13 СЕМЬ, СЕМЬ, СЕМЬ - 128 страниц

Алекс Тим

СЕМЬ, СЕМЬ, СЕМЬ
       
2019
 
ББК               
                13 книга всего творчества
                Цикл «Я Тебя никогда не забуду» –
«СЕМЬ, СЕМЬ, СЕМЬ» – 7 часть-книга.
  Откровение Свыше – столько совпадений
                не   простая Случайность


ПРОЛОГ

Мир вам, кто видит эту страничку.
 Для меня самого великое чудо этот цикл стихов
«Я Тебя никогда не забуду» и последующие книги.
    Плоть практически умирала, я чувствовал, как тёплая струйка крови, пульсируя, вытекает в черепе, и тело начинает терять подвижность, до полного обездвиживания, но разум оставался ясным, и осознавал всё, что происходит, и взывал об одном: «Господи, помилуй».
    Милостью Господней мне дали шанс умереть для греха и образно воскреснуть – для чего?
    Названия книг говорят сами за себя:
1. Я Тебя никогда не забуду
2. На круги своя
3. Имеющий слух услышит
И если первые три книги цикла – взыскание последних овечек, 4 «Обновление мира» – о том, что весь мир приговаривается к уничтожению огнём.
5 «Воскресение» – о смерти и с чем предстанем на Страшный Суд.
И 6 «Капли жизни» – после сна-видения о том, что время ускоряет свой ход, и мы уже перед поворотом, после которого покаяния уже не будет, будет разыгран сценарий предсказанный пророками. Ещё есть шанс-чудо хоть кому-то принести, именно в храме, обряд покаяния, там окна в горний мир, и возможности молитвы, особенно в намолённых храмах,  сильно усилены, и идёт помощь – благодатью.
    Без неё мы ничто, и всё напрасно: и рождение, и жизнь, и смерть…
Для тех же, кто в этом странствии души сможет уловить и найти свою гармонию, свою Золотую середину, между духом и плотью – есть шанс перехода в иной Светлый мир. Воскресения не для Страшного Суда, а войти в Город Золотой и прийти к Древу Жизни, и утолить свою жажду из Реки Жизни.
    После 7 и 8 книг «СЕМЬ, СЕМЬ, СЕМЬ» и «Россия» – стало очень ясно, что стихи уже не мои, это идёт дар Свыше, и 9 «ПРЕДЗИМИЕ».
Сборник стихов, что скопились – «ЧЁРНАЯ СКАЗКА».
Все стихи в книгах приходят в полусне уже готовые: с завязкой, сюжетом, развязкой…
    А книга  «МОРЕ» – не отсюда и странная, как бы отсвет от моря стеклянного, что у престола Божия…
    Потом пойдут несколько книг стихов-песен – своеобразная панихида по этому миру:
«Реквием МОРЯ» и «Реквием МИРА». И «ЗВЕЗДОПАД» –  эпилог, и «ВЕТЕР ВРЕМЁН» – о том, что мы прошли поворот. Время увеличило свой ход, и надо постараться удержать то, что успели собрать в плод покаяния…
И две книги – некрологи по этому миру: «ПЕРЕБИТЫ, ПОЛОМАНЫ СУДЬБЫ» и «ЦВЕТНАЯ СКАЗКА». А после неё целая палитра радуги «СКАЗОК» – это от слова «казать», делать точный подсчёт остатка верующих на Земле, на лучшие мотивы России и мира, и свои оригинальные, и всё с небывало мощным, непрерывным  вдохновением.
Символически также сотворилась и общая обложка.
1. Вначале по периметру идёт многоцветный хаос, как бы битое стекло – это мир внешний.
2. Фон – прямой и косой крест, обрамлённый белыми лучами, сектора – в которых для каждой книги свой цвет, а у центральной книги всего творчества «СЕМЬ, СЕМЬ, СЕМЬ» – семицветные лучи.
3. От семицветных лучей сотворён овал для всех книг, только синие лучи создают не косой крест, а прямой.
4. Внутри овала – Никольская часовня, на Преображенском кладбище в Москве – «О девяти крестах», в которой автор получил причастие Свыше.
АМИНЬ. ИМЕЮЩИЙ СЛУХ УСЛЫШИТ
ПРЕДИСЛОВИЕ

    Цикл «Я Тебя никогда не забуду» – начинался седьмой
книгой в творчестве, все стихотворения из семи четверостиший, книга «СЕМЬ, СЕМЬ, СЕМЬ» – седьмая
в цикле, и на обложке есть три детали – из семи цветов радуги.
    Если в первых шести книгах творчества я творил сам – иногда по вдохновению, иногда просто нарабатывая технику, то начиная с седьмой начала возникать мысль, перешедшая после книги «СЕМЬ, СЕМЬ, СЕМЬ» в уверенность, что творит Господь.
    Темы и строки приходили в полусне, уже готовые: с завязкой, сюжетом, развязкой…
    Стихи шли – небывало мощным потоком от 2х до 9 стихотворений в день, а в остальных книгах цикла обычно давали по одному.
    Я всего лишь сосуд, который их зафиксировал…


ИМЕЮЩИЙ УШИ УСЛЫШИТ


СЕМЬ, СЕМЬ, СЕМЬ

Этот цикл из семи словостиший,
И начало – есть книга седьмая,
И семь в цикле – процесс не утихнет
Пока Свыше дают всё без края.
Не моё – я сосуд, я – посредник,
Вдохновение черпаю в Слове,
Где не водится помысел вредный,
И Любовь выступает покровом.

А меня обучают здесь первым,
И ещё вразумятся, и важно,
Что есть стержень: не слава, не нервы,
Во Христа вера, смыслы без сажи.
Полнота – это точки над буквой,
Всё расставлено строго по полкам,
Августин свою «Исповедь» – сук нам
Предоставил, мы листья, осколки.
Удержатся мы, можем – на Древе,
Есть стволы – Православные храмы,
И там окна в мир горний, не дремлет
Вечный враг, и калечит упрямых.

Но прижиться на Древе не просто,
Без молитв и поста – неразумно,
Пусть полегче, и совесть не просит:
Успокоена галочкой, суммой…
Страстных помыслов – семь, и нас вяжут
День и ночь, и верёвкою крутят,
Погрузить в это месиво, сажу –
Это цель их, а верою Путь наш!

*    *    *

Сотворение мира – семь чисел,
Это даты условной недели,
Полнота не условная – Выси
Всё дают в совершенстве на деле.
Сразу звуки родились – семь ноток.
И цвета – это радуги образ,
Тоже семь – для прекрасной работы,
Красота – изначально путь добрый.

Человек – там семь чакр, это тайна,
Мы не будем копать эту гору,
Всё неверное будет, по найму,
А в нём нечто есть Свыше – кто спорит?
И в конце будет семь – это трубы,
И семь ангелов – каждый особо,
И печатей есть семь, но нам трудно
Всё понять и принять – мы же в скобах.
Страстных помыслов семь, даже восемь,
Мы – как в картах, всегда с перебором,
Недобор у нас есть – наша осень,
И антихрист идёт миру вором.

Но обеты есть Нового мира –
Семь светильников светят нам с Крыши,
И церквям есть наказ, как бы сирым,
И – «…имеющий ухо да слышит…»
Семь очей нас просветят рентгеном,
Ничего не останется тайным,
И что в плоти – закончится тленом,
А что в духе, конечно, беЗкрайним!

*    *    *

Что у нас в полноте – миру грешных?
Да «СЕМЬ Я» – так пошло от Адама,
И от Евы, от Ноя, в кромешной
Этой тьме всё кончается драмой.
Ходит смерть – собираются жертвы
На алтарь, вроде дьяволу души,
Но весы есть, и Судьи, и верьте
Искупления Свет – не потушат.

Семь светильников выведут с ада,
И, конечно, всем сменят одежды,
Для нечистого будет преграда,
Ничего не останется прежним.
Новый мир – это вроде иллюзий,
Но кто верит – там сдвинутся горы,
Наша вера – песчинку не сьюзит
Со стола, но молить надо споро.
По молитвам рождается – чудо,
Невозможное станет – возможным,
Это было и есть в мире трудном,
Переплавят – и станете гожим.

Нас в горнило кидают событий,
И весь шлак выплывает наружу,
А из чистого тянутся нити
Золотые – орнаменту нужно.
Мы – детали в огромной картине,
И от нас проявлять малость воли,
Выбирать, куда выход – кто к Сыну,
А кто фоном, за кадр – боли, боли…

*    *    *

Ничего не придумано больше,
Что Бог дал – остальное оттенки,
И в цветах, и где тоном потолще,
Ноты музыки – гамм переменка.
И семью не заменят гаремы,
Не фальшивое равенство с братством,
Она вся изначально без крена,
Это крепко, нетленно богатство.

Изначально – был род и колена,
И по крови исчислили связи,
И чужих не пускали, там смена
Генотипа, и мусор пролазит.
Но устроено так – брали женщин,
А потом и мужчин в своё племя,
Но традиции есть, что не меньше,
Чем родство – всё скрепляло на время.
Там где идолы всё по-иному,
Возникали и падали волны
Из народов, племён, всё без стонов,
Ничего не оставили полным.

Но духовную скрепу от Ноя,
И от Евера дали народу,
Авраам дал надежду изгоям,
И то семя взошло в непогоду.
Даже больше – то семя окрепло,
Получило свой ген от Закваски,
Это Новый Завет и затеплят
Новый Род в Воскресенье – прекрасный…

*    *    *

Семиструнная чудо-гитара,
Это вам ни бум-бум три аккорда,
Саксофону волшебному пара,
Могут музыку выдать задорно.
И с тоской могут быть, и с мечтами,
До звезды вознести наши души,
И обратно на землю, что камень,
Как здесь жизнь пробуждается слушать.

А без жизни – зачем эти звуки,
И кого они могут затронуть?
Это всё для людей, вся наука:
Композиции все, гаммы, тоны…
Для людей этот мир семицветный,
А животные видят убого,
Не дано от гармонии Света,
Напитаться, размножится – строго.
И плоды, и цветы – вся палитра
Не червям, не работницам пчёлам,
Это нам, и про Ноя есть свиток,
Что по паре всех тварей весёлых.

