Лермонтов. Изнанка официоза

               
                Библия:
-  Верный в малом и во многом верный, а неверный в малом неверен и во
многом.  (Глава 16. С. 1111).

-  Когда ты будешь позван кем на брак, не садись на первое место, чтобы не случился кто из званых почётнее тебя, и знавший тебя и его, подойдя, не
сказал бы тебе: уступи ему место; и тогда со стыдом должен будешь занять последнее место.
Но когда зван будешь, придя, садись на последнее место, чтобы звавший
тебя, подойдя, сказал: друг! Пересядь выше; тогда будет тебе честь пред
сидящими с тобою, ибо всякий возвышаюший сам себя унижен будет, а
уважающий себя возвысится. (Глава 14. С. 1108).

 - Как уже многие начали составлять повествования о совершенно известных нам событиях;  как передали нам то бывшие с самого начала очевидцами и служителями Слова, то рассудилось и мне по тщательному исследованию всего сначала, по порядку описать тебе, уважаемый «Читатель», чтобы ты узнал твёрдое основание того учения, в котором был наставлен. (Святое Евангелие. С. 1081).
Святое благовествование от Луки.
             (Новый завет. Евангелие. Изд. 2015г.).
 
Одним из последних, по широкому кругу вопросов лермонтоведения, наставление случилось быть в начале 2017г. (Безродный поэт, или «Мещанин во дворянстве» - лермонтоведческий триллер). Автор наставления Дмитрий Анатольевич Алексеев (в дальнейшем -  «Наставник»), в свойственном ему сумбуре, методом передёргивания, извращения сути имевших место событий и их значений, в сардоническом запале исходится в оплёвывании неугодных ему мнений. Сюжет триллера посредством ёрничества, циничного утрирования обрушивается на Читателя канонами профессионального ортодокса, подавляет его количественным мусором совершенно ненужного для дискутируемой темы фактологического материала.  В этом читатель убедится  на приводимых ниже примерах критики им моего представления происходивших событий в жизни М.Ю. Лермонтова. Разумеется, вся, не имеющая непосредственного отношения к дискутируемому вопросу, околесица Наставника занятому Читателю не предлагается. Только обращается внимание на откровенно извращённые понятия и сути рассматриваемых событий.
      
Откровения предпосланные Наставником триллерному опусу:

«Пиит и прозаик Максим Иванович Зуев (далее – Автор) ворвался в лермонтоведение, как сказал поэт, «в простосердечии невежды», и на девятом десятке взялся за биографию поэта. В статьях:  «В непреодолимом статусе» и «За мишурой фантазий» он низвергнул на доверчивых читателей каскад фантасмагорических «открытий», воскресивших захиревшее лермонтоведение.
       Автор обошелся без докучливых фактов: искрометные фантазии и виртуозные домыслы названы «альтернативными суждениями» и заменяют аргументы, предположения незаметно подменяются  утверждениями, а недоказанные утверждения выдаются за доказательства. И, разумеется, автор требует «принудить» коварных лермонтоведов «открыть все, что в угоду официальной версии скрыто», имена «всех известных лермонтоведов …предать забвению, а «верных делу отцов потомков и, иже с ними, потомственных хранителей в архивах музеев скрытой информации, отправить на лесоповал».               
      Главные персонажи  триллера – безродный поэт-космополит Михаил Юрьевич Лермонтов (1814-1841) (далее - Л.), его «юридический» папенька Юрий  Петрович Лермонтов (1787-1831) (далее-Ю.П.) и плутовка бабушка поэта Е.А. Арсеньева (1773-1845).
      Сюжет триллера – Ю.П. с фальшивой Справкой о рождении и дворянском происхождении  учился и служил в Кадетском корпусе, в 1812 «записался» в Тульское дворянское ополчение, а в 1829г. был причислен к древнему благородному российскому дворянству, не имея на то никакого права. Л. – плод грехопадения маменьки-девицы Марии Михайловны (1795-1817), на которой по расчету женился Ю.П. Родился в 1811-1812гг. а не в 1814г., как считалось ранее. Поэт идет по стопам «юридического» эрзац-папеньки: с подложным Свидетельством о рождении и крещении обучался в дворянском Благородном пансионе и Московском университете, а в 1832 г. по фальшивому Свидетельству о рождении и дворянском достоинстве  своего юридического папеньки Ю.П. «легковерными идиотами» из Военного министерства принят в Гвардию, куда допускали исключительно потомственных дворян. «Юридического» отца Ю.П.  не любил,  «биологическим » папенькой не считал, но прожил жизнь под его фамилией. Как человек тщеславный, Л. втайне страдал, что он безродный и  мещанин во дворянстве, а поэтому совершал разные «неестественные поступки», которые и довели его до гибели. Мы отобрали наиболее характерные  пассажи Автора, которые уже вошли в анналы «альтернативного лермонтоведения». Курсивом выделяется оригинальный текст Автора. Читатель! Наберись терпенья и приготовься к необычайному. Ибо сказано в Писании: «знание рождает многие печали»…
    
      Автор:

О  содержания триллера и цели его сочинения можно судить по злобно-язвительному характеру выражений  Наставника, предваряющих диспут по существу вопросов ещё только предстоящего обсуждения.
Вводная часть триллера подана Читателю в обёртке шутовской обсусленности , предварительно пресыщенной сардонической желчью.
К приведённым откровениям автора триллера, уместно привести противоположное по смыслу суждение другого критика,  вовсе не лояльного к моим мнениям, В.И. Прищепа -   «Дворянин М.Ю. Лермонтов»   http://www.proza.ru/2017/01/04/1154 : 
 « М.И. Зуев, автор статьи «Лермонтов.  В непреодолимом статусе». (впредь Статья №1)  http://www.stihi.ru/2015/04/25/2068 - не догматик, склонен к критическому анализу, опирается на объёмную информационную базу и т.д.…».  Далее – дискуссия по смыслу статьи.  В.И. Прищепу дан ответ: «Рецензия с претензией». (впредь Статья №3). http://www.stihi.ru/2017/02/08/5100
На статью «Почему я не согласен…» Д.А. Алексеева, опубликованную в материалах «международной  Лермонтовской конференции 28 – 30 мая 2014г.»  мной написана  рецензия  (впредь Статья №4)  «Лермонтов. Представления лживые и путаные» .  http://www.stihi.ru/2017/03/17/1777
В качестве дополнения и уточнения положений первой статьи, несколько позднее была опубликована статья «Лермонтов. За мишурой фантазий» (впредь Статья № 2) http://www.stihi.ru/2016/12/04/1757 , по части земельной собственности. 
Ссылки на перечисленные публикации приведены здесь по причине неоднократного муссирования по темам, содержащихся в них вопросов и, следовательно, отсутствием необходимости кратного их повторения. Учитывая хроническое состояние существенных вопросов лермонтоведения, может возникнуть необходимость обращения к некоторым  спорным мнениям. В таких случаях обращение к не эпигонским материалам по приведённым ссылкам  может быть востребованным.
Сейчас ответим только на некоторые «любезности» учёного столпа и уточним, кое что, в сущности отобранных им «характерных пассажей  Автора», как заявлено, уже   вошедших в анналы  «альтернативного лермонтоведения»; умилимся извращениями, измышлениями, поясничанием.
Опус Наставника, как уже было отмечено, начат (после предварительного извращения), с исторжения желчного сарказма по поводу «характерных пассажей Автора».

Наставник:

«Пиит и прозаик М.И. Зуев (далее – Автор) ворвался в лермонтоведение, как сказал поэт, в простосердечии невежды».

Автор:

Видимо, в школе у  Наставника плохо было не только с  математикой. Судить читателю:
- триллер – детективно-приключенческий фильм или книга, основанные на нагнетании напряжённости, страха, ужаса. (Ожегов. С. 812).
- в простосердечии невежды – из стихотворения Лермонтова, записанного в альбом Ольги Осиповны Рассет (Смирновой):
В простосердечии невежды Короче знать вас я желал, Но эти сладкие надежды Теперь я вовсе потерял. Без вас — хочу сказать вам много, При вас — я слушать вас хочу:
Но молча вы глядите строго, И я, в смущении, молчу! Что делать?.. Речью безыскусной
Ваш ум занять мне не дано... Всё это было бы смешно, Когда бы не было так грустно.
Имея в виду, что сюжет трилелера составляют: страхи, ужасы, нагнетающие напряжённость, (что и следует из содержания вводной части), позволительно поинтересоваться: как можно способом  простосердечия выражения любви, добра, телерантности, речью безыскусной привести в состояние  ужаса нормального человека?
Лермонтов выражением  «В простосердечии невежды, короче знать вас я желал» - судит себя за свою неделикатную оплошность,  (которая действительно имела место быть), извиняется за своё невежество. Ему грустно от своего  «смешного» положения.   Он судит не чужое - собственное невежество. Это ли не пример для некоторых самопровозглашённых  и самовозвеличенных , занятых пережёвыванием выплюнутой другими жвачки, при этом  поучая и уничижая авторов противных версий, совмещая при этом  в одном аргументе несоотносимые понятия.

Наставник:

Автор требует «принудить» коварных лермонтоведов «открыть все, что в угоду официальной версии скрыто», имена «всех известных лермонтоведов …предать забвению, а «верных делу отцов потомков и, иже с ними, потомственных хранителей в архивах музеев скрытой информации, отправить на лесоповал».

Автор: 

В статье № 1 -  «Лермонтов. В непреодолимом статусе» - подлинно:
Личность отца должна быть запечатлена в недоступных обывателю архивах главных музеев Лермонтова, так как было и сейчас имеется много возможностей установить, выявить, это лицо. Если это  так, - имена всех известных лермонтоведов следует предать  забвению, а верных делу отцов потомков и, иже с ними, потомственных хранителей в архивах музеев скрытой информации, отправить на лесоповал. И далее через страницу:
В музеях не должно таких сведений не быть. Значит нужно принудить их ( не «коварных лермонтоведов», а музеи!)  открыть всё, что в угоду официальной версии скрыто.           Никому не дано указывать, кому что делать. И нам не дано. Поэтому не указываем, а размышляем. Далее уточняю  применённый термин «следует» в сочетании с выражением «Если это так». В таком сочетании слово «следует» - не содержит повелительного смысла, а констатирует возможное следствие от обсуждаемого явления и указывает на заслуженную меру пресечения. Мыслящему человеку  логика сказанного элементарно доступна.

