***

мильонов я не заработал
есть вороной душа седло.
решил в ближайшую субботу
умчуся в степь: всё заебло…
пришпорю пони удалого
махнув последний раз любя
тебе хвостом
блеснёт подкова
искру с асфальта вышибя

выпал снег на степных перевалах

замело степные перевалы
prologue

Натянув родные прохоря,
Выхожу под вечер в Кокоря.
От конца до края степь лежит:
Ни огня, ни песни, ни души.
Закурил, папаху почесал,
Пожурчал, навеян светом лунным,
И всю ночь, скрипя перо писал,
Как Россею воевали Гунны.

exposure

Метёт степные перевалы.
В снегах лютует каракурт.
Сайгаки в тройках ржут устало, 
Везя обозы тёплых юрт.

Свирепых Гуннов злые  орды
Впрягя сирот, старушек, вдов,
Катят стальные клавикорды,
Для стенобитья городов.

Все Чингисханцы над арыком,
Идут походной джигурдой,
И, сняв посконные туники,
Прядут мохнатой парвардой.

Зашла луна над косогором.
Камлает в сельве кабарга.
Батый внимательным дозором
Глядит московского врага.

С ним Кочубей под саксаулом,
С военной шашкою в руке,
В корчме с бешметом длиннодулым,
На верном скачет кунаке.

С надеждой тешились уроды
Что спят родные Кокоря
Хотели с заднего прохода
Войти в тылы богатырям.

Не тут-то было! Что такое?
Виденье? Судорги? Мираж?
(тут за монголов, я не скрою,
мне стало неудобно аж.)

Голуболглаз, улыбчив, строен,
Увитый в золотой канве,
Возник, играя шпагой, воин:
Как оказалось – Пересвет.

Спокойно глянул оком смелым
Из шлемоносной головы,
Сказав татарам онемелым:
«Богатыри, увы,  не вы».

И сплюнув, вытерся ботфортом,
И развернув лицо полку,
С презреньем к оробевшим ордам,
Сказал своим он речь таку:

«Здесь нашей родины стремнины.
Границы русских городов.
В луга, погосты и овины
Немало вложено трудов.

Ермак здесь юзал бечевою,
Таща линкоры сквозь луга,
И с пугачёвскою княжною
Наставил Разину рога.

Возьмёмся за руки солдаты
За мной в атаку и не трусь!
Немало дерзких супостатов,
Казнила Киевская Русь:

Хазар, фашистов и французов,
Белогвардейский психо-марш,
Чапай, Довженко и Кутузов
На пушечный пускали фарш.

Плясали турки и монголы
Под Анкин быстрый пулемёт,
И шведо-финский скальд тяжёлый
Тонул, коньком ломая лёд.

Здесь вражьей тати - будто гнуса
Нам довелося перебить:
Россию подлому зулусу
Мы не позволим осквернить»!

Взревели кони – страх по коже.
Враги бледнеют головой.
Дружина, лошадей стреножив,
Гурьбою ринулася в бой.

epilogue

Скосили Гуннов как солому:
Смешались  взрывы, ропот, стон.
Тот бой, как никому другому,
Мы не забудем испокон.

зачем жить
я всё сказал
в двух трёх стишках всё сказал
 как мог
можно уходить

Я немало читал переписок, известных людей, малоизвестных - писателей учёных художников визажистов налоговиков кондукторов суфлёров слесарей токарей мотальщиц... Ваша - на уровне.
Она мне всегда нравилась человечностью, драматизмом, смелостью, откровенностью, правдивостью, подъёбом, кокетливой достоевщинкой, гавном, эротизмом, и субьективизмом.
 


она была бревнистка
а он простой электрик
она крутила сальты
а он паял утюг

и он как говориста
без всяческих эклектик
сманил её на мальты
где млеет знойный юг

дарил ей шубы польты
и всяческие бусы
и сильные колени
рейтузом украшал

кутил паля из кольта
соря везде капустой
грассируя как ленин
кудрявясь как ришар

она его ласкала
могучими руками
и стоя на коленях
трубила нежно в рог

енотов полоскала
читала мураками
давила на сцепленье
подогревала грог

летели дни как пули
закончилась зарплата
и он простой электрик
немного загрустил

бревнисточка лапуля
сбежала в эмираты
и вынув пистолетик
себя он пристрелил


исполнив этот хеттрик
в  росею укати
и чюждый сентиметрий
и тихим гегзаметром

у ней родились дети
два коли и андрюшка


эклектизм
 - неорганическое, чисто внешнее соединение внутренненесоединимых взглядов, точек зрения, методов

жду тебя и ты вернись
непрерывно жду
жду как солнышка киргиз
астроном - звезду
можешь пьяной приползать
сраной и нагой…
помни я умею ждать
как никто другой

настало вновь ненастных дней
и листьев падает на землю
в полях унылым взором внемлю
как лоси трахают коней

Если тебе оху ительно плохо
Если под боком нет человека
Мне позвони ты в любое время
Тебя я пошлю непременно на х уй

Потому что мне так охуенно ху ево
Что вопли твои мне по х ую и вовсе
И потому не звони ты мне лучше
Пусть нам раздельно будет ху ево

Люблю и помню помню и люблю
Свечу ль сосновую на просеке валю
Рву ль яблоки кошу ли коноплю
Не берегу ли лодочку смолю
Меняю ль я червонец по рублю
Пою ль жую ль шагаю ль иль рулю
Люблю и помню помню и люблю

вечерним днём у ресторана
стояло крашенных блидей
в кудрявых шубах от барана
как архимед и фарадей

блидей продать хотело ласок
рубя зелёный лавандос
куря красивых папирос
подъехал в мерине подпасок

и пастухам блидей увёс

Вскую печална еси, душе моя?

