Рамаяна. Хануман вступил в залу

Хануман вступил в залу. Драгоценных каменьев порталы влекли каждый своим сечением. Великих архитекторов повеление в драгоценных огранках захватывало  сознание любого смотрящего,заставляя восторгом замирать говорящего,испытывая восхищенную смерть ,так как стагнация камня вводила в бренности осознание ,а их внутреннее мерцание  вдруг уводило в космические пространства ,делая необъятным Великого Раваны царство. Но каменные ложи на которых покоились девы были с легким ,не отличным от температуры тела подогревом. А вот шёлк простыней не перенимал тепло камня. Они на один градус были прохладными. И это было чудесно так как рука сползала и искала тепло ложи и камень оживал служением давая каждой жене Раваны тёплое наслаждение. Клубился аромат изысканных благовоний струйкой ведя обоняние в другие пространства ,каждый аромат прокладывал путь именно в своё царство. И ты вдыхая отличал различные вкусы а иногда они смешивались и тебя окончательно путали. Но благовония были разумны они клубились создавая новые ароматы и это как новые алгоритмы  ,каждый своим вздохом просчитанный. Но эти вычитания не напрягали а просто в чувственную игру завлекали. Зрительно клубящиеся благовония ещё танцевали ,заставляя глаза рисунок пластики осязать и там где ниточки благовонные вдруг прерывались сердце сжималось и нежностью как то само собой наполнялось. И вот глаз напитавшийся нежностью мог  только теперь перевести фокус своего зрения на узоры тел  наполнявших залу  и все они жены Раваны.  Спящие они напоминали бесценные шедевры великих художников. Они были музами  они будоражили сознание напоминанием женского предназначения -высшего вдохновения. Нежными мазками были написаны некоторые создания,другие экзотикой буйства цвета и формы привлекали и такой был напор и колорит ,но было это со вкусом  не было перебора а как будто наоборот даж чуть -чуть мало,что бы воображение не отдыхало, а само эмоцию красоты добирало. И Раваны воображение бесконечно играло.