В триллере:

Наставник, нимало не сумняшись, изъял из выражения первое предложение полностью и фразу: «Если это так».
Добавил наивную по смыслу отсебятину: «Автор требует «принудить» коварных лермонтоведов «открыть все, что в угоду официальной версии скрыто».
И передал Читателю сказанное Автором в такой интерпретации, за которую действительно нужно изымать из пригретого места и отправлять на лесоповал.
Наставник:

 «…с подложным Свидетельством о рождении и крещении обучался в дворянском Благородном пансионе и Московском университете, а в 1832 г. по фальшивому Свидетельству о рождении и дворянском достоинстве  своего юридического папеньки Ю.П. «легковерными идиотами» из Военного министерства принят в Гвардию.

Автор:

 В выделенной фразе названы документы требуемые  для поступления в Школу юнкеров (в Кадетский корпус): - Свидетельство о рождении и Выписка из ДРК губернии. Первый документ, хоть и фальшивый, назван. А вместо второго – показан  непонятный для непосвящённого Читателя набор слов: «и дворянском достоинстве своего папеньки» - считай: бессмысленная абракадабра.
В сардонической фантасмагории Наставника требует пристального внимания метод  использования доказующих аргументов, сомнительность которых выявлена в предыдущих статьях. Проследим эквилибристику метода. Что восхищает в «язвительной иронии» Наставника?
Вникаем во фразу из его перла: «…а в 1832г. по фальшивому Свидетельству о рождении и дворянском достоинстве своего юридического папеньки Ю.П…. принят в Гвардию». В ней названы документы, требуемые при поступлении в Школу юнкеров (в Кадетский корпус). Точнее – должны были быть названы. Но назван только один документ - Свидетельство о рождении. И к нему присовокуплено: «и дворянском достоинстве своего юридического папеньки Ю.П….». Как это понимать? По первому варианту можно подумать, что Наставник забыл логику построения предложений на русском языке.. А хотел сказать, что ребёнок сразу родился с достоинством своего папеньки! И уж только поэтому он дворянин! Но, позвольте, личное достоинство это совокупность высоких моральных качеств. Это то, что и требовалось документально удостоверить при поступлении в Школу юнкеров. Конкретно – Выпиской из ДРК губернии. О которой не озаботился «любящий» «сына» папенька. За неимением которой при поступлении была представлена «достославная Справка».
Попробуем осмыслить «присовокупление»  по второму варианту:
В Своде законов Российской империи, впервые изданном в 1832 году, как раз в год поступления Л. в Школу юнкеров, (том 14. Раздел Уставы и паспорта), относительно дворян сказано: - Дворянам достаточно иметь грамоту, подтверждающую благородное происхождение.
Единственным сословием, которого паспортная система не затрагивала, были дворяне. Лицам дворянского рода позволялось не иметь никаких  документов, а удостоверением их личности служила «грамота на дворянское достоинство».
Напомним:
Для поступления в Школу требовалось представить Свидетельство о рождении и Выписку из протокола ДРК губернии.
Юрий Петрович умер в 1831 году. Его «грамота на дворянское достоинство», (как удостоверение личности), должна была находиться всегда при нём! Михаил Юрьевич поступал в Школу в 1832 г.  - ещё до испрошения Г.В. Арсеньевым Выписки из протокола ДРК. Собственно,  он её и испрашивал, потому что скрытое под «присовокуплением» «что-то» – Школой не было принято за удостоверяющий дворянство Л. документ. Предполагать, что под «присовокуплением» скрыта, например, копия «грамоты  на дворянское достоинство» Ю.П. на основании полного совпадения названия грамоты с выражением Наставника: «и дворянском достоинстве своего юридического папеньки Ю.П.» у нас нет логического резона.. Естественно разумным объяснением абсурдного «присовокупления», может быть только сокрытие фальшивой Справки о рождении Ю.П., которую публично упоминать уже стало стыдновато.
Поинтересуемся третьим вариантом постижения «присовокупления»:
Процесс поступления в Школу юнкеров оказался долгим и не простым. Рассматриваемый эпизод был только стартовым. А, как известно из человеческого опыта – в начале серьёзного начинания всегда чего-нибудь не хватает. У Л. в начале поступления в Школу юнкеров не
хватало Выписки из протокола ДРК Тульской губернии о дворянстве Ю.П. Но была Справка о рождении его «папеньки», подписанная 16 генваря 1798г. «Крюковым и К», в которой утверждалось, что он «точно из дворян». Эта Справка (оскомина) и была скрыта Наставником под выражением – «и дворянском достоинстве своего «юридического» папеньки. И это она, к вящему устыжению её проповедников, Школой не была признана удостоверяющим дворянство Ю.П. документом. Ставлю акцент: не мной, а именно Школой «Справка»  не была признана удостоверяющим документом!
Для упрощения проникновения в глубину смысла лукавого выражения, по примеру «армянского радио», представим его в таком виде:  -  «… а в 1832г. при очаровательном образе маменьки и дворянском достоинстве юридического папеньки Ю.П.» принят в Гвардию. (Заметим: перестроенное выражение составлено в унисон с «образцовой» логикой Наставника и его методом замены выражения понятного на непонятное. Здесь заменено: «Свидетельство о рождении» на -  «при очаровательном образе его маменьки»). Получилось убедительно?! А саркастической иронизацией подчёркнута наивность Автора, не понимающего тонкости изощрённого мыслевыражения.
На самом деле, представляется, дело было так: (повторим сказанное),  -  на первом этапе поступления Л. в Школу ею Справка не была признана удостоверяющим дворянство Ю.П. документом. И именно поэтому Г.В. Арсеньеву  пришлось (вместо почившего к тому времени Ю.П.), испрашивать в Тульском дворянском собрании Выписку из протокола ДРК.
Но и испрошенная Г.В. Арсеньевым  Выписка из протокола от 1829г.- где Ю.П. показан внесённым в 6-ю часть ДРК Тульской губернии -  не убедила большинство в приёмной комиссии в Школе и только потому её, в конце-концов, передали в Инспекторский департамент Военного министерства, где дело Л. рассматривалось почти целый месяц. Мы об этом не забудем. А пока…
Тоже – фрагмент охмурительной эквилибристики. И тоже с достославной Справкой:
-  В статье № 1. Курсив 5.  О названной «Справке» сказано::  « Справка эта, как Свидетельство – юридически ничтожна; по существу назначения – мошеническая, расчитанная на легковерных идиотов»
У Наставника, в выше рассмотренном выделении из «язвительной иронии»:
- Следом за абсурдной абракадаброй, Читателю сообщено: - « легковерными идиотами» из Военного министерства принят в Гвардию, куда допускали исключительно потомственных дворян».
О чём говорят эти записи?
- У Автора: - что «Справка»  фальшивая. Рассчитана на  всех легковерных идиотов – (безадресно).               
-  У Наставника: - а) что выражение «легковерными идиотами», взято им из моего мнения о Справке. Это значит, что последующие рассуждения касаются именно её содержания.
б) о том, что фальсифицирован подлинный смысл назначения выражения (с безадресного на конкретно-адресный адресат). И он ( это весь состав Военного министерства) уже назван идиотом! При этом – источником оскорбительного выражения представлен Автор. На  русском языке это называется подлогом.
 в) сам факт сокрытия смысла заключённого в «Справке» под абсурдной абракадаброй является доказующим аргументом её фальшивости!!! Факт вынужденного представления в Школу Выписки из Протокола ДРК, полученной Арсеньевым по его запросу 29 мая 1832г., также неопровержимо утверждает фальшивость «справки» и непринятие её Школой по причине её фиктивности.
(Обсуждение правового значения «Справки уже должно вызывать у Читателя оскомину к многократно пережёванному вопросу. Поэтому Автор просит у Читателя извинения за вынужденное к ней обращение).

В вышесказанном внимание Читателя обращалось больше на недобросовестные методы втирания в его сознание сути имевших место событий в ортодоксальном понимании. И он может быть в недоумении от полученных различных толкований. Ведь  «легковерные идиоты» Военного Министерства приняли Л. в Школу юнкеров! А она – только для потомственных дворян. Значит ими и руководством  Школы был признан его безусловный потомственный дворянский статус!?
Не совсем так. Точнее – совсем не так!
На этот счёт в Статье № 4 в ответе на вопрос № 8 (ст. Д.А. Алексеева «Почему я не согласен…») и несколько далее, в обобщённом толковании по поступлению Л. в Школу, мной дан, надеюсь, убедительный ответ, который считаю целесообразным повторить здесь дословно:

Наставник:  (из статьи «Почему я не согласен…):

8). «Для поступления в элитную Школу юнкеров требовалось веское доказательство  дворянского происхождения – копия с протокола о внесении кандидата (нужно понимать – абитуриента Школы юнкеров), в ДРК той или иной губернии. Поэтому Григорий Васильевич Арсеньев и обратился в мае 1832 года в Тульское дворянское собрание с прошением выдать такую копию с протокола.  Копию с протокола от 1829г. Арсеньев получил 29 мая 1832 года, а Лермонтов представил её вместе с прошением о поступлении в Школу юнкеров. (обратим внимание):
10 ноября 1832 года приказом по Школе Лермонтова зачислили кандидатом, а 14 ноября 1832 года «недоросль из дворян Михайла Лермонтов» был зачислен в л.-гв. Гусарский полк «на праве вольноопределяющегося унтер-офицером».  (Здесь обращается внимание на выражение  «недоросль из дворян», к которому мы ещё вернёмся).
И только после того, «как документы о его дворянском происхождении были препровождены на рассмотрение в Инспекторский департамент,  на котором он признан из дворян», 18 декабря 1832 года приказом по Школе, его переименовали в юнкера с «с показанием: по спискам из дворян».  (здесь тоже  - Признан из дворян» ).     (РГВИА, ф. 321,оп.1. №7,лл. 193-193 об., 195,207. Приказы командира  Школы  Гвардейских подпрапорщиков и Кавалерийских юнкеров  1831 – 1832гг.)

