Валик и Карасик

                Если путь твой к познанию мира ведет, -
                Как бы ни был он долог и труден – вперед!               
                Фирдоуси

У Валика, моего лучшего друга, родители химики. Отца зовут Вениамин Петрович, а маму - Ольга Афанасьевна. Родители Валика работают в институте, а дома они экспериментируют, пытаясь создать новый препарат, который поможет людям стать радостнее, и сделает их счастливыми.

Мои родители, Валерий Тимофеевич и Анна Владимировна - этнографы, поэтому их часто не бывает дома, когда они уезжают, я остаюсь в компании с бабушкой. Родители мои иногда приезжают домой, но это бывает не часто, а только один раз - на Новый Год.

Валик, он же Валентин, мой ровесник, ему десять лет. А меня все зовут Карасик, хотя мое имя Юрий. Меня раньше часто называли Юрасик-Карасик, потому что я любил рисовать рыб, и называл их не рыбами, а карасиками, но потом имя Юрасик потерялось, и все стали меня звать просто Карасик. Но я теперь и к Карасику привык.

Я старше Валика на полгода. Он учится в четвертом классе, а я уже в пятом. Валика я знаю с детского сада. Мы живем с ним в одном доме, только я из первого подъезда, а он живет в третьем.
С пятого класса началась моя тяга к химии. У нас экспериментальная школа с углубленным изучением естественных наук.

Я был рад, что в моей такой взрослой жизни начался период усиленного изучения новых предметов. Особенно химия меня поразила.
Учитель химии Василий Васильевич на первом уроке так пламенно говорил о химии и других науках, и вообще обо всем, что мы всем классом сразу же заразились желанием познавать мир.

Он сказал нам, что естественные науки - это не только интересные предметы, они еще полезные и необходимые. Потому что человек — это часть природы, часть естества. А изучать науки - значит познавать себя. Химия, говорил он, это естественнонаучное направление, которое необходимо изучать вместе с физикой, математикой, географией, биологией и астрономией.

Он говорил, что начальные знания в любой науке необходимы как фундамент. Приобрести их помогут вначале учебники. Но любое знание приобретается и опытом, поэтому мы будем и узнавать новое, и ставить опыты. И он показал нам химическую посуду и горелки. Рассказал, что опыт, приобретенный нами, поможет в дальнейшем понять не только природу, но и самих себя.

Я слушал, не переводя дыхание, его речь. А когда он показал нам кристаллизацию и выпаривание, то я понял, что химия — это то, чего мне не хватало для счастья.
Дома, когда бабушка уходила к соседке, я выпаривал соль, и ждал появления красивейших, сверкающих гранями кристаллов. Как радовали меня эти удивительные наросты. Я бы с радостью занимался и другими опытами, но на них у меня не было посуды и порошков, которые так необходимы.

В один из дней, когда я не мог дождаться начала урока по химии, ох уж эти кристаллы, ух уж соли нерастворимые, я случайно произвел небольшой опыт в то время, когда учитель вышел из класса всего на минуту. Когда он вернулся, класс был в дыму, а волосы у всех стояли дыбом, даже косички девчонок поднялись вверх, и стояли как антенны. Меня не ругали, учитель химии был напуган больше чем я, это было видно по его бледному лицу в тот момент, когда он увидел всех нас сквозь туман белого пара. Теперь Василий Васильевич, выходя из класса, всегда запирал его, а всех учеников отправлял в коридор. Дааааа, вспоминать это и приятно и неприятно одновременно.

После этого я понял, что мне для опытов нужен помощник, и вспомнил, что у Валика родители химики, и радостно, от предвкушения новых опытов, потер руки. Вечером, забежав к Валику, я вызвал его во двор и рассказал ему о новом предмете – химии. Но Валику и дома хватало химиков, поэтому он нисколько не загорелся идеей опытов. Но ему было интересно вызывание джиннов, о чем он мне и сказал. И мы решили совместить наше творчество. Подумав таким образом, что если джинн не вызовется сразу, то я хотя бы утолю жажду постановки опытов.

