фиолетовые цветочки

В то утро Роберт выглядел прекрасно,
Он шел по переходу на улице Ясной,
Когда на перекресток влетел таксист –
Его «Опель» был грязен и неказист
И словно лишен тормозов!
Роберт оказался к этому не готов.
На асфальт брызнула грязь и кровь.
Роберт очнулся в больнице.
Таксист расшиб лоб и бровь.
Позже он зашел извиниться,
Говорит Роберту: «Знаю, суд все решит,
Но я что, человек без души?
Видит Бог и моя покойная мать –
Я не хотел вас сбивать.
Я отработал всю ночь –
На работе выгорел, нет, я сгорел до тла!
У меня дома трехлетняя  дочь.
Осталась со мной, а жена ушла...
Я пашу дни напролет,
Вожу людей, но мне не везёт.
Виной всему жаркое дурное лето,
Как же я мог не заметить!» -
Он с досады ударяет себя по лбу.

Роберт улыбается, хотя чуть не оказался в гробу.
Его не покинуло счастье, хотя покинули силы,
А ведь он был одной, нет – двумя ногами в могиле!

Иными словами, Роберт остался без ног.

Таксист рыдает: «Как я мог! Как я мог!!!»

Вместо ног у него зашитые такие обрубки.

От звонков в палате разрывается трубка.

Роберт выключает временно телефон
И говорит (у него спокойный и ровный тон):
«Кажется страшным, но только на первый взгляд,
Я жил немало, пятьдесят лет - похожие в ряд, -
И видит Бог и моя тоже покойная мать –
Как все эти годы я хотел писАть,
Но мне никогда не хватало отваги
Остаться наедине с листами бумаги.
Нет, я занимался бумагами, только другими,
Мой дед и отец банкиры, я шёл за ними.
Активы, кредиты, проводки -
Сотка за соткой, сотка за соткой...
В итоге я стал совладельцем банка.
Но любой бриллиант – это просто склянка,
Если куплен за счет нелюбимого дела.
Я никогда не был достаточно смелым,
Чтобы делать то, что хочу.
И только сейчас мне это, кажется, по плечу.
Мне никто не запрещал писАть,
Я сам свой талант опрокидывал вспять.
А теперь, когда в теле так много боли,
Я могу себе это позволить.
Да, мои ноги ушли, причинив мне муки,
Но вся сила как будто ушла на руки, -
И теперь всё у меня в руках!
Да, мне страшно, но это приятный страх, -
Он хлопнул себя по стянутой коже, -
Я, наконец, никому ничего не должен!»

Смешались силы и обстоятельства.
Таксист стоял в замешательстве:
«Вы хотите написать книгу?!..
...о чем?..»

Роберт заулыбался: «Я сохраню интригу,
Но обещаю – будет увесистый том».

«А как же авария, ампутация, раны?!»

«Конечно,они не входили в планы,
Но если и страшно, то только на первый взгляд.
А так, знаете, я, по-своему, рад.
Кстати вон там... на столе  сиреневые цветочки...
Нашли? Хорошо... Возьмите их своей дочке».