Таки порадовал, Рома, меня допустим слогом вельми пригожим: штафирками, комильфами, и креп-шифонами слух зело скажем усладил.
Радует обращение к средним к примеру формам, кои предпочтительней для меня, малых и больших, и не только допустим в стихах, а непременно в сиськах! чем тема оных сим виршем, считаю, полностью как бы раскрыта.
Увесистый русский омонимический конец вселяет надежды и желание допустим жить, и много жить!  Спасибо. Накатил за тебя 150 – с военной шашки.

Цунами? Смерч? Иль что такое?
Пожар? Потоп? Или обвал?
От Кокорей до Дедеркоя
Землю накрыл десятый вал?

На просторах Родины чудесной
Закаляясь в битвах и труде
Дружбою солдацкой повсеместно
А случится бедствие какое
Нападёт внезапно хитрый враг
Пусть о Кокорей до Дедеркоя



Я часто думаю в голове про себя всяких допустим мыслей, раздумий, диалогов, как бы пиша внутри эссе, статей и других передовиц эпистолярного скажем жанра прозы поэтского пера моего: гуляю ль я средь рощей шумных, собаке палочку ль бросаю, кормлю ль у колодца журавля, старушек ли вдов безутешных перевожу в стога через поля, иду ль за водкой в антресоль, средь площадей на паперти стою ль, ем ли, пью ль, иль даже сплю ль. Вот и сейчас, читая вашего эссе, Коль, - это не будет исключеньем.
Читаю я и думаю внутри: как вас, моего дорогогого  человека, Коля, защемило и вывернуло прям редакторскими зебрами в наружу, прочитамши мой скоромный былинный труд; как близким сердцем, вы, милый мой человек, поняли высоких замыслов автора и отозвались им, как филин с поднебесья ночного отзывается дитю своему неразумному: «фи-фи, ух-ух, фи-фи-фо-фа-фак»; и я, как селезень, теряя нежные весенние рожки, трётся брюшком о плетень, зовя маму и папу, плачу в ответ: «кря-кря, курлы-мурлы, бее-бе, цок-цок.» (дальше, простите, плакал немного светлых слёз…) Ох, и на чём мы?...  Ах да: отвечая на ваш единственный недоумительный допустим вопрос относительно луны над косогором, которая зашла, могу пояснить просто: «Зашла луна над косогором» - именно так и было, она зашла – за тот самый косогор, над которым взошла. Спасибо, Николай, спасибо, светло обнимаю всеми руками своими.    
 

Фильм двойная фамилия

Вскую печална еси, душе моя?

Увы – не дуб:
Я – тот, кто рухнул с дуба,
Залезвшь на оный, птицей возлететь.
Упав об землю яростно и грубо,
Лежу, не може петь, али свистеть.
Костями сокрушилось туловище.
Глаза и яйцы сильно потекли.
Найдя всего в кровище и гамнище,
Бобры меня до хаты унесли.
Влюбился там в мохнулечку бобровну.
Женился, диким волосом зарос.
Живу! жуя опилки, палки, брёвна.
(вот только не хватает папирос)

за что скажи мне эта боль?
грибы таблетки алкоголь...

картошка сало пиво грог
халва водяра спрайт пирог

монти пайтон

за это наши отцы проливали кровь наших дедов

Гадюки просовывали любопытные мордочки сквозь прутья, и, щурясь от утреннего июльского солнышка, игриво покусывали редких полусонных посетителей, прося подачки. Было жарко. Пахло жасмином, мочой, духами и палёным пером.
Из-за высокой ограды доносился гул просыпающегося города.  Звенел трамвай.
С забора оглушительно орали воробьи, то и дело стремительно пикируя на кучи свежего верблюжьего навоза.

- Ну-ну - раздался нехороший властный голос.
- А? Что? - вздрогнул Сос.
Перед ним стоял коренастый мусчина в фуражке с кокардой, похожий на гиббона-железнодорожника, с гневным иноком в стальных со ржавчинкой глазах, держась огромной заскорузлой рукой за отцовский ремень.
- А вы собственно … - залепетал Сос, робко потянув ремень на себя.
- Сидор Напильник – охрана, - предвосхитил тот, и легко вырвал трофей. 
- И так: невинных допустим зверьков, говорю, зачем обижаем, гражданин? – поинтересовался Напильник, гадко наматывая ремень на кулак. 
- Да я чё? Я ни чё, они саме первые начали, оне прохожих… - замямлил было Сос.
- Нехорошо? – нехорошо,  - перебив, холодно констатировал Напильник, обращаясь к небольшой толпе, которая уже начала собираться.
- Полюбуйтесь граждане на издевателя пресмыкающих средней полосы природы болот России и окружающего мира.
- Распускать руки, да ещё с ремнём конешно никому не велено, - задумчиво произнёс тоненький как трость дедок возложив кисти за спину.
- Да, это знаете ли, понимаете ли, можно, как бы, зайти неизвестно куда-с, некоторым образом, мягко говоря, - пробубнил интеллигентный мущина обтрёпанного вида с перегаром.
- У у у, - сказал гамадрил Онаша из клетки напротив, показывая средний палец. 
- Совсем обнаглели подонки, - взвизгнула квадратненькая тётка в розовом.
- Высечь его самого и всех делов, - сказал угрюмый пионер, старательно ища в шортах.
- Ах, какое нахальное варварство предлагаете! – вскрикнула, взволнованно покраснев, сухая пожилая девица в мохеровом кардигане и драповых ботах. 
- Правильно!
- Высечь!
- Штоб неповадно! – обрадовалась толпа.
Потея, бледный Шарлевуаров почувствовал, что с него уже наполовину сползли штаны, лишённые привычной поддержки.