Валик жил сразу на двух этажах - на пятом и шестом. Его отцу удалось уговорить кого-то, чтобы ему дали часть чердака над квартирой. Он обязался отремонтировать сам этот чердак. Произведя там ремонт, он приспособил его для лаборатории. На этом чердаке мы с Валиком и начали свои эксперименты по вызыванию джиннов.
Понемногу отсыпая от порошков, что хранились в стеклянном шкафу у Вениамина Петровича, отца Валика, мы сделали себе запас химикатов. Сами мы тоже добавляли себе в коллекцию для будущих опытов все, что считали нужным. Сушили все, что можно высушить, толкли это в ступках. Искали камни редкие, и тоже превращали их в порошок. Жидкости, которыми мы собирались разбавлять наши химические составы, выбирали на свой вкус. И в один прекрасный день, выпаривая в пробирке наш состав, с негромким хлопком из пробирки вырвался клуб синего дыма и послышался ватный голос:

- Уу! – с завыванием сказал синий дым, и превратился в существо с головой, с руками, но без ног. С середины туловища у существа был хвост, как у русалок.
- Угу! – Ответили мы с Валиком.
- Вот и хорошо, что мы с вами познакомились, - продолжил голос, раздаваясь прямо из синего дыма.
- А вы кто, Уу? – спросили мы хором у синего дыма.
- Я – джинн! Спасибо вам, что освободили меня из заточения! А у вас одно имя на двоих? Вас вместе зовут Угу?

Мы с Валиком, немного опасаясь, потому что у нас не было опыта общения с синим дымом и с джиннами, назвали свои имена, сказав, что мы, конечно, очень хотели вызвать джинна, но думали раньше, что все джинны — это великаны-мужчины, и что они могут исполнять желания.

- Охо-хо-хо! – сказал синий дым. - Все-то хотят исполнения желаний. А когда же исполнятся желания джиннов?
- А разве вы сами не умеете исполнять своих желаний? – удивились мы. - Ведь если джинны умеют исполнять желания других, то свои собственные и подавно умеют.
- Дааа, - прогудело тихо облако синего цвета и колыхнулось, - умеем мы и свои желания выполнять, но иногда хочется, чтобы и кто-то позаботился о тебе.
И существо вздохнуло.

- Давайте мы с Карасиком вам поможем, - сказал Валик, и посмотрел на меня, вдруг я против этого.
Я придвинулся к другу ближе и сказал:
- Да-да! Не сомневайтесь в нас! Мы поможем вам! А какое желание вы хотите чтобы исполнилось? Много их у вас что ли?

- Нет, у меня пока одно желание. Посетить вашу школу. Возьмите меня с собой туда. Я хочу посмотреть на ваши учебные центры и на учащихся. В наших-то учебных заведениях мне все известно! У нас учат исполнять желания. Мои друзья уже давно окончили школу, но все еще томятся в заточении. И так им хочется на практике применить свои знания, но отчего-то давно уже никто не вызывает джиннов. Может быть, у вас желания все закончились? Или вы сами научились их исполнять? Или может, вы не только свои умеете исполнять, но и желания других вам под силу выполнить?

Мы переглянулись с Валиком и опять хором сказали:
- Нет, желания у нас не закончились. А исполнять желания не только свои может кто-то и умеет, и, возможно, помогает исполнить чьи-то, но мы еще не умеем. Но хотим научиться. Вот мы и пробуем с вами этому умению научиться.
- Карааасик и Вааалик, - протянуло существо, видимо, ему не привычны были наши имена, - закройте меня сейчас в банку и оставьте так до завтра, а утром в школу возьмите, да не забудьте о моей просьбе, пожалуйста, а сейчас я спать хочу. Что-то глаза слипаются, наверное, воздух у вас не такой, как у нас.

Валик нашел банку на стеллажах чердака, и, открыв крышку, пригласил туда синее облако. Облако протяжно и звучно зевнуло, спустилось ближе к банке, потом утончилось и сползло туда целиком, и там сгустилось. Снаружи емкость выглядела обычной банкой с черничным вареньем.
Вдруг снизу послышался голос бабушки Валика:
- Юрий и Валентин, спускайтесь. Я испекла для вас яблочный пирог, и чашки с чаем уже стоят на столе.