И по паре тоскливых, и думных,
Заторможенных, образ – с ослами…
А негодных оставили, сумма,
Что дошла – она вся перед вами.
И куда это всё? Образ – в топку…
Невозможно – такое творенье…
Здесь отбор совершается, опта
В Новый Мир не дадут в Воскресенье.

*    *    *

Чудеса не кончаются – чудо
Этот цикл на коне вдохновенном!
Он галопом идёт без остуды,
С темой: «Верую в Бога» – без смены.
«Я Тебя не забуду» – серьёзно,
До печенок, в крови, а не буква,
Это отблески Слова, есть слёзный,
Есть, как марш боевой – всё не шутка.

Даже сами названия книжек
Пробирают до дрожи – кто вникнет,
Там и жизнь, там и смерть – не излишек,
Всё в гармонии, чёткие нити.
К золотой середине весь вектор,
Нет шараханья – влево ли, вправо,
И, понятно, ведёт некий некто,
То ли Дух, то ли ангел, но здраво.
Канонически верно и в точку,
Прямо в сердце, и в черепе дырку
Ищут где-то в виске, чтоб заточка
До конца погрузилась, не чиркнуть…

Где-то есть ещё годные души,
Что по смерти, как чудо воскреснут,
Не на Страшное дело, послушать
Приговор, а для будущей Песни.
Все мы веруем в чудо прощенья,
В милосердие Высшей идеи,
До конца будет здешнее пенье,
И менять тему веры – не смеем. 

*    *    *

Ученик может схватывать тему
На лету – если очень способный,
А другой и зубрила отменный,
Но дойдёт ли? – весь вывод за скобы…
Неизвестное икс будет главным
Или общий для всех знаменатель?
Непонятно, неясно – исправно
Здесь оценочный путь к главной дате.

Выпускник – аттестат его паспорт,
Это баллы и пропуск повыше,
Но списали, что в общем-то часто,
И весь смысл уравненья нарушен.
Но в духовном другие задачи,
Не ЕГЭ с его выбором пунктов,
Здесь единственный стержень – чтоб схвачен
Был, и выбрал бы сам того юнгу.
Уравнение сложное – иксов
Предостаточно, но и подспорье
В знаменателе Дух – чистый, истый,
И числитель святых в кущах горних.

Нам – грехи бы отбросить за скобы,
Заключить себя в формулу с иксом,
Всё решение будет особым –
Куда вставят блуждающий пиксель.
Все мы эти в мозаике крохи,
А Соавторов Трое в картине:
Отче, Сын, да и Дух – слышу вздохи
Этих пикселей, гордых доныне…

*    *    *

Партизаню на нужном участке,
Не прокатятся вражьи составы:
Души тёмные, ряженых в маске,
Что прельщают и избранных правых.
Мы же слева, с Разбойником вместе,
Он нам Сверху дарует сигналы,
Семафорит, и линия треснет
В нужный миг, в нужный Час, что не мало.

Это образы будней военных:
Двести дней мы в постах и молитвах,
Постоянно на пульсе – ночь, денно,
И нет страха – быть взрывом убитым.
Мы – в броне нашей веры надёжно,
И есть старые предки с закалкой,
Староверы – общины таёжной,
И в составы не сядем – на свалку.
Будем дальше взрывать эту нечисть,
А мне дали крутую взрывчатку,
Это словом под рельс, не отмечен
Я ничем, но надеюсь – в остатках.

Тех, кто слово надёжно хранили
Все века – по лесам, катакомбам,
Выходили на волю, но в силе
Были Слова подпольные бомбы.
Пусть врагов не кончается масса,
Свой участок мы держим, нам трудно,
И Бог знает цель, выборы Часа –
Просигналят святые оттуда…

*    *    *

Перебор страстных помыслов – восемь,
И начало – бездонное чрево,
Это трубка одна с перекосом,
Выход-вход и аппендикс налево.
Это образ – как будем мы бегать
По земле, попадая в отросток,
Но от смерти уйти с этой негой
Невозможно – накроет и жёстко.

Если раньше не вырежут с болью,
Что, конечно, бывает полезно,
И в мозгах что-то вправится сольно
Не у всех – кто-то жрёт всё железно.
Без поста и молитвы – всё режут
По живому, и всё не доходит,
Но есть корень глубинный, несвежий,
От него всё идёт – через годы.
От неверия, первое – предков,
Да и сам же – от яблони семя
Недалёко падёшь от отметки,
Что очертится кругом на время.

Но есть выход – и семечко в землю
Посадить и лелеять любовно,
С пересадкой – где стержень прищеплен,
И с прививкой Привоя готовой.
И получим отличное древо,
И твоя будет часть – где-то ниже,
А что Свыше дадут на потребу
Неизвестно, дары – сольно вижу.

*    *    *

Сребролюбие – гибельный вектор,
Этот помысел – выше империй,
И их лбами столкнёт третий некто,
И барыш подсчитает за дверью.
Кто убытки считал – миллионы
Этих: негров, индейцев, индийцев,
И китайцев – им опия тонны
Завезли, здесь в концах не надейтесь.

Эти некие создали клубы,
И оттуда решают проблемы,
Этот корень – планету погубит,
Раз людей не считают отменно.
И отдельные тоже страдальцы
В мире личности – кто прикоснётся
К золотому тельцу, что там дальше?
Это время расставит в полёте…
Да за триста процентов погубят
Даже родину – космополиты,
Да их родина тайная – в клубе,
В клане, в ложе, где все без молитвы.

Даже кризисы все – это сговор,
И все войны – так бегают пешки,
Короли где-то прячутся снова,
А над ними «мыслители» – честно.
Но убрать в знаменателе Бога,
И добьют, уничтожат планету,
Но не зря им попущено много –
Это тьма так воюет со Светом.

*    *    *

Сколько бедствия в семьях от блуда?
Этот помысел жнёт свою жатву:
Чрево, злато и жар неостудный,
Это первые в страсти «богатства».
Может, что-то со временем гаснет,
Потому и не первое место,
А в быту же встречается часто,
На виду, и привыкли к ней – честно.

Перебесится вроде – утихнет,
Или с кем не бывает – все курвы,
И не скажешь: «Соблазн этот ихний»,
Про другую страну и культуру.
Даже в генах царя Соломона,
Есть зачаток той страсти могучей,
И Писанье примерами полно,
Что люд делал с сей грязью липучей.
Даже образ последний – блудницы,
Будет предан огню – Вавилоном,
До того эта мерзость здесь жницей
Заберёт очень многих в полоны.

Дальше – ум, нам его не хватает,
Эти головы, горы, и царства?
Все по семь, и восьмой есть зверь с края…
Перебор – и в погибель та карта.
Эти воды – есть люди, народы,
И блудница над ними в порфире,
Соблазнит, и немало – уродов,
Но попущено это для мира…

*    *    *

Царский гнев – не чета нашим психам,
Это страсть может армии двигать,
И казаки до Индии лихо
Поскакали – провинности иго.
В бытовых же вопросах звереем,
И заедем кому-то по морде,
Хоть отцу, эта страсть не имеет,
Ни границ, и спокойного портит.

Если дашь ей поблажку – задушит,
И слюной изойдёшь в своём крике,
Эти ноты летят в наши души
Уже с детства – здесь выбор великий…
То не так, это тоже не ладно,
Почему? – или гены бунтуют?
Непонятно, но в целом то гадко,
Даже Бога помянешь здесь в суе.
Богомать приплетёшь – крыша едет
В этой страсти, но крик не поможет,
И давление скачет, и беды
Все одна за другой в это ложе.

Это страсть, и одно ей леченье –
Душу в храм, там лечебница духа,
И избавят от этих мучений
И тебя, и других – Бог порукой.
Там все страсти уходят – как в землю
Есть отводы для молний, с железа…
Так и в храме мы Духа приемлем,
Благодать с благодатью – полезно!

*    *    *

И язык у людей был особый
От начала – гордыня же крайность,
Собрались башню строить для пробы
Своей славы и имени в дальность.
И замах был на тысячи циклов,
Этих новых сезонов планеты,
Получилось бы – гордость возникла,
Что до неба достроились дети.

Но гордыня – запретное средство,
И язык разделили на части,
Каждый род стал народом соседским,
И над ними случилось несчастье.
Утонула та башня с остатком,
А народы доселе в разброде,
Даже с братом славянином прятки,
Да и нет мы с болгарином сводим.
Ну, откуда такие отличья:
Иероглифы, вязь у арабов,
И латинские шрифты в величье,
Каждый с гордостью скажет – мы правы.

С пирамидами первые люди
Возносились – одели их в мрамор,
Это нечто великое будет,
Так мечтали при стройках упрямо.
И сейчас та гордыня на месте,
И хватает ей выходов вволю,
Что делить будут нам? – нам нечестно
В «Зверь»-компьютер собрали все доли.

*    *    *

Что мы знаем о славе – потомки?
Было имя, не больше – Атилла,
И потом появлялся лик звонкий,
Но и это в песок уходило.
Сколько гениев сложили души
На алтарь этот – дым у них разный,
Но напрасный, огонь тот потушат,
Даже имя забудут – заразы.

Но пытается пуп этот новый
До конца удержаться на пике,
Пусть калифом на час славу ловит,
Даже есть ипостаси – под ником.
Интернет теперь делает славу,
Эти «классы» волна за волною,
Но всё – пена, прошла и отрава
Оседает в душе – это скроют.
Но тщеславие душу погубит,
Это яд ещё тот – самый древний,
Но всегда появляютсмя люди,
Кто из чаши той пьёт яда ревность.

И попытки идут – выбор комом
Увеличился снежным, под гору,
И в конце разобьётся, но тоном
Стало новым – не знать это дело.
Но святые то знали и дали
Антидот, есть давно – покаянье,
И смирение, слава – печалит,
На крестах её доля – изгнанье…

*    *    *

Запечалится сердце, заплачет
О седьмом и заблудшем козлёнке,
Где он бродит и ищет удачу?
А над ним комары вьются звонко…
Да ещё мошкара, гнусом мелким
Атакует и зверски кусает,
Где-то сунулся бедненький в щелку
И лежит там тихонечко с края.

