Вивальди Времена года

В дверь негромко постучали. Этот неуверенный стук был еле уловим даже для чуткого слуха маэстро. Он не спеша подошел к двери и выглянул в узкое окошко слева. На пороге стояла юная девушка, слишком легко одетая для такой промозглой погоды. Она промокла и дрожала как осиновый лист. Мастер поспешил открыть дверь.
- Кто Вы, юная леди? Входите же в комнату, Вы совсем продрогли. Присядьте у камина. Может, чаю? – приступ гостеприимства не был внезапным, Маэстро любил гостей, но все же чаще приглашал их в свой дом заранее и по знакомству.
- Было бы неплохо, спасибо, - девушка переступила порог и легким, но по-прежнему неуверенным движением откинула промокший капюшон своей атласной нежно-голубой накидки. По ее плечам заструились светло-русые волосы, отливающие золотом при догорающем мерцании камина. На вид ей было не больше семнадцати.
- Вы простите, что пришла незваной. Я давно не была в этом городе, только сегодня вернулась. Полдня бродила в поисках комнаты, а когда проходила мимо Вашей калитки, меня увлекла какая-то чудесная невесомая мелодия, кажется, она раздавалась именно отсюда. Это ведь Вы играли, верно? – гостья уже была любезно усажена хозяином у камина и держала в руках чашку ароматного чая.
- Да, я довольно часто музицирую по ночам. Мелодии в моей голове не позволяют спокойно засыпать после вечернего чая, - улыбнулся музыкант.
- Если позволите, я с удовольствием послушаю Вашу игру, - от подкинутых в камин дров в комнате стало светлее и жарче, девушка развязала шнуровку на накидке и маэстро смог разглядеть ее необычный наряд. Ее легкое невесомое платье, казалось, было соткано из капель утренней росы, в бликах огня оно отливало нежным изумрудным блеском. Маэстро с трудом отвел от нее взгляд в поисках инструмента.
- Вы надолго в городе? – спросил он, чтобы как-то разрядить обстановку и нарушить неловкое молчание.
- О нет… - поспешила с ответом девушка и мягко улыбнулась. От ее улыбки в комнате стало еще светлее. – Я не могу задерживаться надолго, меня ждут и другие места… Если позволите, мы не будем говорить об этом сегодня, - гостья скромно опустила глаза.
- Боже, что за взгляд, что за ресницы, что за чудный аромат источает эта незнакомка… Нет, это даже не аромат… Это дыхание только что распустившихся цветов… Она словно из сказки… Из мечтаний моей далекой юности… - мысли маэстро путались, а он сам будто боялся, что эта волшебная гостья сможет прочесть их в его глазах. Он взял скрипку и подошел к окну. В комнате было тихо, лишь треск прогорающих в камине дров и голос незнакомки, похожий на журчание едва проснувшегося ручейка, нарушали эту тишину. Смычок коснулся струн. Время замерло…
Маэстро играл… Играл экспромтом… Для нее… Для чудесной девушки, с лазоревыми глазами и пушистыми ресницами, с необычайного цвета волосами, в которых путались солнечные лучи при полном отсутствии солнца… В этой музыке – она… Нежное робкое создание, согревающее весь мир своей очаровательной улыбкой… Легкая грациозная походка, тонкий стан, еле слышное дыхание – мелодия наполнялась и наполнялась новыми образами, пока не стала настолько неудержимой, что, распахнув все окна и двери в мрачном доме музыканта, выплеснулась на улицы города… Когда маэстро закончил и повернулся к камину – девушки не было… Она будто растворилась в его музыке и разлилась по всему городу теплом и светом…
Быть может, он еще долго тосковал по той волшебной ночи, если бы однажды в его дверь вновь не постучали. На этот раз стук был уверенным и настойчивым. Маэстро ринулся к двери, надеясь увидеть за ней ту чудесную музу, имени которой он не успел спросить той ночью. Он с широкой улыбкой на лице отворил дверь, не спрашивая, кто за ней… но судьба редко дает второй шанс… На пороге стояла не она… Другая молодая женщина, немногим старше предыдущей гостьи.
