Дан

Я ехал по ровной как скатерть дороге. Все окна в машине были открыты. Ветер врывался в пространство машины, теребя мои волосы ласковой рукой.
Ветер делился со мной не только своей нежностью прикосновения, но и приносил с собой все ароматы и чарующие красотой звуки лета.

Вечер опускался неслышно. Только неугомонный хор кузнечиков с медленно возрастающей громкостью по мере приближения ночи становился многоголосей.
Что же заставило меня выбрать именно эту трассу? Возможно, выбор пал на нее, потому что она была отмечена в навигаторе тонкой серой полосой, и не предполагала многочисленного потока машин. А мне хотелось в тот вечер уединения, тишины, спокойствия для решения ещё одной нелегкой задачи, которую в очередной раз передо мной поставила жизнь.

Параллельно шоссе шла железная дорога. Я услышал гудок приближающего поезда. Поезд нагонял меня. Увеличив скорость, я решил потягаться с ним, и какое-то время мы ехали с ним неразлучно, скорость наша была равна. Какое-то время мы догоняли друг друга, потом я уходил вперед, но через несколько мгновений поезд, гудя изо всех сил, обгонял меня. Затем поезд снизил скорость, впереди был поворот, и, мигнув на прощание мне своим красным глазом, скрылся за поворотом.

И вдруг моя машина «закашляла», задергалась,  и тут же из-под капота повалил дым. Затормозив, я прижался к краю дороги. И прямо перед капотом увидел лежащий на земле чемодан. Обрадовавшись, что не наехал еще и на препятствие, неизвестно что содержащее в себе, я занялся машиной, забыв на время о чемодане.

Приведя в норму своего «коня», я решил посмотреть на чемодан поближе, мне было интересно, что он скрывает в себе: может быть, таит в себе тайны, а возможно, его просто выбросили за ненадобностью.
Чемодан был из старинных, я видел такие только в фильмах военных и довоенных лет. Замки на нем были закрыты.

Надеясь на чудо, без опаски я присел перед ним. Проведя руками по гладкой крышке, тихим голосом я задал ему вопрос: «И что же ты содержишь в себе, друг мой, тайну или беду? »
- Открой меня и узнаешь, - ответил мне чемодан вполне человеческим голосом.
- Ого! – сказал я восторженно чемодану. - Значит, все же вы содержите в себе тайну, иначе не смогли бы говорить со мной.
- Верно, - согласился голос, - содержу тайну. Но ты все же попробуй меня открыть.

Я прикоснулся к никелированным замкам, Они будто и ждали только прикосновения. Раздался легкий щелчок, и крышка чемодана сама поднялась вверх. Моему взору открылось нечто.
Содержимое чемодана напоминало то ли рацию, то ли огромную вычислительную машину, то ли еще что-то кибернетическое. Миллионы лампочек сверкали всеми светами радуги, они то вспыхивали с новой силой, то вдруг угасали. Клавиши переключателей были расположены сверху донизу, почти у каждого индикатора.
- Ну что? Не пугает тебя содержимое? – спросил голос.

- Отчего же мне бояться? - спрашиваю в ответ. - Ничего страшного не вижу. Не понимаю пока, что это и для чего, но ведь вы, простите, не знаю, как к вам обращаться, объясните мне все, верно?
- Называй меня Дан. Хорошо, что не напугался. Рад этому. Мало ли чего боятся люди. Могут подумать, что это передатчик вражеский или еще что-то, несущее вражду и беды, и захлопнут дверцу, а может еще и в утиль сдадут. Да и говорящих чемоданов тоже не так много. Встречались ли такие тебе раньше?
- Нет, - говорю, - говорящих не то что чемоданов, но и сумок не видел, да и говорящие мне всегда попадались только люди.

- Удивительное встречается вам на каждом шагу, но вы не всегда это замечаете. Машина твоя только что с тобой говорила, но ты не понял её. А она жаловалась тебе, просила тебя, чтобы ты не гнал, сил у нее не так и много, вот и перегрелся мотор.  Хорошо, что ты меня понимаешь и говорить со мной можешь.
- А что вы, Дан, делаете здесь, на обочине дороги? Меня что ли ждали специально? – спросил я удивленно.

- Если имя твое Август, а фамилия Краснау и родился ты двадцать седьмого июля двадцать три года назад, то именно тебя я искал.
- Да, точно вы все сказали. Я и есть Август Краснау, и действительно завтра у меня день рождения. Ааа, так это родители мои решили мне такой подарок сделать, так? Да, Дан? Ты ведь сюрприз ко дню рождения?
- Нет, милый Август, я не сюрприз от твоих родителей. Мне нужен был именно ты.
- А я-то вам зачем мог понадобиться? Ничего феноменального во мне нет. Я не гений и даже не вундеркинд. Не обладаю никакими сверхспособностями. Я обычный человек, студент, причем довольно средних способностей, звезд с неба не хватаю, как говорят.
- Попробую рассказать тебе о том, почему ты, а не кто-то другой нашел меня, - сказал Дан, и продолжил:
- Вспомни-ка, Август, в прошлом году ты на остановке автобуса защитил бездомного от нападок благополучной толпы благочестивых граждан, они никак не хотели пускать этого опустившегося и грязного человека в автобус, они считали его человеком второго сорта, если не отбросом.

Именно ты, не кто-то другой, а народу на остановке было много, сказал благородным и чистым дамам и господам, что именно милосердие и великодушие отличают человека от животного. И этими словами ты смог разбудить стыд в людях. И благодаря тебе этот оборванец доехал в тот день до нужного ему места, нашел работу, а теперь он живет и здравствует на соседней с твоим домом улице. А недавно он подобрал на улице бездомного пса и теперь у него есть надежный и верный друг.