Резкий милицейский свисток мигом поделал просеку во вздрогнувшей волнующейся толпе, в которую и вошёл, чуть краснея, молоденький сержант в новенькой форме.
- Лейтенант Воледболов – представился он. - По какому поводу нарушаем общепринятых норм общественного порядка?
- Поймали садиста-вредителя земноводной социалистической ихтиофауны, товарищ капитан, - сказал Напильник, торжественно протягивая сержанту ремень.
Гадюки жалостно поскуливая, завиляли хвостиками.
- Они саме первые… кусались, вот… сечь хотят, товарищ майор… - сбивчиво залепетал бледный Сос, подтягивая штаны.
- Врёт подонок, - взвизгнула квадратная тётка
- Руки распускать никому не велено – пропел дедок.
- Высечь и всех делов, - заворожённо шептал повеселевший пионер, притиснутый толпой к спине комсомолки, ещё тщательнее выискивая в шортах.
- Это был не он, товарищ подполковник, - неожиданно для себя соврала сержанту Роза, одновременно стараясь отодвинуть от спины прилипшего пионера. - Я всё видела, - и густо покраснела от косы до кистей ног.
- А врать-то! врать и не краснеть поэтесс где учут? – возмущённо зашипела девица в кардигане. – Её здесь вообще не стояло, полковник! Отноминировали тебя на конкурсе, лахудра, дак теперь всё можно что ли!
- Проститутка! – хрюкнула квадратная.
Роза пошла пятнами прямо сквозь платье, чуть не упав в обморок, но пионер был на посту.
- Отставить грубых слов оскорбления личности, гражданка, – скомандовал сержант. – В отделении разберёмся. Вы, вы и вы – со мной, остальным разойтись на сто шагов.
Воледболов, Напильник, Роза и Сос направились в отделенье.
Толпа начала потихоньку расходиться.
Сомнамбулического пионера удалось отогнать только через полтора квартала свистком, под угрозой «отнять галстука и сообщить родителям за недостойного поведения».

Где васюганские отроги,
Где лета нет спокон веков,
К Тоболу сельди быстроногой
Шло бесконечных косяков.
За нею – нерпица, тюлени,
Муфлоны, лемминги, киты,
Моржи горбатые, олени,
Сайгаки, дикие коты,
Медведи, буйволы, пингвины,
Почуя зов родной земли,
Сквозь белоснежные равнины
На тёплый зимник мирно шли.
Эвенк, адыг, еврей, тувинец,
Каракалпак, монгол, якут,
Родной вдове своей гостинец
От веку добывали тут.
Охотник смело щурил губы,
Нацелив верный ватерпас,
И, чтоб не спортить ценной шубы,
С пистона бил кому-то в глаз.
И дичи брали понемногу
Чтобы хватило на поесть:
Отрежут ногу осьминогу
И отпускают зверя в лес.
И орентируясь по звёздам,
Ценили девственный покой.
И даже пчеломаток в гнёздах
Не тронут варварской рукой.
А ныне, лишь над перекатом
Займётся зимняя луна:
Прут, кто с огнём, кто с автоматом,
Кто пеший-конный, а кто на
Автомобиле, или джипе,
В гидроскафандрах до ушей.
Откуда их взялось, скажите?
Как на блохастой белке вшей.
Стреляют, пьнствуют, хохочут,
На вертолёте лезут в гать.
Когда умрёт последний кочет,
О чём мы детям будем лгать?
Когда последнего тюленя
С улыбкой гадкою у рта,
Поставив к стенке на колени,
Убьёт в затылок сволота,
Ответит кто за эти беды?
Сажать пора, в конце концов!
За то ли внуки наших дедов
Пролили кровь своих отцов.
Пора подняться населенью
И вырвать их блудливых ног!
Пусть, как не Пушкину Есенин:
Я написал, как только мог.

                ***

Васюганские болота — одни из самых больших болот в мире, расположены в Западной Сибири, в междуречье Оби и Иртыша, на территории Васюганской равнины, находящейся большей частью в пределах Томской области, и малыми частями —Новосибирской и Омской областей и Ханты-Мансийском АО.
Площадь болот 53 тыс. км; (для сравнения: площадь Швейцарии — 41 тыс. км;), протяжённость с запада на восток — 573 км, с севера на юг — 320 км, координаты — от 55°40' до 58°60' с. ш. и от 75°30' до 83°30' в. д.
Васюганские болота возникли около 10 тысяч лет назад и с тех пор постоянно увеличиваются. Болота являются основным источником пресной воды в регионе (запасы воды — 400 км;), здесь расположены около 800 тысяч небольших озёр, множество рек берут начало из болот, в частности: Ава, Бакчар, Большой Юган, Васюган, Демьянка, Икса, Каргат, Кёнга, Нюролька, Малый Тартас,Тартас, Малый Юган, Омь, Парабель, Парбиг, Тара, Туй, Уй, Чая, Чертала, Чижапка,Чузик, Шегарка, Шиш.