Автор:
Судя по категоричности  реакции на позицию  оппонента, предметом несогласия является вопрос  о  социальном  положении  Лермонтова М.Ю.  Очевидно, полагая, что веское доказательство о его дворянском происхождении  до сих пор выражено   недостаточно «веско», Начётчик (в настоящей статье он  «Наставник») ссылается на факт отправления представленных документов Лермонтова в Инспекторский департамент, а ответ из него – неопровержимым доказательством Дворянства Юрия Петровича Лермонтова. Значит, и М.Ю. Лермонтова.
Сообщением о решении Инспекторского департамента о признании Михаила Юрьевича «родом из дворян», Начётчик, как бы большим гвоздём, пришпиливает оппонента к столбу осуждения, торжествует тем самым своё несогласие.  Не задаваясь вопросом, а точнее обходя его – почему это приёмная комиссия (или какой-то орган, ответственный за чистоту набора в Кадетский корпус  новых дворянских отроков), не берёт на себя ответственность, на основании представленных документов, признать дворянское происхождение Лермонтова. Всех многих других признаёт, а одного  - не признаёт.  Передаёт вопрос  «признания» в  инспектирующую  дистанцию…
Нам (к сожалению, по крайней мере, мне) неизвестен регламент процесса приёма (зачисления) в Школу юнкеров. Однако, растягивать его почти на полгода – едва ли  соответствовало регламенту.
В этой связи, представляется более чем интригующим, процесс зачисления М.Ю. Лермонтова в Школу юнкеров  с  предварительной  проверкой  его документов  Инспекторским департаментом.
В результате «неспешного торопления» Юрия Петровича, протокол о внесении его в ДРК Тульской губернии де-факто появился на свет в 1829 году. Копию с него он мог и должен был взять и передать её «сыну», но  сделать это, скорее,  не захотел , чем не смог, по ему только известной причине. Это его бездействие, или намеренное действие, предопределило сложности  М.Ю. Лермонтова при поступлении в дворянские учебные заведения.  Подобное  к будущей судьбе «сына» отцовским не назовёшь.     Любезные обращения его в письмах к  Михаилу в будущем, такой безответственной безучастности не оправдывают, а только усугубляют неверие в единокровность «отца» и «сына» очевидным лицемерием «отца».

Копию с протокола,  признаваемую Лермонтоведами, как следствие доказанного факта дворянства Ю.П.,  Арсеньев получил 29 мая 1832 года. Разумеется, он немедленно  передал её Михаилу.  И, разумеется, тот не держал её в кармане и без промедления передал в Школу. Но приказы по Школе, касающиеся Лермонтова вышли в ноябре: 10-го зачислен кандидатом, а 14-го зачислен в л.-гв. Гусарский полк на «праве вольноопределяющегося унтер-офицером».  То есть через  пять месяцев!  И,  т.е.,  по существу,  здесь  очевидная игра словом:  зачислен в полк означает – не зачислен (не принят в Школу), до установления правовой значимости  документов.
Что это значило? А это могло значить только то, что руководство Школы не могло, в течении почти полугода, самостоятельно признать удостоверяющую правомочность представленной  (выписки из протокола Тульской ДРК), по очевидным для него причинам и поэтому отправило его в  Инспекторский  департамент  (т.е.  -  фактически для решения вопроса на министерском уровне).  Пока же – кандидата в юнкера, до решения сомнительного вопроса, устроили унтер-офицером в полк, поскольку дать «от ворот поворот» (возможно дворянину), не считали корректным.               
Пока в Инспекторском департаменте   изучают правомерность записи в ДРК и копии с протокола (а на это потребуется 27 дней), обратим внимание на уставные положения Кадетского корпуса,  имея в виду, что Юрий Петрович в своё время закончил этот Корпус и в нём же (в основном), дослужился до звания обер-офицера. Выделим из Устава нужные для размышления положения, но, прежде,  коротко напомним о военной службе Юрия Петровича извлечениями из  известных читателю сообщений, со ссылками на источники, не вызывающие сомнений.  Тут будет иметь место повтор уже известного материала.  Но это  упростит создание (образование) Читателем, собственного объективного  мнения по существу обсуждаемого вопроса.  (см. ссылка на Статью №4    http://www.stihi.ru/2017/03/17/1777 ).

Теперь, когда есть  уверенность  в  осведомлённости в нюансах проблемы, возникшей  при поступлении Лермонтова в Школу юнкеров:  у  членов  приёмной комиссии, у автора этих строк и его Читателя – вернёмся к 8-му вопросу Начётчика.
Факт отправления в Инспекторский департамент  прошения  Михаила Юрьевича о поступлении в Школу – свидетельство неразрешимого несогласия между  членами приёмной комиссии. Несомненным клином  противоречий мог быть, прежде всего, вопрос о дворянстве кандидата в юнкеры, обусловленный неубедительностью представленных документов. При этом аргументация противного приёму мнения, должна была быть  убедительно  логичной.

Вникнем подробнее в возможную аргументацию мнения, противного поступлению Л. в Школу.  Будем опираться только на обстоятельства и факты, которые невозможно оспорить:
-  Род Лермонтовых (Измайловская ветвь), внесён в ДРК Тульской губернии в 1829 году.
Значит – до этого времени, он, фактически, не был внесён ни в какую ДРК, никогда!
-  Ю.П. поступил в Кадетский корпус (Школу юнкеров)  в 1798г. (На 31 год раньше внесения рода в ДРК).
Значит - «выписку» из несуществующего Протокола о внесении рода в ДРК его отец получить не мог!!!
Значит – папенька Ю.П. (по терминологии Наставника)  - Пётр Юрьевич не без причины старался и расходовался на сочинение «Справки», подписанной Крюковым и К» в 1798 году, (через 13 лет после рождения ребёнка и в губернии, не имеющей отношения к его рождению!).
Значит - именно посредством этой «Справки», отец Ю.П. – (Пётр Юрьевич), устроил сына – (Юрия Петровича), в Кадетский корпус!!!
Значит – именно эта «Справка» была подана в Школу при поступлении в неё Л.
Значит – она не была изначально принята Школой, как удостоверяющий  дворянство Л. документ!!!
Значит – именно факт непризнания Школой «Справки» за удостоверяющий дворянство документ понудил деда Л. – Григория Васильевича Арсеньева обратиться в Тульское дворянское собрание за «Выпиской» из Протокола о внесения рода в ДРК Тульской губернии, которую получил 29 мая 1832 года и которая немедленно была представлена в Школу и, которая также не была признана Школой, как убедительно свидетельствующий  дворянство Л. документ!!!
Значит – только непризнание «Выписки» за удостоверяющий документ(!!!), послужило причиной передачи её в Инспекторский департамент(!!!), так как второй обязательный документ (Свидетельство о рождении, выданное Московской духовной Консисторией  25 октября 1827г.), сомнений не вызывал...
По содержанию вышеизложенного возникает вопрос: - на чём основывалась уверенность противников принятия Л. в Школу? Ответим так:
Всякое серьёзное заведение, учреждение, общественное или иное образование имеет свою историю. Подтверждение этому – отмечаемые ныне нами многочисленные юбилеи. Кадетский корпус в этом смысле, без сомнения, имел своё «родовое дерево» - свою историю. В эту историю были внесены важнейшие документы об учреждении Школы, положения определяющие её функционирование: прежде всего её задачи и права, позволяющие поставленные задачи решать.
И, скажем так: Школа создавалась государством для государства и для людей. А люди бывают разными. Для воспитания лучших, сохранения памяти об ушедших и пишутся истории. В них сохраняется память о достоинствах и деяниях ушедших и выбывших. И, как стимул для подражания, сведения об их заслугах и выслугах.               
Значит – на Школьном родовом дереве должен был быть прочно (на веки), прикреплён список офицеров, выслуживших потомственное дворянство. А в списке том, непременно, должен был значиться Ю.П. Лермонтов. А история Школы, как свидетельство её почётной значимости в истории России, безусловно находилась на видном месте. (О наличии архива Школы речи даже не ведём). И руководство Школы не могло не знать, что в числе её выслуживших потомственное дворянство должен был значится  Ю.П. Лермонтов, если бы он выслужил на это право. И знало и сознавало – забыть об этом было бы кощунством. И, значит (или могло значить), - что сторона, противная поступлению Л. в Школу, знала и помнила отсутствие Ю.П.  в списке офицеров Школы, выслуживших потомственное дворянство и имела неоспоримые основания на своё мнение. Разумеется, знало условия для получения такой чести. Немыслимо представить, чтобы в этих условиях не было определения: что значит «действительная» воинская служба, служение на которой только и давало право на потомственное дворянство. Немыслимо также и представить, чтобы руководство Школы не знало: какие службы Школы несут  действительную воинскую службу, а какие - вспомогательную, и при увольнении Ю.П. , вдруг забыло выдать ему патент (или документ на получение такого патента в соответствующей службе), на выслуженное дворянство в соответствии с Жалованной грамотой дворянству от  1785г. (И поэтому в Московской церкви Трёх Святителей У Красных Ворот в последующем, его социальный статус записан был «с потолка», потому что «Грамоты о дворянском достоинстве» у него тоже не было и не могло быть (по замудрости его предков и его самого, считавших, что жить выгоднее и спокойнее без записи в ДРК).
Предваряя неизбежный обмен напрашивающимися мнениями в Инспекторском департаменте, логично предположить, состоявшимся  ранее, подобный обмен мнениями при записи Юрия Петровича  в ДРК Тульской губернии, где не могли не возникнуть  вопросы:
-  почему старинный помещичий род  в (1785 – 1828гг.), не был вписан в Тульскую, (а ранее, в Костромскую ДРК) губернии? – при наличии у него недвижимой собственности в этих губерниях, при постоянном пребывании в уездных предводителях, кого нибудь из Лермонтовых, (что показывает  хорошую информированность их в части  обязательности вписания  в ДРК), в соответствии с  требованием законодательного положения  Жалованной грамоты 1785г.
-  почему Юрий Петрович не был вписан во 2-ю часть  ДРК Тульской губернии при  получении обер-офицерского звания, если именно за звание, а не за получения  соответствующего воинскому званию  чина выдавался патент на потомственное дворянство?  Или на этом же основании - по выходу в отставку в 1811 году? Положим: он считал себя вписанным в ДРК, как потомственный дворянин.  В таком случае у него должна была быть «Грамота о дворянском достоинстве», выдававшаяся  дворянам как удостоверение личности.  Других, удостоверяющих личность, документов у дворян не было. (Иначе его  полиция могла отправить в самую Сибирь – как бродягу-бомжа).    А при наличии такой  «Грамоты о дворянском достоинстве» - почему в свидетельстве о рождении «сына» не записано: «у потомственного дворянина Лермонтова  Ю.П. родился сын», а записано:  «у капитана Лермонтова Ю.П. родился сын».  Он  что? – вместо удостоверяющего личность документа  носил в кармане  безликие погоны? Или церковнослужители церкви  Трёх Святителей  у Красных Ворот в Москве, при выписке Свидетельства о рождении Михаила, с потолка списали  воинское звание «отца» новорождённого? Или поверили на слово? Последнее (при любом варианте появления на свет младенца), наиболее вероятно, потому что  ничего  другого, удостоверяющего личность Ю.П., не было. [Попутно заметим: само по себе обер-офицерское звание не давало право на дворянский статус. Такой статус давал обер-офицерский чин.  А обер-офицерское звание  давало  право только на получение указанного чина - в соответствии с «Классификацией  чинов, званий и титулов в дореволюционной России»). Пример тому будет приведён немного ниже.
В выписке из протокола о внесении Лермонтова Ю.П. в ДРК Тульской губернии 10 марта 1829г. указано о внесении его в 6-ю часть. Но с 1811г. (года выхода в отставку),  до 1829 года, он (без фактически, записи в ДРК), произвольно и (гласно) относил себя к 2-й её части, что практически отразилось в Свидетельстве о рождении «сына». Получилось: в Кадетский корпус подал прошение о поступлении двуликий Лермонтов – по одному лику – (по выписке из протокола ДРК), как потомственный дворянин, отнесённый к 6-й, наиболее привилегированной части, по другому лику – (даже без какого нибудь удостоверения, но по  записи в Свидетельстве о рождении), к 2-й, вместившей в себя обер-офицерские чины, тоже, вроде, ставшие благородными, но в недалёком прошлом – бывшие лапотошными людьми). Для обывателя это, вроде, казусный случай, а для дотошного чиновника -  проблема, решаемая только на высшем для него уровне.

