Беседы с самим собой. Еще зима

ВИКТОР ГАЛКИН
БЕСЕДЫ С САМИМ СОБОЙ



 ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ .  ЕЩЕ ЗИМА




604. 
Моё окно заполнено небом.
Небо разлиновано
телефонными проводами.
Ни одной параллельной линии,
ни одного облачка!

В народе говорят: «Все там будем».
Я долго не понимал,
о чём это…
Все пути ведут к Богу.
Все мы в пути.
**
Уходя из жизни, Вильям Озолин сказал:
«Спасибо за жизнь».
Не важно, кого он благодарил.
Все молчали.
Молчание – золото.

610. 
Я живу в мире
сверкающих звёзд.
Каждая звезда здесь
придумана мной.

611. 
Какую вообразить позёмку
зимней ночью?
Какие зимние фуршеты
готовит мне декабрь?
Дека моей гитары мёрзнет
от ожиданья песен снежных.

612. 
Травы, пьющие воду,
тянутся к небу.
В злом беспощадном мире
стыдно быть несчастливым.
Злого в нём не убавив,
травы удобрят землю.

613. 
Только немногое могу потерять,
потому что немногое
принадлежит мне.
Жизнь,
вот и всё.

614. 
Очень важно знать,
что ты грешен
и не можешь быть
непогрешимым.

***
615. 
Свет свят
уж потому,
что светится и светел.

616. 
Разбито оконное стекло.
Воздух растревожен за окном.
Свет
преломляется в осколках стёкол,
летящих (какое блаженство)
со звоном литавр
навстречу асфальту.
Я принимаю всё, как есть,
я – один из живущих.

617. 
Сколько слов звучат на фоне тишины,
мощной своим небытием.
Могли бы не звучать,
но как отказаться от жизни,
дарованной вдруг?

618. 
Лужи – мера дождя. Горе –мера жизни.
Складки на лбу куда ведут…
в удивление или в гнев?

619. 
Глубокое небо,
такое глубокое, что птицам страшно.
(Созвездие Рыб в нём утонуло.)
Я пришёл в этот мир,
привыкаю к неопределённости,
ищу точку опоры.

620. 
Сомневаюсь.
Так дрожит травинка на ветру.
Третий день
весна не наступает.
Сны о ней едва ль забуду.

621. 
Кому бы сердце предложить.
Всюду ни души, ни зги.
Зигзагом молний
темень изуродована,
родное небо сделав незнакомым
на миг.

622. 
Расстояние между нами
измеряю любовью.
Ветер калиткой стукнул,
нервный, неосторожный. Почему?..

623. 
Весна,
а стужа лужи утюжит
до зеркального блеска.
Среди ледяных сталактитов
вечер ищет капель
в безнадёжную эту стужу.

624. 
Ярче червонного золота
листья клёнов сегодня.
Голосом, который вполголоса,
ветер поёт в их ветвях.
А слова играют
в разные игры со звуками.
Ветер принёс их.

625. 
Словно полёт ночной бабочки,
наши слова.
Летают.
Сколько проживут?

626. 
Из небытия в этот мир уходя,
жестокий, опасный,
прошу считать меня коммунистом…
Сухорукий Иосиф,
похлопав меня по плечу,
успокоил:
«Товарищ  Берия  похлопочет о вас.
Смело, товарищ!»
И улыбнулся
доброй отцовской улыбкой.

627. 
Мои руки касаются дерева.
(У деревьев ветвистые руки.)
Что на сердце у тебя, дерево,
ветер, солнце?
А что у меня?..

627. 
Миллионы минут минуют меня,
миллионы ударов сердца,
превратившиеся в загадочные символы,
одинокие, безвозвратные.

628.  РАССКАЗИК.

Некто спросил другого Некто:
«Есть ли Бог на земле?»
«Да, - ответил ему Некто,
- пока есть хоть один человек на земле,
есть и Бог. Как без Бога».
«А как же Россия?» – спросил Некто.
«Я счастлив, - ответил Некто,
- что родился в России.
Когда умру, попаду в Рай».
«А если в Ад?» – спросил Некто.
«Ну тогда буду там, как у себя дома.
Можно будет подумать, что и не умирал».
«Дааа...» – сказал Некто.
«Дааа...» – сказал другой Некто.

629. 
Белые голуби приголубили небо,
и оно расцвело облаками.
Когда у меня есть простой карандаш
и белая бумага,
я рисую яростное солнце
на белом небе.
Какого цвета солнце, зависит от меня.
(Вернее, не зависит,)
Но сегодня
белый свет мне видится белым.

630. 
Грехи наши и святость
с высоты птичьего полёта
не отличимы.
Ангелы летают в своей высоте,
не зная ни греха, ни святости.
Белые перья их белее белого.
Кто их видел?..
Да бог с ними.

***

631. 
Проспал всё «царствие небесное».
Оно пришло, ушло и забылось.
Открываю глаза…
Наши дни.

632. 
Симметрию и асимметрию
красота приемлет.
Любовь и ненависть, белое и чёрное
красота приемлет.
Белый снег ложится на чёрную землю,
чёрную, ждущую семя.
Небо прячет свою улыбку
за снежными облаками.

633. 
Надежда
умирает последней…
Но всё-таки умирает.

634. 
Как густы сиреневые кусты
вдоль дороги
из ниоткуда в никуда.
**
Оказывается, счастье
строится на несчастье
или на чём-то другом.
Так белый домик
на берегу синего моря
можно нарисовать
чёрным карандашом
фабрики «Красин»
**
Когда-то от этого
мне было так светло.
Больно стало потом.

635. 
Прихожу домой,
а там…
Все дома.

636. 
Сонное, сонное солнце
выглянуло из-за горизонта.
Зонтики распустили
люди, цветы, деревья.

637. 
Родился
и жил себе, и жил,
пока не умер.

638. 
В конце переулка,
за поворотом
масса стихов.
(Всё равно,
тишина или трамвай громыхает,
и время года -
не имеет значения.)
Только я знаю,
почему.

639. 
Сколько мусора
надул наивный ветер.
Всюду работают дворники,
даже на лобовых стёклах автомобилей.
Летят жёлтые листья,
обёртки конфет, целлофановые мешки.
А ветер – осенний романтик,
радуется, как щенок.

640. 
Нежные берега нужны
реке,
руке.
Выправляю кривые прямой,
выкривляю прямые…
Так с нами жизнь поступает.
Так поступаем мы с жизнью.
Двери открою, пойду по делам.
И так ежедневно.

641. 
Каждый из нас принадлежит
какому-то времени.
Нас много, времён ещё больше.
Изваяю глиняный горшок.
В нём пустота.
То, из чего сделана жизнь,
сладкий миг с капелькой дёгтя.
Потешу себя ей,
словно потешной песней.
Будет что вспомнить.

642. 
В небе плавают облака
навеселе.
На весле качаются капли реки,
стерегут отражение неба в себе.
Их мгновенья – целая вечность.
Их мгновенья – мои.

643. 
Взгляды, длиной в расставанье.
Стуки колёс в поднебесье.
Грустно в пустыне перрона.
Первые падают капли…
«Осень», - думаю им не в такт,
в осень идя от вокзала.

644. 
По случаю подкравшейся ночи
ветерок колышет
напитанные солнцем оконные занавески.
День прошёлся по лицам людей, деревьев.
Всех потревожил морщинками улыбок…
Жил-был день.

645. 
От летящих птиц
остались голоса.
Всё прошлое омыто сном травы.
На фоне красного заката
рыжие осины
насторожились…
Лечу в страну цветного сентября.

646. 
Множество строк
моих сомнений
ложатся на лист моей памяти.
Придумаю,
как восстановить убывающий день,
но воспользуюсь этим едва ли.

647. 
Заберусь в себя
и спрячусь от всех.
В детстве я прятался под одеяло.
Луна прячется от нас за облаками.
Все хотят покоя. (Все чего-то хотят.)
А звёздам
одиноко под пологом ночи.

648. 
Поэзия всегда абсурдна.
В ней слава и слова
заблудились друг в друге.

649. 
Столбы вдоль — в даль — дороги.      
Провода между ними – струны.
Ветер, деревья, кусты, травы,
все подпевают дороге,
бегущей очертя под колёса машин.

650.  ЗАДУМАЛСЯ…

На городском перекрёстке
расставание дорог,
забрызганных майским дождём.
Деловитый шум шин
автомашин,
мчащихся из своего Ниоткуда в своё Никуда,
принимаю близко к сердцу,
но не ближе…
Вспоминаю год сорок первый.
Я ещё не родился.
Маме моей так шёл животик.

651. 
Когда делать надо очень много,
а из этого много
я не делаю ничего,
счастлив ли в безделии своём?
Вот. смотрю в придорожную лыву.
Лицо моё -
друг мне или враг?
Если и улыбнётся, в том виновен ветер,
а если нахмурится – моя вина.
Зеркало моей души поизносилось…
Почему-то вспомнился букварь,
страницы его, от А до Я.

652. 
Растаяло облачко, доверившись ветру.
Кричали воробьи на проводах:
«Проводы, проводы
устроил ветер облачку.
Будем вспоминать их всю зиму
этой зимой».
**
Под немолчный звон телефона
слушаю воробьёв.
**
Прости меня
за то, что не был виновен.
За это
прости меня.
**
А телефон звонил и звонил,
звонил и звонил,
пока ни умолк.

653.  ПРЕРЫВИСТЫЕ МЫСЛИ.

Не боюсь,
потому что не ведаю.
**
История может быть
не только у вечности,
но и у мгновенья.
Эта истина, одна из немногих,
не прячется среди сомнений.
**
А если молчание заменить песней?
**
Мне повезло.
Я родился.
Улыбаюсь и живу себе, мучаюсь.

654. 
Куда бы кривая ни вывела…
А куда может вывести прямая?
Почему-то приходит на ум:
мозг состоит из извилин,
а каждая извилина
из мельчайших отрезков прямой.

655. 
Неба водная гладь бесконечна.
Я не вернусь
в мир деревьев путанных.
Вижу,
как облака уплывают,
с лицами потусторонними, медленно,
но дальше взгляда.
А даль прозрачна до призрачности.
И деревья отчаянно машут ветвями.
Не взлететь им!

656.  БИЕНИЕ СЕРДЦА. ПОРЫВЫ ВЕТРА.

Пожалуюсь лесу.
Лес, мне плохо.
Прими меня в свои дебри,
ведь я дремуч.
**
Хочу сотворить чудо, но не могу.
Могу верить в чудо, но не хочу.
**
Осень, где твои рыжие кудри?
Ты поседела.
Голые ветви деревьев,
качаясь от ветра, тянутся к небу.
Но его нет!
Серые тучи превратились в толпу
до самого горизонта.

