Военная юность мамы

Помню мамы покойной рассказы
О той страшной жестокой войне.
Все подробности помню даже…
Вот как все представляется мне :

Небольшой и уютный город,
Перелески вдоль тихой реки…
Это родина моей мамы.
Это город Орел у Оки.

Здесь прошло ее светлое детство,
Здесь к ней юность с мечтами пришла.
И ее, и  сестренок трех младших
Всем на зависть растила швея.

Но однажды ночною порою
Батю вдруг в «воронке» увезли.
За одно лишь крамольное слово
На два года в тюрьму упекли.

Через год его все ж отпустили,
Но домой он поехал больным,
И почти у порога он умер,
Не успев слова молвить родным.

И поминки еще не справили,
Но беда ведь не ходит одна,
Снова горе крылья расправило,
Но на сей раз над всеми: война!

Безотрадные  страшные будни,
Будто слезы из глаз, потекли.
С болью в сердце следили люди
Как фашисты в наш город вошли.

Человек привыкает ко многому,
Но скажите привыкнуть как
К постоянным бомбежкам и голоду
И к расстрелам на площадях?

Где взять средства к существованию
И как выжить им впятером?
И решилась вдова с дочкой старшею
По деревням пройтись с добром.

Извлечен был запас тканей, платьев,
Что лежал в тайнике у швеи.
Привязали к детским салазкам
И в село, на обмен, повезли.

Вот уж две-три деревни объехали
За куском хлеба, горки картошечки,
Две смертельно уставшие женщины
Те, кого дома  ждут трое «крошечек».

Зимний короток день, вы знаете,
Темнота уж на город спускалася.
Две смертельно уставшие женщины
Все же с хлебом домой возвращалися.

Только кто там спешит им наперерез,
Бодрый шаг и веселый капустный хруст?
«Хенде хох! Вас ист дас?»- и на серый снег
Драгоценный летит во все стороны груз.

В спину дула направлены. Дрожь и холод в груди.
Ни вещей нет, ни хлеба, ноги еле идут…
Встреча горькая им предстоит впереди-
У дверей их голодные девочки ждут!

Как же их успокоить, чем детей накормить?
 И опять обе женщины, глядя смерти в глаза,
На дорогу крадутся, надеясь на то,
Что продукты в кювете еще там лежат…

Как все было потом  - в двух словах не сказать,
Только можно сейчас удивляться тому,
Как осталися живы  четыре дочки и мать,
И как встретили танк наш  в сорок третьем году?

Этот танк до сих пор в центре парка стоит
Мимо мирные люди идут не спеша…
Только память жива,
И огонь все горит,
И хоть годы прошли, но все плачет душа!

                Февраль 2010г
                Автор Светлана Николаевна Волостнова, 1949 г.р.