Зловещая луна

Зловещая луна
уныния полна,
столь тяжек тщетный век,
бессилен человек.
Улыбчивый мертвец,
какой же он гордец,
пытается поймать
удачу, испытать

её пустой исход.
Гниль заполняет рот,
и встаёт из гроба
прах — позор для Бога —
неупокоенный
вампир, брат ковена.
Но ему навстречу —
свет, звезда предтечи,

призрак Иоанна.
И дрожит Нирвана,
гром высший губит слух,
соприкасаясь вдруг
с могильною землёй,
а там зари изгой,
чувствуя свободу,
всяк гневит природу.

Выходят упыри
на тусклый свет зари,
жрут свою добычу,
жилы Влада кличут.
А Трансильвания
лучами ранними
покоится в крови,
Каин, благослови

Великий тёмный пир,
дабы любой вампир,
зиждел Нюкты кольца,
не чурался солнца,
а линчевал людей
до чистоты костей
и немоты души,
оставшейся в тиши

их последней Бездны.
Муки бесполезны,
они пытают род
и весь чумной народ.
Совету нужен ты,
избранник темноты,
что видел холод сна,
кому Луна — одна…

О, Рэм, приди, наш царь,
и легион возглавь
летучих и земных,
а демонов иных
доверь паломнику —
мракопоклоннику.
Расширь пределы тьмы,
сожги дотла псалмы.

Учи по зову Нави,
ты, хранитель, вправе
вести нас за собой.
Под Лысою горой,
да будет маскарад!
И кровь рекою, брат!
Давай, зажги костры,
как роем мошкары

слетятся херувимы,
глиф их журавлиный
приобретёт тоску,
разъестся по куску
вмиг вся святая плоть.
И завопит Господь!
Кровавый дождь пойдёт,
и Твердь тогда поймёт,

что значит мглы урок!
Это рок! Это рок!
Тринадцатигранник,
белёсый кустарник,
судьба, погибель, медь
тех акров, — просто смерть.
Весь мир, он так жесток!
Это рок! Это рок!

Взойдёт Князь Тьмы звездой,
и будет страшный бой…
Видя нечестивых,
днесь с Небес Всесильных
архангелы сойдут
и грешных всех распнут
на каменных крестах.
На рыжих облаках

воскреснет Иисус,
зачахнет заскоруз
безликий голос зла,
обрадуя сполна
пригоршни вампиров:
им ведь без кумиров
никак не претит день!
Гори, Сивилл капель!

Так вот он — Страшный Суд!
Всем смертным воздадут
за казнь любви Его,
пророка одного.
А позже не найдут
и с горестью поймут
праведные люди —
естество осудит

всех близких и родных…
Убожество войны
коробит каждый дух,
костёр вдали потух,
вот цикл жизни — новый,
чудится спасённым
сей осколок мира,
только без эфира…

И где же Старый Бог?
Это рок! Это рок!
И, позабыв мечту,
Один лишь я иду
в тлен — к былой могиле,
вблизь сестры Сивиллы.
Мой Бог, я изнемог!
Это рок! Это рок!

Гончаров А.С.
2017