Стансы-романсы

Идёт который день.
Туда, где нету нас.
И всё, чему не лень,
цепляется за глаз.

Налево трын-трава.
Напрямо анекдот.
Закатим рукава,
и двинемся в поход.

Так просто и легко,
что трудно говорить.
До неба далеко,
но там не надо жить.

Для тонуса с утра…
А вечером порой –
унылая пора,
и город – не герой.

Теперь уже весна,
и все летят на юг.
Печаль моя грустна
и валится из рук.

А траурный обряд
надеется на труп.
Но я не виноват,
хотя и книголюб.

Я пробовал шутить.
Я пробовал коньяк.
Меня не тянет пить.
Не радует косяк.

По пояс трын-трава,
и зайцы - косяком.
Меняются слова,
а я живу потом.

Потом меня простят.
Потом изобретут.
Но я не виноват,
хотя и не талмуд,

в меню, где тяжкий крест
с гвоздями на десерт.
Среда меня не ест.
Не трогает четверг.

Четверг – хороший день.
Четверг – в хороший раз.
Куда его не день –
не тянет на рассказ.
 
Идёт который век.
Стоит который знак.
Ты как бы человек,
которому никак.

Теперь уже весна,
как маленький конфуз –
сумбурна и весьма
натянута на плюс.

На запах и на бис.
На редкость и на юг.
Купи себе сюрприз
и выключи утюг.

Купи себе пиф-паф
и сделай ой-ой-ой.
Быть может, я не прав,
а может с головой…

Идёт ли мне мишень…
Грозит ли гонорар…
И крыша набекрень,
как ядерный удар.

Для тонуса зеркал.
Для комплекса могил.
Таков мемориал
неоспоримых сил.

Но это всё равно.
И вот какой запас –
уже давным-давно,
а всё ещё сейчас.

И всё ещё четверг –
привычная среда.
Публичный фейерверк
напрасного труда.

Технический  скандал
на базе лишних дел.
Я многое узнал,
но плохо постарел.

Я пробовал курить.
Курировал часы.
А быть или не быть –
античные весы.

За окнами июнь.
За тьмою – таракань.
Не плюй куда ни плюнь.
Гляди куда ни глянь.

Куда не дует в ус
унылая пора...
И далее боюсь
ни пуха ни хера.
 
Как требует простор.
Как явствует мираж.
Глазам наперекор.
Словам на карандаш.

На редкость званый сон
на тему: не проснись...
Не будит телефон.
Не телится сюрприз.

Для тонуса слегка
не выразить маршрут...
Куда течёт река
и как меня зовут.