Одиночество

Холод дурманит меня,
Я иду по пустынной улице.
И всё душит мне горло змея,
А спина всё сильнее сутулится.

Та гадюка, на шее висящая,
Говорит одиночеством только,
И очи мои леденящие.
Так обвивают прохожих скользко.

В феврале столько слякоти много,
Как будто начало весны.
Хотя и видны на дороге,
Куча снега прошедшей зимы.

Достаю из карман зажигалку.
Сигарету я в рот положу.
Хоть здоровье своё мне и жалко,
Но мой вклад в свою смерть я вложу.

Всё равно ведь уже слишком поздно,
В моей жизни проклятой менять.
И мой выбор. он слишком осознан,
Чтобы страсть к никотину убрать.

Он так сладко травит меня,
Как когда-то былая любовь.
И теперь на шее змея,
Начинает высасывать кровь.

Заставляет события вспомнить,
Как мне было тогда хорошо.
Но давая и злобу припомнить,
Когда разом всех чувств был лишён.

Закричу на всю улицу громко!
Что не верю в любовь я людей!
Это лишь глупая ломка,
Превращающих нас во зверей!

И возьму изо рта сигарету,
Язык высуну, с силой прижгу!
Чтоб помочь помешать мне, поэту,
Не сказать той любви вновь строфу!

Лучше молча идти, наблюдая,
Как тает весь снег в феврале.
От прожженного сердца сгорая.
Оставляя в душе след углей.