На основании постановки вопроса о дворянстве Ю.П. именно Школой юнкеров, в которой он и выслужил обер-офицерское звание, [заметим очень важное: выслужил обер-офицерское звание, но не получил обер-офицерский чин, выдававшийся только на вакансию! Другими словами – ему не доверили командование ротой, а оставили в роте в роли воспитателя, в пустом звании обер-офицера. (Этот факт следует из его биографии)].
В Инспекторском департаменте не могло не возникнуть глубокое сомнение в законности «выслуги» им статуса потомственного дворянина. [Здесь особо отметим важное для темы обсуждения обстоятельство: - обер-офицер, скажем «некий», служит в роте воспитателем. Командует этой ротой тоже обер-офицер. Но этот, который командует ротой, - имеет реальный обер-офицерский чин. Он – командир роты! Это его должность!! А воспитатель в звании обер-офицера в обер-офицерский чин не востребован. Поэтому в обер-офицерский класс ( в 9-ю группу чинов) не входит. Из этого следует: звание без чина – право на потомственное дворянство не даёт! Это положение прямо истекает из ст. № 15 Табели о рангах Петра 1 – «Воинским чинам, которые дослужатся до обер-офицерства не из дворян, то когда кто получит вышеписанный чин, оный суть дворянин»!].
Здесь к месту будет привести выдержку из «Истории воинских званий»:
 (Чин и Звание. Свободная русская энциклопедия «Традиция»).
В ряде публикаций, в том числе и специалистов, серьезно занимающихся историей воинских званий, периодически вместо термина звание используется термин чин. При этом необходимо учитывать следующие обстоятельства:
• Слово чин вплоть до начала XX века в русском языке было многозначным, оно обозначало как вообще некий «порядок». так и человека, этому порядку подчиненного, и должность, этим человеком занимаемую.
•     Во многих случаях в документах XVII—XIX веков, регламентирующих звания различных ведомств, под словом чины в действительности имеются ввиду не звания, а их носители, например «чины военного ведомства».
• В XIX веке в официальных документах уже четко разделяется понятие чина и звания, в чем несложно убедиться просто прочитав приказы по ведомствам. В то же время в быту, особенно в малообразованных слоях населения, эти понятия отождествляются.
Уже к началу XIX века в ряде ведомств существовали и чины, и звания, существовало их четкое разделение.
При уже состоявшемся четком разделении понятий чина и звания в практике делопроизводства продолжали использоваться устоявшиеся архаичные формулировки типа «старшинство в чине».
В современном русском языке, в том числе и в законодательстве, четко разделяется понятие звания (почетного, воинского, специального, ученого и т. д.) и понятие чина.

Сама постановка вопроса о потомственном дворянстве Ю.П. Школой входила в непреодолимое противоречие с логикой: - В Школе «выслужил» обер-офицерское звание – и …Школа сомневается в законности у Ю.П.  дворянского статуса!  Ю.П. не мог подтвердить право на военное дворянство предъявлением «Патента на потомственное дворянство», выдаваемое за выслугу, за неимением у него такого «Патента». (Патент, по логике должен был находиться и оставаться в роду – и как удостоверение личности дворянина, и как документ на  право дворянства рода, и как награда).
Выписка из протокола ДРК Тульской губернии от 10 марта 1829 года о внесении Ю.П. в 6-ю её часть,  вкупе с очевидным ложным военным дворянством и уже признанной фальшивой, «Справке  о дворянстве подписанной Крюковым и К»,  - только усугубило сомнение Школы в вопросе признания права на дворянство Ю.П. и по основаниям и по времени. ( В формулярном списке Ю.П. основанием на право дворянского статуса была принята эта самая, в данном случае признанная фальшивой, «Справка». Но с учётом имения права на столбовое дворянство, такой справки не имело смысла быть!!!).  В то же время – факт сочинения ложной Справки свидетельствует отсутствие реального права (на момент  её сочинения) на потомственное дворянство.
Фактом обращения в Инспекторский департамент Школа не признаёт факт выслуги Ю.П. потомственного дворянства. Передаёт вопрос в другую инстанцию. И, именно, в сопроводительном письме с документами Л., сообщает о невозможности принять   окончательное решение на месте и о причинах сложившейся ситуации. И о мотивах разногласия в Школе.   
В противоречиях мнений в Школе резонно полагать:
-  позиция стороны, не принимающей дворянское происхождение (разумеется по «отцу»), Л., являлась логичным следствием неубедительности представленных документов..
-  позиция стороны, согласной с дворянским происхождением Л., как видно из приведённых, материалов, не имела логически убедительного смысла, но была очень значима административной поддержкой:
Вспомним о Н.В. Арсеньеве. Обратим внимание на одну, только, сторону его послужного формуляра.  А, прежде заметим:
- 2 марта 1798.Ю.П. принят кадетом в роту подполковника Павла Ивановича Арсеньева.
-  В это время (2 марта 1798г.), в одной из рот воспитателем служил поручик Никита Васильевич Арсеньев (брат мужа Елизаветы Алексеевны).
-  3 февраля 1798г. Н.В. Арсеньева пере-именовали в капитаны.
-  20 октября 1798г. в майоры. ( т.е. через менее 9 месяцев).
-  7 ноября 1800г. в подполковники. (т.е : поручик – капитан – майор – подполковник – за 2 года 10 месяцев. Не на войне. В Школе, где воспитывались дворянские недоросли.
-  23 апреля 1806 г. – в полковники.
Здесь, на первый взгляд, удивительно что? – 9 месяцев 1798 г. человек вырастал не по годам, а буквально по часам! Причём его не производили в повышенное звание, а пере-именовывали!! Не менее удивительно и то, как его пере-именовывали: в 1798 г. 2 марта – поручик.  А 3 февраля этого же года (значит на месяц раньше!!!) – капитан!                20 октября (того же года – уже – майор!  Получилась сногсшибательная  служебная цепочка: капитан – поручик – майор!!! Как тут исключить влияние на его «вырост» подполковника П.И. Арсеньева?  Такой темп роста званий нам стал известен только с полётом человека в космос! А в данном случае не обескураживает, потому что приведённые сведения позаимствованы из триллера «Мещанин во дворянстве», - для автора которого всякая несуразность – в порядке вещей.
Нам это важно, как свидетельство административного беспредела в части влияния на этическую атмосферу, бытовавшую в Школе: панибратство, кумовство, протеже.  В случае направления документов Л. в Инспекторский департамент - Л., того не сознавая, был протеже Н,.В. Арсеньева (своего двоюродного деда), который (судя по космическому росту воинских званий) - сам был протеже сильного, властного военного чиновника. Значит – протеже и Л..
Влияние этого суммированного покровительства, вместе с направленными документами Л. без сомнения, прибыло в Инспекторский департамент.
                                                
У Читателя должен был возникнуть вопрос: почему мной так подробно не освещается недоверие руководства Школы к Выписке из Протокола ДРК Тульской губернии о внесении Ю.П. в 6-ю её часть. Ведь свидетельством недоверия к ней является факт отправления Школой вступительных документов Л. в Инспекторский департамент?!
Ответ заключается в его объёмности, подробно изложенной в Статье № 2 «Лермонтов. За мишурой фантазий» под заголовком «Георг Лермонт».  http://www.stihi.ru/2016/12/04/1757
Не исключается  предположение: подобное моему мнению по этому вопросу, в принципе, совпадало с мнением руководства Школы.