Геней убил во мне скромность, осиротив талант любовь и красоту…

Бывает миг когда господь нет нет да подмигнёт
Где б я ни был чтоб ни делал
Господь подмигивает мне
Всё отчётливей и чаще
звездой мерцающей   на небе
Господь подмигивает мене

Когда из всех своих щелей
На ружу вылезет измена

Мрак и суета и темнота
Молитвы слёзной суета
А в храмах гомон, суета
Стеной киоты с образами
Алтарь, киоты с образами

К чему молитвы слёзной суета,
Суровый мрак картонок с образами,
Когда господь из каждого кота
Глядит на нас медовыми глазами…

Придёшь домой он из кота
Глядит медовыми глазами

Обедни звон, молитвы суета,
Стеной алтарь, киоты с образами
Суровых ликов, мрак и темнота
Там рыжий бог из твоего кота
Мигнёт тебе медовыми глазами

Мне рыжий бог из рыжего кота
Вдруг подмигнул медовыми глазами.

Ох, Фаня моя, да как же мне допустим не биться в набат, когда я вижу всё собственной скажем головой, живя в неподалёку от тех к примеру мест.
Если даже ваших невозмутимых допустим мозгов всполыхнула описанная мной измена, выползшая на ружу из всех своих скажем щелей, ощерив гусеницами джипов и всяких аэросаней, то мне-то, видя глазами, издевателей пресмыкающих средней полосы природы болот России и окружающего допустим мира, хочется повыдёргивать все ноги из туловища садистов-вредителей земноводной государственной ихтиофауны, к чему призываю каждого сознательного допустим гражданина-сожителя родной земли.
Спасибо, Фанюшка, птича моя.

Отвечай когда к тебе разговаривают.

Толпа вдруг затихла, что слышно было биение хора сердец

режиссёры
Крис гилл
Михаэль ханеке
Мизгирёв
Погодин
Дичилло

где васюганские отроги
где лета нет спокон веков
я простудил обои ноги
и с ангинОй в могилу слёг

За гуманизм и дело мира---пусть наша борется сатира!

Позвольте, Ната, приподсоединиться внесеньем скромных лепт.
Гусарские поговорки:
Вдвоём гуляючи лугами, непремини впердолить даме.
Откажут Клава, Зина, Сара – гусар всегда спасёт гусара.

Петербугров звездомясов затылов спиноусов
Пчеломёдов саблезубров
Пил как порчуга

Я выше ваших критик.

Быстрые пруды

В прудах гуляли караси

Я лежал в траве по пояс
Голый и нагой
Полз вдали зелёный поезд
Воя кабаргой
Надо мной порхали в небе
Всякие жучки

Грущу, седым наморща лбом,
Как нёс армейской службы срок.
К тебе, мой дембельский альбом,
Я посвящаю этих строк.
Как часто ты меня спасал,
Собой украшивал досуг.
В тебя старательно писал
Красивых песен и рисунк.
Листом лисну: Вот танк родной.
Вот сплю на боевом посту.
Вот бью об стену головой.
Кидаю палку на мосту.
Вот нас водили на мультфильм
Двадцать девятым декабрём.
Вот я, Антоха и Камиль:
Комбату в бане спину трём.
Слезой накапал и затих…
А где-то из былых страниц,
Дедов, товарищей моих,
Смеётся беззаботных лиц.

Пускай помнят сэры и херы геноссы,
В погостах хранятся наточены косы.
Чтоб не было в мире счастливых богатых,
Во взводах на взводах стоит автоматов.
И дедовых шашек блестят топорища,
Крепки мы затылком, локтём, туловищем!

Открыт закрытый город Армавир
Париж открыт, но мне туда не надо, хочеца сказать уважаемому автору, но не будем.
Разложим ка-ся мы лучше всё на полочки.
Итак:

Есть где-то город Армавир.  –  учите гео-графию, сударь, скажу сразу.      
Туда, признаться, очень тянет.  – кому и в чём признаться? – непонятно.   
Зовет, притягивает, ма'нит. – кто зовёт, чем притягивает – обратно непонятно.
Ведь там, невидимый в тумане, - это смотря какой туман: надо уточнять.
Крутясь, бежит, Гвадалквивир, - Гвадалкивир у вас круглый с ножками что ли? Ха ха ха!
Там жил и умер Ричард Гир – не жил, а только умер, и не Гир а его Хатико.
И в бубен заяц барабанит. – это верно, сам видел.

Пора! В далекий Армавир – обратно учите гео-графию (до Армавира рукой подать)
Давно, пожалуй, ехать надо. – «пожалуй» выделено правильно и красиво.
В тот дивный град – глазам отрада, -  это украдено, не помню у кого.
Где хлеб вкуснее шоколада,- какой наивный инфатилизьм.
Где воздух сладкий, как пломбир, - подтверждаю, сам ел.
Где собирает Хакамада – и часто не одна, поэтому лучше «собирают Хакамады»
В мантилье подле водопада – иногда: в сари возле быстрого пруда.
Чеснок, горчицу и имбирь. – чаще: гуано, колбу, нашатырь.
О дивный заповедный мир! – пропущенна запятоя, даже две.