Это очередь – страсти печальной,
И сошлась его очередь с темой,
Ещё утром подумал – вид дальний
У меня с этой ждущей проблемой.
Уже было такое – двуногий
Утащил и сожрал козье мясо,
И сейчас прояснятся итоги,
Всё со временем видится ясно.
Возникает печаль – как ударом,
Телефонным звонком, телеграммой,
Неожиданно, резко, недаром –
Где-то корень беды многогранный.

Не распишешь проблему по пунктам,
Здесь нюанс возникает особый,
И он разный у всех – ищет лунку,
Чтоб остаться – всё выжечь на пробу.
Эта страсть выжигать может сердце
До золы, до последней слезинки,
Всё безвременно – корень проверьте,
Где-то есть эта лунка со льдинкой.

*    *    *

Есть печаль – это горе и в темя,
А уныние – бросили вожжи,
И бредёт себе мерин и дремлет,
А ты мысли гоняешь до дрожи.
Это так, а вот это не этак,
А вот здесь повернул не так дроги,
Здесь с развилки свернул и при этом
Ещё ходу прибавил в дороге.

Так и тянет залезть под овчину,
С головою зарыться и плакать…
И катитесь: и цель, и причина,
Я в своём – остальное клоака….
Да весь мир этот проклятый Богом:
Сорняки здесь, болезни и горе,
И уйти, и зарыться – в итоге
Кто здесь прав, виноват – не оспоришь.
Это есть, это выпала карта,
И в конечном так делают лучше,
Но немногие вынесут дар тот,
Кто-то просто сломает свой лучик.

Мы – лучом устремляемся в Выси,
И нам многое встанет преградой,
Даже дом и семья – поразмысли,
Есть конечная в Небе отрада.
Всё конечное – Боже итожит
Наши поприща разной проблемой,
И в итоге поймёшь, что прав Боже,
А пока же молись на коленях…

*    *    *

И в страстях вижу много оттенков,
Страстный помысел любит отроги,
Наложения, мест переменку,
Этой массой любого угробит.
Главный стержень имеет отрыжки,
Производные разных нюансов,
Зазеваешься – амба и крышка,
И душа не осилит сеанса.

Главных восемь – жестокие судьи,
И подручные – злобные звери,
Растерзают душонку по будням,
А уж в Праздник совсем озверели.
В воскресенье особенно любят –
Искушать нас обычной работой,
И воруют у Бога день люди,
А себя видят правым, до рвоты.
Но кругами пойдут неувязки,
И здоровье ту рвачку итожит,
А с устатку на телеосказки,
И не вспомнят о вечности Божьей.

Воскресение – пик для недели,
Подменили значение слова,
Огородно-садовое дело,
Или праздно лежать, да готовить…
Снова будет обильная жрачка,
Завелось так в воскресные будни,
И из Праздника Духа – дней жвачка…
Все такие и кто нас осудит?

*    *    *

Математика крест Православный
С перекладиной влево – приемлет,
Этот график на Высь уйдёт плавно,
А не врежется минусом в землю.
Но какой Математик семёрку
Заключил в само древнее Слово,
Не ответит никто, что и горько,
Но есть те – кто считать, то готовы…

И вначале считали вручную,
А сейчас и компьютер поможет,
Но, увы, засекретят ту струйку,
И шестёркой закроют проходы…
Но не скрыть в математике график,
И кривая упорно вернётся,
На вершину свою, через «лайки»,
А шестёркам в конце будет плётка.
Чаши гнева – их семь будет миру,
Кто сочтёт их – все брызги особо,
Где-то засуха, где-то вампиры
Из двуногих испортят все воды.

Радиация будет – полынью,
Не дадут нам нектар изобилья,
Человеческий фактор не синью,
А всё нефтью закроет всесильно.
Этим пластиком – микрочастицей
Заразили уже всю планету,
Даже небо закроют для птицы,
А двуногим скрываться от Света…

*    *    *

Голодание выправит график,
Сорок дней был без пищи Пылявский,
Это близкий пример, а наш трафик –
Он у каждого свой, в вере – правка.
Личность путь свой проходит особо,
Но на этом изломе есть точка,
Поворот – когда вечное Слово
За собой позовёт душу очно.

Дали образ мне – графика, в вечность,
Он Христу подражает – не меньше,
Тоже крест и мученье, конечно,
Добровольно – с терпением женщин.
Они терпят рождения муки,
Но дают продолжение в семя,
И на крестном пути не от скуки:
За детей помолится, за землю…
Ныне вышли на Вятке – к Великой,
Средь тайги там река, было – диво
Новгородцам, и стало ей ником
Это имя, что в духе – красиво.

На Великую путь был немалый,
И великий сейчас – будут кочки:
Из дождя, будет холод, привалы,
И молитвы весь путь, даже ночью.
Не поймёт это эксперт диванный,
Не поймут – кто в автобусе едет,
Даже я не пойму – я не званный,
Это вам все слова, вся беседа…

*    *    *

Не ходил на Великую плотью,
Но ходили там дочки спокойно,
И кума – сложив ныне работы,
На путях продвигается с двойней.
Дочь и сын её малы – подростки,
Но пошли, уже веры есть зёрна,
Сын – алтарник, что тоже не просто,
Дочь на службах на свечках проворна.

Сразу ливень по области мощный,
И холодные с севера ветры,
Комары своры выведут точных
Кровососов – не праздные метры.
Но откуда-то это упорство,
Шесть веков – что немалое в сроке,
И не малая избранных горстка –
Много тысяч выходит на тропы.
В середине тех дней есть купальня,
С ледяною водой – как в Крещенье,
И к ней малый есть ход, и не дальний,
Но там тоже попросят прощенья.

За себя там попросят, за область,
За Россию, за мир, но позвольте:
Этот мир огрызается злобно,
И не чувствует в совести боли.
Даже больше – всю совесть на свалку,
Наше время – для купли-продажи,
Обманите весь мир, всех не жалко…
Всех разделят на светлых и в саже…

*    *    *

Они есть – эти Высшие руки,
Что ведут нас с любовью за шкирку,
Ощутишь то в конце – не от скуки,
Даже если копаться с придиркой.
Видел мир и учился по ходу
Специальностям разным, с обзором,
И радист, и электрик погоду
Узнают очень быстро и скоро.

Для электрика сырость – погибель,
А радист – тот весь мир слышит в рубке,
Каждый чем-то готовится, либо
Будешь просто – как фарш в мясорубке.
И в дальнейшем такое же чувство,
Что выводят к Дороге, до храма,
А уж там обученья искусство
Берёт ангел и Дух, что не странно.
Так и надо – они где-то рядом
Есть всегда, но есть храм – усилитель,
Там, как в кубе – выходят все яды
Из души, отрубаются нити.

Нити связей с убогою массой,
Что для фарша пришла и довольна,
Где-то мясо, где с косточкой – касса,
А в другие пути – добровольно.
Они есть – эти Высшие силы,
Постигаются внутренним зреньем,
Новым слухом и образ могилы
Сверхреален, но есть исключенья…

*    *    *

Вся Великая будет по шею
Крестоходцу – зайдёт в середину,
Здесь другие глубины – не смеем
Напрямую просить Бога-Сына.
Николай есть – Угодник, он добрый,
И даёт чудеса  – кто попросит,
А просителей много и собран
Был багаж слов: ответ на вопросы…

А молва, разлетается быстро.
И затребовал чудо то Хлынов,
Защитить, чтоб икону, неистов
Был вокруг дикий враг, и с дубиной.
Но не сдвинулась с места икона
И обет дали: «Носим обратно,
После сева, на место исконно,
Где её обрели» – помнит Вятка.
И седьмое столетие ходят,
Много вод утекло и событий
Накопилось, и ныне те воды
Освящают для всех – к Небу нити.

Там не счесть всех чудес – всё обычно,
Изначальная Русь и люд добрый,
Отделённый от мира привычек,
И поток пополнением собран.
Каждый год ходит больше и больше,
Невзирая на холод и дождик,
На жару…. Ощущение пользы
Благодати – сильнейшие вожжи!

*    *    *

Воскресение – чудо, всем – Пасха,
Вознесение – Дух нам обещан,
Утешитель – духовная ласка
Для души, с продвижением в вечность.
Сын вознёсся на Небо, на место,
Что Ему с сотворения мира,
Для Него это верно и честно,
Нам же здесь продвигаться на вырост.

Каждый как-то растёт потихоньку,
Кто на крестном ходу, кто в молитве
Незаметной, подспудной, как в схроне,
Неизвестно где двери откроют.
Этот принцип дверей очень важен,
Не поймёшь – то уткнёшься в корыто,
Хотя кто-то не верит и скажет:
«Все пути нам за деньги открыты».
Но пути эти к новому пойлу,
Продвижение с грязью, на брюхе,
Там и взятка, подлог, и до стойла
Приоткроют широко проруху.

Воскресение – Двери на Небо,
Вознесение – строго по вере:
В Отче, Сына и Духа – победа
Здесь совместная, путь не утерян.
Но, пока что, все ищут лазейки,
Но куда вознесешься здесь с грузом
Из грехов, и ошибок, и рейка
Здесь всегда упадёт – выход узок…

*    *    *

Не хватило семь футов под килем
И удар – не вошла амплитуда
Колебаний на волнах и сила
Притяжения сделает худо.
Мы притянуты помыслом страстным,
Не хватает нам пядей на череп,
Тоже семь надо – участь ужасной
Будет тем, кто ослушался Берег.

Маяки есть, прогнозы погоды,
И компас, да и карты надёжны,
На авось если ищешь проходы –
Не надейся, что влезешь, как в ножны.
Здесь семь раз надо точно отмерить,
И отрезок покажет прямую,
Где меж скал открываются двери,
Чтоб ловушку любую почуять.
Интуиция, внутренний голос,
И параметры совести тоже,
Это всё совокупно и волос
С головы не падёт – подытожен.