- Вы позволите попросить у Вас воды? Нет никаких сил терпеть эту жару, а ведь еще утро, стоит только догадываться о том, как нестерпимо будет к обеду – ослепительно улыбнуласьдевушка. Ее каштановые волосы тяжелыми локонами ниспадали по спине, а платье переливалось тысячами оттенков.
- Прошу Вас, - композитор указал рукой в сторону комнаты, слегка наклонив голову. Этот жест стоило расценивать как приглашение пройти внутрь. Женщина снова улыбнулась и переступила порог.
- У Вас мрачновато… - проговорила она осмотревшись и тут же снова улыбнулась. – Думаю, не хватает солнечного света и цветов! У Вас есть вазы?
- Разумеется, - промолвил музыкант, - но у меня нет ни времени, ни желания идти в сад за цветами.
- Несите, - оборвала его неуверенную речь незнакомка и скрылась в саду.
«А она настойчива и уверенна в себе», - подумал композитор, доставая с полок пыльные вазы. Уже через минуту дом маэстро благоухал и пестрил снопами многочисленных цветов. Окна были растворены. Слышалось утреннее пение птиц.
- Вы удивительным образом преобразили мое жилище, леди. Как я могу Вас отблагодарить?
- Не тяжек был мой труд, чтобы требовать награды, - рассмеялась незнакомка. – Я видела у Вас скрипку, Вы музыкант? Быть может, сыграете что-то для меня? – ее глаза загорелись озорными огоньками.
С минуту он молча рассматривал ее… Она была не дурна собой… Скорее даже красива… Особенно, когда улыбалась, а улыбалась она почти постоянно… Ветреная… Взбалмошная… Ни секунду не раздумывающая над своим словом и делом… И в то же время она непреодолимо манила к себе… Как с ней легко… С первого мгновения… Будто всю жизнь знакомы… А глаза, какие глаза! Глубже июньской ночи! Сияющие… Нет, искрящиеся. В них пламя, способное сжигать заживо…
Маэстро взял скрипку… Новая знакомая вдохновила его на создание чего-то необычного, неслыханного доселе… Она завороженно слушала, то томно вздыхая, то аплодируя, не дослушав до конца. А он играл. Играл глядя ей в глаза, не отрываясь от них ни на секунду. Ее дыхание было жарким и трепетным… Губы цвета спелой клубники… Казалось, он снова влюблен… Мелодия растворилась в раскаленном воздухе. Маэстро не сводил глаз с девушки, боясь, что она тоже исчезнет. Но она по-прежнему оставалась на месте и, затаив дыхание, наблюдала за его движениями. Он подходил все ближе и ближе, и между ними, наконец, совсем не осталось разделяющего пространства… Коснувшись пальцами ее щеки он снова взглянул в ее глаза и прошептал чуть хриплым голосом:
- Останься…
Она медлила с ответом. Было ясно, что этого не произойдет…
- Я не могу… - произнесла она. – Не могу, хотя и безумно этого желаю. Я не вправе украсть тебя у других. Ты свет этого мира, понимаешь? Ты не должен принадлежать кому-то одному! А других я не перенесу! – из ее глаз хлынули слезы. Молния разбила небо на тысячи осколков. Раскаты грома не могли заглушить его боль в этот момент. Она выбежала из комнаты и растворилась в потоках дождя…
Маэстро пытался искать ее. Каждый наступающий день он проводил в поиске. Казалось, она где-то рядом, ее дыхание ощущалось в раскаленном воздухе. Каждое мгновение проходящего лета она будто была рядом, но так и не позволила себя настигнуть… Настала пора дождей… Возвращаясь с прогулки, у калитки своего дома он увидел женский силуэт.
- Ты вернулась! Я так ждал этого момента! Не покидай меня больше! Никогда не покидай! – маэстро настиг женщину и решительным резким движением развернул ее к себе лицом. Надежды рухнули… Это была не она… Лицо леди скрывала полупрозрачная вуаль, из-под сбившейся шляпы показалась копна огненно-рыжих вьющихся волос…
- Кто Вы, черт побери?! Как Вы здесь оказались?! Для чего? Отвечайте же! – его голос срывался от горечи и отчаянья.