Можно без сомнения быть уверенным, в Инспекторском департаменте, с получением прошения Л. о поступлении в Школу юнкеров и сопроводительной к нему информации по вопросу дворянства Ю.П., не возникло сомнений в отсутствии у него права на выслуженное потомственное военное дворянство. Противное этому мнение, по фактически давлеющим обстоятельствам, представлялось нелепым. Не будем повторять сказанное сначала. Возвратимся к выражению в постановлении Инспекторского департамента «признан родом из дворян», которым, как «мечём-кладенцом» победно разят, несогласных с их догмами, - ортодоксы.
Для начала уясним для себя, что Инспекторский департамент – это ведомство, разумеется, важное, но, прежде, проверяющее соответствие чего-н. – чему-н. В определённой ему компетенции может :предписать, указать, отметить, просто констатировать и т.п. Но скажем так: он не представляет собой лицо Закона. Его заключение – ещё не Истина! Даже на законодателя влияют различные лобби! Как на автодорожного инспектора – всякая непогода…
Учтём: в Школе, сторона согласная с признанием дворянства Л. в сопроводительном его документы в Инспекторский департамент письме сообщила своё твёрдое мнение. В поддержку этого мнения лоббистскую активность проявили многочисленные влиятельные Арсеньевы и Столыпины. Не мог остаться безразличным к вопросу влиятельнейший государственный деятель, в то время - второй человек в государстве М.М. Сперанский. (Заметим: -  друг Арсеньевых. В 1833 году император Николай 1 снял с себя Голубую ленту и одел её на Сперанского за его заслуги перед государством).
Вернёмся к решению Инспекторского департамента: «Признан родом из дворян».
Нами было повторено (в унисон Наставнику): - Ведь «легковерные идиоты» Военного министерства приняли Л. в Школу юнкеров! А она только для потомственных дворян. Значит ими и руководством Школы был признан его безусловный потомственный дворянский статус!?
Не совсем так. Точнее – совсем не так!

Надеюсь, Читатель обратил внимание на странную формулировку решения Инспекторского департамента. Попробуем её понять. Она содержит два ключевых момента:
-  в термине «Признан…»,
-  В выражении – «… родом из дворян».
Термин «Признан…» - содержит смысл предварительно состоявшегося действия (события), по исследованию дискуссионного вопроса (изучению материала, анализа, обсуждения и т.п.), в результате чего получен ответ на вопрос. Ответ может быть разным, что зависит от сути вопроса и отношения к этой сути участников дискуссии: утвердительным, (что значит – твёрдо установленным действительный факт проблемного состояния), отрицательным, ( что значит твёрдо установленное противоположное значение).
Но в результате состоявшейся дискуссии по сути вопроса, может быть, (как в обсуждаемом случае), принято не утвердительное, а только, (под влиянием понуждающих факторов), согласительное решение, укладывающееся в термин «признан».
Сомнительность подобного «признания» выражена в ключевом содержании второй части исследуемого выражения Инспекторского департамента -  «… родом из дворян».
Фактически: Инспекторским департаментом документально достоверно не установлено  и поэтому не утверждается потомственное дворянство Л. по линии «отца». Однако, через лоббистские источники его сотрудникам было известно о дворянском происхождении его матери и, что он является единственным наследником состояния своей бабушки Е.А. Арсеньевой.                Напомню о моей позиции по обстоятельствам, изложенным мной в Статье № 2, в части под заголовком «Георг Лермонт» где заявлено дословно:
«Несмотря на ущербную, в документальном смысле, выписку ввозной грамоты (1621г.),  возможное замалчивание её обязывающих положений, но, как уже было сказано, по    фактически глубокому врастанию рода Лермонтовых в дворянскую среду Костромской губернии, а главное по не критичному значению для установления конкретного ответа на поставленный вопрос – примем существование выписки в 1621 году за свершившийся факт». Далее следуют размышления о законности и правовой значимости упомянутой ввозной грамоты. То есть – потомственное дворянство лермонтовского рода по сложившимся обстоятельствам, мной признано, как бы свершившимся фактом.
Поэтому в дальнейших моих рассуждениях я исхожу из безусловности признания рода (только в окружающей его среде) – дворянским. Кстати, на формальном непризнании рода Лермонтовых Измайловской ветви (до момента вышеприведённого заявления), случаются тактические спекуляции, что опровергается приведённым текстом из Статьи № 2. (Выражение «как бы» - в моём понимании означает условность свершения факта).
Похожее моему пониманию вопроса о дворянстве Л. мнение, могло иметь место в Инспекторском департаменте.
Эти обстоятельства с учётом влияния давлеющего лобби сторонников признания потомственного дворянства рода Л., выразились в сомнительно-странной формулировке решения Инспекторского департамента «Признан родом из дворян».
Решение департамента не признание по Закону.  Его значение не более, как – мнение. В правовом смысле им не пристало спекулировать!!!

Наставник:

  «В 1791г. – пишет Автор. – отставной поручик Пётр Юрьевич Лермонтов приобрёл у Дмитрия Петровича Беклемишева село Любашевку, а в 1792 году  - у отставного поручика Николая Кропотова рядом расположенное «сельцо Нижнюю Любашевку Кропотово тож». И Лермонтовы – Пётр Юрьевич и Анна Васильевна (дедушка и бабушка Л.) обосновались на здешних землях. С ними был единственный сын Юрий и пять дочерей: Евдокия, Александра, Наталья, Елена, Екатерина».

Комментарий:

Начнём с того, что деревню Любашевка, Кропотово Каменный верх тож, купила Анна Васильевна Лермонтова, урождённая Рыкачёва, по материнской линии – из рода татар Ураковых.  Вероятно в покупке имения участвовал её брат, Василий Васильевич, председатель 2-го департамента Верхнего Земского суда Тульского наместничества. Заметим, что Любашевка – не село, поскольку в ней не было церкви, а деревня и сельцо, при котором находилась господская усадьба. В «деле по имению Лермонтовых значится: «В род Лермонтовых имение поступило в 1791г., когда артиллерии поручица Анна Васильевна Лермонтова купила его у Дмитрия Петровича Беклемишева, которому оно досталось от матери его,  Матрёны Андреевны  Беклемишевой, рождённой Кропотовой, а к ней пришло от Прележебоковых, в роде коих находилось весьма долгое время». (РГАЛИ, ф. 276, оп. 1, №105, л. 2).
В семье Петра Юрьевича Лермонтова было не пять, а семь  дочерей: Авдотья  (1779- после1858), Наталья (1782-после 1858), Александра (1783 после 1858), Варвара (1785-до 1812), Екатерина, Мария   (4 марта 1793-до 1812), Елена (1795- до 1858).  Авдотья, Мария и Елена родились в Москве, где у Авдотьи Васильевны Рыкачёвой, матери Анны Васильевны Лермонтовой, был собственный дом.
(Д.А.  Алексеев. Лермонтов.  Находки и открытия. В двух томах. – М.: Древлехранилище. 2016.  С. 5-10).

Автор: (Контексты из материалов Тульской научной библиотеки).

Михаил Юрьевич Лермонтов (к 200-летию (1814) со дня рождения поэта).         
Дед поэта, Пётр Юрьевич, продал родовое имение Измайлово в Костромской губернии и купил имение в сельце Кропотово (Любашевка, Каменный Верх тож) в Ефремовском уезде Тульской губернии. Это произошло в 1791 году.
В.И. Боть.
 
Тульский край в жизни М.Ю. Лермонтова занимает особое место. В «Формулярном списке Тенгинского пехотного полка» о Лермонтове содержатся следующие сведения: «Из дворян Тульской губернии. За ним состоит родовое имение в Тульской губернии, за бабкой его – имение в пензенской губернии».  Действительно, дедом М.Ю. Лермонтова П.Ю. Лермонтовым в 1791 г. было приобретено в Ефремовском уезде имение Кропотово (ныне Лермонтово) взамен проданного родового имения Измайлово в Костромской губернии. И далее к этому тексту добавление: «Приобретая имение в Тульской губернии, дед надеялся покупкой поправить свои дела. Но в семье было 6 детей: 5 дочерей и сын Юрий…»
Левитская.

К сказанному можно т добавить только то, что приведённые сведения поступили в Тверскую научную библиотеку тоже от учёных лермонтоведов. У «неучёных» научная библиотека подобные материалы едва ли бы приняла. Значит,  по рассматриваемому вопросу существует два  «учёных» мнения. Но замечательно то, что  по своей значимости, к  биографии Л. они никакого отношения не имеют.  В триллере Наставника, как и много чего другого, приведены в качестве засоряющего мозги мусора.
Наставник:
Ю.П. выпустили из Кадетского корпуса в 1804г. прапорщиком, потом он служил 6 лет в корпусе ( с 1805г.) воспитателем, уволен от службы с чином корпус капитана 27 ноября 1811г., но как пишет автор, …утратил дворянство, так как служил …далеко от полей сражений?!
Комментарий:
«Открытие Автора, как Ю.П. утратил дворянство, прослужив офицером «вдалеке от полей сражения, без преувеличения, фундаментальное! Оказывается  действительная военная служба (в гвардии, армии и учебных заведениях) не приближала офицера к вожделённому потомственному дворянству, а вела к его потере!!! Это сколько же офицеров лишились дворянства, сидючи в разных департаментах, а не в траншеях под свист пуль! Мы ожидали, что вот-вот автор выложит гору примеров такого вопиющего произвола проклятого царизма. Но, увы, он, похоже, унесёт с собой эту великую тайну.
Попутно заметим, что 16 сентября 1807г. император повелел штаб и офицерам Кадетского корпуса носить гвардейские эполеты, а 19 апреля 1810г. пожаловал им старшинство противу армейских одним чином выше». Корпуса капитан Юрий Петрович Лермонтов уволился фактически, с чином майора (См. Д.А.  Алексеев. Лермонтов.  Находки и открытия. В двух томах. – М.: Древлехранилище. 2016.  Т. 1.С. 79-122).