И семь раз не достигните смерти,
А одна – это точно догонит,
Да в своё время дырку провертит,
И на дно всё равно, в мир агоний.
Но спасательный круг – это вера,
А на Береге ждут нас святые,
И седьмое есть Небо – потери
Эти самые горькие, злые…

*    *    *

Мысли бросят на ширь океана,
Но вернутся, есть «Семь» – островочек,
И он полнится публикой званной,
В «Каплях жизни» ему будет точка.
Его «Капли» – живые родили,
И от них получилась закваска,
Переход был естественный: сила
В этой цифре чудесная – ясно.

Океан открывается цифры,
Полнота это Божьего счёта,
Если в этом гармония – микро
Не пойдёт, это в вечность работа.
Недостача тщеславной шестёрки
Ощущается нотою в песне,
В небе – радугой, тьма ищет норки,
Все на Суд для проверки воскреснут.
Эти «Семь» появились нежданно,
Но открылась заветная лунка,
И они оказались здесь званы,
И их время пришло – по всем пунктам.

В «Откровении» – семь, тоже норма,
Полнота там немыслимой мысли,
Даже Церковь той Книгой не кормит,
Ею Книг закрываются числа.
Это точка: там Цель и расплата,
Чаша гнева и Город, Светильник
Там такой, что нет ночи, заплачем…
Мы во тьме на земле, как в могиле…

*    *    *

В ожидании семеро с ложкой,
Но соха же одна и ломалась,
Этот образ стал странный немножко,
Он давно – не советская малость.
Коллективно работать в колхозе
Нас учили – за палочку счёта,
Всем хватало горбатого воза,
А вот в чашках не булькало что-то.

Передёрнули в целом колоду,
Паровоз подменили забегом,
Но догнал он в плохую погоду,
И наехал, и плачем под снегом.
Но ещё не разрезал на рельсе
Коллектив наш российский могучий,
Отлетели окраины мелки,
Так без них мы надёжней и круче.
Не предаст нас иуда – нож в спину,
И не сдаст за серебряник толстым,
Оградил нас Господь от скотины,
Пусть гуляют безумные толпы.

Ну, зачем нам продажный союзник,
За похлёбку отдаст первородство
И Христа, этот мелочный узник
Без Идеи в башке – всё уродство.
А семья, где «СЕМЬ Я» – все едины,
И не делят спасение в миски,
Даже больше – другим середины
Золотой просят дать и с излишком…

*    *    *

Неизвестное станет известно
Уже после событий – итогом,
И тогда расшифруют то место,
Что в пророчествах есть и от Бога.
Про печати, что семь – не узнаем,
Но что снимут во времени – верим,
Эти ангелы, в точности с края,
Приоткроют всем бедствиям дверку.

Мы предчувствуем то, и мы видим
Потихоньку агонию мира,
И что встанет антихристом лидер,
Этот сразу придёт с певчим клиром.
Подпоют ему демоны чётко,
И достаточно грешников блудных,
Что под дудку запляшут без плётки,
Приспособятся к поприщам трудным.
Да их просто немыслимо много
Появилось на нашей планете,
Города у Китая не трогай,
Есть похуже – трущобы на свете.

А в трущобах отребье и пластик,
Да и кто их молитве научит?
Но оружие дать им – ужасно,
Что они натворят – был бы случай.
Кукловоды тот случай представят,
И дадут всем оружия вволю,
Ох уж пир всем устроит та стая…
Но надежда – Россию отмолят…

*    *    *

Но семь пятниц на прошлой неделе,
А на этой, что будет – суббота?
Не надейтесь – числитель поделят
На отрезки, и топай до пота.
Мы же сами все выбрали долю,
И не в храме – в саду-огороде,
На диване, на шопинге вволю,
На рыбалке и праздно с природой.

Созерцания нет – как постигнешь
Всё величие Божьего плана,
Суета из сует – грядет гибель,
Что защитой надёжною станет?
Да не вспомнишь все страсти футбола,
Ни хоккея, ни прочих забегов,
Сериалы все будут проколом,
Как и творчества часть – на потребу.
Отвлеченье души и для славы,
Для каких-то мифических «классов»,
Но по жизни мы часто не правы,
И идём куда ветер и масса.

Кто-то с пятницы спрыгнул, тринадцать
Проскочил, и ликует минуту,
Пожалеем беднягу, подняться
Невозможно потом, всё без шуток.
Ещё чем-то нас учат немного,
Но и эту оставят попытку,
Будет пятница – крест, «перемога»
Не случится и бездна открыта…

*    *    *

От рождения бьют нас недугом,
И спасение истинно – горечь,
От семи – защищаемся луком,
И другие откроются скоро.
Если будешь искать – то обрящешь,
И найдёшь свою травку и корень,
А иначе – болезни и в ящик,
Хотя химики с пеною спорят.

И аптеки заполнены средством
«Чудодейственным» – цены «кусают»,
Это бизнес, с болезнью в соседстве,
Там гоняют болячку по краю.
В одном месте припудрят, прогонят
На другое, и все при доходе,
А бедняг изначальные стоны
Не услышит никто – пусть «доходят»…
Против «живности» – средство «Тройчатка»,
Малярия – хинин «разбодяжат»,
Чистотела могучая хватка
Очищает от внутренней сажи.

В покаянии – истинно горечь,
Осознание прошлых ошибок,
А откуда возьмётся и скоро?
Так проблемы возникнут не гибко…
Снова боль – на душе и на теле,
И доходит до многих микстура,
Но здесь – курс, добровольность – не мелочь,
А основа лечебного тура.

*    *    *

Это рифма: что вятский – мол хватский,
Всемером отметелят соседа,
А на деле – народ у нас братский,
И один на один – вся беседа.
Хотя время уже изменилось,
Да и выродков больше, и хуже,
Ну, и парни всё шило на мыло
Поменяли и в стае не тужат.

Как везде, и у всех – та же песня,
Настреляются досыта в играх,
И воздействию злобному тесно,
И выходит оно диким игом.
Стайный вирус он даже на сайтах
Появляется в клановых битвах
У подростков, так юность – нагайка,
И поступки спешат – как открытья.
Но, увы, любой груз даст проростки:
Искалечит и ауру, с кармой,
Это с виду, быть может, подростки,
А душа созревает ударно.

Говорят – с восьми лет уже взрослый,
И ответ за себя – не за дядю,
И тогда для нас взрослых вопросы:
Как привить им прививку от яда?
Но у взрослых полно эгоизма,
Все зашорены бытом, работой,
И без Бога – другая «отчизна»,
Всюду хаос и склоки до рвоты…

*    *    *

Был кисель нам едой – шли по весям,
Не жевали – не твёрдая пища,
С гаком семь, да умножить на десять,
А дошли, всё исчезло – что ищем?
Рассосались идейки – всё призрак
Коммунизма кому-то маячил,
Рвали жилы и души – отчизна
Вниз катилась, как с горочки мячик.

Докатились – убогие полки
В магазинах, и всё по талонам,
Ностальгия доселе осколком
Возникает по тем перегонам.
И ответ за семь бед – распустили
Эту партию, бросили вожжи,
И уже мы в воде, и не жилы,
А круги рвём, но режет их ножик.
Не кончается кризис, и дефолт
Снова призраком где-то маячит,
Кукловоды, быть может, для смеха
Никакие не ставят задачи.

Ощущение – движется хаос,
И возникнет, как в Сирии склока,
Все со всеми, все съели отраву,
Что из цифр – что возникли по срокам.
Сильно тужится шесть – до семёрки
Дотянутся, да трижды, и в руку
И в чело – уничтожить упёртых
Это цель недоделанных…. Мука…

*    *    *

Семь планет по орбитам несутся,
Мы – особые, мы – оптимальны,
И не холод, ни жаркие сутки
Не мешают развитью опальным.
Но – в опале, мы – прокляты Богом,
И размножились злобные твари,
Кровососы, вредителей много,
Мы в отчаянье ядом ударим.

Отравить можем много и сильно,
И какое-то поле очистим.
Защитим чей-то сад, и обильно
Обработаем парки по листьям.
Это битва по нашим воротам,
А у нас кризис мини-защита
Не везде, а где плод обработан –
Он отравлен, выходит мы квиты.
Заколдованный круг, но генетик
ГМО несъедобное тварям,
А людишкам вручим, как конфеты,
И добавочно с химией сварим.

Кто придумал опальные ноты,
И везде кипит купля-продажа,
А отдельные жизни – без счёта,
Для статистики разве – проказа.
Жизнь отдельная – истинно в храме
Ещё как-то невидимо весит,
Духом душу живую от раны
Исцелят в покаянии если…

*    *    *

Не снимают семь шкур с козьей морды,
А уж с нас же готовы – тринадцать,
И родителей грабили орды
Этих разных приблудных, не братцев.
Но родители вынесли иго,
Дотянули до пенсии мирной,
На детей у нас нет уже вида,
И им стаж зарабатывать – жирно.

Не у всех ещё есть и работа
С социальным, нормальным пакетом,
Да и с нас выжимали соль пота,
А в итоге же пшик – без ответа.
Минималку не дали и взносы
Не отчислили в фонд Пенсионный,
И все годы котяре под хвостик,
В эту вилку попали мы сонно.
Это проза и некий эпиграф
К рассужденью на вечную тему:
Почему, и зачем эти игры,
И когда им предвидится смена?

Да не будет поблажки заблудшим,
Социального местного царства,
Цель России – спасение душам,
И ей кожу снимали с лекарством.
Заживляли безбожья ожоги,
И рубцы от идейных порезов,
Через боль – изменяют итоги,
И здесь шкуры не жалко – полезно…

*    *    *

Все семь дней был в колодце козлёнок
Без воды, и без травки – но крепкий,
Отощал, но дошёл сам, силёнок
Не растратил в нечаянной клетке.
Им дана небывалая прыткость,
По горам могут лазить, по скалам,
Где и нам не проходят попытки,
И другая им в мире усталость.

