Превращение

Меж книжных прилавков рядами,
Набитых шушерой модной,
Ходил мерчендайзер Виталий,
Он был духовно голодный.

Хотел он книгой серьёзной
Культурно обогатиться,
И задавать всем вопросы
"Вы что, не читали, тупицы?"

Листал он с великим презреньем
Страницы попсы разноцветной,
Которая к сожалению
Дороже бумаги туалетной.

Его не прельщали обложки
Бессмертных творений Донцовой,
От них он ушел осторожно,
Был взгляд его очень суровый.

Бодлер, Пастернак и Спиноза,
Гюго, Достоевский, Булгаков,
Желанье зудело занозой,
Но труден был выбор, однако.

Увидел он вдруг Франца Кафки
Рассказ "Превращение" жуткий.
Схватил он его не гадая,
И вышел, довольный покупкой.

Прочтя половину рассказа,
От злости он сплюнул досадно:
"Уж лучше бы выкинул сразу,
Совсем ничего не понятно!

Подумаешь, жук-переросток,
У всех неудачи бывают!"
И, спрятав ту книгу на полку,
Надолго её забывает.

А утром он снова вернулся
К работе своей повседневной,
Раскладывать пиво и водку
Отдельно от банок консервных.

Но отработав неделю,
Заметил он вдруг с удивленьем,
Что люди его сторонились,
Скрывая своё отвращенье!

Смотрясь в зеркала, он не может
В себе изменений увидеть,
Которые могут прохожих
Смутить, напугать и обидеть.

Всё было как прежде, и облик
Снаружи его не менялся,
Но не заметил Виталик,
Как он изнутри превращался.

Не стал он жуком-скорпионом,
Научным умам неизвестным,
А был он обычным г*ндоном,
Которых полно повсеместно!

Здесь нет волшебства ни на йоту -
Годами он к цели стремился.
Проделал большую работу,
И вот, наконец, превратился.

Но повода нет для печали -
Снаружи не видно уродства.
Как прежде живёт наш Виталий,
Уверен в своём превосходстве.

И я вам скажу без сомнений,
Для ясности мысли сюжетной,
Что сотни таких превращений
Идут каждый день незаметно.