Автор:

Привычный для Наставника метод извращения смысла выраженного Автором. В Статье № 1 мной сказано:  «Случись всему Измайловскому мужскому роду Лермонтовых выслужить право на потомственное дворянство, Юрий Петрович, как  «отец» поэта, утратил бы его своей «усердной» службой царю и отечеству безвозвратно, так как служил в армии 7 лет и далеко от полей сражений. По фиктивной «справке» записался в дворянское ополчение 1812г. Полежал на госпитальной койке в грозное время  и в начале 1814г. благополучно отбыл в уютное Кропотово, ни разу не выйдя на боевые позиции».  Выражение «усердной службой»  относится ко времени служения Ю.П. воспитателем в Кадетском корпусе.  То есть  к времени до 1811 года, когда он под патронатом Н.В. Арсеньева «выслужил» обер-офицерское звание, в качестве воспитателя – наблюдая, чтобы дворянские недоросли, упаси боже, не «связались» с нештатным персоналом! Но по профилю своей службы воспитателем:    
(О Воспитателях. Из Устава Кадетского корпуса:
 Ко второму и третьему возрастам определять воспитателей для смотрения за благородными отроками, им отправлять в одно время при воспитании и учении их наукам те же должности, какие выше предписаны  воспитательницам для первого возраста!!!)
не получил и не мог получить соответствующего  воинскому обер-офицерскому званию действительный Обер-офицерский чин.  (Статья № 4. Устав Кадетского корпуса – комментарии к выборкам).
Здесь уместно напомнить о  требовании изложенном в подпункте 2- м ст. 5-й Устава Кадетского корпуса: «Всем офицерам должно разуметь воинское искусство опытами нескольких компаний»!!!  Из этого требования непреложно следует, что Ю.П , не имея требуемого военного опыта,  не мог претендовать на действительный офицерский чин в Кадетском корпусе.  Справка по этому поводу:
«Ю.П. Лермонтов 23 октября 1804 г. вышел из Первого кадетского корпуса в Петербурге в Кексгольмский пехотный полк. В 1805 г. переведен в Первый кадетский корпус, где прослужил до отставки  и в никаких военных действиях не участвовал. 27 ноября 1811 г. уволился от службы в чине капитана с правом ношения мундира.    
(lermontov-slovar.ru/relatives/Lermontov_JU.P..html)».
Заметим: - и здесь, и в Свидетельстве о рождении М.Ю. Лермонтова  о воинском звании Юрия Петровича Лермонтова записано «капитан», но не «корпус-капитан».  И, тем более, не майор – о чём  (в соответствии с повелением императора от  19 апреля 1810г.). неустанно  твердят ортодоксы, не понимая разницу между Чином и Званием, действительной и недействительной службами.  Звание «капитан», без соответствующей ему должности, - представляет собой форму, лишённую содержания. А своей пустотой свидетельствует отсутствие в ней чести на высокий  потомственный  благородный статус. Возможно, именно поэтому, Ю.П.  удосужился, наконец, (в отличие от своих беспечных предков), сбором документов необходимых для представления в ДРК, чтобы быть вписанным в неё. Но верный их родовой беспечности, не обеспечил «сыну» права на заслуженную родовую честь!!!
И выслужив капитанское звание, мог далее служить в корпусе только в качестве воспитателя. То есть нести недействительную воинскую службу – причину и рост званий в которой прописан в Сборнике № 4. Под заголовком: «Суть важное в выделенных положениях».
В приведённом контексте из Статьи № 1 имеется  ввиду два периода  служения Ю.П.  Отечеству: в Кадетском корпусе и в рядах Тульского ополчения во время нашествия  Наполеона в 1812 году, уже приведённого в настоящей статье. Дополнительно о службе в ополчении  напрашивается только реплика: 
 «По поводу оставления  Юрием Петровичем  военной службы по различным версиям»: 
 - по  версии генерала от кавалерии герцога Александра Виртембергского – по неприбытии к полкам. Наверно  генерал полагал, что на момент его подсчёта  личного состава для доклада главнокомандующему  «выздоровевшие» 1610 ополченцев» заблудились  на дорогах к полкам и на этом основании он исключил их из воинских списков, как заблудших,
- по версии Наставника – Ю.П. нигде не заблудился, а «можно полагать», что он в это время (обратим внимание) –  уже находился в Кропотове!!!  (другими словами – Ю.П. , по  мнению Наставника, с госпитальной койки, втихаря, дезертировал в Кропотово).
-  по моему мнению , (наконец-то, у нас с Наставником – общее мнение):  Ю.П. – дезертир!!!

За службу, в которой 1610 из 2701 и Ю.П. под № 160 из них, после первого перехода ополчения из одного пункта в другой, укладываются в лазареты, а из лазаретов ретируются  не в полки, а в «кропотовки» - следовало не просто лишать привилегированного статуса, но отправлять в «богом забытые места».
Но мной в Статье № 1 сказано: (будь у него дворянство) – «утратил бы» его своей «усердной» службой». А не «утратил дворянство» - как интерпретирует, перевирая, Наставник.

Здесь впору уточнить, казалось бы, два моих противоречивых мнения:
- Из текстов Статьи № 1 и из убеждений на текущий момент следует, что Измайловская ветвь Лермонтовых не имела законного дворянского статуса вплоть до 10 марта 1829г., когда она была внесена в ДРК Тульской губернии.  (Что и вызывало сомнения в Кадетском корпусе, а по моей версии и в Инспекторском департаменте). И не была внесена, до этого времени, ни в какую другую губернскую ДРК. Поэтому я не мог сказать, что Ю.П. своей  «службой  утратил дворянство», а сказал, как было на самом деле:  «утратил бы».
- (Повтор из анализа выражения «Признан родом из дворян» в этой статье» - по обстоятельствам, изложенным в Статье № 2, в части под заголовком «Георг Лермонт» мной заявлено дословно:
«Несмотря на ущербную, в документальном смысле, выписку ввозной грамоты, возможное замалчивание  её обязывающих положений, но, как уже было сказано, по фактически глубокому врастанию рода Лермонтовых в дворянскую среду Костромской губернии, а главное по некритичному значению для установления конкретного ответа на поставленный вопрос – примем существование выписки в 1621 году за свершившийся факт». ( Далее следуют размышления о законности и правовой значимости ввозной грамоты).
То есть – потомственное дворянского рода по сложившимся обстоятельствам, мной признано, как бы де-факто. Поэтому в дальнейших моих рассуждениях я исхожу из безусловности признания рода (только в окружающей его среде) – дворянским.  Кстати, на формальном непризнании мной рода Лермонтовых Измайловской ветви случаются тактические спекуляции, что опровергается приведённым текстом из Статьи № 2. Выражение «как бы» - в моём понимании означает условность свершения факта.
Принципиальный оппонент может задаться смыслом выражения: «по некритичному значению для установления конкретного ответа на поставленный вопрос…» ?
Ответ прост: - в Статье №1 Автор поставил своей целью уточнить в биографии Л. вопросы его рождения, социального происхождения и связанные с ними события по прямой родословной линии. Без троюродных дедушек и пятиюродных братьев. Как целеустремлённо выразила мысль М.А. Вахидова: «по прямой линии до седьмого колена»!!!

  Наставник:
 
 Когда в 1817 г. умерла Марии Михайловна,  сообщает Автор, Л.  было не  2 года и 4 месяца, как утверждает продажное официозное лермонтоведение, а все  пять (!), а, может быть, «настукало»  и   больше. Автор уверен: историю своего происхождения и маменьку с папенькой Л. описал  без обиняков – « пишу что мыслю »  - в поэме «Сашка».
        Итак, Иван Ильич, сиречь Ю.П., «женился, по  словам его, ошибкой» и стережет жену «по правилам тогдашней старой чести». Его супруга, Мария Николаевна, сиречь  маменка  Л. – «проказница жена (не утаю)» - читала «жалкие романы» в «беседке темной до утра», которые, как известно «до добра не доведут». Вообще она - «прелакомый кусок» и на «брачном ложе» была «как надо, ласкова исправна». На третий год у супругов наконец-то появляется   « желанный сын. И в этот день печально у ворот всю ночь собаки выли напролет». Прошло пять лет и Саша, сиречь Л., «добро и зло начал понимать». Иван Ильич, сиречь Ю.П., сынка «бранил и сек», и тот юридического «отца возненавидел. Когда маменька померла, Сашка, сиречь Л., запомнил, что Ю.П. на похоронах «громко плакал и кричал», а потом, «немного с ним поспоря», с горя еще и  посек…