Из всех тварей они – непоседы,
И куда-то всё ищут дорогу,
В огород ли чужой, до соседа,
Любят пищу любую потрогать.
Обглодать где-то саженец – часто,
Рядом море богатой люцерны,
Но их кто-то выводит к ужасной,
Небывалой блудливости – нервы…
Так и кажется – кто-то за кадром
Управляет незримо скотиной…
У людей всё размыто и ядра
Невозможно найти – не едины.

У людей – небывало разбросы:
Точно семь, это цель – добродетель,
Страстных помыслов – восемь, вопросы
Непрестанно возникнут при Свете.
Всё бывает и ночью в подлунной,
Переборы страстей – любой выбор,
И мы тоже всё пробуем струны,
А расплата – блаженство иль дыба…

*    *    *

Добродетелей семь – постепенно,
Изначально – четыре, готовых,
И Христос им добавил беЗсменным
Чудо: веру, надежду с любовью.
Нам последние три очень близки,
Это – соль, христианское семя,
Это три ипостаси очистки
Для души – воскресенье приемля.

И любовь – добродетель по рангу
Выше всех, до неё всё ступеньки,
Первых шесть – как леченье для ранки,
А последняя – всё, исцеленье.
На бумаге всё просто, овраги
На пути возникают по ходу,
И на дне их, средь происков вражьих
Заблудится легко – есть отроги.
Но есть Крест – он всегда на Вершине,
И следы – что оставят святые,
И пути восхождения к Сыну
Всем доступны – мы здесь рулевые.

Направление важно – весь вектор,
Что выводит к Вершине оврага,
А не вниз, что полегче, и секты,
Что в отроги заманят – суть вражьи.
Православия истинный стержень:
Это было, и есть, это будет,
И враги по краям стражу держат,
Но и смерть – в воскресении чудо.

*    *    *

Не хватает седьмой передачи,
Для больного шального мотора,
Полусон – ещё что-то да значит,
Остальной же мир – фон и не дорог.
В полусне мне дают Свыше строки,
А в реальности – руки, как крюки,
Неуклюжие стали, морока
При ремонтах любых – неминучих.

Отстаёт где-то мозг на полфазы,
И уходит в покой на подушку,
А в саду травостоя зараза,
Да и техника просит прослушки.
Где-то грань золотой середины
Зацепилась за внешнюю кромку,
И пока этот якорь не скину –
Не осилю заветную ломку.
А на улице душно и жарко,
И давление что-то упало…
Но духовно идти без помарки
Можно – выдернув чуждое жало.

Но стихи всё дают очень сильно,
Эти СЕМЬ – независимый образ,
Освещают дорогу обильно,
Весь светильник был правдою собран.
Я и сам всё увидел впервые,
Изначальные вечные краски,
И оттенки свои для России,
И себя где-то в образах – ясно…

*    *    *

Что-то вспомнился с песнею Сюткин,
И семь тысяч под крыльями метров,
Самолёт пролетает – минутка,
Не оставит на небе отметки.
Если выше – то след реверсивный
Остаётся от мощной турбины,
Но и он средь лазури пресиней
Постепенно растает и сгинет.

И комета, мы знаем – исчезнет,
Пронесётся с хвостом своим светлым,
Белым льдом никому не полезна,
Но со временем сунется в пекло.
И мы тоже исчезнем беЗследно,
И про пекло нам Библия скажет,
Но есть то, что полезно для бедных,
Что нельзя нам накинуть на сажу.
Сперва моют себя, свою душу,
А потом уже белой одеждой
Прикрывают, блаженство послушать –
Его струны и дарят надежду.

Этой сажи липучей здесь море,
И мы сами залезем, и кинут
Нам достаточно грязи, кто спорит,
В отраженье лазури пресиней.
Отразить мы должны это Небо,
И не надо следов – оно свято,
Мы себя очищаем, свой ребус
Разрешаем средь тернов проклятых…

*    *    *

По геральдике цвет у России –
Из лазури на флаге оттенки,
Это значит, весь спектр мы носили,
И доносим внутри неизменно.
Фиолетовый – смерть и конечный,
И он в белое вылился поле,
Это Божий покров и путь в вечность,
Так духовная видится доля.

Может, что-то я в счёте напутал,
Но семёрка мне видится чётко,
Полнота у России без шуток,
За расхристанность били и плёткой.
Попустили гражданские распри,
Семь десятков правления красным,
Всё, что было, случалось не часто,
А у нас всё сошлось и ужасно.
Это если смотреть и снаружи,
А внутри мы привыкли, притёрлись,
Было-небыло – кто обнаружит?
Мы же строили царствие мёртвых…

Всё – утопия, всё – что без Бога,
За расхристаннось чётко расплата,
И Победа иль смерть – все итоги,
Аллилуйя и вопли до мата.
Да все спектры попущены в страсти,
Все оттенки прошли и проходим,
Мы же в гранях, полосках, мы часто
Умираем – слепые в невзгодах…

*    *    *

Рассмотрите храм Виттала в Хампи:
Запредельно фантастика звука,
Запредельно фантастика камня –
Отдыхает любая наука.
Да ещё колесница есть бога,
Мегалиты – но комплекс единый,
В чём там замысел – знаем немного,
Да почти ничего, путь их длинный…

Там семь нот изначально в колоннах,
А уж вязь по граниту – как сказка,
Как и чем? Как добились тех тонов?
Никогда не поймём до развязки…
Не откроют нам больше те тайны,
Мы же идолов сразу налепим,
И дубину в конце, ищем крайних,
Кому дать по башке – страсти цепи.
И страстей тоже семь – прозаично,
Без фантастики просто и злобно,
И они с нами вечно и лично,
И нас режут узорами пробно.

Но придёт с колесницей антихрист,
И единый всем будет правитель,
В чём там замысел знаем – все вихри
Нам разложены в Библии нитью.
Размотаешь, быть может, клубочек,
Если Свыше немного попустят,
И расставишь над буквами точки,
И откроется Истина к Устью.

*    *    *

Дворовая, но сильная песня,
Про какие-то тысячи метров,
То ли пять, то ли семь – небу тесно,
И слова расширяются с ветром.
Даже тексты есть разные с сутью:
Где один, а где двое разбитых,
Молодых очень трогает жутью
А из старых, кто помнит, в даль нити.

И пропеллер жужжит – он весёлый,
И измелет любую букашку,
Так и жизнь наша – крошка, осколок,
Даже крестик не всем – как отмашка.
Мы кресты на могилах для формы,
Из традиций в провинции ставим,
В городах – там стал памятник норма,
Из гранита, базальта и стали.
И пропеллер есть образ «героя»,
Что сгубил свою душу напрасно,
Ну, помянут друзья, даже с горя
Понапьются, что в духе ужасно.

Хуже нет если память с бутылкой,
И слова там напрасны – на ветер,
Слово в храме уходит Ввысь пылко,
Есть надежда, что слышат и встретят.
Там не тысячи метров, там близко,
Сам Христос обитает – где двое,
И рассудит всех Истина чисто –
В вечность память или быть изгоем…

*    *    *

Любят цифру продюсеры фильмов:
«Семь нечистых» и «Семеро смелых»,
И фантаст, и с преступником сильным,
И другие по миру примеры.
Я не все и смотрел, и не помню
Часть сюжетов, но в этом ли фишка,
Дело принципа, мистики, сонных
Нет уж точно – динамики с лишком.

Изначально есть сонное в цифре,
И в шестёрке, и дальше по счёту,
Где-то корень там спрятался мифа,
Математику вечно работа.
А семёрка – сакральная форма,
Изначально – ещё до потопа,
Это ноты – Адамова норма,
После – радуга, цвет не прохлопать.
После много придумали люди:
Добродетель и страсть по порядку,
И всегда подгонять всё не трудно,
Это Свыше такая обкатка.

Недобор, перебор, точно в вилку…
Кто в молитве – то точно откроют,
Что и Бог за шесть дней сделал пылко,
А в седьмой день почил – вышло Трое.
И три раза по семь – это вышка,
Это выше убожества мысли,
Полнота – точно в цель, без излишков,
Это Бог в ипостасях исчислен.

*    *    *

Прилетал к нам раз шесть малкомарик,
На седьмой получил свою взбучку,
В доме внучка – движеньем одарит,
Полусон мой – богатый, научный.
Сразу тема в мозгах – как включатель,
Что пора нам пищать и в атаку:
На грехи и на страсти, спасатель,
Может, стих этот будет и знаком.

Атакуем раз шесть мы куплетом,
А седьмой заключение – жало,
Прямо в вену попасть надо Светом,
И ввести, что полезно осталось.
Отмахнутся, конечно, ударят
И меня где-то чёрною мыслью,
Но из пепла мы встанем, мы – пара,
Плоть и дух, и семёрку исчислим.
Мы найдём её даже в ничтожном,
И слона с зоопарка доставим,
И очки вам пропишем, и можно
Показать – где немного не правы.

Потихоньку, по капле и струйка,
Ручеёк, и с прицелом на вену,
И глядишь – охладим чьё-то буйство,
А кого разогреем на смену.
Нам спасательной нитью все строки,
Приходящие Свыше, без звука,
Не смахнём их убожеством плоти,
Зафиксируем чётко – с наукой.

*    *    *

Семь отверстий мы в черепе видим,
И луна в своих фазах – семёрках,
Окультисты подумают – идол
Эта цифра и в слове проворны.
Семь светил возникают на небе,
Это боги – по ним и неделя,
И у тела есть части – попробуй
Возразить, да никто не поверит.

Так рождается псевдонаука,
И находит адептов и рьяных,
И читать можно долго, без скуки
Измышленья из пальца, по пьяни.
«Семеричность» придумали жизни,
А куда мне пристроить семёрку,
Она где-то девятая, лишней
Уже стала по этой примерке.
Поговорки, пословицы, сказки,
И там семь под синонимом – много,
Где же ключ? – не найти без привязки
Всё же к Богу – там выше итоги.