657. 
Меня бросили в ночь.
Сказали, что это день.
Всё это оказалось враньём.
Но и это могло быть ошибкой.
**
А степь суха, как глаза без надежды.
**
Проснулась на лезвии весны капля,
оторвалась и полетела
вниз, в сугроб.
Мягкой посадки тебе!

658. 
Майка
зелёная, с крапинками дождя,
одна на двоих.
Что делает май!
Что делает дождь!
Дождёмся, станет их трое.
О триединстве
что только ни сказано,
всё правда.

659.  ПЕЙЗАЖ, НАРИСОВАННЫЙ САМОПИСКОЙ НА ТЕТРАДНОМ ЛИСТКЕ.

Небо июньское
вытоптано взглядами в небо смотрящих.
В высях небесных
носится пух тополиный.
Длинные тени
покорно ложатся у ног тополей.
Вечер в вечернем костюме,
в рубашечке светлой, одуванчик за ухом,
пришёл и пригнал облака.
Ночью, наверное, ночью…
А что будет ночью?

660.
Деревья по колено в речке,
а речка… по колено воробью.
Калина смотрится в зеркало заводи.
Камыши прибрежные
смотрят на калину,
указывая коричневыми пальцами в небо.
А небо-то
в речке.

661. 
Что мне делать
с горячим сердцем моим?
Плавлю льдинки глаз твоих,
а ты говоришь – это слёзы.
Верю!
Но ты смеёшься до слёз.
Конечно, я просто смешон.

662.  РИСУЮ БЕЛИЧЬЕЙ КИСТЬЮ.

Вечерняя заря на ниточках дождя,
ослепшего
от света фар моего автомобиля,
не узнаёт меня.
Я
не узнаю её.
Крест на Покровской церкви,
её оглавление,
сама церковь
и, возможно, вера
тоже на ниточках дождя.
А ночь, как недоверие,
надвигается.
Скоро полночь.
Время, когда луна превращается в серпик месяца.
**
Пляшут тени,
сливаясь с пятнами света.
Я это не придумал.
**
Когда говорим:
«навечно»,
имеем в виду вечность,
которая равна нашей памяти.
**
Соловей почему-то пел в эту ночь,
как оглашенный,
и так громко стучало сердце в груди.
Уж лучше бы это был град.
Он прозрачен.

663. 
Снегопад в свете прожектора –
сплошная стена падающего света,
падающего в бездну земли,
из которой растут деревья, травы,
которая мать всего.
А земля, вырванная из тьмы,
тянется к свету.
И всё это борьба!
Будь она трижды неладна.
Тройка - священное число,
а единица?
Разве нет?..

664.
Звук – первоисточник.
Всё остальное -
ксерокопия звука…
Может быть, в начале была мелодия?
**
Когда ты на волосок от смерти,
ты ощущаешь это
(как правило)
значительно позже.
Когда ты на волосок от счастья,
чаще всего
об этом не ведаешь.

665.  МЫСЛИ О ШУКШИНЕ.

Когда падают слова, куда они падают?
Шух! – значит махнём, а это значит,
обменяемся чем-либо.
Может быть, жизнями,
а может, свободой.
А Шук-шин!
Может, он китаец,
мудрый, как Конфуций,
а может быть?..
Но ведь был,
словно улыбка на каменном лике.
**
Даже тополь за моим окном
сегодня улыбчивый, добрый.
Что с ним?
Да он просто живёт, вот что.
Кирпич, из которого сделан мой дом,
тоже улыбается.
(Не всё ли равно
быть живым или неодушевлённым.)
Разбилась о быт лодка,
сделанная из моих ладоней.
Все вокруг улыбаются,
и я улыбаюсь со всеми,
сам не зная чему.
**
Помогает ветер
деревьям кланяться.
И как не кланяться земле,
как не клясться в любви к ней.

666. 
Гаснут звёзды в утреннем небе.
Сновидения их- ложь или соблазн, или?..
ИЛИ.
Есть такая река в Азии.
Каких только рек нет на свете.

667.  ТРИ РИСУНКА ЗЕМЛЁЙ.

Около полнолуния (полоумия)
без околичностей, без блеска,
без бездны, без звёзд!
(Безумие не полоумие…)
Сегодня мы расстаемся.
Встретимся вряд ли.
**
Когда-нибудь мой череп
будет лежать в земле,
а ниже челюсть с остатками зубов.
Лучевые кости рук
будут сложены на рёбрах
в области сердца.
Кости ног будут лежать параллельно друг другу.
Мою могилу не будут грабить.
(Со мной не положат ценностей.)
Костюм, белые тапочки, сосновый гроб,
всё станет землёй.
Пустые глазницы мои
будут смотреть передо мной
и ничего не видеть.
И ничего…
Я наконец-то буду свободен,
летя во вселенной вместе с Землёй,
Солнцем, другими планетами.
Что нам время,
безымянным, одиноким.
**
Атомная бомба взорвалась.
Мир стал светел.
Телесного цвета глаза летели, словно стрелы.
Цветы сгорали.
На их месте вспыхивали чёрные точки.
А далее
чёрточки, чёрточки, чёрточки –
тире забытого Морзе.
Как они попали в мою тетрадь?
Что они означают?

668. 
Только на этом свете
есть счастье и злосчастье.
На том свете – нет!
Нет меня на том свете…

669. 
Когда в окно моей квартиры
заглядывают облака-сатиры,
мне не хватает звёзд.
До атомов распавшейся Надежде
так трудно звёзды в небе удержать.
(А жизнь – сатира Рая или Ада?)
Мне слышен из окна
как будто смех Гомера.
Слепец не видел жизни,
верил только звукам
и белой трости…   

670. 
Настоящий художник
изображает обыденное так,
что оно преображается.
Мы видим, оно прекрасно!
И мы благодарны художнику за это,
а художник благодарен нам.

671. 
КрУгом голова от того, что кругОм…
Не согрешив – не покаешься,
а не покаявшись – не спасешься.
На этом свете
сплошные неприятности,
а на том…
По ним не буду ли скучать?

672.  В НОЧЬ НА 31 ДЕКАБРЯ.

Вижу подробности обмана
в каждой веточке ели…
Нуждаюсь в нём.
Нуждаюсь в них.

673.  РАЗМЫШЛЕНИЯ О ВЕТРЕ И ЗВЁЗДАХ.

Ветер – это то,
что приносит перемены.
Речка-речь (откуда? куда?) течёт.
Не успеваю за ней.
Вера, уверенность -
рыбы её или рабы?
**
Виноград звёзд на ночном небосклоне
светится,
ничего не освещая, кроме самих себя.
«Так ли, так ли», -
капает вода из крана на кухне.
(Понять - это только начало,
только начало – понять.)
Витает душа Серёги Сапожникова
по улицам и проулкам,
рождёнными его памятью.
Ему больше не одиноко, его не давят стены.
«Так ли, так ли», -   
капает вода из крана на кухне.
«Так ли, так ли», -
думаю я, завороженный капелью
неведомо где, не ведомо никому.

674. 
Мир трепетно ненадёжен.
Он всех нас
порой
ставит на колени.
(Для молитвы.)
(Для унижения.)
Вы видели полёт ласточки?
Так прошлое и будущее
движутся вперёд вместе с настоящим,
которого, если честно, нет!
А я замышляю реальность…

675. 
Разбито зеркало!
(Разбило зеркало меня на части.)
Рассеял счастье в одночасье, и что ж?..
Раннее утро,
не бойся меня ранить.

676.  ТРИ РИСУНКА НА СТАРОМ ВАТМАНЕ.

Когда мясник
разрубает тушу коровы-кормилицы,
зачем он крякает, о чём думает,
почему по лбу его,
чистому, гладкому и беззаботному
катятся бисеринки пота?
Почему громко кричат бабы - торговки мясом:
«Женщина! Мужчина!»
А эхо
почему мечется
под сводами Центрального рынка?   
«Инка! Инка! Инка!»
Может быть, рвётся в бор?
И зачем я здесь стою,
обманутый, обсчитанный хитрыми торговками,
не тороплюсь на трамвай?
Вай!
Как говорят азиаты, не знаю.
**
Топчется, топчется осень
листопадом,
осенним дождём,
не запертой калиткой стучит.
Время остановилось.
Только ходики бегут, что им время.
А городские голуби мне говорят: «Рать! нас
и всё небо города наше».
А я думаю: «Тогда зачем небо, кому оно нужно?
Может быть облакам?.. Может быть».
Да и зачем городу небо,
в городе и так столько всего!
А когда архитектор чертил его на бумаге,
было так красиво, так просто.
**
Правда и искусство не совместимы,
так получается.
Зато возникает правда искусства…
или искушения?

677. 
Замкнутый круг
предполагает существование разомкнутого.
Разомкнутого  намертво…
Вот я и проговорился
о том, как размыкается круг.
И никакого утешения.
Есть только утишение
до бесконечности,
безнадёжно стремящейся к нулю.

678.  РИСУНОК ОБЛАКАМИ.

Ночь. Тишина. Прикинь, никого.
Облака на тёмном небе белые.
А осень проглядывает сквозь облака
жёлтыми очами.
**
Дождит.
Небеса уличных луж
разбрызгиваются колёсами машин.
Лучи их фонарей
облетают, как осенние листья,
в призрачной влаге
падающих капель.

679.  СТАЛЬНОЕ ПЕРО, ФИОЛЕТОВЫЕ ЧЕРНИЛА, БЕЛАЯ БУМАГА.

Рисую фиолетовыми чернилами
зимние деревья.
Небо не рисую.
Его рисует бумага,
геометрические очертания которой
ничего не ограничивают.
А в небе
тайны, тайны, тайны.
И тайное не всегда становится явным.
**
Если я сбился с пути,
утонул в небесах,
кто узнает об этом?

***

680.  ГРАФИКА РАЗМЫШЛЕНИЙ.

Когда не понимаешь, остаётся верить.
Если не веришь, едва ли поймёшь.
Помилуйте!
Я понимаю, когда в состоянии понять
или вообразить,
что понимаю воображаемое.
Поэтому настоящее для меня
проблематично,
поскольку есть только прошлое и будущее,
в котором НЕТ обращается в ДА
или просто невообразимо…
А можно ли, складывая, вычитать?
Скажу вам: «Да»,
получив в ответ: «Нет!»

681. 
В воздухе
мелкий холодный дождь.
**
Я камень летящий,
разрывающий воздух.
**
Я слышу, как цокают копыта
по булыжникам мостовой.
Это смерть везёт своё добро,
которое, наконец, победило зло.
Чего ни бывает в жизни!
**
Не знаю, куда упаду.
**
Слышу, как  мертвецки пьяные мужики
поют,
или это гудят провода,
в которых течёт чистейший ток,
или журчит вода, льющаяся из кухонного крана.
**
Не знаю, куда упаду.
**
Мадонна, моющая посуду на кухне,
печально смотрит в окно.
За окном осень.
**
Не знаю… Не упаду.

