из кофе…………………………………87
Силиконовый «рай» уже ближе……………………………………………………..88
Кто бураном застигнутый в поле…………………………………………………….89
Приближают строительство Храма…………………………………………………90
Сколько ныне зимой на болоте?.......................91
Транспортёр, что и движется – время…………………………………………….92
Миг земной – он от мира в полоне…………………………………………………93
Ты, Любовь, стороною проходишь………………………………………………….94
На идущей живой киноленте………………………………………………………….95
По понятиям где-то законы…………………………………………………………….96
Продолбить, проломить, отлопатить………………………………………........97
Миллионами тонн на отсыпку………………………………………………………..98
Свиристелей невиданно много………………………………………………………99
Не майора из гвардии встретишь………………………………………………….100
Не заманишь людей за туманом…………………………………………………..101
Встречный ветер слезу высекает…………………………………………………..102
В белый парус попутной надежды………………………………………………..103
Кто чулки из нейлона наденет………………………………………………………104
Сто стихов у последней калитки……………………………………………………105
«Попроси у Меня» – и отпустят…………………………………………………….106
Мы на Сретенье слышим о встрече………………………………………………107
При дверях, и стучатся, откроют……………………………………………………108
О любви у других не расскажешь………………………………………………….109
Кораблём возвращаться Мы же видим, что время в тумане………………………………………..........111
У себя свои храпы не слышим…………………………………………..............112
Хрипуны с храпунами без наций…………………………………………………..113
Непременная – снежная тема……………………………………………………….114
Об осенней тоске напоследок……………………………………………………….115
От рождения разное зренье………………………………………………………….116
Наполняем количеством массу……………………………………..................117
Где-то ангелы бродят в тумане……………………………………………………..118
Начинали за здравие книгу……………………………………………………………119
Воскресение – где этот ЭПИЛОГ…………………………………………………………………………………………..121
ПОСЛЕСЛОВИЕ……………………………………………………………………………….123


Мой сайт - sandrshin3.wixsite.com/alexandrtimshin

Все стихи на сайте – http://stihi.ru/avtor/timshin
















Корректор
Технический редактор