И Христос наш – седьмого родился,
Это в старой проверенной дате,
На семь счёт – в «Откровении» вилка,
Не проверит никто из проклятых.
Мы же будем творить – что откроют,
На какие нас грани отправят,
Треугольник – Божественных Трое,
 И квадрат – это стороны Рая.

*    *    *

Православных сакральные числа –
Незаметны и скрыты от внешних…
Семь недель тихо чистили мысли,
Свою душу от помыслов грешных.
Это пост был Великий и Пасха,
И за ней снова цикл – семь неделек,
Поминальный есть день – не ужасный,
Хотя мёртвых поднимет с постели.

Поминают замёрзших, убитых,
Даже тех, кто ушёл без очистки,
Без крещения даже – все в свитке
Панихидном находятся в списках.
Будет Троица – мы отключились
От загробного мира молебном…
Помолились, поели и милость
Запросили – ушедшим в потребность.
Ну, не все отделились и святы,
А для нас это близкие люди,
С ними ели и соли, и яды,
До кончины веков не забудем.

На войне, на Великой, кто в поле
Или в братской могиле закопан,
Кто позднее ушёл, не в неволе,
И невольников тоже – всех оптом.
Семь семёрок два раза – сакральность
Уже сразу видна ¬– после Праздник,
Незаметно для внешних и крайних,
А кто в центре – им мир не указчик!

*    *    *

Духов день – где возникнет семёрка,
Где дары непреложные Духа?
Все в раздёрганы, в поприщах вёртких,
Как ужи извиваемся в муках.
Было – тысячи ждали и вместе,
И им в пламени видимо дали,
Мы в отдельности – ждущее тесто,
Без дрожжей, без закваски – в печали.

Хотя мир не печалится вовсе,
А несётся в безудержной пляске,
Для последних времён подготовка,
Нет нужды: ни всемирной, ни частной.
Нет ни новых, ни старых и память
Потихоньку стирают народу,
В зомбиящике все или в ямах,
Что копают себе в огородах.
На хозяев, себе или ближним,
А земля именинница в муках,
И нужны в наших душах подвижки –
Рождена для того эта суша.

Дух – носился над водами молча,
А потом сразу семь континентов,
И воды как-то схлынула толща,
Но над душами, образно – пенка.
Мы под водами грязными страсти,
И как выйти на волю из пены
Невзирая на мир, чтоб участье
В Новом мире найти непременно…

*    *    *

У «Медведицы» – семь огонёчков,
У «Большой» – это чудо на небе,
Её сразу составишь из точек,
И узнаешь где север в потребе.
И «Плеяд» тоже семь – это крупных,
Остальное безликая масса,
Звездочётам, быть может, доступна,
Да и то дожидается часа.

Семь светил мы в движении видим:
Это Солнце, Луна и планеты,
Этих пять, прибавляем и миги
Сонма времени будут одеты.
Всё размерено, чётко, известно,
Что, когда и какое затменье,
И механика крутится честно,
Даже вера известна отменно.
Мы же знаем, что Солнце возникнет
Из глубин океана на утро,
И Луна в своих фазах великих
Нам отмерит отрезки премудро.

Звёзды скажут о времени года,
Даже где мы окажемся вскоре,
Но одно неизвестно итогом –
Где душа наша будет при горе.
Горе – смерть, это финиш для плоти,
А душа – на какую орбиту,
Где ей центр притяженья – в животном,
Или всё же в духовном, и в свиток?...

*    *    *

Я цветов семицветных не знаю,
Где-то есть может в мире – для нормы,
Хотя это уже всё детали,
Семена появились задорно.
И засеяли новую сушу,
Мы же знаем открытые циклы,
То семь тучных коров шли покушать,
То семь тощих – их съели и сникли.

Это промысел Божий народу
Открывал где-то нужные двери,
И один это знал и к итогу
Подготовил свой мир без потери.
Ничего мы не знаем и сеем
Наугад каждый год, но с надеждой,
Что и этот пройдёт и затея
Даст нам выжить неплохо, как прежде.
Где по семь – это страшно для массы,
Но страшней – сократили те сроки
Вполовину, антихрист ужасный
Даст надежду, а высосет соки.

Сокращают нам время, чтоб выжить
Пусть кому-то в грядущей печали,
И уже, как под горочку лыжи,
Понеслись эти годы – не ждали…
Кто их видит, один, может, с массы,
Нам же: ждать, наблюдать, быть готовым,
И молиться, чтоб образ прекрасный
Воскресения сделал нас новым.

*    *    *

Поговорок, пословиц нам море,
Но на семь – исключительный случай,
Где-то умные есть – кто поспорит,
Где-то в шутку, чтоб хохму помучить.
И майор Деев слепо снаряды
Посылает по парню с надеждой,
Что не вышибут мозг и награды
Им дадут после боя, как прежде.

Как там выжить средь тучи осколков,
Средь огня и взрывного удара,
Это после всё будет по шёлку,
И пословица случаю пара.
Здесь семь раз не отмеришь – мгновенно
Выдавать батарее расчёты,
Принимать надо верно решенье –
Это Случая Свыше работа.
Невозможно без Бога нам выжить,
Мы огонь на себя вызываем,
Мы в броне нашей веры – не мыши,
И не прячемся в бункере с края.

Нет, мы в центре и бейте нас «Градом»,
«Ураганом», сметающим «Смерчем»,
Наша жизнь – ничего, а награда
Выше нет, и мы дырки просверлим.
Мы по вере ей место готовим,
А иначе нельзя в этой бойне,
И есть Истина – это без крови
Невозможно нам выиграть войны.

*    *    *

Семь мешков – тара тонны селитры,
Притащил сена – ждали на поле,
Не успел – брызнул дождик не хитрый,
Семь минут, но в достаточной доле.
Это рядом и технику жалко
Запрягать, да и сам не измучен,
Всё в гармонии: ветер, не жарко,
Не случайный в случайности случай.

Семь минут, ну а сено промокло,
А сушить – это если окошко,
Между тучами выглянет блекло
В полудымке, но надо немножко.
Семь минут мы грешим, а отмыться
И просохнуть – не хватит и жизни,
Не откроют окошко и лица
Не отмытые, сразу вниз, к нижним…
Семь десятков отпущено в среднем
Было лет человечеству раньше,
А сейчас убыстрение бедным
И грехи – как открытые раны…

Закрываются ставни и щелка
Ещё есть, незначительна в сроке,
Но не будут всех ждать, трутней мелких,
Пусть снаружи останутся, сбоку.
И семь труб протрубит – не услышат,
Нет проблем и по боку печали…
И семь ангелов ходят, что Свыше
И снимают семёрку печатей.

*    *    *

Нет семёрки в орнаментах сложных,
И вписать это сложно по кругу,
И её обошли осторожно
Геометры и прочие люди.
Всё что сложно – то Свыше работа,
Нам попроще – то влево, то вправо,
Вверх и вниз, и по среднему сбоку –
И легко, и красиво, и здраво.

Ну, зачем городить огороды –
Примитивная линия лучше,
Так рождается плоти в угоду
Вся культура – традиции лучик.
Так рождаются боги, мы видим
Золотого тельца, он на троне,
До сих пор он для массы есть идол,
Но его не касаются стоны.
Он – бездушная чурка, покрашен,
В позолоте, но манит сияньем,
Да и блага даёт – вроде каши,
Что для пуза блаженно деянье.

Но наш Бог, что невидимый, рядом,
Да и видим мы внутренним взором,
Что даёт он незримо награды,
Слышит стоны и вяжет узоры.
Вся мозаика высшего свойства,
Непохожи цвета и размеры,
Нет зазоров в углах, вся постройка
Не отсюда и манит примером.

*    *    *

Цифра семь покорителям мира
Не особенно сильно даётся,
Это Божье число и с задиром
Загоняют где надобно плёткой.
То частями загонят в окружность,
Но всегда остаётся остаток,
То разложат приманкой, где нужно,
И в рулетку заманят, без мата.

Завлекают и дразнят джекпотом,
Преогромной «счастливою» цифрой,
И в мозгах возникает «работа» –
Не в ту сторону крутишься с диском.
Но проносит и стрелка на нолик,
Казино при своём интересе,
Не пустует «чудесное поле»,
Даже очередь, давка и бесы…
Эти рядом всегда и семёрку
Оккультисты прибили на флаге,
И втыкают везде, без примерки,
Пипл схавает, будет во «здраве».

Добродетель – здоровая пища,
Это семь замечательных порций,
Дополняют друг друга, не «свищешь»
На очке, после гадостей гордых.
И Любовь там седьмая – на пике,
На вершине, венчает корону,
Это Истинный свет, не безликий,
Но пока мы с шестёрками тонем…

*    *    *

С семизначным числом – миллионом
У нас что-то богатое в мыслях,
Но инфляция выведет склоны
Чуть пониже и к массе причислит.
У Боливии «рай» социальный,
И в горе они роются денег,
Им проблему дают специально,
Чтобы в ногу шагали, без лени.

Корпорации правят планетой,
А за ними стоят кукловоды,
И бельмом возникают, не светом
Эти вспышки отдельные в сводах.
Хотя помощи руку Россия
Может дать, через ширь океана,
Нас самих угнетали на нивах,
Понимаем проблему упрямых.
Склон куда? – и куда дует ветер?
Это главный вопрос, изначально,
Где телега, где конь – кто ответит?
Да никто, будет хаос провальный.

И везде Бог за печкой, не Главный,
И везде наступление цифры,
С семизначными будем и славно
Заживём, но здесь – кукиш и мифы.
Всем облом – угнетателям первым,
Переполнили чашу соблазнов,
И возникнет волна – туже нервы,
Как цунами накатит на грязных…

*    *    *

Наклоняется Небо с семёркой,
И даёт нам траву – разноцветы,
А на травке мы прыгаем борзо,
И не ищем, бывает, ответы.
И козлов здесь – вагон и тележка,
Все отпущены бегать на волю,
И на уши встают эти пешки,
И круги нарезают по полю.