682. 
Снег упал
и остался лежать на земле,
словно мел на лице клоуна.
**
Человек не может
доверить себе познать себя.
Всем прочим это не надо.
Что делать?
**
А снег под ногами
всё-таки с неба.

683.  ПУНКТИРЫ, А ЧТО МЕЖДУ?.. (РАЗ, ДВА, ТРИ.)

РАЗ!
То, что создано стихами,
так незначительно… и нет!
Чтобы улыбнуться,
удалюсь за улыбкой в себя.

ДВА!
Перечисляя невидимое,
не вижу в этом обмана.
Невидимое
всегда сопровождает видимое,
словно свет и тень.

ТРИ!
Мы не можем сослаться на очевидное,
потому что о нём
нам сообщают наши чувства,
а они субъективны.
Если иллюзия
воздействует на наши органы чувств,
что ж, значит, она реальна?
Вот вам и ответ.
Получается,
мир очень ненадёжен...
Получается,
это зависит от нас.

684. 
Река – текущее время,
плывущие облака,
опрокинутое небо,
рыбы, живущие в ней,
я, сидящий на берегу,
забывший прошлое,
неведающий будущее,
витающий в облаках,
плывущих в реке.

685.  ОБРАЗЫ.

Голые берёзы,
как это понимать?
**
Невеста,
невесть какая,
но в белом, вся в белом.
Чудо!
А звёзды
так далеки
друг от друга.
**
Падаешь, падаешь
и никогда…
А может быть, не падаешь,
летишь?
**
Жёлтый лимон.
Луна лимонного цвета.
Всё остальное -
лунное небо.
Но не буду, не хочу
об этом рассказывать
даже себе.

686. 
Неужели
тёмное нельзя объяснить тёмным,
светлое — светлым,
и только контраст
выявляет призрачную ясность,
а счастье
можно измерить только горем?..

687.  СОН УРЫВКАМИ. ГРАНИЦЫ ОТРАЖЕНИЙ.

Молния ударила, ударилась.
Дар?.. Нет.
Недаром.
**
За окном моим
лету холодно.
За окном…
но уже не моим.
**
Россия,
возможно, самая лучшая страна
в нашей преисподней.
**
Быть человеком
просто,
не просто не быть человеком.
**
Мы всё ещё в том мире,
в который пришли.
**
Страдание и боль,
это ведь разное,
но почему тогда вразнос идёт сердце?
**
Бомжи,
словно серые птицы,
сидят под деревьями.
Яркий свет повсюду
льёт равнодушное солнце.
**
Оттого, что что-то хорошо,
другое хорошее
не может быть хуже.
Нуждаются ли они в сравнении,
нуждаемся ли мы
в другой точке зрения?
Мы, существа,
приспособленные носить мысли в себе.

688.
Что-то в нашем мире нелогично.
Или, может быть, логика
не от мира сего?

689.  НЕСКОЛЬКО ПРЕДПОЛОЖЕНИЙ.

Сил нет,
и нет желания
быть сильным.
**
Луна, как заблудшая овца,
что-то ищет меж туч,
рассеивая свой свет
и на меня.
**
Чтоб тебе пусто было!
Мысленно представил себе это.
А вдруг всё мыслимое возможно?
**
Жёлтый лист,
сорвавшись осенью с родной ветки
в неизвестность,
навсегда!
О чём думает?
**
Всё это
чистой воды выдумки…
Только вот не бывает
чистой воды
на белом свете.
**
Почему, порой, обижают равнину,
называя её бесплодной.
Разве горы не могут быть бесплодными
или небо?
Где же ангелы,
белые или чёрные?..
Только в нашей душе.
**
Всё уже и уже позёмка,
всё холодней,
метельную ночь предвещая
и сонмище белого снега
во тьме.

690. 
Живу и живу.
Может быть, для того, чтобы понять,
реальность – от Бога,
мечты - от дьявола.

691. 
Пеку картошку на костре.
Картофель… просто объеденье.
(В объятьях запаха и ночи.)
Мой пульс, как искры от костра.
Пути их в ночь исповедимы.
(Их заповедные пути.)
Вспоминаю первый класс,
первую учительницу, Раису Ивановну,
и вот уж…
Больше нет пространства,
и небыль больше неба.

692. 
Давайте делить шкуру неубитого медведя,
давайте пойдём на Кудыкину гору,
на хутор бабочек ловить.
Давайте соберем букет цветов
по имени – Куриная слепота…
А Я и Б, всё-таки, сидели на трубе.
Мне говорят: «Послушайте,
давайте только без Б».
Но без Б – неинтересно.
А без трубы?
А без трубы – труба!
Россия, лета две тысячи девятого года…
**
Дочитана книга.
Дождь не дождался весны,
лёг под ноги
колючей ледяной крупой.
**
Мы все…  другие люди.
Ожидания с надеждами
приходят и уходят,
а люди остаются
один на один с собой.
…И состоялась тишина.

693. 
У горизонта
полоски заката. (Плоские.)
Всё остальное – Небыль.
Это мой внутренний мир.
А за его пределами,
что там?

694.  ВОСПОМИНАНИЯ.

Косички жёлтые берёз
сентябрь приносит
и унёс…
**
Радости и горести,
верен
вам я.
**
Музыка убила меня
в полночь.
Друг ты мой, полночь!

695. 
В спячку впасть или в безумие,
или в тихую речку,
безымянную, потерянную,
но не для себя.
Солнце отражается в ней,
как в моих глазах.
Мы похожи.
Прохожие не знают об этом,
в далёком городе
спешат себе и спешат,
не видя друг друга, не ведая…

696. 
Существует место.
которое принадлежит только мне.
Не моему телу,
а мне!
Я не могу пока посвятить своё время себе,
потому что
своего времени у меня нет.
А когда оно появится,
возможно, не будет меня.
Что это? Круговорот,
улыбка, усмешка, гримаса, грим, маска?
Под ней череп,
а по нему можно снова узнать маску,
которая прикидывалась моим лицом.

697. 
Женщина, способная в себя влюблять.
(Должна же быть какая-то причина,
или наоборот?)
**
…Бормочет вода в ручье
или это ручей бормочет,
но без воды он не ручей.
**
Чей вздох остановит женщину,
способную в себя влюблять,
может быть, её собственный?

698.  Я - О СЕБЕ.

Хорошо там,
где нас нет,
по крайней мере
меня!
**
Я
не в Бога не верю,
а Богу.
**
Дело не в том,
чтобы соблюдать правила стихосложения,
и не в том,
чтобы их нарушать.
Дело - в поэзии.
Кто знает,
что это такое?
**
Там за рекой луга.
Там в лугах покой.
Думаю,
кто я такой,
там в лугах за рекой.

699. 
Не вернуться, если не двинешься в путь.
Не увидишь, если не откроешь глаза.
И день не наступит.
(Может, и не наступит.)
Всё зависит от тебя.
И жизнь, и смерть – преодоление.

700. 
Неожиданно дождь
брызнул в стекло окна.
Ойкнул тополь во дворе,
теряя жёлтые листья.
Взвизгнула тормозами машина на перекрёстке.
Тявкнула местная дворняга.
Середина недели
отметилась оторванным листком календаря.
Растаяли берега моей памяти.
Я понял это с первого взгляда
и, подражая небу, нахмурился
от обиды, что жизнь коротка.

701.  УЛЕТАЕТ, УНОСИТСЯ.

Слово – не воробей,
но «воробей» - слово.
Улетит и погаснет.
Если никто не услышит,
ну и что!
Искры тоже ведь гаснут
после того, как были.
**
Все запахи земли
уносятся в небо,
превращая его в мираж,
превращаясь в миражи,
то есть в правду.
**
Когда чистое эхо
вспугнуло зло,
когда чистое зло
всколыхнуло эхо…
Люди -  как бабочки-однодневки,
зло их мимолётно,
только эхо, эхо, эхо…
Но нет!
Это миражи.

702. 
Прошлое – это прожитое нами будущее.
Как слова собираются в венки, кто знает?
Научи меня читать, время.

703.  МИНИАТЮРА НА БЕРЕСТЕ.

Вес времени
на весах времени…
(Весы непременно врут.)
Желторотые воробьи
порхают с ветки на ветку.
Ветки качаются и роняют снег.
Зима.
Время снега.

704.  ЭМАЛИ.

Судьба – это Нечто,
что случилось.
Даже если это Нечто – ничто.
**
Осень
золотые листья роняет
в серую грязь…
Каждому своё.
**
Сначала была гневная молния.
После – злобная буря.
Потом всё стало прошлым.
Память
собирает урожай воспоминаний.

705. 
«Верь мне!
Верь мне!!
Верь мне!!!» -
говорю я себе.
Играют на струнах дождя
прозрачные пальцы ветра…
Дверь притворю,
и вот уж не слышу ветра.

706. 
Душа есть!
Я узнал это,
когда она покинула меня.
Что я ей?
Множество моих Я потянулось вслед,
тающее, как снег,
в детстве весеннего дня.

707. 
Бес беснуется там,
где дом мой – Я,
во времени, изрезанном разом.
Или разум мой – время,
в котором дворняга лает на ветер,
и не терпится ночи
белые облака
в чёрное небо впечатать.

708. 
Среди слов
есть призраки слов.
Их увидишь в зрачках,
в морщинках у рта, если веришь.
Они, как любовь.
Когда любишь,
знаешь, что она есть.

709. 
Мы знаем сегодня.
мир гораздо сложней, чем хотелось бы.
В нём и молитва имеет силу,
и зло, и добро.
И зло можно победить только злом.
А добро, что оно может?
Под пальцем пульс мой требует ответа.
За окном посверкивает
мелкий дождь-моросило.
Всё зависит от многого.
И многое…
зависит от меня.

***

710. 
Когда наступила ночь,
осень уступила её зиме.
Утром всё было белым бело
от снега-первенца.

711. 
Когда слушаешь не крики, а шёпот,
выпущенный тьмой на свободу в ночь,
понимаешь,
тишина и звуки связаны, как жизнь и смерть. 
Не хочется верить,
но верить! хочется.

712.  РЕВЁТ ЧУЛЫШМАН. СЛЫШУ ТОЛЬКО СЕБЯ.

Подумав, наступает … ночь.
Бьётся о камни вода,
и тогда
чёрное видится белым
и пенным.
Тяжкие воды Чулышмана
прозрачны и непроницаемы,
словно темнота,
и всё ж…
(Я так любим собой,
по-волчьи,
озлоблённо,
оскалив зубы на весь мир.)
алкают воду из реки,
клонясь от ветра,
ивы.

713. 
Творчество
нередко жалит творца,
как мы – дети природы, природу.

