Дурман. Фёдор Басманов

(Закончил акварель. И небольшой белый стих к ней. Федька собирает белый дурман, а за ним следят русалки, которые в Купальскую неделю выходят на сушу и ловят своих жертв.
Зачем Федьке белый дурман, описано в последней главе "Царской чаши". Там, правда, он не сам в лес ходил за этим, стремянного своего посылал, но мне захотелось вот так вот чтобы, красиво чтобы было.)

Дурман

Плыл канун Купальской ночи,
Шла русалка по дорожке.
Нашептали ей сестрицы
О живой душе, забредшей
В лес её, за тайным делом...

Притаившись за берёзой,
Наблюдать бесшумно стала,
Как берёт цветы дурмана,
Осторожно восхищаясь,
И укладывает в сумку
Юный, как заря, опричник.
Мыслит зелье колдовское
Сотворить он, не иначе.
Смотрит хищная русалка
На прекрасную добычу.
Станом гибким, ликом дивным,
Густотой кудрей шелковых,
Златотканою рубахой,
Под кафтаном чёрным скрытой,
Драгоценными перстнями,
И серьгами любовалась...
И в крови её холодной,
В чёрном омуте бездонном
Глаз, на смертного смотрящих,
Разливаться стало пламя
Жажды ласк его и смерти...

А из тихого болотца,
Притаившись под водою,
За осокою высокой,
Тем же пламенем холодным
Воспылала и сестрица.
Обе молча сговорились
Не пустить из лесу гостя.
Волшебством своих соблазнов,
Как немного лишь стемнеет,
Ведовским призывом песен
И свободой несказанной
Привлекут его лихое
Сердце дикое и страстность,
И таким напоят зельем,
Что о мире он забудет.
Бесконечным упоеньем,
Тем, что каждый смертный чает,
Да в миру полдневной яви
Никогда не обретает,
Возведут его к безумью,
Чтобы сам под утро смерти
Возжелал, в избытке счастья...
И тогда покой желанный
Подарят ему сестрицы,
Под водой тишайшей, чистой
Удержав нездешней силой.

И последней искрой жизни
Вспыхнет дух его мятежный,
За секундное прозренье
Испытавши ужас смерти!
И последним поцелуем
Искру эту выпьют сёстры,
Тем глотком успокоенья,
Точно кровью, утоляясь...

Но русалочки не знают,
Что не по летам коварен
Государев юный кравчий.
На груди его атласной,
Под рубашкою незрима,
Рядом с крестиком, висела
В ладанке заговорённой
Одолей-трава кувшинка.
И не так им будет просто
Победить теперь его...