А сыр?! Как пахнет местный сыр! – как? Чем? – непонятно.
А девы с грудью антилопы! – вроде пожилой человек…
Какие ноги, спины, попы! – не юноша, а туда ж…
А борщ! Харчо! А эскалопы! – А? и что? (ни борщь, ни харчо мне не понравились)
А ресторанные синкопы! – сам плакал под «Мамин вязанный жакет» Хампердинка.
А к отбивной тройной гарнир! – кладут часто двойной вместо тройного, лучше взвесить
Не жизнь, мой друг, сплошной плезир! – плезир на торт мажут.
Хороший город  Ар – ма – вир… - красиво разделено чёрточкой, ничего не скажешь!

И все же – как ни тесен мир, - вы знаете радиус окружности диаметра земли? Ха ха!
Как ни докучно домоседу, - как? Обратно непонятно.
Как ни струит зефир эфир, – тоже самое!
Ни в воскресенье, ни в среду – а в остальные дни поеду! Ха ха ха! (и пропущена буква)
Я не поеду в Армавир. – слишком категорично: здесь бы оставить надежду…
Хочу. Могу. Но не поеду. – это все уже давно поняли, зачем повторять.

Доработайте, Николай, я проверю, придя обязательным порядком.
В целом понравилось большея часть произведенья.

Постический скриптум: из рыб руками жир давить: это, знаете ли, попахивает экстремизмом-с.

Всякого только что родившегося младенца следует старательно омыть и, давши ему отдохнуть от первых впечатлений, сильно высечь со словами: "Не пиши! Не пиши! Не будь писателем!" Если же, несмотря на такую экзекуцию, оный младенец станет проявлять писательские наклонности, то следует попробовать ласку. Если же и ласка не поможет, то махните на младенца рукой и пишите "пропало". Писательский зуд неизлечим.

Однажды Мандональд Свиномантов прыгнул на ногах с пятиэтажки и угодил пряником в песочницу, где и был раздавлен катком в котором находился Движоп Жоцкий-Хохотов, который пояснил, что сел в каток, чтобы укрыться от дождя, а он поехал и остановился возле его дома. Поднявши вой и зубовный скрежет, Жоцкого долго пинали старушки, вдовы и дети из песочницы, пока прохожий Мимоходов не вызвал органов милиции.

мускат-люнель и марсала

любил ея от крышки до покрышки
и целовал усатые подмышки

На бесптичье, как говорится, и кастрюля соловей

представителей непрекрасного пола

нонче с надысь не путать

какую цидулу прислал

Какую вы имеете полную праву

Индивидуй

куча разного народа людей.
По какому полному праву

Вы что же, говорит, это у меня в доме выстраиваете?"

Небо синее, сонце жолтое, земля черная, лес зеленый

Рви здоровые зубы, до больного доберешься.

поэтические стихи

Колян не гони кабаргу
Нам некуда больше спешить
Последуем вместе в тайгу
Жыть..

Я помню всё
Я всё конечно помню
Твой поцелуй испуганный почти
Июль, портвейн, душистую солому
И наши пыльные смешные кирзачи.

ничего на свете лучше нету;
нежели гендЭрному предмету
данному мне юноя сестры,
с периково-матовою кожей,
на дитя невинное похожей
подвергаться, в летние поры.
в остальныя поры, впрочем, тоже
(холодно в крещенские – но всё же!)
Но её прекрасней три сестры
Что друг друга краше и моложе;
каб - не заливные осетры,
и давитье прыщиков на коже!
(а ещё люблю - в ночи костры)
И девчуль с веснушками, на роже
Не люблю хоры ковры дворы
Синхрофазотрон, сырок творожный
Но зато, достав из кобуры,
Молотки струбцины тромблёры
Наточить, обратно в зад положив
(ножницы туда ж и нож сапожный)
Что достать точить что (в рифму тры)
Люто ненавижу те поры
Когда мошки блошки комары
И ансамбль эбический сябры.
И твою читатель гнусну рожу.

На просьбу трудящего допустим человека, исходник вернуло там скажем девочко одна.

бросьте вы эту мантифолию
канашка
левая губа

мерлехлюндию распускать

древо благосеннолиственное

увитый в глянец

Умён, красив, одетый в глянец,
Что зарубежный иностранец,
По жизни царствую, как бох,
Идя на длинных, стройных нох!

Стоя ногами и руками на асфальте,
Смотрел вперёд глазами головы.
Земля вертелась в бесконечном сальте
Губами прошептал, увы, увы…

Дайте мне крыла от журавля
Зоркий глаз совы
Слоново ухо
увы

По вдоль забора незнакомого,
Меня, алкОголем влекомого,
Не разберя путей-дорог,
Несло, не чуя вялых ног…
Не находя прямых дорог
Несло, сплетая рук и ног

Здесь мёртвый восстанет из гробика:
Руслан и Артур – аэробика!

Интим салон – Рогатый слон.

Жалюзи от Зизи.

Услуги дезинсекции на дому:
Убьёт руками паразита обезиана тётя Зита.
 
Школа ораторского мастерства.
Карл Клару учил оралу.

Спасибо, Николай, фильм был допустим прекрасен с первых до последних скажем  секунд. Подбор актёров, интерьеров, ирония, лаконичнось, милая скабрёза – всё на высшем уровне. Очень понравилось.
В ответ хочу предложить фильм «Области тьмы», если не видели, будет интересно.