714. 
«Время – художник,
у которого бездна фантазии», -
думаю, глядя на сморщенную старушку,
бывшей когда-то ученицей первого класса
и первой красавицей всех младших классов.

715. 
Разлетаются искры снега
из-под ног ветра,
колют моё лицо
мельчайшие, как мгновенья…
И я думаю о мгновеньях жизни.

716. 
С бликами луны
говорят облака по ночам.
Днём облака спят.
Что им снится, не знаю.
Куда их уносит ветром,
не знают они.

717. 
Луч света ринулся туда,
где ему нет места… во тьму,
растворился и тоже стал тьмой.
А ночь расплескала в окна
свои потаённые мысли
и терпеливо дожидалась рассвета.

718. 
Согреться хочу городом,
в котором живу.
Вижу и ненавижу (такова любовь).
Не верится, как чист месяц в нём,
когда звёзды бог знает где.
И не дозвониться, не достучаться
в небо из воздуха и взглядов
даже весенним каплям.
Но звонят колокола
и стучат сердца.

719. 
Ничто
как точка отсчёта
или прицел…
Где истина?

720. 
Рождаемся в муках,
умираем в муках.
В мире нашем зло огромно,
а добро ничтожно и… неуничтожимо.

721. 
От улыбок цветно,
от ветра, от ряби на воде серо,
от листьев, от травы – зелено.
Земля пахнет червями, травой, корнями.
Луг широк и сбегает к реке.
Лежу на спине, раскинув руки,
смотрю в небо.

722. 
Чёрные слова
рассыпаны по белому свету,
а света в нём столько же,
сколько цвета.
Жизнь наша освящена болью
и светлыми вспышками памяти.

723. 
Ведающий или не ведающий,
кто важней? Тайна, которую не постичь.
«Бойся себя, - шепчут  деревья,   
рисуя вершинами в небе. -
Нет ближе опасности».

724. 
Что такое счастье?
Может быть  - время,
когда бьётся сердце?

725. 
Бездомная собака…
А как назвать дом без собаки?
Исповедую простые мысли.

726.  РИСУНКИ НЕБА.

Где начинается небо?
Здесь, у моих ног
или…
А ночь так хороша,
что хочется ночью жить!
**
Мои часы спешат.
Я не спешу.
В этих богом забытых местах
не видно ни зги,
только звёзды и звёзды.
Бездна, полная звёзд.
**
Круг, по которому движется память,
иррационален.
В нём начало совпадает с концом,
каждое мгновенье.


727. 
В небе
луны леденец.
Лёд на душе. Лёд на дороге.
Зима. Одиночество.
Ветер
слезинки из глаз добывает.

728. 
Пришло время.
Начинаю находить в лесу подснежники,
нежные, как снег.
Не глядя нахожу твою руку.
Веди!
(Словно в старом букваре – Буки, Веди.)
Ненавижу себя за это,
люблю тебя за это.

729. 
От полноты чувств
к бесчувствию
живу в этом мире,
ничего не придумывая,
просто отмечая
то, что есть.

730. 
Ещё вчера меня не было,
завтра меня не будет.
А Обь течёт и течёт
и плывут в ней облака
долго, долго.

731.  БОЮСЬ.

Когда месяц на небе
и месяц в календаре
не ведают друг о друге,
когда не хватает слов,
выдуманных о любви,
брошу фуражку на серый асфальт.
Люди!
Пожертвуйте хоть несколько добрых фраз.
Боюсь, фуражка будет пуста.

732. 
Девушка с глазами цвета инжира
(А значит, неизвестно какого цвета
здесь у нас. на юге Западной Сибири.)
смотрит безжалостно,
словно звёзды с неба.
Не было этого , не было!
А может быть, было, как белый свет,
или это снег светел
с ветлы упал на меня
как-то раз в детстве.

733. 
Разница между облаком и мной
лишь в том.
что оно летит высоко,
а я
по земле босиком
бегу.
Смотрю в бездонное небо
каждое утро.
Понимаю (ничего не понимаю),
бегу от себя,
и летит моя душа, летит
далеко от меня.

734. 
Как  просто умереть
и в этом не сознаться.
Как просто…
Простор, прости, прощай.

735.  ПОКА НЕ АПОКАЛИПСИС…

Тишине тяжело быть.
Звукам тяжело быть.
Но, может, и не быть тяжело?
**
Пишу почерком, сломанным мыслью,
заботами, ветром, дующим остервенело,
в черновике
из белой (седой) бумаги
о том, чего нет на свете
и даже на ликах цветов,
пахнущих летом.
Ежедневно начинаю полёты
с безупречного вечно АВОСЬ.

736. 
По уговору с тёмной тучей
(она громом, я криком)
окликаем друг друга.
**
Тётя Поля, тётя Шура, Тётя Вера, Марейка,
праведные сёстры моей праведной мамы,
вспоминаю ваши тучные на беды годы,
всех вас вспоминаю, глядя на тучи.
**
А дождь идёт, омывает моё лицо,
и деревья радуются дождю.

737. 
У тени и света,
как у зла и добра,
одно начало – ночь…
**
Ночь чинит небо облаками,
мгновенья остаются до рассвета.

738. 
На стыке настоящего и ненастоящего
единственная мера – правда.
Но мы её не ведаем.

739. 
Есть люди,
без которых я не могу жить,
но потеряв их,
всё-таки живу,
и бедное сердце моё
бьётся в груди.
Что делать, надо работать.
**
Вот я и узнал, что такое потери,
потери навсегда.
Ради этого стоило жить…
**
Я тебя не знаю,
но когда мы встретимся,
скажу:
«Я по тебе скучал».

740.
Звуки питаются тишиной,
небо – облаками.
Жажда – одно из желаний.
Яростное слово,
завершённое утверждением – ДА!

741. 
Наша жизнь –
оазис счастья. радости, ужасов, подлости, лжи,
как в мире Зазеркалья,
где явное становится тайным,
Запад обращается в Восток,
и на фоне закатного солнца
люди возвращаются
к своему истинному обличию,
полному намёков, обещаний, обмана.
Вот тогда понимаешь:
Истины нет,
есть её зеркальное отражение,
которое всегда мнимо.

742. 
Художники любят рисовать небо.
Никакого портретного сходства,
и, тем не менее, все довольны.
**
Требовать чуда – бессмысленно,
сотворить чудо – невозможно.
Чудовищно!
**
День нарисовался пеленой дождя.
Дождь падает…
и не падает даже, летит.
Ветви клёна, взыскующие дождя,
тянутся вверх.
Как я сподобился увидеть всё это,
не знаю.

743. 
Умная Маша
пошла по мостику через речку,
запнулась, упала и утонула.
Нет больше умной Маши,
а речка течёт и течёт,
и плещется небо в речке.
Вот, пожалуй, и всё.

744. 
В мире,
где между «плохо» и «хорошо»
знак равенства,
природа оглушительно прекрасна.
Проживу тысячу жизней,
и не надоест.

745. 
Семь Я
у семи дней недели,
семь птиц, шумящих крылами.
(Семя в клювике каждой птицы.)

746. 
Редко услышишь тишину в городе.
Только когда она заблудится в переулках,
и ты сам
станешь для неё своим…

747. 
Был-выбыл.
Листок календаря, овеществлённое время,
скомкан,
лежит среди прочего мусора,
никому не нужен.

748. 
Поэт
может позволить себе
всё!
Другое дело,
позволят ли это поэту.

749. 
Сколько живу,
столько иду к Богу.
Бог в моей душе,
это так далеко.

750. 
Подобны мы деревьям.
Они сохнут, подгнивают, падают.
Подобны мы облакам.
Они тают.

751. 
Когда-нибудь числа моих дней
(Бог знает, какие)
станут датами.
Банальная истина,
но как без неё.

752.
Мессершмитты с крестами
стреляют по пехоте,
лежащей у реки,
накрыв головы прикладами автоматов.
Сколько свинца
ребятишкам весёлым
на самодельные удочки
будет.
**
Что важнее,
искусство наносить раны
или искусство врачевать раны?
Что скажешь, что подумаешь,
о чём умолчишь?
**
Я вышел под дождь,
а дождь устал и перестал.
Осень красива, как темень,
наполненная светящимися окнами.

753. 
Непросто пронести свою жизнь,
каждый раз
всего лишь на слово от счастья…
Первые три непопадания –
понедельник, вторник, среда.
Вторые три –
четверг, пятница, суббота
и последнее – контрольное,
ВОСКРЕСЕНИЕ!
Так и живём.

754. 
Всё на свете имеет свой цвет,
уныние, радость, поступки.
Даже само понятие – ВСЁ.
Эхо - какого цвета?

755. 
Как любовь возникает
и как исчезает,
что такое судьба,
что такое жизнь?..
Такие простые вопросы.
**
Уходим, оставляя время,
забывая то, что было
(не зная, что будет),
навсегда.
Вот так! Живёшь, живёшь,
и наступает вчера,
причём, настолько давнее,
что вспомнить его уже невозможно.
**
За окном
посверкивает мелкий, бесконечный дождь.
Осень.
А я попал на крючок своей памяти.
Никого не хочу читать,
читаю себя.
В жизни столько дней,
сколько я могу вспомнить.

756. 
Когда человек живёт,
он живёт в мире,
который создал Бог,
которого сотворил человек.
Человек таков, каков Бог,
а Бог таков, каков мир.
У Бога много имён.

757. 
Жизнь так хороша,
что хочется с ней расстаться
с улыбкой.

758. 
Дороги, которые выбирают нас.
Дороги, которые выбираем мы.
Что мы знаем о дорогах?
Что мы знаем о смерти?
Ничего.
А что может быть больше…

759. 
Городской вечер
захлебнулся тишиной.
!!!НЕ ВИЖУ!!!  Ни одной. Множеством!
Глоток тишины  и мне пришёлся по вкусу.

760. 
Когда культура трансформируется
в культ,
когда – в никогда,
что делать?
**
У берёз и сосен
есть общее – они деревья.
Мы – люди.
Что у нас общего?

761. 
В долгие зимние ночи
в частном секторе
собаки лают на луну
гулко и долго.
К концу ночи
луна уплывает от них на белых облаках.
Снег скрипит валенками,
тени тянутся за ними.
прячась в лунках следов

762. 
Стрелки часов застыли,
как пальцы на морозе.
Гитарные струны дрожат.
«Будь со мной, будь со мной», -
поют они.
Что может быть лучше?

763. 
Ветка сирени,
отломленная, увядающая,
источает аромат.
Люблю твой аромат,
люблю твою сложность.
А может, всё это заблуждение
и этого нет?
Вот клоун,
разбрасывая « Здраствуйте!»,
словно разноцветные шарики, 
прикрываясь призрачным занавесом слов,
сверкает красным носом
и смеётся до слёз…
(Ему не смешно.)
Реальность кончается там,
где начинается художник.