Но на «Круги своя» – это образ,
И к душе в отношениях первых,
Вдруг закончится время и собран
Будет сев этот – мирных и нервных.
Враг посеял нам плевел на поле,
Они с нами, родные, привыкли,
Различать не дано – мы в неволе,
Да и в тёмных очках, где там лики?
Одни рожи мелькают и морды,
Силуэтами бродят по кругу,
Там всех тварей по паре – псов гордых
И овечек, что кроткие други.

Весь ковчег перемешен и змеи
Окружили то поле – готовьтесь
Все к укусам или же убей их
Этих тварей – пронырливых, ловких.
Бей хотя бы одну, что поближе,
Не гляди на беЗпечных соседей,
Защищая родимых, чтоб выжить…
– Это быль и грядущие беды…

*    *    *

Погибает в снегах оленёнок –
Если ляжет и сверху засыпан,
До того эта тварь несмышлёна
Или это пример для несытых.
Она ляжет и сразу в нирвану,
Мы – мороз рассекаем и вьюгу,
Мы не смотрим на избранных званных,
Что легли и не встали – не други.

Это лечь – отключится от мира,
Это избранность редких монахов,
Да и тех уже гробят с задиром,
С искушением сильным, с размахом.
Где семёрка души, где подполье,
Чтоб уйти и не видеть, не слышать,
И мольбой уноситься в раздолье,
Где нет гнуса, мороза, есть Крыша.
Это сразу дают после смерти,
Если души младенчески чисты…
Но на входах пурга, и нас вертит,
И роняет, марает, путь мглистый.

А в конце кто очистит? – с морозом
Застывает вся грязь безобразно,
Где-то в храмах теплее, но грозно
Дуёт вьюга в лицо всем отважным.
Привязаться мы можем молитвой,
Это тонкая нитка и рвётся,
Но вяжи её снова, та нитка
Нам единственный Путь, и без плётки.

*    *    *

Где-то семьдесят тысяч болезней
Человечеству ныне известно,
И предел где-то рядом – полезных
Не найдут скоро снадобий, честно.
Нахимичат, конечно, до кучи,
А для бизнеса прибыль, что важно,
Не грозит им убыток – везучий
Этот сектор, кто вскочит отважно.

Тоже надо какие-то силы,
Чтоб на боли ковать свои гроши,
Понимают, что все мы в могилу
Отойдём – и плохой, и хороший.
А там Суд и отделят фальшивку,
Кто по симптомам мазал елеем,
Что из нефти и газа, и дивом
Натурального чуточку клея.
Эти химикам много подвластно,
Вкус и запахи могут подделать,
Но одно не откроется в частном –
Тайна жизни, здесь в аут умелость.

Это поле закрыто семёркой,
И. понятно, что лбом не пробьёте,
По периметру бродят шестёрки,
Всё решают проблему до пота.
Но чем глубже копают, тем круче
Восстаёт разный вирус мутантом,
Скоро выведут смертный, могучий,
Он пройдёт человечество танком.

*    *    *

Семь рядков я осилил прополки,
После трактора впрочем, но трудных,
Комары с мошкарой – в поле волки,
Донимали, но так, это будни.
Не люблю я химичить на теле,
И терплю обнажено заразу,
Голый торс на всё лето, не съели,
 И не выпьют всю кровушку сразу.

Да и есть им немного преграда,
Замечал – обожают на женщин
Налетать, конкурентам не рады
Иди что это? – вывод изменчив…
Фантазировать можно и фразы
Изрекать, как великий оракул,
Но гордыня чуть встанет, так сразу
Налетают все твари и в драку.
И на пасеке та же картина,
Пока мирно бродил между ульев,
То никто не обидел едино,
Отошёл и под нос дали дулю.

Это самое странное место,
И ручьём льются слёзы – так больно,
Осадили гордыню – всё честно,
Не в обиде я, учат и сольно.
Соль на рану зачем-то нам надо,
Чтоб разъело и вытекло с гноем,
И весь труд наш земной – не преграда,
Это помощь и многого стоит.

*    *    *

И периодов семь – мы из школы
Уяснили часть химии мудрой,
Всё наглядно, понятно, приколы
Мы потом «нахимичим» – как удаль…
Будем бомбы взрывать – то из газа,
То из пороха, с магнием пробы,
Из улитки от «Дружбы» – зараза
Загорается страшно, особо…

Нам до лампочки цифры, нам пальцем
Надо пробовать разную ересь,
Мы росли постигая всё дальше,
И по разному выросли в вере.
Кто то там не осилил период
И начальный, и газом исчезнет,
Кто-то жидкости выпил и идол
Перед ним алкогольный, из бездны.
Кто-то стал, как железо – спортивный,
Кто серебряный стал, с позолотой,
Но седьмой непонятный и дивный,
И беЗкрайний в духовной работе.

Там вся химия – Высшая сфера,
Это промысел Божий премудрый,
И он вёл эти атомы к вере,
Чтоб избегнуть им участи Судной.
Нам молить, может, тоже добавят,
Проведут и разрушат решётку,
Что из плоти, и выведут к Славе,
К Славе Божьей – мы все здесь сиротки…

*    *    *

У нас цифра семёрка – подспудно,
И семь таинств уходят – отняли,
А кому их оставили – трудно
Принимают и трудные дали…
И всегда возникают проблемы
У верхушки, кровавые распри,
У народа – чубы на колено,
И расколы, разводы – без ласки.

Не собрать нам Восьмого собора,
Перебор – все догматы известны,
У католиков Шесть – с недобором,
Проявление гордости местной.
Но от нас укрываются числа,
Кабалой называют привязку,
Все в обряды уткнулись и мысли
О земном – а всё Высшее сказка.
Но не скроешь всё шило и колют
Семь грехов и верна добродетель,
Не объяли всей Библии поле –
«Откровение» книга без света.

Не использует Церковь ту книгу,
Это тайна и страх изначальный,
Во псалмах все находят интригу,
Трём религиям это Свет дальний.
Но семёрка уходит за грани,
От творения Свет, от начала,
И в конце будет Семь – Слово ранит,
Но и смерть там осталась без жала...

*    *    *

И семья у нас семь – всё как надо,
И всем надо любви и удачи,
Не хватало её – дали чадо,
Эту малую кроху с задачей.
Чтоб растили её на здоровом
И полезном естественном корме,
И всех внучек в деревню к корове,
То есть к козам, чтоб выросли в норме.

Не секрет, что уже всё подделка
В супермаркетах, всё для продажи,
Для хранения долгого, мелко
Им возиться со сроками с каждым.
Там поток и количество, тонны,
Непрерывный продажный конвейер,
Человек там звено и препоны
Убирают, и зёрна на ветер.
Так пшеницу просеют, что жмыхи,
Шелуха, всё исчезнет беЗследно,
Но калории будут и выход
Изумительно чистый, но бледный.

И религии так же холостят,
Убирают всю суть, сердцевину,
На обрядах зациклились гости,
На пирушке планетной единой.
Но всё вредное просто отвеют
И в муку изумительно чисто,
Что-то Дух нам добавит, как клеем,
Сердцевины священной, лучистой…

*    *    *

Не ухватишь за радуги дуги,
Не оставишь надолго на небе,
Эти семь появились, как други,
Как завет, что потоп не потребен.
Подсознательно – радуга радость
Возбуждает, спокойствие в нервах,
Добежать хочет малое чадо
До тех мест где касание первым.

Очень быстро появится опыт,
Что, увы, не прокатит затея,
Не догнать, не даны эти тропы,
Всё мираж в этом мире потери.
Потеряли мы много в изгнанье,
Лишены славы Божьей и мозга,
Где у первых людей было знанье
И возможность постичь – что возможно.
У нас мозг измельчал и закрыты
Горизонты духовного Неба,
Иногда, словно радуга нитью
Возникает мираж, в Небо стебель.

Но, увы, по нему не забраться,
Не оставить на месте на память,
У поэтов стихи – миру братья
Остаются от этих касаний.
Эти СЕМЬ появились, как трубы,
Что зовут нас на Родину, к Дому,
Разгляди всё число, что не трудно,
Помолись и откроется сонным…

 *    *    *

Приближается круглая дата –
Это день и июль летний месяц,
И у мистиков времени трата,
Подогнать, что-нибудь, в это место.
И в столетие раз – три семёрки
Выпадает, для бедных удача,
Не догнать уже нынешним, горку
Проскочили, а есть ли отдача?

Не узнаем, всё скрыто туманом,
Это знает, кто ставил на цифру,
Не на Бога, тогда всё обманы,
Как у всех, всё меняется быстро.
Где-то решка, а где-то орёлик,
Эта мистика чисел случайна,
Но кто ставил на Высшую волю
Наблюдает – что выдадут тайну.
Это тайное больше чем даты,
Это внутренний мир с заполненьем
Благодатью, закрыто проклятье,
Что на мир опустилось, как тенью.

Но всегда тех подвижников мало,
Кто индукцию ловит от Неба,
Кто пророчит уверенно, жалость,
Или так и должно в мире снега.
Мы засыпаны этой крупою,
Иногда промелькнёт разве радость,
И дань времени вскоре откроют –
Из шестёрок смертельного града.

*    *    *

Запредельного мощного града
Из шестёрок дождались и стонем,
Это в голову метит. Не рядом,
При конце испытание сонным.
Кто-то даже не понял, что номер
Получил навсегда – на всю вечность,
Но кто с ним – не пускают до Дома,
Он в другой ипостаси известный.

Не хватило однёрки до нормы,
Вроде мелочь – одна единица,
А в ней всё – все проходы в мир горний,
Полнота, дополнение лицам.
Где однёрку найти в этом мире?
Нам Христос открывает все двери,
Это Он приоткрыл в Небо вырез,
И вперёд – благодатью по вере.
Но Христа раздербанили секты,
Разложили в расколах, где тайно
Собирает в молениях некто,
Единицу принизили в крайность.

Подменили обрядом, где бизнес,
Где удобства, где всё на потребу
Сего дня, для текущего в жизни,
И закроют дорогу на Небо.
Но семёрка сама кого ищет,
И находит того, кто услышит,
И кто взыщет духовного в пище,
Кто нуждается в помощи Свыше.