Наблюдаю вашу допустим беседу, голуби мои сизоклювые, у минут 15-20, и думаю: ну об чём люди говорят: мантифолий всяких понаразводили с мерехлюндиями, языкочесательство сплошное; а ведь это поэтический сайт, тут люди об поэзиях говорят, об высоких чувств поэтического слова. И не стыдно? - бюсты-робусты-баристы, как говориста.
Добрых дней, кстати, Ната и Коля, ибо об вежливости даже ленивец помнить должон

Чем развитее человек, чем больше он размышляет и вдается в тонкости, тем он нерешительнее, мнительнее и тем с большею робостью приступает к делу

Людям в глаза не видеть

-- А я через грибы еще выпью... Такие грибы, что не захочешь, так выпьешь.

а будучи болен, некому мне воды подать

ежели взглянуть на меня с точки зрения

в рассуждении счастья людей

сапоги с чужого плеча

хорошему человеку всегда плохо

мущина с иностранным лицом головы

Пойдите взад на базар, Папо, и плюньте менчердайзеру в глаза – это первое.
Второе: наши скажем коты в гречку по малым нуждам допустим не ходют.
Третьее: полста рублей – хорошее допустим деньги.
Четвёртое: да, я честный человек, любящий сын отца.
Остальное: стихотворение написано про меня, но если хочете будет про вас-с.
Пятое: выздоравливайте ваш недуг поскорей, а то через вас мы беспокоимся сильно и незабудьте про бумаги, не ровен час.

На счёт скажем любимчиков – допустим несогласный я: каждый получил ровно тех качеств и способностей, которых необходимо для полноценной жызни в той среде обитания, в которой он оказался волей случая; ну запустите, Марина, обласканного творцом соловья в задницу слону, вместо к примеру обиженных допустим  червячков, постоянно в ней обретающих счастливой полноценной жизнью, и я посмотрю, как он запоёт.

Вы задумывались, от чего существует такое разнообразие самых невероятных видов живого? К чему такое разнообразие? Почему заполнены все ниши мало-мальски пригодные для выживания? Жизнь есть в кислоте, во льдах,  стратосфере, на глубине 10км., при температуре кипения и т. д., не говоря уже о более благоприятных условиях. Для этого должна быть причина и цель, ибо логика мира проста: мотивация – действие – результат. И результат очень важен и нужен Создателю. Разнообразие видов существует для того, чтобы не прервалась ниточка жизни при внезапно изменившихся условиях окружающей среды; чтобы выживший ничтожный червь, бактерия, и пр. продолжила эволюционное развитие до логического конца, пройдя все стадии развития вновь до высокоразвитого существа. Нет тупиковых видов – любой  муравей, при наличии времени и условий неизбежно эволюционирует до разумного существа. Мотивация и результат мира нам пока неведомы, мы едва начали понимать принцип его действия. Так что об обиженных и обласканных – это лишь поспешное суждение со своей человеческой субъективной колокольни: ещё не известно, кто в итоге выйграет: червь ничтожный, или огнегривый лев.
Казалось бы, что может знать о мире муравей, бегущий по корпусу ядерной боеголовки? Но со временем он узнает всё. Все узнают всё и всё узнает всё.

А вот – голый землекоп
Гляньте:
там видны молодые, старички
у них разные выражения лиц (мордочкой не назовёшь)
живут тридцать лет и больше (хомяк 3 года)
размножаются как пчёлы
иерархия приматов с матриархатом
альфа самка выбирает троих - пятерых из племени, и никому больше не разрешает размножаться (в племени 150-250 чел.)
их недавно обнаружили вообще

сосредоточась на тексте  - глаз замыливается

Читая вашего допустим  разбора, Николай, у меня с разу сползли волоса прям с причёски на бок скажем головы, увы; ибо, об чём может судить пишущий критик не побывав в шкуре писомого художника? – да ни об чём! – отвечаю на поставленный мне в лоб вопрос, ни мало усомнившись в правдивой очевидности ответствуемого, поскольку живущий городской средой горожанин мегаполиса с квартирами и асфальтами в подъездах, горячей водой, балконами и высотными антресолями среди железных крыш каменных джунглей, давно отпавши губой от живокормящих сосцов материнской земли, от лесов и болот российской степной глубинки, выглядит этаким нелепым пыжиком, пыжась научить местных российских населений отчей провинции, как нужно писать пейзажных лирик и других рубрик художественного слова.
Что он может знать об птицах, рыбах, вокруг нас окружающих, и других жывотных зверей охотничьего бережного промысла ушедших лет и  прошлых годов жизни?
Куда и где ему в последний раз доводилось бывать среди первозданных природ?
Когда и как ему удалось последний раз ночевать среди лесов с диким жывотным миром, хоть на той же студённой крынице возле омутов у журавля на околице? Кому? какому последнему зверю он вчера смотрел в жалосный, слезящий голодом и болью глаз? кроме мелкой, откормленной городской собачко Феньки, на нескольких кривых ног выписывающей бессмысленных па вокруг да около него.   Ясно, что – этих вопросов останется без ответов…
Но, при всём при этом, не льзя не отдать ему должного, в неравнодушном подходе к прочтению моего болевого стихотвореньия, ибо всё им вышеобсказанное не вина, а беда его образа проживания жизни, сибаритствующему кофе, стоя по утрам возле окна на шумный двор улицы его дома, и давящего потом пидальки на светофорах и шосе в быстроногой «Ибице», посмеиваясь надменно-нелепо в окружающую среду, плюя через высокомерную губу,  да спаси вас господь, Николай вы мой дорогой Сергеевичь.
 