764. 
Радость – тонкая ниточка,
со страхом думаю:
«Вдруг оборвётся…»
Ужас – праздничная маска страха.

765. 
Зима. Ночь. Окно.
Петля покачивается одиноко…
Жизнь оказалась чем-то лучше смерти

766. 
Все,
кого люблю,
это - Я.

767. 
Костёр на берегу Оби
освещал немного,
но так старался,
словно доказывал:
надежда лучше безнадёжности.

768.  ГОРЬКАЯ ПРАВДА, СЛАДКАЯ ЛОЖЬ.

Может ли правда быть сладкой…
В конце этого предложения
хотел поставить
вопросительный знак,
но ставлю многоточие.

769.
Лишь закрою глаза,
и погаснет солнце.
Стихи превратятся во что-то
или что-то потеряют.
Дорога уйдёт вниз
или уйдёт вверх.
Всё неслучайно.

770. 
Воробьиные стаи на стыке времён
шумят о том, что потеряли…
Пишу о жизни.
Я -
продолжение того, что вижу.

771.  ВЕТРЕНЫЙ ВЕЧЕР НА ДАЧЕ.

Не верую, но верою живу.
Живу, как день, и умираю к ночи.
Но только вечер умирать не хочет,
грозит грозой и грезит наяву.
И потому осины так тревожны,
и потому душе несдобровать.
Оврагом ночь крадётся осторожно
ручьям шальные мысли навевать.

772.
Так много жизни и так мало времени.
Кто-то успеет, кто-то улыбнётся.
Кто-то живёт по законам дня,
кто-то по законам луны.
Времени всё равно,
быть временем дня или ночи.
Но это не безразлично мне.

773.
Рисую собаку,
умирающую на краю дороги.
Рисую человека,
равнодушно взирающего на неё.
(Я наивен,
если думаю, что так не должно быть.)
Рисую небо, рисую облака,
рисую птиц, летящих в облака,
рисую ручьи.
Пульсируют вены весны.

774. 
Хочу жить больше, чем не хочу.
Мерцающие снежинки тревожат меня,
отражая лунные блики,
и падают в серый снег городской.

775.  ЗЕМЛЯ ВСЮДУ.

Я нарисовал картину,
на которой изобразил
корни сосны в земле.
И назвал её – Жажда.
Я нарисовал картину,
на которой изобразил
множество корневых ворсинок,
которые вонзались в землю,
и назвал её – Любопытство.
Я нарисовал картину,
на которой изобразил пни с корнями.
Они корчились,
когда их вытягивали из земли,
и так замерли. (Целое поле корней.)
Пахнет свежей краской,
которой я рисовал,
а я ощущаю запах земли.
Я никак не назвал эту картину.

776. 
В изголовии предложения - точка,
но это не точно.
Мир во мне плохо изучен. Карт нет.
Только карточный домик,
такой ненадёжный.
В нём и живу, до или после, гадая.

777. 
В полночь потемнело так,
что темноту стало видно.
Дождь пролил на меня свой холод.
День растаял в ночи,
и, может, ночь растает к утру.
Не берусь утверждать.

778.
Там, на крыше, где голубь чистит свои перья,
сосульки роняют прозрачные капли весной,
не заботясь о том, куда упадут.
А они яростно долбят асфальт,
вдребезги разбиваясь.

779. 
«Никогда
не думай», - говорю я себе. 
И не хочу знать,
что такое – никогда.

780. 
Как острый взгляд исподтишка,
осень поглядывает в августе.
Что это,
любовь или ненависть,
не знает никто.

781. 
Прошедшее время исправлю.
Всё, что было,
ЕСТЬ!

782. 
В сутках
мало времени для множества дел.
В сутолоке с утра даже деревья.
К вечеру они сутулятся
под тяжестью шумящих листьев.
Листья – лета суть.

783. 
Печали, заблудившейся в глазах,
одиноко.
Я не мечтаю жить, живу.

***
784. 
Вспугнули тишину.
Ей стало страшно, она упорхнула.
Городу шум привычен.
Он – его тишина.

785. 
Политики творят свои дела
не для зла.
и в том,
что получается всё-таки зло,
невиновны.
Юродивые нашего времени
они.

786. 
В русском языке слова
таят, порой, парадоксы.
Слово КУПОЛ, например,
объединяет то, что под ногами – ПОЛ
и то, что над головой,
через - КУ.
А  КУ?..
Кукушка накуковала.

787.
В ногах правды нет…
А может, вычеркнуть из предложения
слово с предлогом,
ведь для этого всегда найдётся предлог.

788. 
Вечер, вечерние тени, вечерний свет
в черновик занесу,
чтобы однажды вспомнить.

789. 
Поднялся ветер,
и меж двумя тополями
завязался разговор.
Ветер стих,
и меж двумя тополями
тишина.
Солнечный луч из-за туч
играет на скользких рельсах трамвая.
Маленький пацанишка
ловит его осколком стекла.
Город порой такие рождает этюды,
что не поверишь.
**
Музыка вьюги,
жутковатая
в узком пространстве меж бетонными домами,
услышанная одиноким человеком
в пустой, неухоженной квартире,
вплетается в городской пейзаж
и растворяется в нём.
Хлопают двери в подъезде.
Кто-то пришёл,
а, может быть,
кто-то уходит.
**
Лёгкий, как облако, -
причина лететь.
Родился – причина жить.

790. 
Ночь умерла,
как умираем мы все.
Неохотно солнце встаёт, на охоту пора.
Неохотно с утра плывут облака.
Пора!
Плывём по течению
даже тогда,
когда течения нет.

791. 
Бор. Просека
косым дождём иссечена.
Осень в просеке…
Просека в осень,
в расставание, в лёгкую грусть.

792.  СМОТРЮ В СНЕГОПАД ЗА ОКНОМ.

Бешеные глаза
у промёрзших машин,
а тополя вдоль улиц
спокойны и равнодушны.
Отгорожусь от всего
тюлевой занавеской,
включу телевизор,
выключу свет.
Пусть ветер швыряет в стекло
снежную пыль,
пусть думает,
что за окном никого.

793. 
Лунные блики,
тени деревьев, тени домов
плывут вдоль дороги.
Мне бы так плыть,
как в замедленной съёмке,
не думая ни о чём.

794. 
Взгляд,
брошенный в звёзды или на землю,
если он равнодушен,
безразличен и звёздам, и земле.
Если на вас взгляну безразлично,
что вам?

795.
Вечер
синие тени
в белых сугробах прячет.
У вечера длинные тени,
у города долгие зимы.

796. 
Человек всегда ищет Бога.
При этом
он может идти и путём веры,
и путём неверия.
Все дороги ведут к Богу.

797. 
Я знаю,
внутри меня тысячи Я.
А когда придёт метель
и запоёт разными голосами,
знаю,
в мире только она и я.
Зима. Радуюсь зиме.

798. 
Проснуться бы
в ясное, тихое утро
и пойти на рыбалку.
(Тишина. Так осень приходит.)
И вдруг рыба!
Пишу красками немыслимыми
рыбу,
которую поймал
в речке вымысла
ясным  тихим утром.
(А в Могочино Обь -  как небо,
и чужие глаза смотрят мне вслед.)

799. 
У горя – слёзы.
У мороза – слёзы.
У радости – слёзы.
Природа мудра и экономна.

800.
Март.
Коты и кошки
устраивают оргии в кустах,
постриженных, как солдаты.
**
Что-то должно случиться.
**
Небо рождает блики,
которые, превращаясь в зайчики света,
убегают в ленточный бор.
Взгляды прохожих
излучают не меньше бликов.
**
Весна робко пробует лёд.

801.
Река
давится ледоходом.
(От радости, от жадности?)
Давненько течёт она,
рисуя в себе всё по-своему.
Так художник видит иначе.
Так поэт чувствует слово.
Так музыка царит над всем.

802. 
Закрою глаза
и мир ощущаю.
Больно ему, и мне больно не меньше.

803. 
Сплю,
о бессоннице мечтаю.
Тает снег.
Мечтает о чём?

***
804. 
Мартовский ветер изменился,
перестав быть весенним.
Шуршит позёмка,
холодная, колючая.
Как переменчив март,
как переменчив мир!
Но сосульки свисают с крыш,
и я не верю позёмке.

805. 
Дети
(во все времена)
людей, животных, насекомых
похожи друг на друга.
Это вселяет надежду.

806. 
Даль (из детства),
куда летят облака, птицы, ветер,
растворилась в памяти.
Осталась только боль
от дальности этой.

807. 
Льёт дождь и моет день.
Стою под мокрым, как котёнок, клёном
и капли с листьев
собираю в ладонь.

808. 
В жизни так сложно.
В песне так просто…
А луна светит мне одному.

809. 
Сквернословие – бешенство слов.
От счастливых улыбок морщинки
не старят.
В пении птиц
ни одной фальшивой ноты.
**
Блики света
на занавеске оконной
вовсе не пятна.
Просто ветки деревьев
сеют на них солнечный свет утра.
**
Для себя художник творит.
Но это секрет.
Об этом знать не должно
даже ему.

810. 
Мерный стук часов
тишину разбивает
на равные части.
**
Пишу дневник
не обязательно днём.
Призрак завтра витает в нём
и призрак вчера.

811. 
Апрель. Но грянул снег.
Дышу «про запас»
выпавшим снегом.

812. 
Каждая дождинка, каждая капля, точка…
всё, всё
имеет своё Я.
**
Косой дождь, что косой мужик,
лупит наотмашь, куда ни попадя.
Пришло время дождя.
И если наплевать на время,
неужели время почувствует это?

813.  СОЛНЕЧНЫЙ ДЕНЬ НА БАРНАУЛКЕ.

Деревья стоят
в весеннем половодье,
а воды светятся небесами.
Звенят деревья воробьиным базаром.
Их отражения
в тёмной глубине тонут,
мерцающие отражения
в мерцающем мире волчьей речки.

814. 
Текла река.
И в ночь текла,
и в небеси текла.
А в реке плыла луна.
**
Пишу стихи,
потому что…
больно не писать.

815. 
Я разлюбил молчать.
Я разлюбил говорить.
Что между ними?
Что между нами?

816.  В ПЕРВУЮ ВЕСЕННЮЮ НОЧЬ ВСПОМИНАЮ ОСЕНЬ.

Я этой ночью осени поверю.
И ночь, и осень на себе проверю.
Пусть непогодой утомлён фонарь.
От жёлтых листьев на душе светло.

817.  НЕБЕСА. 

Благие облака
тают за Обью над лесом.
Пляшут на плёсах, по-лисьи хитря,
рыбки шальные.
Воет сука в овраге
по погибшим щенкам.
Камлает где-то в горах
одинокий шаман с жёлтым лицом.
А в Куите зек прожженный
Бога молит о милосердии.
И я
выпить за раз не могу
неба полный стакан.
Пью потихоньку, пьянея.

