Ерошка

В перешитой засаленной блузе,
В саже, словно печной трубочист,
В расслоённом затёртом картузе
Песню пел молодой гармонист.
 
На центральном Казанском вокзале
Полукруг пассажиров стоит.
Его пальцы по кнопкам бежали,
И меха завывали навзрыд.

Он все клял воровскую судьбину
Да взлетевших наверх голубей...
Кто кидал ему денег полтину,
Кто вздыхал - и на поезд скорей.

И с тяжёлою, бронзовой тростью
На минуту застыл пассажир.
Показалось столичному гостью:
Рухнул в прошлое бешеный мир -

Снова он в блиндаже темной ночью,
Вновь снимает со свечки нагар;
И, точь-в-точь паренёк разохочий.
На тальянке вот так же играл.

А наутро была канонада,
Артобстрел, наступленье, ура...
Но сквозь гул смертоносного ада
Доносилась тальянки игра.

Сколько их без отцов раскидало -
Одаренных к душевной игре!
Да вот только ни много ни мало -
Двадцать первый уж век на дворе.

Отчего же скучаешь, тальянка,
По желанному звону монет,
Голубей полоща спозаранку
И в неволю неся солнца свет...