Комментарий
    
 Такое трактование «Сашки» - еще одно «открытие» Автора, на зависть разным там «классикам-академикам». Они-то верят, что все попытки реконструировать биографию поэта по его сочинениям, гадательны, приблизительны,  научно несостоятельны и, главное, приводят к неверным выводам. Ретрограды!
      Итак, Автор увидел в Сашке прототип Л.! В самом деле, Бог с ним, «юридическим» папенькой, который спорит (!) с трехлетним сыном и его порет (!). Ну зачем же Л. понадобилось вот так цинично выставлять мать-покойницу распутной женщиной на общее посмешище – «проказница жена», «прелакомый кусок» на «брачном ложе» и все такое?.. Ведь тут же Автор с умилением пишет о Марии Михайловне – в ней-де «…билось романтическое сердце,  обреченное осудительной тайной». Правда, непонятно, как можно «обрекать» сердце «осудительной тайной»…Непонятно, зато красиво. Ежели Ю.П. знал всю подноготную грехопадения Марии Михайловны и женился «ошибкой», то как они могли обмениваться в 1815-1816гг. чувствительными стишками, которые сохранились в альбоме Екатерины Петровны Лермонтовой (?). О матери Л. никогда не отзывался дурно и всегда вспоминал с большим чувством. Врал, должно быть…

Автор:

Верный методу инсинуации, Наставник предварительно интерпретирует Читателю извращённый смысл обсуждаемого вопроса и, далее, в комментарии юродствует по поводу собственного подложного измышления. Упражняясь в злословии по поводу моей мнимости о сложных взаимоотношениях в семье «Сашки»,  утверждает невозможным употребление нелицеприятных фраз автором  поэмы  относительно своих родителей. И на этом основании тоже, отвергает версию  биографического содержания произведения.    
Способность иезуитским методом подставлять (представлять), выражение мысли одного субъекта – другому субъекту, продемонстрирована Наставником во втором абзаце его комментария: - «Ну зачем же Л. понадобилось вот так цинично выставлять мать-покойницу распутной женщиной на общее посмешище – «проказница жена», «прелакомый кусок» на «брачном ложе» и все такое?.. Ведь тут же Автор с умилением пишет о Марии Михайловне – в ней-де «…билось романтическое сердце,  обреченное осудительной тайной». Правда, непонятно, как можно «обрекать» сердце «осудительной тайной».
Напомним: здесь выражения, набранные курсивом и увенчанные вопросительным знаком, взяты из текств поэмы «Сашка». А автором поэмы «Сашка» является М.Ю. Лермонтов. Значит выражения эти принадлежат ему.
И следом Наставник удивлённо восклицает: - «Ведь тут же Автор с умилением пишет о Марии Михайловне - в ней-де … и т.д., чем недвусмысленно утверждает, что именно Автор (утверждением поэмы биографической), только что цинично выставлял покойницу распутной женщиной на общее посмешище. 
И, попутно, позволю себе растолмачить два выражения разных авторов:
-  Наставник: -  «обрекать» сердце «осудительной тайной» - бессмыслица.
-  Автор: -  сердце,  обреченное осудительной тайной» - понятно без словаря.

И - реплика по поводу «чувствительных сохранившихся стишков»: содержание и назначение их, надеюсь, убедительно освещено мной в Статье № 1. Повторное толкование –  бесполезное смакование многократно пережёванного материала.
И – заявление относительно  «грехопадения Марии Михайловны»:
Ни у автора поэмы, ни у меня речи о плотском грехопадении не было. Л. написал стихотворение «Покаяние». В нём  Дева пришла к попу покаяться в грехе сердечном, а не плотском, следствием которого должен появиться плод. И пришла она во имя его спасения, а не во спасение своей плоти.  Это называется безумной любовью – великим счастьем, которым одарен человек! Между тем и плотский грех, как следствие греха сердечного, не обязательно судится, как явление разврата, если он воспринимается окружением естественной безысходностью постигшею человека. Такой человек столько же счастлив, насколько безысходно несчастлив. Примером тому, безусловно, является, образ Анны Карениной, созданный сыном её прообраза. И её, и создателя её образа человечество не смеет судить, потому что они являются естественными явлениями Жизни на земле. И Лермонтова, и многих других создателей подобных образов, как, например, автора повестей «Дъявол» и «Крейцерова соната», человечество не посмело осудить по тем же причинам. Потому и мной, как акцентированно заявил Наставник  «Ведь тут же Автор с умилением пишет о Марии Михайловне…»  и т.д. Это моё заявление касается и прочих критиков, рассусоливающих о моём негативном отношении к матери Великого Поэта и к нему самому. Здесь к месту напомнить,: что по воспоминаниям современников, Софью Андреевну Толстую (Берс) била нервная дрожь, при упоминании  повести «Дъявол», потому что понимала: прообразом женщины (главной героини повести), является она сама. И тем не менее – переписывала рукопись повести, (как многие другие сочинения), сознавая и понимая естественность описываемых событий и глубину, и искренность чувств к ней её автора.
Примером Софьи Андреевны, переписывающей рукопись «Дъявола», объясняется стремление Л. запечатлеть в поэме «Сашка» истинные отношения в семье, запомнившиеся ему с возраста 5,5 лет.
Несостоятельность утверждения моего негативного отношения  к Марии Михаловне подтверждается  описанием семейных отношений в последний период  её жизни с Ю.П. в Тарханах, в «Истории жизни и творчества М.Ю. Лермонтова» (П.А. Висковатый), краткий контекст которого предлагаю вниманию Читателя: «Супружеская жизнь Лермонтовых не была особенно счастливой; скоро даже, кажется, произошел разрыв или, по крайней мере, сильные недоразумения между супругами. Что было причиной их, при существующих данных, определить невозможно. Юрий Петрович охладел к жене. Может быть, как это случается, ревнивая любовь матери к дочке, при недоброжелательности к мужу ее, усугубила недоразумения между ними. Может быть, распущенность помещичьих нравов того времени сделала свое, но только в доме Юрия Петровича очутилась особа, занявшая место, на которое имела право только жена. Звали ее Юлией Ивановной, и была она в доме Арсеньевых в их тульском имении, где увлекся нежным к ней чувством один из членов семьи. Охраняя его от чар Юлии Ивановны, последнюю передали в Тарханы, в качестве якобы компаньонки Марьи Михайловны. Здесь ей увлекся Юрий Петрович, от которого ревнивая мать старалась отвлечь горячо любящую дочку. Этот эпизод дал повод Арсеньевой сожалеть бедную Машу и осыпать упреками ее мужа. Елизавета Алексеевна чернила перед дочерью зятя своего, и взаимные отношения между супругами стали невыносимы. Временная отлучка Юрия Петровича, поступившего в ополчение, не поправила их. Если сопоставить немногочисленные сведения о Юрии Петровиче, то это был человек добрый, мягкий, но вспыльчивый, самодур, и эта вспыльчивость, при легко воспламенявшейся натуре, могла доводить его до суровости и подавала повод к весьма грубым и диким проявлениям, несовместимым даже с условиями порядочности. Следовавшие затем раскаяния и сожаления о случившемся не всегда были в состоянии искупить содеянное. В Юрии Петровиче выдержки не было. Старожилы рассказывают, как во время одной поездки с женой вспыливший Юрий Петрович поднял на нее руку…
Понятно, что в подобной  ситуации, Негативное отношение Автора этой статьи (сиречь моего отношения), можно предполагать только по отношению к Ю.П.. Но подобного тоже не случилось, по причине  его нежелания повлиять на мнение Читателя.

Правдивость (открытость) описываемых событий Л., объяснялась (кроме естественного стремления к этому), намерением избежать огласки поэмы в широкой аудитории – что и имело место при его жизни. Впрочем, и в наше время, известность поэмы не велика.

Как закономерная составляющая инсинуации, в сообщении Наставника присутствует и подлог, выраженный в его фразе: - «как утверждает продажное официальное мнение…».
Действительно, я считаю, что официальная биография Л. – продукт официоза, что не исключает материальную заинтересованность её создателей. Текущее и прошлые времена с очевидностью демонстрируют существование этого явления. Но заявлять о моём утверждении продажности всего лермонтоведения, как части литературоведения, на основании смыслового подлога – оговор, с целью дискредитации мнения не совпадающего с официальным.