818. 
У слов,
как у людей,
лица.   

819. 
Мнения и сомнения – мой портрет…
Как время неторопливо.
как время нетерпеливо.

820. 
Когда ночь облачна,
тени не прячутся под деревьями.
Они всюду.
Что им звёзды небесные.
Они сами полны тайн.

***
821. 
Я враг себе самому.
Я друг врага своего.
Жить на земле страшно,
но так хочется почему-то.

822. 
Не буду петь псалмы
одуревшему лету.
Не буду его хвалить или хаять.
В этот солнечный день
видно так ясно всё
(и даль прозрачна, и я прозрачен),
что лучше всего молчать
с тишиной случайной дуэтом.

823. 
У лета есть ветер-проныра.
Он сорвал с меня фуражку
и повесил на тополь.
Зачем тополю фуражка?
А тополь,  рубаха-парень,
в моей фуражке от ветра,
в листьях весь тополиных
дружит с молоденькой птахой.
Что-то ей шепчет утрами,
но тихо, так тихо, чтобы я не услышал...

824. 
Стило притупилось,
к тому же так дует в разбитое окно.
Случай мордует жизнь,
не оставляя камня на камне,
так что собирать их
уж не придётся.

825. 
«Есть ли рай для деревьев
за пределами жизни?»
- думал тополь в шуме ветра.
С листьев его
падали капли дождя бесконечно.
Некто, счастливый, считал их зачем-то.

826. 
Талая вода,
как память об ушедших снегах,
белых и холодных, как святость.
Святость бела и холодна,
а впереди жизнь.
Что будет с тобой, святость?

827. 
Мне понятно,
когда говорят: «Иду в Никуда».
Мне понятно, когда молчат
и когда мгновенье уже не мгновенье,
и оголённым нервом вдруг тронут струну.
Но живу ли я или лишь ощущаю,
не понимаю, увы!
**
Тает, рождаясь, тревога,
и верится в чёрта и в Бога.

828. 
Такая звёздная ночь!
Луна округла и прозрачна,
а тени призрачны.
В такую ночь
светятся зрачки цветов
и нет места
здравому смыслу.

829. 
Поэзия, на мой взгляд,
нереальная нереальность.
Проза – напротив,
абсолютно реальная нереальность.

830. 
Если счастье
отвернётся от меня,
я всё-таки буду доволен.
По крайней мере,
это было счастье.

831. 
Как ночь луной прозрачна.
Как тишина качнулась
в травах полевых.
(Она б не пролилась,
когда бы полем не была полна.)
Какая нереальная реальность,
вернее, нереальность нереальна.

832. 
Даль истончается до бесконечности,
уходя в бесконечность.
Она подобна голосу,
затихающему вдали.

833. 
Облака,
словно домашние птицы,
теснятся у горизонта.
Только что не кричат.

834. 
Ничто, имеющее форму Нечто,
в пространстве Ничего.
Такими бывают мысли мои.
Белый свет разноцветен,
как на детских рисунках,
а мысли мои черны:
всюду враньё да вороньё.
Еду по приобской степи,
светлеющей постепенно.

835. 
Света соль
осыпалась случайно.
Так обычно,
так необычайно.

836. 
Рисую сентябрь,
такой, какой вижу из окна.
Получается нереально.
Бездонные сны теснятся вкруг деревьев.
Ветер не гонит их прочь.
Тихо поёт себе про себя.

837. 
Облака истосковались по земле
и опустились в луга,
превратившись в туман…
Давай помолчим
не важно о чём,
давай помолчим.

838. 
Облака, плывущие по небосводу,
бросают тени,
держа их на нитях света.
Не везёт тебе,
если не видишь
эти прозрачные нити.

839. 
У каждого своя правота
и своя любовь.
Тишина медленно пьёт своё вино
из прозрачного бокала августа…
Всё это было.
А что ещё будет?
Если не знаешь, куда идти,
рисуй стрелку
и иди.
Тебе туда!

840. 
Октябрь.
Деревья наголо, как новобранцы,
готовы служить зиме.
**
Свои тропинки у дождинок по стеклу.
**
Осень кончается.
Голые ветви деревьев
режут ветер
на холодные трепещущие части.

841. 
Осень,
люблю твой туман.
Многоквартирный дом напротив
пропал без вести.

842. 
Как пуля
влюблена в свою цель,
так солнечный зайчик
блуждает в поисках счастья.

843. 
Ноты, тон, стоны…
Надо ли ставить между ними глаголы?
А может быть,
они сами что-нибудь скажут
или что-нибудь скроют?
**
Часто настоящее
не стоит прошлого,
а прошлое
молчит о настоящем.

844. 
Хотелось бы счастья, конечно.
Чтобы каждый день
начинался радужно.
Алфавит дней
выучить невозможно…
Вот один из дней
улыбается мне
шершавой, как нестроганая доска,
улыбкой.

845. 
И вот я смешался
с толпой себе подобных,
стал веткой среди веток.
Мы шумели и не знали,
что это
нами играет ветер.

846. 
Крап, крап.
Кто-то кропает стишки,
или нет,
это накрапывает дождик.
(Он может накрапывать или перестать,
и наступит сушь.)
Но нет!
Крап, крап,
крап, крап.
Кто-то кропает стишки.
Бумага шуршит, бумага терпит.

847. 
Иногда в голове возникают мысли,
которые не по мне,
которые не для меня.
И я думаю.
Какой странный мир. Откуда они?
Потом заглядываю в небо.
Бесконечность рядом,
что удивляться.

848. 
Деревья устремляются навстречу ветру.
Дома выстраиваются в улицы.
Мысли блуждают в лабиринтах,
ими же порождённых.
Секунды возникают, секунды исчезают.
Наступает день, наступает ночь…
Хорошо не думать.
Наверное,
таким образом и прячется от нас жизнь.

849. 
Бездонные ночи…
До чего докатилась природа!
Ветер поёт пьяные песни.

850. 
Время идёт вслепую.
Так пишут стихи.
Так травы растут.
Так ветер шуршит
умершей листвой
целую ночь напролёт.

851. 
Ночь запнулась
о свет летучего фонаря.
Птицы не ко двору.
Время не ко двору.
Зря так рано приходит рассвет
в Барнаул.
(В этом слове из семи букв
слышу только – Ау!)

852. 
Снова в метельную зиму
вплавились осень и лето.
Как наше время незримо,
как мы не ведаем это.

853. 
Случилось…
Ночь прошла.
Но первый луч света
ничего не изменил.
Всюду призрачность,
и единственные прохожие -
полутени в полумраке.
**
Надеждами живём.
А когда умираем,
они остаются
и живут дальше.

***

854. 
ВСЁ УЖЕ БЫЛО.
Надпись мелом на классной доске.
Вот и всё?
НЕТ!!!
**
А множество так одиноко…
Что там на первой странице?
НИЧЕГО.
Для злословия чистое поле.

855. 
Есть Бог, нет бога…
Оба утверждения справедливы.
Бог нематериален.
Материальны мысли о нём.

856. 
Прошлое время – уже небылица,
то вспыхивает, то исчезает,
не подчиняясь законам,
лишь намёкам.

857.  ДВОРНИКОВЫ ДУМЫ.

Вот бродит ветер по задворкам,
без дела бродит, просто так.
А мне тут предстоит уборка,
я не могу терпеть бардак.
Я день со снега начинаю.
Он манит, он меня зовёт.
Я многое не понимаю,
но, может быть, пойму вот-вот.
Вот трону снег своей лопатой,
метлою двину, снег взлетит.
А небосвод такой покатый,
что облак по нему скользит.
Сниму ненужные верхонки
и телогрейку не спеша.
Моя намокла рубашонка.
Эх! Горяча моя душа.
Я снегом руки умываю,
я счастлив, я сейчас живу,
живу и быстро забываю
про этот миг, ведь наяву
я счастлив был. Какое счастье!
Вперёд зима, вперёд ненастье!

***
858. 
Когда я тишину пишу,
то не спешу.
Упорно ожидаю чуда.
Оно уже почти что здесь,
а я, возможно, только буду.
Мне б эту разницу учесть.

859. 
По сравнению с бесконечностью
жизнь – мгновенье,
по сравнению  с мгновеньем,
бесконечна.
Вот искушение словом.
Душа моя ранена.
Забинтуйте мне душу нежностью.
Вот так!
Теперь выживу.

860. 
Ночь. Улица…
Аптека, что ли?
Фонарь погас, он занемог.
Всё то же, лишь не волен боле
быть смертным и забытым Блок.
И хорошо, что есть пределы.
Их каждый понимает вдруг.
А в Ленинграде ночи белы,
а в Барнауле «Тайный друг».
И снова рано умирают,
кому не время умирать.
Свою судьбу не выбирают.
А, впрочем, надо ль выбирать?
И снова рано или поздно
всё то же на круги своя.
Живём мы вместе, судим розно.
Всё та же родина моя.
Всё те же первые тропинки,
всё те же милые края,
всё так же парни из глубинки
всё едут, едут в центр ея.
И снова. Улица, аптека…
Фонарь? Нет больше фонаря.
И снова мы в начале века...
и в ожиданье октября.

***

861. 
«Любовь
может ли быть основана
на страхе наказания
за нелюбовь?» -
думала речка.
А в тёмных омутах её
старые налимы
лениво шевелили плавниками,
равнодушно глядя на луну
сквозь толщу воды
своими рыбьими глазами.

862.  ВЫ думки…
Снег ляжет в розовый закат.
Мороз добавит тишины.
А ночь усилит во сто крат
всё то, что выдумали вы.

863.  ЖИВУ СЕБЕ

Вскипятив воды в электрическом самоваре,
отварив картофелин на обед,
живу себе.
Меня не минут беды.
А, впрочем, как же без бед?
Сон сморит меня, а утро настанет,
зеркало выставит в неглиже.
Мне неуютно, спрятаться где бы,
но понимаю, поздно уже.
Утро пришло. Его не отменишь,
не выпустишь, словно кошку за дверь.
Куда ни взгляну, линии параллельные
пересекаются. Не веришь? Не верь.
А в окне, словно в фотоальбоме,
синее небо, белые облака,
и стёкла поблескивают
в противоположном доме,
и тени прозрачны и светлы пока.

864. 
Февраль подкрался близко, близко.
Мурлычет на диване киска.
Поправлю сбитый ею плед,
январь-февраль, ей дела нет.
А в январе, а в январе
в природе бунт на корабле.
Зима прикинулась весной,
прикид напялив запасной…

**
Но вот февраль и, как всегда,
метель, и снова холода,
сквозняк меж каменных домов.
и я проклясть февраль готов.
Таков характер у людей.
Не я один такой, ей-ей.
А где-то на далёком юге 
живут, не ведая о вьюге.
А мне плевать! Да что мне юг,
я, может быть, не против вьюг.
Я по Соборному пройдусь,
а на Тобольской заблужусь,
и где-то дальше, на Сенной,
быть может, окажусь весной.
Ну надо ж!
В дебри Барнаула
меня, как в омут, утянуло.