Или еще, вспомни университет, вспомни вечеринку по случаю Рождества, это было два года назад. Вспомни, как нападали твои однокурсники на нового слушателя вашего курса. Для них он был белой вороной, так сильно он отличался своими взглядами на жизнь и на людей. А они глумились над ним, говорили едкие шутки, от которых слезы наворачивались. Ты один, опять один-единственный, смог произнести речь, не пугаясь мнения преподавателей и однокурсников. Ты сказал, что тебе горько смотреть на этот фарс, на эту фальшь. Что не может человек встречать светлый праздник Рождества грязными и глупыми шутками, которые говорят о низости произносящих их людях. Что праздник этот напоминает людям не только о красоте наружной и сверкающей, но и о свете рождения, о чуде преображения.

И опять тебе удалось зародить стыд в людях. Хотя тебе и трудно было это сделать, потому что ты своим поведением и словами подтвердил переход в стаю белых ворон. Но подумай, ведь быть одному тому студенту-новичку было гораздо труднее. А ты этому бедолаге дал веру в добро, и в себя, и в свои силы, дал возможность ему увидеть самого себя не забитым и отвергнутым, а поддержанным в трудную минуту другом. И именно этот студент стал со временем лучшим из лучших, и не потому что у него самые знаменитые и богатые родители или ему помогла протекция, а потому что в тот решающий для него день ты оказался рядом и не промолчал.

Для чего я это тебе, Август, напоминаю? Только для того, что ты знал, что ничто просто так никому не дается. И я мог попасть только в твои руки. И больше ни к кому.
Кому-то, возможно, попадется когда-нибудь ну если не чемодан, то книга, кому-то достанется сумка, кому-то зонт. И все попадет именно тогда, когда придет необходимость.
Дан прервал повествование о жизни словами: - А теперь нажми кнопку у синей лампы, которая находится в верхнем правом углу, кнопка синего с голубыми полосами цвета. Видишь её?
- Да, вижу, - ответил я. И нажал на кнопку-переключатель. Вся рация стала переливаться всеми цветами радуги, будто мыльные пузыри. Потом пошла волна синего цвета, превратившись на мгновение в голубые волны. И наступило затишье, и темнота окружила меня.

В следующую секунду в чемодане вместо рации оказались деньги в банковских пачках. Голос Дана исчез.
- Дан! – закричал я. - Дан, вернись! Дан, зачем мне полный чемодан денег? Забери его обратно! Поговори еще со мной! Дан!
Я закрыл чемодан. И молил о возвращении Дана. Я гладил полированную крышку чемодана и ласково говорил ему: милый Дан, пожалуйста, вернись, зачем вся эта комедия с деньгами?
- Хорошо, Август, я здесь. Я не уходил. Это еще одна проверка на твою честность. Прости, если невольно обидел тебя.
Слезы мои высохли мгновенно, я был рад вновь услышать голос Дана.

А он сказал мне, что все, что дается людям, это дар, который дан свыше. Но люди в своих мелочных желаниях, в своих интеллектуальных дебрях потерялись настолько, что забыли, что помимо ума у них есть сердце. И лишь сердцем можно почувствовать беду ближнего, пропустив его горе через свои ощущения, через свое сердце. И только оно даст тот верный совет, как тебе быть. И стоит ли жить ради мгновенных удовольствий, которые рано или поздно приедаются. И даже если человек меняет увлечения, они тоже со временем становятся неинтересными. И так из года в год, одни увлечения сменяются другими, а счастье непреходящее никак не наступает.

Говорил Дан, чтобы я всю жизнь помнил, что я человек. А  возможности людей не ограничены ничем, но вся сила возможностей содержится в сердце любящем. Ведь и его имя - Дан - говорит о том же. Ведь всем людям дан дар любви. Дан всем. И надо об этом помнить. И когда наступают тяжкие времена, когда кажется, что жизнь отвернулась, то надо просто вспомнить, что в твоем таком маленьком сердце содержится величайшая сила Дара любви. Именно это дар, который дан всем, спасает нас и окружающих от безысходности, от безумств отчаяния, которая дает увидеть красоту вокруг нас, почувствовать ароматы цветов, увидеть людей именно такими, какими они задуманы.

Затем Дан попросил меня нажать розовую кнопку рядом с фиолетовой лампочкой, она располагалась сразу под синей, которую я нажал в первый раз. Я нажал и в волнении зажмурился. Когда я открыл глаза чемодан оказался закрыт. Я вновь прикоснулся к холодным хромированным замкам.
С легким щелчком чемодан открылся. На дне лежала книга: на ней было начертано - Дан.

Сколько бы раз я потом ни открывал и ни закрывал чемодан, сколько ни звал Дана, он не вернулся. Так же как и не появилось наполнение с лампочками и кнопками. Лишь книга никуда не исчезла.
Уже сев в машину, почти в кромешной тьме, чемодан с книгой я взял с собой, я услышал тихий голос: Помни, дар Дан!

***

Проблема, которая стояла передо мной перед той поездкой, разрешилась потом в лучшем виде. Оказалось, что если смотреть на происходящее отвлеченным взглядом, не вмешивая в её решение личные чувства, которые как раз и мешают увидеть истинное положение дел, то и проблем-то нет.

Со времени той памятной поездки прошло уже много лет. Теперь уже наши дети Сарей и Мииро с удовольствием читают книгу, которую оставил Дан.