Заслуживает внимания  логическая ущербность в интерпретации событий, происходивших после смерти Марии Михайловны. У Л. в поэме «Сашка» (строфа 70): - «И что когда последнее лобзанье Ему велели матери отдать, То стал он громко плакать и кричать, И что отец, немного с ним поспоря, Велел его посечь… (конечно с горя…).
У Наставника:  - «Когда маменька померла, Сашка, сиречь Л., запомнил, что Ю.П.  на похоронах «громко плакал и кричал», а потом, «немного с ним поспоря», с горя ещё и посёк…
Интерпретация этой сцены Наставником к биографии Л. значимого отношения не имеет, но она обнажает моменты, характеризующие сложности на пути к искомой истине:
-  Наставник плохо понимает написанное Л..
-  С таким пониманием попытки реконструировать биографию поэта по его сочинениям действительно: «гадательны, приблизительны, приводят к неверным выводам».
-  В подобном случае, действительно, лучше не браться за реконструирование биографии поэта, а продолжать долдонёжить мёртвокаменные «научные измышления».
-  Язвительная ядовитость по поводу моей литературной стилистики, предложенная Наставником Читателю подборкой моих выражениий в триллере «Мещанин во дворянстве», как нечто невразумительное, - по сути является следствием непонимания им  ясно выражаемого смысла.
Однако в дискуссии  о поэме Л. «Сашка» целевое значение  для Читателя представляет не достоверность того или другого мнения в отдельных эпизодах. Главным является вопрос: в какой мере поэма является биографическим произведением своего автора? По каким, неопровергаемым доказательствам следует сделать неопровержимое заключение?
Представляется целесообразным отставить в сторону текущие диспуты  по отдельным периодам жизни Л. и обратиться к истории создания произведения. И прежде всего – к побудительным причинам для этого.
Для осуществления этой задачи представляет интерес обратиться, в том числе, и к «Истории жизни и творчества М.Ю. Лермонтова», Автор – создатель первой биографии Л. – Павел Александрович Висковатый. (Справочное уточнение: в Статье № 2 мной даны краткие характеристики значению работ некоторых известных лермонтоведов. О  П.А. Висковатом было сказано, что будучи одним из первых лермонтоведов он сделал для создания истинной биографии Л. много, но не всё, что было в то время возможно).
Вникнем в контекст из  «Истории жизни и творчества Л.»:
Полежаевская история тогда была еще жива в памяти университетской молодежи. Она случилась в 1826 году. За ней начался ряд стеснительных мер для университета. Об Александре Ивановиче, постигнутом судьбой, так сказать, на другой день по окончании курса, много еще толковалось, а университетская поэма его «Сашка», несмотря на строгое запрещение, все ходила по рукам в рукописях. Эта поэма, собственно, не имела ничего политического, хотя Герцен в рассказе своем о Полежаеве старается дать ей такое значение, и с легкой руки его мнение это распространилось у нас. «Сашка» имеет частью автобиографическое значение, и Полежаев описывает в нем грубые шутки и дикие, буйные выходки студентов, кутил, повес, времена которых миновали, когда был студентом Лермонтов, но некоторые рассказы о которых еще жили в памяти молодых людей, в известные годы любящих, что называется, «хватать через край». В подражание или в память Полежаеву Лермонтов написал своего «Сашку», тоже с автобиографическими чертами. Писанная одним размером с полежаевским произведением, с подобными же выходками эротического, подчас непристойного содержания, она вылилась у Лермонтова под влиянием другой, менее благотворной сферы, уже позднее, во время и после пребывания в школе гвардейских юнкеров; но так как в ней частью рисуется университетское пребывание Лермонтова, то я и говорю о ней в этой главе. Мы видели выше, каким описывает Лермонтова в светском кругу Вистенгоф. Приблизительно такое же описание делал мне и другой его товарищ. И Лермонтов подтверждает эти показания, изображая героя поэмы «Сашка»: Он ловок был, со вкусом был одет, Изящно был причесан и так далее. На пальцах перстни изливали свет, И галстук надушен был, как на бале. Ему едва ли было двадцать лет, Но бледностью казалися покрыты Его чело и нежные ланиты, (Не знаю, мук иль бурь последних след, Но мне давно знаком был этот цвет) И на устах его, опасней жала Змеи, насмешка вечная блуждала. Заметно было в нем, что с ранних дней  В кругу хорошем, то есть в модном свете, Он обжился, что часть своих ночей Он убивал бесплодно на паркете И что другую тратил не умней… В глазах его открытых, но печальных, Нашли бы вы без наблюдений дальних Презренье, гордость; хоть он был не горд, Как глупый турок иль богатый лорд, Но все-таки себя в числе двуногих Он почитал умнее очень многих. Впрочем, надо сознаться, что Лермонтов, говоря о «Саше» или «Сашке» в поэме этого имени, столько же относится к самому себе, сколько к Полежаеву. В герое поэмы слиты оба типа. Они имели много общего, много неразгаданного, и много личной субъективной силы крылось в них. Жажда к личной свободе и избыток огромных сил в этих двух характерах, проявившихся как раз в то время, когда все подводилось под один уровень и не терпелось ничего самобытного, делает их страдания весьма схожими, делает судьбу их схожею, с той только разницей, что за одним стояла богатая и влиятельная родня да преданная бабушка, а другой был безродный бедняк, от которого отказался богатый дядя. Но оба они сошли непонятыми в раннюю могилу под военной шинелью, под которой держали их насильно и против воли. Оба избыток сил, которым выход был заказан, тратили непроизводительно, особенно в первой молодости, не зная, куда девать кипучую страсть, и не находя ответа на призыв любящей души. Следующая характеристика «Сашки» одинаково может относиться и к Лермонтову, и к Полежаеву – личностям роковым: Он был рожден под гибельной звездой, С желаньями безбрежными, как вечность. …………………………………….
Подробнее на livelib.ru:

Добавить что-нибудь к приведённому контексту из «Жизни и творчество М.Ю. Лнрмонтова»,  (автор П.А. Висковатый), не имеет смысла. Для бдительного, в смысле восприятия времени действия  происходивших событий, Читателя уточню только, что А.И. Полежаев описывает времена, в которые проходила молодость, как раз Ю.П. и М.М.  «Полежаев описывает в нем грубые шутки и дикие, буйные выходки студентов, кутил, повес, времена которых миновали, когда был студентом Лермонтов, но некоторые рассказы о которых еще жили в памяти молодых людей». Между прочим Л., следуя традиции прежнего поколения  студентов Школы, в своё время обучения в ней, пишет свои «барковского» содержания стихи: Уланша, Петергофский праздник, Монго и др., подобные полежаевскому стилю, жанру и лексике произведения.  С учётом создания  лермонтовского «Сашки» позднее полежаевского «Сашки» и в пример или подражание последнему, даже по внешней и по внутренней формам, невозможно исключить и соответствующие его времени «ненормативные выражения».  Они не являются следствием циничного отношения поэта к матери, как к распутной женщине, но являются только следствием влияния на поведение Л. окружающей среды. Доказательство любви к матери и соучастия ей в её судьбе – постоянное бережение памяти о ней, хранение при себе материнских личных принадлежностей!
Наставник:
Л. приняли в дворянский Благородный пансион на правах полупансионера 1 сентября 1828г. по Свидетельству о крещении и рождении, копию которого Е.А. Арсеньева получила 25 октября 1827г. в Московской Духовной консистории. В Свидетельстве, напомним, указывался чин Ю.П., а значит, априори - его сын считался потомственным дворянином.
Автор: 

Априори в переводе означает: - «Не опираясь на изучение фактов». (Ожегов, С. 27. Издание 2001г.).  Автор триллера «Мещанин во дворянстве» сиречь Д.А. Алексеев, сделал обескураживающее наивностью заявление: - Априори, то есть «Не опираясь на изучение фактов, его «сын» (значит сын Ю.П. -  М.Ю. Лермонтов.), считался потомственным дворянином.  [Точнее, с момента выдачи Свидетельства о рождении - он должен считаться дворянином, потому только, что дъячёк, глядя на потолок (ведь у Ю.П. на тот момент времени не было ни Патента на выслуженное военное потомственное дворянство, ни Грамоты на дворянское достоинство), со слов Ю.П. указал в нём (в Свидетельстве о рождении Л.) капитанское звание  «отца» новорождённого!!!»].   И – баста! Вот как (для сведения Читателя), настоящему учёному лермонтоведу следует утверждать в мозгах «простосердечных невежд»  абсолютную истину и сообщать о ней читающей публике!
Кстати, в Свидетельстве о рождении было записано: « У капитана Ю.П. Лермонтова родился сын», а не у гражданина России «в чине корпуса-капитана …», как сообщает Наставник. И не в чине майора, как должно было бы быть, если бы Ю.П. служил в действительной воинской службе, - (во исполнение Повеления императора от 19 апреля 1810г.). Напомню: разницу между чином и званием мы обсудили в этой статье несколькими страницами раньше. А здесь – только уточняем действительное значение названных терминов. [ Например: Главнокомандующий войсками – чин (должность, занимаемая бывало, даже субъектом в звании ефрейтора (Гитлером), Генерал – воинское звание (имевшееся  у А.Н Поскрёбышева, сидевшего в приёмной у кабинета И.В. Сталина в качестве (в должности) секретаря ].
- Для читателя: к началу девятнадцатого века в ряде ведомств существовали и Чины, и Звания. Ю.П. уволился из армии на 11-м году этого девятнадцатого века, когда они уже чётко различались один от другого.
-  Для Наставника и прочих ортодоксов:
а) под словом Чины в действительности имеются ввиду не Звания, а их носители, например, - Чины военного ведомства.
б) при уже состоявшемся чётком разделении понятий Чина и Звания, в практике делопроизводства, продолжали использоваться устоявшиеся архаические формулировки.
В малообразованных слоях населения, эти формулировки отождествлялись. (см. Свободная энциклопедия. Раздел – Чины и Звания).
                ------------------------------
Подводя черту под изложенным, исхожу из соображения, что дальнейшее  смакование многократно исследованного  материала приведённого в триллере, приведёт только к обсуждению множества вопросов, истолкованных в нём с позиции официоза. К многочисленным многословным примерам обоснований несущественных для биографии Л. сообщений и фактов привлеченных для доказательства противозаконных, но утвердившихся на практике, методов обхождения требований законов, путём использования канонических приёмов, порождённых устоявшимися понятиями.
Представляется, Читатель с пониманием воспринял благовествование пресвятого Луки, изречённого им во благо шествия человека по истинно правильному пути, не склоняясь на неправедные откровения «лукавого»: - «Верный в малом и во многом верный, а неверный в малом неверен и во многом».  Приняв изречение от Луки эпиграфом для настоящей статьи, с учётом огромности  статьи Наставника ей предшевствовавшей, мной было принято решение: применить  «репрезентативный» метод - ответить только на некоторые «любезности» учёного столпа и по совокупности сути ответов по обсуждаемым вопросам предложить Читателю самому сделать  логически верный вывод по дискутируемой теме. Приведённое в эпиграфе многовековое изречение, признанное человечеством достойным мудрости великих умов, надеюсь, будет верным ориентиром для принятия «большой объективности» по её малой составляющей.
В диспуте не приняты во внимание приложения фактологического смысла, по причине их происхождения из источников, доверие к которым дискредитировано предшевствующими настоящей дискуссии материалами и состоянием историй крупных исторических событий: ВКПб, КПСС, ВОВ и др.  Великия события были. Запечатлены Великими мужами. Удостоверены Академическими авторитетами. А историй – нет! Только сплошное враньё…
Так и с биографией Михаила Юрьевича Лермонтова. Жизнь – была. Началась событием рождения. Закончилась событием смерти. Между тем и этим была составлена из множества  событий: малых и великих. Оставила в умах и сердцах человечества неизгладимые воспоминания, радости и печали. А биографию не оставила. Вернее  - мы не сохранили её составляющие. А потом нафантазировали много и разных «составляющих» и получили не биографию, а официозную  фальсификацию с бантиком, за который и потянула однажды М.А. Вахидова...