Прекрасно написано, Лена, и замечательно высказано в стихотвореньии.
Только вот одного но вы не учли, доча моя, как бы этого было не прискорбно, а именно следующего: у воробья коленки находятся задом-наперёд, как и у многих остальных летающих пернатых птиц, бороздящих бескрайних просторов нашего синего  неба над головой, иначе он прыгать бы не мог на прямых негнущих ног. А он прыгает! Этого вам подтвердит любой, кто хоть раз держал в руках хоть самого малого воробушко.
И остальных стихов, даже грустной печали, мне очень понравилось.

На счёт пальцепрыгательных способностей кистей  ног воробья вопрос, конечно, неоднозначный, ежели взглянуть с точки зрения. Через человечьих ног действительно трудно доказать орнитолого-ортопедическую недостаточость ходительных конечностей птичьего поголовья пернатых. 
Это ведь как бывает в реальной действительности наблюдения:  у одного ноги по локоть в грязи и сапоги с чужого плеча, а скачет как гиппопо-там по Лимпопо, а у другого и брюхо и зубы есть, а кушать не может, потому что нечего.
И очень приятно за ваших тёплых слов на мой скромный адрес, чего и вам желаю.

проклятой физике назло
я шел... одна нога... другая...
но всё равно меня ползло,
к земле ньютоном пригибая

потом мычало и лежало,
блювало в небо головой,
ментом за шиворот держало,
хотело пива и домой.

Мой автопилот всему обучен:
Продолжаю смело наливать,
Будучи в гамнище нахлобучен,
До невсостояния стоять.

Ты моя отрада
На – тебе цветы
Мне никто не надо
Кроме только ты

Всю ночь до первых петухов
Опять читал своих стихов.

Скакать "на верном кунаке" - это, конечно, впечатляет... Житель Кавказа, прежде стать таковым для автора сего опуса, теперь очень хорошо подумает. В кунацкую, конечно, пустит, если приведёт судьба, но не более того. Скакать вы будете только в своих мечтах на своём жеребце, а не на нём, уж точно. Ну и вообще... Как-то много в этом патриотическом сочинении намешалось. Даже зулусы африканские, подлецы, поналезли откуда-то. Читали вы много, как видно, товарищ дорогой - так много, что уж и не упомните, чего откуда там происходит, и что с чем можно сочетать, чтоб и разумному человеку понятственно было. С наилучшими к вам пожеланиями,
Ирина Шведова   05.12.2014 07:47

Ну, что можно пожелать допустим автору таких легкомысленных скажем критик? Зададимся риоторическим к примеру вопросом, глядя глаза-в-глаза написанному  опусу критической допустим рецензии: лучше учить отеческих историй древностей? Читаючи, глубже проникать в сути истин исторических правд, талантливым автором доходчиво глаголенных? Задумываться своёй головой, над поэтской глубинной мысолью стиха? Уметь отделять зёрно от плевы? Сострадать и любить, как нигде и никто другой? Шире смотреть вокруг себя на некоторые окружающие рядом вещи?
Всё это так, но поможет ли? Не вызовет ли это вответных немотивированных агрессий? И нужно ли это члену СП, которым я являюсь и очень им горжусь?
И не много ли вопросов, Ирина, хочу спросить я вас?

С пожеланием добра.
Владимир.

Как писал научный антрополог Семюэль Мудыженский:
«Однажды бипедальный Гомоэректус, распрямив спиногрудь после удачной охоты на последнего питекантропа, впервые взял в руки волосы на груди своей подруги, и вырвав копну оных, огласил лесотундру ликующей песнью победителя, повергши в ужос диких львов, сарлыков, саблезубых флемингов, слономамонтов, ластожаберных лысух, домашних курей и коз, и прочих китозавров с дельфинокрысами, откуда есть пошло рода человеческого».  Что и было позднее доказано на белых лабораторных мышах экспериментально. Советую вам, Игорь, прислушаться к Мудыженскому, а не выдумывать, что в голову забредёт почём зря.
С горячим теплом. Владимир.

Странно: я исколесил повдоль и поперёк аналы не одной научной библиотеки. Я жыл в них. Спал стоя на стеллажах. Питался пылью, мышиным помётом, рыбным клеем с корешков книг и забытыми апельсиновыми корочками 16 века, а этот эпизод упустил.

Будучи приятно обрадован ответами на риоторических вопросов, мне нечего больше сказать, кроме удовольствия общаться с вами, Ирина, замеча лишь на третий вопрос, что гений убил скромность в вашем покорном слуге, осиротя нещадно  талант, любовь и красоту.

Приятно, за таких похвал, Александр, не буду скрывать.
Не знаю, что ещё казать, но потрогал бы такого читателя, наверное, тоже.
Спасибо вам.

Убить жывотное, это как убить ребёнка.

Весенние прилёты пернатых птиц в виде скворцов, ласточек и прочих коростелей.

Мило с вашей стороны

Я драчистый изумруд

"Сию книгу читал я, Матвей Терехов, и нахожу ее из всех читанных мною книг самою лутшею, в чем и приношу мою признательность унтер-офицеру жандармского управления железных дорог Кузьме Николаеву Жукову, как владельцу оной бесценной книгы". Делать подобные надписи на чужих книгах он считал долгом вежливости.

Этого стихотворения сегодня читал я, Владимир Пауков-Щедрин, и найдя оного самым лутшем  из всех читанных мной от ныне стихотворений, в чём приношу нижайшую признательность автору Восьминогову Коле, как написавшему собственными рукками этих прекрасных строк поэтических стихов.

Простите раба грешного, в гордыне обуреваемый живу.

Улицу покрыл гравием и выкрасил его.

Глаз вопиющего в пустыне.

