О жареной утке в испанском сапожке

На узкой грани ада с раем,
Я прожила немало лет,
Доподлинно и твердо зная,
Что кони – есть, а принцев – нет.

Задумалась однажды: что не так?
И поняла, что не видать мне чуда,
Поскольку я - свой злейший враг.
Козлов, баранов и верблюдов

Сочла и подвела итог:
Всегда сама я примеряла
В любви «испанский сапожок»,*
Как на подбор, в одно лекало.

И в дар бездонному желудку
На стол подать всё норовила,
Себя как жареную утку,
Упрашивая: «Кушай, милый!»

И «милый» жрал, чего б не жрать,
Коль стол упорно накрывают,
Ведь так легко себя прощать,
Когда тебя за всё прощают.

Просящим – дай. Всё очень просто,
Желание отыщет повод:
Когда душа страданий просит,
И плеть найдётся, и оковы.

Но Бог Вселенной полотно
Творил  не из одной лишь боли,
Нам изначально – всё дано,
И каждый путь свой выбрать волен.

Всех вариаций – бесконечность:
Падение, полёт, и бремя,
Любовь и ненависть, и нежность -
Всему и место есть, и время.

Но жнём мы только то, что сеем,
И, видимо, лишь на контрасте
Воспринимать мы жизнь умеем,
И отличать от горя счастье.

За шагом шаг, опять и снова,
Всё, что бывает – неслучайно.
Лишь только то, к чему готовы,
Мы в этой жизни получаем.


* испанский сапожок - средневековое орудие пытки, иллюстрация взята из Интернета