Бабушка всегда называла нас полными именами. Она не понимала красоты в именах, которыми мы с Валиком пользовались. Бабушка называла это кличками. Но бабушку можно понять, раньше, как она говорит, все называли друг друга на вы, и по имени-отчеству. Детей звали без отчеств, но полными именами или уменьшительно-ласкательными, но никак не такими ужасными. А какой ужас в Карасике или в Валике?
Мы напились чая и наелись пирогов. Но все наши думы были о завтрашнем дне.
С Валиком мы договорились, что раз уж Валик придумал вызывать джиннов, то в школу банку с джинном понесет он.

Так мы и сделали. Утром ни свет ни заря я примчался к Валику. Хотел напомнить ему про джинна, но Валик и сам был рад проснуться рано, потому уже ждал меня в прихожей.
Бабушка была сильно удивлена нашему стремлению уйти в школу почти на рассвете. О чем и сказала. Мы объяснили ей свой ранний уход тем, что мы стремимся познать мир и себя, а для этого надо учиться.

Мария Ивановна, бабушка Валика, погладив нас по вихрастым макушкам, пожелала нам успехов в познавании мира, и закрыла за нами дверь, загадочно улыбаясь.
В школу мы пришли очень рано. Её только-только открыли. Но мы с Валиком не стали терять времени зря. И, как предложил Валик, отправились на чердачную лестницу, мы хотели там открыть банку и выпустить Уу.
В полутьме лестницы, устроившись на ступенях, Валик осторожно достал банку с джинном и открыл её.

- Ооооо, - вытягиваясь из банки, сказал Уу, - хорошо я поспал. Ну что, - спросил он, - мы в школе уже?
- Да, - вдвоем ответили мы с Валиком, - только еще не в классе. Мы с Валиком в разных классах учимся. Поэтому решили выпустить тебя здесь. Ты можешь, чтобы не пугать никого в школе, забраться в вентиляцию, а там, путешествуя по внутренним ходам, побывать в любом классе и посмотреть на школьников и на уроки. А вечером после занятий мы заберем тебя здесь.

Уу согласился с нашим планом, посчитав его хорошим. Мы потихоньку спустились с лестницы, потому что гомон, разносящийся по гулким коридорам, говорил о приходе учеников в школу.
Весь день мы с Валиком были как на иголках, помня о Уу, и о том, что он где-то в классах смотрит на уроки и на учителей.

Еле-еле мы дождались окончания уроков. И после того, как стихли последние громкие голоса в классах, мы вернулись на лестницу. Там нас уже ждал Уу.
- Эх,- сказал Уу, - то, что проходят в вашей школе, мы учили в детском саду. А когда же у вас начинают проходить уроки по исполнению желаний? Вот я сейчас как раз учусь в пятом классе, и у нас уже проходят опыты по исполнению желаний. А у вас есть такие уроки с опытами? – спросил он.

Мы с Валиком опять вдвоем сказали, что у нас таких уроков нет. И попросили Уу рассказать о школе, в которой он учится.
И вот что рассказал нам Уу:
- В пятый класс, в котором я сейчас учусь, все приходят зеленые. В пятом, начиная изучать все с азов, это касается исполнения желаний, мы потихоньку, усваивая знания, начинаем синеть. Учитель, видя в каждом его синеву, смотрит по оттенку ученика, понял ли учащийся программу. Если кто-то не успевает посинеть к концу учебного года, то его оставляют синеть дальше, то есть на второй год.

Только он нам объяснил, что учебный год в школе джиннов равен тысяче лет.
- Ого, ты нас удивил, - сказали мы Уу. - Как хорошо, что наш учебный год не равен школьному году джиннов. Это сколько же лет-то учиться надо, чтобы посинеть?
- Нет, в первом классе у нас краснеют, во втором розовеют, в третьем желтеют, и так происходит до окончания школы. Вот когда мы сможем стать полноценными джиннами, то мы будем напоминать радугу, сочетая в себе все знания. И учителя будет не обмануть ничем. Он видит всех школьников-джиннов насквозь, – пояснил Уу.
- Ух ты, - снова воскликнули мы, - удивительная у вас, джиннов, школа. А мы и не думали, что джиннам приходится так долго учиться.