Она часто рыдала мужским голосом

"аще" и "дондеже",

Звезженье в небесах

Отеческаго дара расточив богатство,
с бессмысленны скоты пасохся окаянный.

Миликтриса

Единоутробная жена

У каждого человека что-нибудь спрятано

желаю вам всяких бед, печалей и напастей... избежать.

Елпидонт

Какое чудесное отправление природы!

умолот в поле... полон пруд коростелей.

Сделав открытие собственными руками
Единоутробная жена
Рыдала мужским голосом
- Я такие чувствую чувства, каких вы никогда не чувствовали.

неприятный для авторского самолюбия ответ

Ты мне лягушку хоть сахаром обсыпь, так я ее всё равно есть не стану

случаях, случайно случившихся

мечтал в тот вечер раки а ла бордалез кушать

Баритон у него славный. Едет, бывало, в поезде, напьется и давай петь. Звери заслушивались, птицы плакали! Талантливый человек, и говорить нечего...

mon petit {дитя мое (франц.).}...

по слабости моего нездоровья

мой дружный смех

Кораблекрушение поезда

В рассуждении удовольствия

И ни кожи и ни рожи
И на всех зверей похожа

Это ладно если человек по слабости своего нездоровья, или от несчастного случая, случайно случившегося, военную службу в армейских вооружённых силах служить не может, или полом не тем вышел по рождению из единоуробной матери своей, но бывают которые из трусливых соображений  от лынивают, не хотя отдать святой долг Родины, за который неоднократно в веках внуки наших дедов пролили кровь своих отцов, для лутшей доли мирного труда на благо поколений.
Позор им, мой дружный, презрительный  смех.

Не откажите, Николай,  дать мне этих прекрасных строк, вступленьием к моей готовящейся новой, и пока единственной книгы поэтических стихов и пейзажных лирик, об весенних радосных прилётах пернатых птиц, в виде скворцов, ласточек и прочих коростелей на просторов Родины родной, из чужых далёких чужбин, в связи с потеплением зимних холодов и проталин на залысинах лесных дремучих полян, рек, оврагов, пашен и прочьих чюдесных природных тёпловремягодичных отправлений.
Ибо скоро весна, февраль, лето, - а там и новый год. 
Вам же желаю всяких бед, печалей и напастей - избежать.
И дале цвести, радуя о****енительною вашейю красотой, окружающих вокруг вас близких и родных людей и родственников и всяких друзей ваших, не исключая покорного слугу.   

Будучи умирая

"Ваше превосходительство, отец и благодетель, Иван Иванович! Просвещенное внимание Ваше и проч...."

Завзятов, плотный, краснощекий, выпивавший залпом бутылку шампанского и разбивавший лбом зеркала.

Будучи читая с утра ваших стихов, дорогая Стефания, в рассуждении удовольствия долго не мог оторвать свой глаз от страницы, переходя туда-суда, с переду взад, из зада на перёд и обратно, радуясь и несвойственно мне посучивая ножкой, и накапывая кофьем на окружающие вокруг меня предметы различной домашней обстановки в виде столов, стульев, ковриков и клавиатур, куря два раза, восхищаясь быстрым лёгким пером, отважной смелостью писомого, всёлым смешным юмором, самоироньей и прочией атрибутикой талантливого художника словесных жанров, благодаря чего хочу просто сказать: вы – прелесть что такое: умница красавица и талант.

Что ж, приходите – попрыгаем, обстрижём, изрыгнём, потерзаем, порвём, поглумимся, станцуем, посмотрим, если вас это не смутит в рассуждении растления нравственности.
И обещайте: не есть еду у кота,  не пить рыбный клей из горла и не бить лбом зеркала, как в прошлых разах.

Растление нравственности

Вечерний день клонился к закату

Весьма изрядного экспромта написали, Виталий, спасибо.
Будучи читая его, звучал мой дружный смех!
Но в рассуждении удовольствия от читки, немного смутило некоторых строк в плане растления нравственности, а так же, местами, неправильной грамотности некоторых слов и предложений. Ну что ж: малость подъучиться нам всем никогда не мешало.

Тут у меня, дорогая Фанечка, собрано в кучку стихотворений разных лет об жизни поживших, и смерти тех же умерших людей, которые внезапно оставили своим присутствием земной мир, уйдя из жизни мёртвым, холодным и никому не нужным кусочком живой плоти; кто неожиданно, кто торопясь, кто не дождавшись хорошей жизни, кто пройдя её от конца до начала и наоборот не пройдя – все по разному, как и в жизни. Будучи скорбя по ушедшим, собралось мне их в один цыкл стихотворений, что бы не печалить читателя отдельными чорными жемчужинами разбросанным по всех моих страниц, ибо пишу на радость людям, стараясь избегать печальной грусти в своих произведений весёлого пера.
А на работе я работаю, трудясь исправно, являясь сам начальником над своим подчинённым персоналом людей, добываючи с ними хлебов насущных данных нам днесь, как надеюсь и вам, дорогая моя Фанюшка. Живите долго и счастливо.

И плакал он коленопреклонённ,
В хорошем смысле слова злопыхая,
А я, с в руках заслуженным пером,
Стояла вся крассивая такая.

Стехи, как в сказке:
Прям – вобще!..
Целую в глазки.
Ваша Ф. Ш.

Ва’ша

Достая гитару с под стола,
Я пою, глаголом обжыгая:
Ах зачем ты в голову дала
Целовать взасосом, дорогая…