Шел репортаж в Фейсбуке со смартфона

Шел репортаж в Фейсбуке со смартфона —
«Прямой эфир» одной из милых дам
(Она была в нем собственной персоной —
Прелестна и свежа не по годам).

Экскурсовод в июльском Кишиневе,
Собрав зевак, сбежавшихся окрест,
Рассказывал на звучной русской мове
Историю сиих чудесных мест.

Народ, собравшись, будто к водопою,
Внимал, духовной жаждою томим,
Его рассказу, и за ним толпою
Ходил, как за Вергилием своим ...

Ах, я его совсем почти не слушал,
Впивая только местный колорит,
Который сам нам проникает в душу
И сам собой о многом говорит.

И этот дух мирского захолустья,
С запущенностью улиц и дворов,
Окатывал унынием и грустью,
И навевал мечтания покров.

И думал я: ведь каждый в мире странник,
Плывущий щепкой в океане вод,
Но не о каждом грезит конопляник
И речь свою ведет экскурсовод ...

И потому совсем не то я видел,
О чем вещал молдавский Цицерон, —
Здесь скорбный путь закончил свой Овидий,
И Пушкин здесь взлетел на русский трон.

Ведь в Кишиневе начат был «Онегин»,
И здесь родился замысел «Цыган».
Здесь проводил в безделии и неге
Златые дни наш юный бонвиван.

У Воронцова был тут на посылках,
Влачился за графинею, — юнец! —
Впал «в афеизм», за что отсюда в ссылку
Отправлен был на север, наконец ...

Теперь же здесь повсюду — запустенье,
Рытвинами покрывшийся асфальт ...
И лишь природы буйное цветенье
Такое же, как двести лет назад.

И тот же самый здесь закат пунцовый,
И женщина, вон та, издалека
Мне кажется графиней Воронцовой,
Случайно перепутавшей века ...

История, увы, неповторима,
Но что же лучше (сами повторим):
Вот в эту глушь быть сосланным из Рима,
Или отсюда сосланным быть в Рим?..

Но затянулся стих мой неприлично,
И чем же мне закончить репортаж?..
Вот: истинно лишь то, что поэтично,
Все остальное — тленье и мираж.

16-17 июля 2017