Август

В ларёк сгоняли  вновь за пивком;
на пляжах Ялты тоски ни в ком.
Где волны кроткие, кишат кишмя,
то дядьки с тётками, то малышня.

А то – все сразу! Не разберёшь!
Глаза, как стразы!  Смех! Охмурёж!
Лишь кроны пиний бросают  тень,
шмели в  глициниях жужжат весь день.

И солнца шарик, войдя в зенит,
так спины жарит, аж день звенит!
От южной праны балдёж с утра;
то дельтапланы, то глиссера.

Лафа туристам, у них – маршрут,
а нам «по триста!»  и –  very good! –
и нам всё по фиг, всё – very well! –
наутро – кофе! – и вновь у дел.

Акаций запах, магнолий лоск,
Восток и Запад, Моне и Босх;
от длинноногих чувих и дам
шиза у многих – бьёт по мозгам!

И басом лайнер, вползая в порт,
гудит: кто крайний? –  под  волн фокстрот.
Когда под вечер идём сквозь сквер,
весь мир отмечен вниманьем сфер.

Там, на газонах, сверчки всю ночь
фей полусонных шугают прочь;
и прямо в тему, в блеск и уют,
как хризантема, цветёт салют…