Марианна. гл. 2. по А. И. Куприну

2

Давно, казалось, это было,
Уже окончил институт,
Но чувство вновь во мне, как всплыло,
Тогда не мог я «взять редут».

Служил, как все, в полку я энском,
Всё шло нормальным чередом,
Мечтали все о круге женском,
Играя в карты за столом.

Однажды командир наш ротный,
На вид свирепый, как гроза,
Мужчина видом всем дородный,
Пред мною встал, глядя в глаза:

-- Ефрейтор, ты после учений,
Отныне это мой приказ,
Ко мне домой без промедлений
Придёшь к обеду в этот час.

И будешь приходить в дальнейшем,
Ко мне к обеду каждый день;
Подумал я, о чём важнейшем…
Возможно, в чём-то моя лень?

С опаской, вытянувшись в струнку,
Я молча выслушал вердикт;
Подумал, что сыграли шутку,
Сработал воинский инстинкт.

Ответом: «Слушаюсь, Ваш-бродье»!
Без промедленья прозвучал,
Подумал, что же за «мелодию»
Мой капитан со мной «венчал».

Но я ошибся так чудесно,
Меня он принял хорошо,
Хотя признаюсь в этом честно,
Не знаю, чести мне – за что.

Прошло какое-то мгновенье,
Едва уселись с ним за стол,
Как словно бы по мановенью,
Мне будто бы «забили гол».

В гостиную вплыла богиня;
-- Знакомьтесь друг, моя жена,
С рожденья нарекли ей имя,
Вот Марианна счас она.

Ну, что за милое созданье,
Как трудно оторвать мне глаз,
Природы женской созиданье,
Жену представил на показ.

Лицо не матово, а бело(е),
Как в рамке пышных волн волос,
А цвет их – душу мне согрело,
Откуда только всё взялось?

Чуть рыжевато-золотисты,
Светильник яркий – голова,
И брови тонкие – пушисты,
И тёмно-карие глаза.

Глаза лучистые – прекрасны,
Но сама(я) яркая краса,
Так это губы её красны(е),
Что прежде бросились в глаза.

В губах её и заключалась,
По крайней мере для меня,
Вся прелесть женская, казалось,
Нас всех мужчин сводить с ума.

Таких изогнутых прекрасно
И свежих, выпуклых в ней губ,
Всю жизнь потом искал напрасно,
Хотя был с ними я не глуп.

Когда пленён ты красотою,
Постигнув меру красоты,
Так совершенна ли? Порою
В тебе живут её черты.

Она мне протянула руку,
Пожатия её руки,
Уже во мне родили муку,
И были вовсе не робки.

В пожатье рук мне видно чётко,
Каков собою человек,
Чем почерк, голос, лик, походка,
Он мне запомнится навек.

Пажатья разные: скупые
И вероломны, но крепки,
И равнодушные, наглы;е,
С презреньем поданной руки.

Пожатье крепкое и нежно
И обожгло меня теплом,
Им как бы сказано небрежно:
«Мой вид и есть мой женский дом.

Я никогда не обижаюсь,
Что видят женщину во мне,
Приятно мне, и я стараюсь
Быть женщиной внутри и вне».