Часть 36 Томас-млад. Наслаждение из цикла Одинокий

Томас – младший «Наслаждение»
Томас нежился в ванной, когда зашла Люси. Вряд ли его это смутило, даже больше позабавило. Он развалился еще вальяжней.
- Я просил твою горничную меня помыть, а не тебя. Хотя, если отбросить, что ты моя мать, - он  с силой хлопнул ее по ягодицам, заливаясь смехом, - Ведь ты еще ничего.
Харрен развернулась и схватила рукой, как клешнями за подбородок Томаса. Губы сплющились. Ее ногти впились в молодую кожу.
- Ты меня не понял, мой хороший. Правила здесь диктую я. Я решаю, когда ты ешь, спишь, ходишь в туалет, занимаешься сексом, и тем более говоришь. Не показывай свою глупость. А еще раз так сделаешь, я тебе всё оторву, чтобы не думал заигрывать. Ты меня понял?
- Отпусти
- Ты меня понял?
- Да, да отпусти же ты, пожалуйста, да, да, да.
Люси отпустила хватку. И кинула ему в лицо мочалку.
- Не будь столь испорченным, Томас. Это закончится печальным. Еще раз пристанешь к моей горничной, будешь опять иметь дело со мной.
Томас сверкнул глазами, но решил смолчать, потрогав следы от ногтей. С Харрен нужно быть поосторожней. Она не разделяет его чувства юмора. Хотя сложена она хорошо. Томас украдкой кинул снова на нее взгляд, когда она тянулась к полочке в шкафу и что – то искала там. В своих года, при родах двоих детей, она выглядела, как сошедшая с картинки.
- А дочь твоя также красива?
- Даже не думай! – она не стала даже поворачиваться. По ее голосу было понятно, что тема закрыта.
- А что ты ищешь? Так усиленно.
- Это тебя не касается, моешься и мойся. Меня ты не смущаешь, я знаю, как устроен мужской организм, - Люси обернулась и обольстительно улыбнулась, - даже знаю, как доставить ему удовольствие. Ах, вот она, - Харрен достала какой – то флакон, и убрала его в карман, - Когда помоешься, поедем в магазин, нужно бы тебя приодеть. В хламье ты ходить не будешь. Но, а потом и составим разговор, - она вышла, не закрыв дверь в ванную комнату.
Томас в раздражении отбросил намыленную губку. Всё настроение испортила. Хотя, чтобы ему прибедняться. Он сменил свои вонючие комнаты, на прекрасный дом. Хотя ему здесь и не рады, но это пока. Пусть думают, что хотят. Но Томас  - не промах, он будет бороться за свое место под солнцем. И переиграет еще и нареченную мамочку. Уж больна, она сурова. Но капкан он еще захлопнет, а пока можно понежиться в горячей воде, на мягкой постели, в своих грезах о богатстве, власти. О, его ступенях тщеславия, О любимом грехе людей, но Томас давно перестал верить в Бога, и смеялся до колик, увидев своего биологического отца. Но пути всё же неисповедимы. Томас –сам кузнец своего счастья. Ах, жаль. Что мать не разделила его шутку. Томас с легкостью погрузился в воду с головой, смывая мыло с загорелого тела.