- Вы мне не рады, мой друг? Впрочем, не отвечайте. Вижу, абсолютно не рады… - бархатным голосом произнесла дама, откидывая вуаль. – Я привыкла быть нежеланной гостьей… Говорят, я приношу только тоску и боль… Быть может, это правда… Но, знаете ли, почему-то совершенно не хочется в это верить… - ее огромные выразительные глаза, цвета темного меда, заволокло еле уловимой дымкой грусти. – Вот Вы скажите, что со мной не так? Разве я недостаточно хороша? Щедрагостеприимна… Чего же всем вам не хватает?! – гостья сняла шляпу и небрежно бросила ее на свой саквояж.
«Боже, это ведь настоящее пламя!» - восхитился маэстро, увидев ниспадающие ниже поясницы волнистые локоны незнакомки. «Она роскошна… Наверное, чрезмерно богата… Но ее красота не манит… Напротив, заставляет восхищенно любоваться, осознавая собственную никчемность… Любоваться… Восхищаться… Воспевать…» - он с волнением протянул ей свою руку, приглашая в дом. – Позвольте, я сыграю для Вас? А потом Вы исчезнете… Так же безвозвратно и неуловимо, как предыдущие мои гостьи… Не отказывайте, прошу, - он несмело, но торопливо вел ее к дому, а она, не отводя взгляда, смотрела на него задумчивыми мудрыми глазами, в которых он читал собственную жизнь… Ее платье, расшитое золотом и рубинами, шелестело в такт их шагам… Этот шелест напоминал опадающую в парках листву…
Маэстро играл самозабвенно… Мелодия наполнилась яркими красками и терпкими ароматами виноградных вин, золотом колосьев в полях и запахом опускающейся на равнины ночи… Эта женщина заставила его по-другому взглянуть на жизнь. Она роскошна, нетороплива, величественна… Никаких слов на всем белом свете не хватит, чтобы описать ее неприступную красоту. Только музыка… Лишь музыке подвластно выразить то, что невозможно выразить словами…
- Теперь Вы покинете меня? И, конечно же, мы никогда не увидимся вновь, верно? – уже предполагая ответ, но где-то в глубине души все еще надеясь на чудо, спросил он. Она молча покачала головой.
- Я никогда уже не покину того, кто хоть на секунду сумел меня понять и полюбить. Да, мне необходимо уйти. Но я буду возвращаться к тебе вновь и вновь, стоит тебе лишь вспомнить мое имя… - за окном прокричали птицы и растворились в глубине неба, ставшем по-осеннему мутным и серым… Вместе с этим прощальным криком растворилась и прекрасная незнакомка, оставив на столе свой портрет в изящной золотой оправе…
Маэстро взял его в руки и медленно вышел во двор, не видя перед собой ничего, кроме ее пронзающего взгляда… Небо опустилось и готово было рухнуть на плечи… Невесомые снежные хлопья летели на землю, превращая мечты в грязь… Мужчина сел на скамейку и тут же ощутил холодную изящную женскую руку на своем плече. Подняв глаза на незнакомку в белоснежных одеждах, сияющих серебром, с длинными пепельными волосами и черными, как смоль, глазами, он не смог вымолвить ни слова…
- Я помогу все забыть и начать сначала… С чистой белоснежной страницы… Доверься мне…
- Анна, мне снился очень странный сон… Четыре незнакомки, небесной красоты… Они приходили ко мне, Анна! Мы говорили… Я играл для них… Одна нежная и хрупкая, легкая и воздушная… Знаешь, Анна, она похожа на Весну… Вторая страстная и яркая, она часто смеется… с ней так тепло, Анна… Но ее слезы… Как полуденный летний ливень… А третья! Боже, Анна, ты не представляешь, как она хороша! Ее огненной красоте нет равных… но она была холодна со мной… Леди-Осень… А леденящая красота и мудрость четвертой, кажется, спасли меня от сумасшествия… Анна, я был в них влюблен, понимаешь? В каждую! В каждую из четырех… Где, где моя скрипка?
Мелодии невообразимой красоты сменяли одна другую, проливаясь летним дождем и шелестя осенней листвой, улыбаясь весенним лучам и кружась в зимних снегопадах…
«Нет, мой милый Антонио, - размышляла Анна, глядя на увлеченного маэстро, - не в четырех ты был влюблен этой ночью… Всего одна великая любовь есть в твоей жизни… И имя ей – Музыка…»