Страдая и греша

Не творю, не думаю
В год последний что-то.
Жизнь свою сумбурную
Жгу впустую глупо.

Я любил, я пел, дышал;
Цепи рвали руки!
Да осталась лишь душа –
Рожи корчит в рюмке…

И в объятьях потаскух
Пышет пьяным жаром;
В ласках грязных рук и губ
Светится задаром.

То  веселье кабаков,
То тюрьма глухая…
Ах, страна ты дураков –
Жизнь моя шальная!

Ни о чём не думаю.
Разве что о смерти.
Но её, желанную,
Знать, украли черти.

Что ж, рогатые, махнём
В вечно праздный домик,
В кабачок, где ночь – и днём;
Счастьюшко где – штоффик.

Клён опавший за окном,
Ветками качаясь,
Смотрит, – как иду на слом,
К пропасти, шатаясь.

И никто, нигде, никак
Вдрызг не зарыдает, –
Как паду ниц-наземь с ног;
Как меня не станет…

Что ж, за реквием стихи
Станут пусть вот эти,
Что черкнул я на листки –
В тряпочки-салфетки.

А кабак «народный» сей
Будет, знать, «музеем»
Алкашам округи всей,
Венчанных со «змием».

…Слишком много думаю
Этой лунной ночью,
Жизнь мою беспутную
Что сменил на рюмку.

Чует шкурой всё ж… душа:
Был почти поэтом
Я! Страдая и греша
Жил на свете этом…

Да судья мне – только Бог –
Сам Всевышний-Отче;
Улыбается в боль строк –
В сердце – словно солнце!

Лезвие – Поэта путь,
Режущий край бритвы!
…Стих взметнётся этот пусть
Ввысь – вместо молитвы.