Black Mauser

ЧЕРНЫЙ МАУЗЕР                Samuel Krig



На завтрак опять - коридоры ВК, на обед – стихотворное дно.
Пройдусь до Каховки к знакомой, где мы/ с ней напьёмся как в странном кино.
Каких только нет в этом мире квартир с дураками и наркотой.
Война всех против всех – компьютерный тир для насквозь больных пустотой.

Отбушлатили время седые отцы, откальянилась пришлая злость.
Там хоть шерсти клок с поганой овцы – всё мне в жизни узнать довелось.
Видел я стадион освежеванных туш, и беспредельный разбой.
Это время подчас как кровавый душ, как с мертвяками забой.

На коленях в их осень, ветер плюнет в лицо бесприютным холодным дождём
Даже звон колокольный как смех бубенцов с тех шутов, что в обнимку с ворьём.
Здесь по-новому жить – кувыркаться в гробу, сердца камень крутя с похмела.
Нас убили давно, записав как табу с другой стороны стекла.

Слышал я, как однажды в подъезд вошла смерть, чуя поступь чугунных ног.
И завыл на окраинах город-вепрь, потому как другим стать не мог.
Что с людьми говорить, если что-то не так - продадут за гроши, не моргнув.
Потому как не хочет никто с горем жить и ходить как больной стеклодув.

Вот на лица браваду как маски надев, марширует привычно народ.
И вертлявые шлюхи, под странный напев, пополняют испорченный род.
От рубиновых звёзд не исходит тепла, та любовь – черный омут тоски.
Знаешь, мама, кривые вокруг зеркала, если в них пляшут ночью мешки.

Бесноватый неон нагло смотрит со стен, застывая в бездушных глазах.
И бежит лабиринтом измученных вен, та же боль в терракотовый страх.
Одноногий старик мне хотел подсобить: Хочешь, маузер черный  продам?
Только ты обещай, что завяжешь ту нить, что уже не связать по годам.

 Я купил этот маузер, нитку связал очень крепко морским узлом.
Только умер старик, он хорошего ждал, но хорошее стёрто злом.
Мне по дну не впервой водолазом идти, наблюдая скелеты судов.
Дай мне, Господи, сил разглядеть впереди айсберг тот в диком хаосе льдов.

Мне от глупых детей нет причины бежать, потому как при мне верный друг –
Черный маузер, с ним можно судьбы ломать между строк изнурительных мук.
О шершавый четверг обопрусь я плечом, кину пятницы груз на седло.
Ведь знакомая та была лучшим врачом, зная как нам с ней повезло.

Пусть на пафосной ноте окончит другой, я сегодня изрядно устал,
И к тому ж в переходе вонючий изгой в след мне что-то с надрывом кричал.
Этот город изрезан, искромсан до дна, воскрешает лишь утренний свет.
Вновь над крышей соседнего дома луна мне протянет счастливый билет.

Не цепляет меня колдовская глазурь, по-иному теперь я живу.
Не печалься, красивые брови не хмурь, я ж тебя на тот свет не зову.
Точку снова привычно поставит рука, прожит день – значит всё как всегда.
Слышишь голос, зовущий издалека? Это – я,/ там, где ждут поезда.

















                26 июня 2017

                2:50