865. 
Как времени противостоять мне?
Всё моё оружие -
тихие вздохи.

866.  СКАЗКА.

И прикинулось горе счастьем,
и пришло к народу,
и народ возрадовался.
Это ж надо!
Счастье привалило.

867. 
Шил белыми нитками небо
случайный снег октября,
не таясь от прохожих
и себя самого,
неожиданно злого, колючего…
А я, дойдя до точки, чувствую:
пустота окрест.

868. 
На белом листе черновика
лишь надежда:
вот-вот
начнётся буквопад…
Далеко укатилось яблоко.
Яблони тень, где ты?

869. 
Справедливо ли,
когда словам тесно,
а мыслям просторно?

870. 
Некто сказал,
что облака только облака,
река только река,
лес только лес…
Глупец!

871.
Вспоминаю прошлое,
не то, которое прошло,
а то, которое наступит.

872. 
Страдая поиском души
или потребностью глуши,
или потребностью надежды,
живу
с бесстрашием невежды.
**
Пишу пейзаж
с видом на весну,
пишу и пишу,
жизни своей не жалея.

873. 
Ночь приходит.
(Наступает, как половодье.)
Тени пускаются в пляс
по причине ветреного фонаря.
Только отвлекись, только засомневайся,
и скрип его,
подобный скрипу колодезного ворота,
вернётся из прошлого
в моё настоящее
**
Настоящее
ежеминутно, ежесекундно, ежемгновенно.
Всё остальное – прошлое.
О будущем
не знаю ничего.
**
День с родинкой солнца на небе.
Планета-времянка
в золоте листьев осенних.
Жить…  хорошо.

874. 
Луну выдаёт лишь абрис.
Плывёт она сама по себе,
добывая вымыслы в небе.
Прекрасная цель – жить.
Как? Собравшись с духом,
спрошу.

875. 
Заявляю!
Воображение безопасно,
возможно,
даже страшно безопасно…
По коньку крыши,
где голуби и серые воробьи,
где пьяный бомж
перед очередной попыткой
шагнуть в небеса,
закат прошёлся малиновой кистью,
а ниже
не видно ни зги, хоть выколи глаз.
Проклятая темень!
Утонуло в Оби красное солнце.
**
В молодости я говорил:
жизнь полна неожиданностей.
Сейчас я говорю короче.
Жизнь полна…

876.  НЕВЕРИЕ.

Тяжёлые облака
сбиваются в огромные тучи.
Над копеечным миром Ваньки-дурака
нависла угроза всемирного потопа.
А «Маяк» передаёт, в Москве ясно.
Что за Москва, где она?
«Врут наверное,» -
думает Ванька-дурак.
**
Живу и радуюсь, что живу.
Что это,
мудрость или глупость?

877.  ИСТОРИЯ ОСЕННЕГО ЛИСТА, рассказанная им самим.

Кружево осени
закружило меня в осенней сини.
Но за мгновенье до падения
я всё-таки сверкнул своим золотом.
**
«Ну и что! – подумал случайный прохожий. -
Листья… Кто их считал?»

878. 
Терпимое неблагополучие
рождает
гораздо больше вредных иллюзий,
чем
нетерпимое неблагополучие.
Прав я или нет,
значения не имеет.

879. 
Кто, что…
А я умею не уметь
в стоцветии жизни проклятой.
**
Из вздохов день
сверхсовесть учинил -
санскритоподобная вещь,
мудровеличавая на вид.

880. 
Память - тельняшка.
Забыл – помню – забыл.
**
Ноябрь медленно падает в снег
из настоящего в прошлое.
Снежинки,
словно редкие прохожие,
неизвестно откуда.

881. 
Небо нынче - выцветшая тряпка.
Ветер в переулке. Грустно, зябко.
**
На окне цветы в оконной раме.
Что мне делать с этими цветами?
**
Что мне делать – вот вопрос из прозы,
в феврале январские морозы
и собаки лают в ритме рока
целый день… и слышно их далёко.

882. 
Если ты был счастлив когда-то,
но осознал это
через много лет,
счастье ли это?

883. 
Так зреют страхи и стихи,
так зреют, разрывая душу,
чужие Ахи и Хи-хи,
что вот пишу…
Пишу и трушу.
Мне так знакомо слово – Нет.
Мне надоело слово это.
Возьму скажу: «Да будет свет!»
И что же? Никакого света.
Мне надо что-то совершить.
Мне надо. ..  Странная забота.
Мне б научиться просто жить,
но не умею.
Неохота!

884.  ПОВЕСТЬ.

Кончен бал. Зарыта яма.
Был Вильям, и нет Вильяма.
**
Забытая птица
взмахнула крылом безнадежным.
Как листья печали,
знакомые лица.
Нет! Бледные знаки.
Мне б вспомнить их,
хотя б для приличья.
Не вспомнить.
**
Забытая птица
с крылом безнадежным,
куда ты?

885. 
В жизни много важного,
без чего можно обойтись.
Но можно ли обойтись без любви?..

***
886. 
Когда наступает час равнодушия,
время теряет свой смысл.
Чувство и чувство
могут разминуться,
даже не коснувшись друг друга.
Как это знакомо…
И полная луна всюду.

887. 
День,
как взгляд из-за угла.
Природа – явление общественное,
сталкиваясь с пустотой,
теряется изнеможенно.
**
Ветер,
вольный вокалист,
исполняет вечерний блюз осени.
Тополя молчат равнодушно,
лишь листья трепещут возбуждённо.
**
Зима.
Поёт вьюга, не ведая нот.
Белые занавески на моём окне.
Белые розы на стёклах.

888. 
Люди, кусты, деревья – лицедеи,
сменили летние маски на осенние.
Осень же то мило улыбнётся,
то нахмурится.
Капризная дама.

889. 
Всё кружится, кружит, вертится…
Не верится.
В расписании ожиданий
утро не значится,
лишь угрюмых вечеров
чёрная чета.
**
«Жить, чтобы творить жизнь,» -
формула колеса.
Утро, день, вечер, ночь, утро…

890. 
Человек
в значении МЫ – люди…
Цвет красивого словца
на свет,
и что?

891. 
Свет нежданной звезды
тени камней рассыпал.
Где же камни, кто собрал их?..
Камни рисую,
надеясь только на память.

892. 
Быльём поросла росная память,
каплей упала на жёлтый лист,
одиноко летящий.

893. 
Декабрь рассыпал снега тишину…
Так хорошо,
как облачко из рта
однажды первым зимним утром.

894.  ПРЕДЗИМЬЕ.

Холода белая нежить,
чистая белость метели
остервенеть не успели.
Нежатся в снежной постели.
**
Льются в ноябрь кольца луны,
опалены, озарены.

895. 
Словно молния в замедленном повторе,
словно чёрная ворона на заборе,
словно жизнь, прожитая условно…
Как обязан я простому слову – СЛОВНО.

896.  ПЕРВЫЙ ДЕНЬ ЗИМЫ.

Зима сказала:
«Я буду в белом,
я буду красива».
«Но ты холодна, - ответил день, - я помню».

897. 
«Давай помолчим», - говорю я себе.
Руководствуясь этим,
пытаюсь свою поэзию создать.
**
Когда пройдёт зима
и зазвенит капель,
весна, возникнув заново
с чистого листа,
белее снега, белее белого,
улыбнётся доверчиво.
Улыбнусь ей в ответ.

898. 
Окна открою для песен,
дверь распахну для счастья.
Но, увы, ничего.
Только занавеска качнулась
да где-то далеко, за городом,
серая туча жёстким дождём
мягкую воду Оби
хлещет немилосердно.
А я всё надеюсь, как ветер,
что дует и дует
флюгерам местным на радость.

899. 
Снежинки рождают
небесный декабрь,
а уходя по весне,
оставляют свет
в душе ли, в небесах,
не пойму.

900. 
У меня будет гость.
Смахну пыль со стола,
поставлю букет,
брошу взгляд на дорогу.

901.  ТРИ СТОРОНЫ НЕВЕДЕНИЯ.

Вот, говорят, пришло время.
Вот, говорят, пришло слово.
Бывает,
смысл отстаёт от слова,
слово отстаёт от времени,
тишина блуждает в звуках.
Мы говорим стихами,
не ведая даже.
**
В полночь
на пятом этаже
взошло моё окно.
Ветер в поисках дождя,
снег в поисках ветра
минуют его.
У них свои дела.
У каждого свои дела.
Блажен,
кто возделывает в себе
прекрасные и добрые мысли.
Они рассеиваются
подобно свету.
Коснутся ли кого?
**
Сяду за стол.
Читаю.
Не могу оторваться от стихов.
Кто они, стихотворцы?
Полубоги или полусумасшедшие,
угнетённые недугом пристрастия,
кто они?!
Как они ведают то,
что неведомо им самим?
Сяду за стол.
Читаю.
Не могу оторваться.

902. 
Где-то,
очень далеко,
а может быть, рядом,
облака превращаются в капли,
звонкие, хрупкие.
Я же остаюсь самим собой.
**
Творя
добро и зло,
живёт мой Бог.

903. 
Живу,
не замечая, что жив,
не радуясь, что жив, живу.
Серые дни
без тени, без абриса,
нереальные, бессмысленные…
Иметь смысл жизни -
вот счастье!

***
904. 
Осенние листья
на мокром асфальте,
словно многие знания,
печальны.

905. 
Быть!
И от этого
быть счастливым.

906. 
Грусть,
признак веселья.
Грусть проникает в меня...
и тишина,
чтобы слышать каждое слово.

907. 
Убываю…
Почему родниковая вода,
живя в ручье,
становится грязной?
Убываю,
не веря себе,
веря шаблонам.
Убываю.
Так день убывает к зиме.

908. 
В нашем прекрасном мире
всегда наготове
ложечка дёгтя…
Чтобы снег не скрипел,
смажу-ка его дёгтем.

909.  ТАКАЯ ЯВЬ.

Небесная кровь
выплеснулась в утро
над рекой.
и покой вскрикнул
так, что чайки полетели
над водой
к другому берегу.
Рыбацкий костёр погас,
а голубоватый дымок
кудрявой завлекашкой
тянется к небу.
Но где ему
до него дотянуться.

910.  ЖИВЁМ – КРУТИМСЯ.

Колесо давно придумано.
Не взирая на это,
мы его изобретаем
ежедневно.

911. 
Есть глубоко верующие люди.
есть глубоко несчастные.
А может быть,
это синонимы?..