- Скажи нам, Уу, мы тебе каким-нибудь цветом видимся? По нам можно определить, что мы знаем и что умеем?
- Конечно, можно определить вас по цвету, - ответил Уу, - Ваалик чуть-чуть розоветь начал. Значил, стал он учиться смотреть на мир, желая его узнать изнутри, любить начал букашек и жуков. Любит бабушку, и родителей, и тебя, Каарасик. Но до посинения ему еще учиться и учиться. Но вы, ребята, помните, что ничего невозможного нет. И вы обязательно посинеете, то есть придете к новым знаниям, которыми вы будете радовать не только себя, но и всех окружающих вас людей. Вы научитесь исполнять желания не только свои, но и своей помощью окажете неоценимую услугу всему миру и людям.

Я не вытерпел и спросил Уу:
- А я? Какого цвета я? Я не начал синеть еще?
Уу ответил мне, что я начал голубеть, а за голубым идет синий цвет следом. Потому еще немного, и я смогу посинеть. Но только, сказал мне Уу, ты не останавливайся на достигнутом, посинеть мало. Надо стать радужным. Надо научиться быть почти джинном. Это несложно, но этого надо хотеть. Ну и делать что-то для этого.
- Как? Как? – почти закричали мы с Валиком. - Что делать надо, чтобы стать таким умеющим и знающим?

- Все просто, – ответил синий Уу, - любить предметы школьные, с удовольствием и с радостью помогать бабушке и родителям. Или, если друзьям вашим понадобится помощь, то не отказываться, а помогать по мере сил. Учиться всему и у всех. Но только не впитывать в себя грязное и плохое, а учиться делать все так, будто ты это делаешь для самого дорогого человека на свете, будто это твое самое любимое дело. И, сочетая в себе все качества, можно стать настоящими людьми. Радужными. Теми, встрече с которыми будут рады все.

Говоря последние слова, Уу начал потихоньку рассеиваться. И через несколько секунд мы с Валиком остались на лестнице одни.
Мы были удивлены и огорчены исчезновением Уу. И так заслушались его речью, что забыли попросить исполнения наших желаний.
И я спросил Валика:
- А что ты хотел попросить у джинна?
- Теперь уже ничего не попросил бы! Потому что мне стыдно просить о том, что я могу сделать сам. Мы же не безрукие, в конце концов. Может, мы ленивые? И только поэтому у нас плохо получается все?
И Валик вздохнул.

- Да, согласен с тобой! Полностью! – сказал я. - И мне теперь не хотелось бы исполнений желаний. Хотя, я бы полетал.
- Лети в мечтах! Мечтай, и ты поднимешься на незабываемую высоту! Мечтай и твори! – послышался слабый голос Уу. - Помните, Каарасик и Ваалик, все в ваших руках.
- Спасибо тебе, Уу! – почти прошептали мы с Валиком, прощаясь с Уу.
Слабо эхо донесло нам голос Уу:
- Пожалуйста! Помните о радости учения всему!

Грустные от расставания с Уу, мы вышли из школы. Но, вспомнив о том, что в классах джиннов дети-джинны краснеют и зеленеют, а потом синеют, и учатся те, кто не успел посинеть, до посинения, мы развеселились, живо представив себе этот процесс.

И к дому мы подходили уже радостные. Уу помог нам взглянуть на наши мечты и желания по-другому.
Теперь мы с Валиком учимся с радостью. Учимся всему - и химии, и родному языку, и биологии, и физике, и математике, и всем другим предметам. Помогаем отстающим в классе. Помогаем бабушкам своим и родителям. Мы понимаем и знаем, что эти знания, умения и опыты, и не только химические, приведут нас к высшему – умению исполнять желания не только свои, но и желания других, научат видеть мир цветным и радужным. Мы учимся познавать себя и мир.