912. 
День сроднился с ночью
(О, мой бог!
Ведь у каждого свой Бог.),
не надеясь на свою правоту.
А закат,
весь такой…
что ему, он сам по себе,
отразился в Оби
и растаял.

913. 
Не ведаю,
чем отличается
чёрное от белого.
Пишу чёрным по белому.
а потом переписываю набело.

914. 
Жизнь создана
для того,
чтобы ощущать радость бытия.
Вот и всё…

915.   
Из учебников знаю,
в радуге семь цветов.
Если все их перемешать,
получится – белый.
Как получить чёрный?
Но это же очевидно.
Надо просто закрыть глаза.

916. 
Половинка луны – месяц.
Половинка жены -
Я!

917. 
Вечер,
летний, поздний,
копотью сумерек
листья деревьев вытемнил.
Ночь неизбежна далее,
а кто о неизбежном мечтает…?

918. 
В мире нашем
всегда присутствует печаль
и всегда присутствует радость.
Мир наш
искрится этими чувствами.

919.  ТРИ ЧАСТИ НЕИЗВЕСТНОГО.

Пока живём – страдаем.
Умрём,
страдать не сможем.
**
Что мне нравится в жизни?
Да, пожалуй, ничего…
Нет! Всё-таки, пожалуй, всё.
А как же ещё?
**
Человек должен
поступать хорошо
и не должен
поступать плохо.
Так сказано в древних свитках.
Но иногда трудно знать,
что хорошо, что плохо.
Это тоже сказано в свитках.
А что сейчас
мы можем сказать по этому поводу?
Думаю,
ничего не изменилось.
Мы и теперь, как в древности,
все, все
по-разному понимаем,
что хорошо, что плохо.
Ничего не изменилось.

920. 
Это слишком хорошо,
чтобы быть правдой.
(Многоточие…)
Пусть пауза
здесь вступит в силу,
дав о написанном подумать.

921. 
День, траченный временем,
неизвестный, как я,
пришёл и ушёл,
став старым.
А позади
целые народы дней
канули в лету.
Сколько из них мы помним?

922. 
Зачерпну песок
и пропущу сквозь пальцы,
отмеряя секунды.
Секунды ничего не стоят,
совсем ничего…

923. 
Пусть редки ветки
(ветру не помеха),
у придорожных клёнов
зато ажурны тени.
Тому свидетель
уличный фонарь
и я,
случайный полуночный странник.
**
Живу. Я житель городской,
а надо мною
небо в проводах.
Где птице пролететь?
И всё ж,
неуловимо, не поверить даже,
нет, нет да и проглянет
среди прямых углов
и параллельных улиц
природы деревенское лицо.

924. 
Пригрелся на солнышке
бездомный кот.
И бездомный человек
(ни сегодня, ни завтра не знает),
радуясь солнышку, думает:
«Жить хорошо».
**
Слава вам!
О, люди и животные,
почитающие своё ничтожество
благополучием.

925. 
Пришло время.
И вот,
несогласные друг с другом звуки
складываются в тишину.
Неужели
так тишина хороша?
**
Осень сегодня. Утро.
Ни ветерка, ни звука.
Даже жёлтые лисья не падают.
Радуют взор, не тревожа душу.

926. 
Всё, что было до меня,
вне времени - вне пространства,
вне времени – вне пространства…
А что останется
после меня?

927. 
Небесный хронометр
на простых рычажных весах
в деревенском магазине.
Хитрая тётка за прилавком
пытается обмануть время.
Завяжу ей глаза…
**
Осень.
Октябрь неприютный.
Летят боязливо снежинки.

928. 
Один может управлять
целым народом,
другой -  и собой не может.
Один любуется тихой речкой,
другой переходит её вброд.
**
Что есть, то есть.

929. 
Тополь перестаёт жить.
Сойти с ума!
Голые ветки его
пишут в небе грусть.
Холодно.
Согрею пальцы свои дыханием.
Сойти с ума!
Тополь перестаёт жить.
Даже воробьи, минуя его,
садятся на провода.
Сойти с ума!
Как все мы похожи.

930. 
Очнёшься, порой, от сна,
яркого и реального,
(а память чиста,
мучительно чиста,
бесполезно тревожить)
и вот рассвет преподносит
каждое мгновенье
бытие,
которому и следуешь неизбежно.

931. 
Приговорённый жить
задумался.
Ведь жить не раздумаешь,
это грех.
Молния живёт мгновенье,
для неё это век.
Слово
подобно молнии.
Задержу дыхание,
не выдохну слово.

932. 
Сейчас осень.
До весны далеко.
Снег ещё не упал,
чтобы растаять…
По камушкам течёт ручей,
если есть камушки,
течёт по песку,
если есть песок.
Выбирать не приходится.
Обуздаю свои желания и я.
Течёт моя жизнь
то по камушкам, то по песку.

933. 
День был стар.
Тучи, тяжело нагруженные,
заполонили небо,
собирая грозу.
А под ними город
и люди в нём
суетятся и суетятся.
Что им этот день,
всего лишь страница календаря,
перевернул и забыл.
**
Я знал, но забыл.
Волоокая луна на небе
знала, но забыла.
А сердце моё не знало.
Путь по небу
знает каждая звезда.
Путь по земле
знает даже муравей.
А сердце моё не знает.
Забыть бывает непросто.
Знать бывает непросто.
А не знать хотели бы вы?

934. 
Холодный декабрьский снег
белей и белей.
И, кажется, это навек,
жалей не жалей.
Но помню, ветер босой,
июль, небеса.
Дождь косит прозрачной косой
поля и леса.

935. 
Злой острой осокой
пруд иссечён.
Тихоня забвение -
память баюкает
сонной одурью.
Царевна-лягушка
ждёт не дождётся
стрелу
в верное сердце своё.

936. 
Я унизительно мало значу
в процессе творчества.
То, что я пишу на бумаге,
удивляет прежде всего
меня.
**
Кто запретит мне
мечтать о несбыточном…
В речи, как в речке,
душные омуты
злою и острой осокой иссечены,
тиной затянуто
небо над речкою.
Время течёт в ней,
а больше уж нечему.
Кто запретит мне
мечтать о несбыточном.

937. 
До боли банально живу.
Чей ученик?  Да ничей.
А может быть…
(Стремление в зверинец событий
не зачеркнуть.)
Зачерпну воздуха ладонью,
сколько смогу.
Ничтожно?  Ну и что!
Перепутаю ночь с днём
и в этой путанице живу.
Нет голоса,
хрип выдаю за голос.
А за окном
косой дождь.
Нет ему конца,
нет
и
нет.

938. 
Топить лёд, что печь топить.
Но лёд этот лежит  в небе,
кутаясь в облака.
Талый дождь сыплется из них
в август, царящий на земле,
где водяная пыль
смешивается с пылью дорог.
Мне бы стойкость тополя обрести.
У нас с ним одно дело – жизнь,
и надо её прожить.

939.
Алые нити заката,
алое сердце восхода.
Лето – край света.
На разных языках говорит время.
И так будет всегда.
А говорят,
всё когда-то кончается.
Какая ошибка.

940. 
Помню,
парень один
приуменьшенью до земли учил снег.
(Падать его учил.)
Но однажды сам упал,
поскользнувшись.
Снежинки падали ему на лицо
и не таяли. Как странно.

941. 
Когда тебя нет рядом,
мой ангел,
мне нечем любоваться более,
и я любуюсь небом.

942. 
Выхожу
на охоту за словом,
но могу стать его добычей.
**
Из четвёртого измерения
трёхмерное только кажется.
Поверит ли кто в него?..

943. 
Там, где нас нет…
И почему там хорошо?
Потому что там нас нет?
Что же мы за люди такие
и кто я в этой массе,
ничтожная величина,
которой можно пренебречь?
Высшая математика это допускает.
Я же, по мере сил, стараюсь не допустить.
(Вот она, проза жизни.)
Но хорошо ли, всё-таки,
там, где нет нас?..

944. 
Как велико незнание,
знает лишь узнавший.
Как величественно незнание,
дано знать великим.
А мне дана всего одна жизнь,
но и эту, одну,
я, порой, проклинаю…
**
Осень.
Несбывшиеся листья
дереву снятся. 
**
Когда ветер холодный
врывается в сень обнажённых веток,
не проклинающих ветер или себя,
но обладающих только незнанием вечным,
несбыточные мечты улетают
в несбыточные дали.

945. 
Читай мои письма,
которые я никогда не писал,
моя дорогая.
Я буду читать их вместе с тобой.
Пусть тополь за окном
подсматривает, пусть всё знает,
пусть вышёптывает ветру по вечерам.
Ты меня ни о чём не спрашиваешь.
Ты знаешь, я не знаю ответов.
Мы с тобой живём и живём,
и ты улыбаешься.
Жизнь забавная штука.

946. 
Осень,
мы читаем друг другу
наши стихи,
потому что доверяем друг другу.
Мы могли бы читать их небу,
но небо живёт другой жизнью.
Жизнь его – стихия.
Осень,
плачет старый тополь
о временах, что прошли,
плачет древний баян
о песнях, которые пел,
плачет поэт,
почему? Не знает и сам.
Осень…

947. 
День, он есть. Ночь, она была.
Утро, оно не есть, но было.
Вечер – продолжение дня.
Итого – двадцать четыре часа.
В часах мы измеряем время,
а счастье только мгновеньями.

948. 
Если у человека нет желаний,
способности проявятся едва ли.
(Дневник я пишу по ночам.)
Смотрю на себя без удовольствия.
У меня так много желаний.

949. 
Осень.
Льёт облако хладные слёзы,
грустит.
Но кто поверит,
облако принадлежит небу,
а небо не принадлежит никому.
Но вдруг, оказывается,
один Бомж мне поведал,
оно лишь кажется нам.
А когда мы становимся мёртвыми,
нас нет
и неба нет.
Я сказал ему:
«В царствии вечном
может быть, и нет ничего,
а здесь небо, всё-таки, есть.
И мы вдыхали с ним небо,
(он - с сигаретным дымом),
любуясь сущностью его роскошной.

950.  СМОТРЮ НА СНЕГ.

Не покидай меня, снег,
не покидай инеем
или иным сущим,
если осуществимо,
не покидай меня.




ОГЛАВЛЕНИЕ

М.Красильников
Вместо предисловия. Виктор Галкин — художник слова

Часть 1. ЗИМА (1-297)
Часть 2. ЗИМА, ЗИМА (298-603)
Часть 3. ЕЩЕ ЗИМА (604-950)
Часть 4. ОСЕНЬ (951-1223)


ГАЛКИН ВИКТОР ВЛАДИМИРОВИЧ

БЕСЕДЫ С САМИМ СОБОЙ
СТИХИ

БАРНАУЛ
2016



-