*    *    *

Где семёрка в далёкой Канаде?
Перебор в исчислении штатов,
Перебор и текущая радость,
Где нет войн, катаклизмов и траты.
Вроде есть и вода и ресурсы,
И открыто достаточно знаний,
Кто же гонит из слепо и бурно
В эти блоки с врагами, что дальни.

Где Россия им встала на глотку,
Где обида в чём, в чём же проблема?
Дядя Сэм с гегомонною плёткой,
Что ли гонит и платит отменно.?
Или тоже верхушка вся в клубе,
Где решают все судьбы планеты,
А в течении плыть – прибыль в кубе,
И идут на рожон, безответны.
Но медведь – он не трогай то мирный,
А заденешь, достанет дубину,
И тогда берегись дядя жирный,
Да и кто попадёт в середину.

Припечатают всем, всем «Калибров»
Предостаточно будет в ответке,
И погаснет весь сет или либо
Радиация скроет мир сеткой.
Без семёрки весь Западный сектор,
Перебор с недобором – нет вилки,
А народ безответный, как некто,
Вроде фона – не молится пылко.

*    *    *

Где семёрка поближе – в России?
Это радуга в храме – семь в цвете,
У Блаженного Васи – все в силе
И на площади главной – приметой.
И подспудно ещё семиглаво
Возникали святыни державы,
Ненавязчиво Божия слава
Покрывала обители правых.

Православные правильно правят,
Это корень всемирный и крепкий,
Все святыни для Бога и слава
Вся Ему, эта избранность редко.
У нас зодчие могут в пустынях
Возвести красоту неземную,
Расписать и тот храм не остынет,
А разрушат – возникнет вживую.
Не убить эту вечную душу,
Эту тягу к вселенской семёрке
Пусть подспудно, но Свет не потушат –
Белым цветом на флаге он гордо.

Ненавязчиво – Бог не навязчив,
И Он ищет не форму, а стержень
Чтобы Главный был жив, а рассказчик
Не всегда всё припомнит, во-первых.
Во вторых это личная цифра,
Полнота – это душам задачка,
И неважно – в огромном ли, микро
Ты находишься море – всё качка…

*    *    *

Где семёрка на месте, на Вятке?
Семикупольный комлекс – Великий,
На виду и не прячется в прятки,
И расписан сюжетами в ликах.
Но незримо там сонмы кто раньше
Проходил это крестное поле,
Кто лечил там духовные раны,
И здоровье поправил, не болен.

Эти тысячи тысяч здоровых
Оградили ту землю железно,
И другим завещали, до крови,
Но хранить этот крест – он полезный.
Устояли кресты на погостах,
Не смогла сатанинская сила
Сокрушить эти слабые кости,
И воскресла вся вера с могилы.
И Христос наш в могилу был ложен,
Этот путь и для нас уготован,
Но мы крест понести раньше можем
Кириянином, образно, снова.

Что с того, что приходим мы с поля
И устали, но всё не случайно,
И так надо, раз выбрала доля,
Воплощение зримое тайны.
Есть семёрка подспудно для верных,
Она куполом землю объемлет,
Да и нам помогает средь терний
Продираться и делаться кремнем.

*    *    *

Семижильные встретятся дяди
Сразу зависть – им полная чаша,
Но поближе присмотришься, сядешь
И затылок почешешь – там каша.
Из каких-то всё всплесков проблемы,
И уходят за гань очень рано,
Да как все, и ничем не отменны.
Ни достатком, ни счастьем – обман всё.

Это видимость – фон, а вся сущность
Под любой может жить оболочкой,
Как, кому, по родству мир отпущен,
Свыше лучше всё знают и точка.
Тут гадай, не гадай – пальцем в небо
Попадёшь по любому, всё тайна,
Кому дать, кого сделать калекой,
С семью пядью во лбу, с дурью крайней.
Мир такой многогранный и странный,
Вся мозаика острая – режет,
Есть осколки совсем безобразны,
Есть такие – не вставишь их между…

Эти сразу на свалку – катай их,
Не катай – не обломятся иглы,
Эти сразу приходят без тайны,
Чтоб играть в сатанинские игры.
Нам дано – не судить, будь что будет,
Это промысел Божий, не меньше,
И они где-то вставятся трудно
В той картине огромной Вселенской.

*    *    *

Человеческий фактор – шестёрка,
Это все всевозможные свалки
От гостей, что из сборища мёртвых,
Пусть трава не растёт – им не жалко.
У нас местные знали, что речка,
Родники – вытекают с провала,
И за три где-то с малостью века
Ни соринки туда не попало.

Но колхоз затянул на орбиту
Сор приблудный, им мама не мама,
Там их родина мясом где сыты,
И засыпали мусором яму.
Там уже, может, сотня камазов
Подключились другие деревни,
И куда потечёт та зараза,
Да, понятно, что в Вятку – путь древний.
Им вода не теки, всё по фене,
У них мир этот временный, сытый,
И поели и рыбки, кто сменит
Тоже, может, урвёт что в корыто.

Это правда суровая в око
Как бы им, но бельмо там на глазе,
Отмахнутся, пошлют всех далёко
И опять повезут ту заразу.
В «Откровениях» – СЕМЬ всё зачистит,
Чаша гнева – горящие угли,
Только пламя добавит тем Истин,
Кто не молит в прозрениях трудных…

*    *    *

Семиглавое чудо района –
Семь церквей возродились и дышат
Пусть не сильно ещё и нет звона
Колокольного, воздух чтоб чище.
Даже вирус уходит, как в спячку
От вибраций – проверенный метод,
От чумы ограждались, задачка
Уж давно решена – есть ответы.

Но у мира всё проба ошибок,
Наступают на старые грабли,
Всё на лбах отмечается, либо
Рассечёт бровь до крови, как саблей.
Надо в глаз, но глаза мы жалеем,
При работе прикроем защитой,
Да и вдаль убегаем быстрее
Если где, что посыплется битым.
Так и звон – не даётся он люду,
И у нас есть противники звона,
Пробивает дорогу он трудно,
Но надежда живёт и законна.

Нет запретов сейчас, нет препятствиё,
Разве частное мнение – стенкой,
Но и лбом не пробить это гадство,
Там свои заморочки, как пена…
Семинотного чуда не надо:
Есть набат, благовест, перезвоны,
Это выгонит нечисть, наградой
Для души – исцеление стонов…

*    *    *

Загорается лес от искринки
Если сушь и хвоя словно порох,
И зачистило склон ровно льдинку,
Там исчезла вся зелень в угоре.
Он века здесь стоял, не пилили,
Вековые всё сосны красавы,
За минуты исчезло и филин
Здесь не сядет, чтоб ухнуть на завтра.

Где те гады, что были с мотором
И костёр распалили под склоном,
Всё там тайна и было бы вздором
Нам поклёп возводить пред законом.
Да закон им не писан им рыбки
Хапануть запрещённою снастью,
И пивка бухануть без улыбки,
С матюками – убогое счастье.
Там исчезла вся зелень, но гады
Уцелели – скрывались по норам,
И на землю мы больше не сядем,
Змеи всюду по нашим угорам.

Эта нечисть – нашествие ново,
А хапуги – то местная сволочь,
Притянули друг друга, здоровым
Этот мир не объявится соло.
Из семи кто-то ангелов вышел,
И разлил чашу гнева и капли
Долетели до нас – участь Свыше,
Эта кара по-разному краплет…

*    *    *

Кто-то краник погодный прикрутит,
То жара, то прохладно и дождик,
Необычно то в целом по сути,
Непонятна задумка, в чём дрожжи?
В чём закваска или всё позднее
Прояснится и встанет на место,
А мы тихо надежду лелеем –
Всё как прежде вернётся, всё тесто.

Но опара растёт, скоро кризис
Будет комплексный, всем на орехи,
Для богатых и бедных, кто видит
Всё в копилку отложит, без смеха.
Часть из теста, конечно, излишки,
Это вниз упадёт безусловно,
Остальное в горнило, чтоб пышно
Запекать и румянить в готовность.
Семь хлебов – для кого этот бублик,
Для кого эта трапеза тризны,
И куда улетает наш рублик,
Для какого рожна катаклизмы?

Всё узнаем, конечно, посмертно,
А пока нам детали и крохи,
И весь мир продолжает инертно
Жить как прежде, срываясь на вздохи.
Но учить номерованных зомби,
Это тоже пустая затея…
Или всё для остатка, чтоб помнить,
Семь вопросов и кто их развеет?

*    *    *

ИНН – перебор этих чисел
Уже сразу заметен их много,
Это дух разделения вышел
И добавил две палочки в коды.
Это код ваш EAN – он всемирный,
И он роздан уже всей планете,
Для семёрки нет места – ей жирно
Проникать в эти местные сети.

Это наше число – человечье,
Сатана закрутил так рулетку,
Что все кинулись, виделось нечто,
Что даст счастье и прибыль с отметкой.
Без учёта никак – там и деньги,
И замок человеческим душам:
Уловить, зафиксировать, меньше
Чтобы знал и не помнил, всё кушал.
Даже просто картошке стандарты,
Как сажать, и какого размера
Собирать, подтасуют все карты
С ГМО и всей химией серой.

Никакой чтобы купли-продажи
Не прошло незамеченной оком,
Чтоб убить всех противников сразу,
Когда час их придёт своим сроком.
А мы будем всё мерить и мерить,
И отрежем – когда нам покажут,
Чтоб открылись спасения двери,
И отчистить греховную сажу.

*    *    *

Даже бесы семёрками ходят,
Подражают чему-то по полной,
Вспоминают ли старые воды,
Отражение прошлого – волны.
Они тоже когда-то имели
Полноту, но отняв единицу
Из Творца – приземлились на мели
И терзают от злобы синицу.

Все синицы – кто в Небо не верит,
В журавлиные Родины крики
Через даль расстояний, метели…
Где-то есть Райский остров, великий.
И Господь выгонял эти стайки,
Выходили семёрками бесы,
Это в Слове железно, не байка,
И доселе выходят чудесно.
Есть спецы экзорцисты – с молебном
Принуждают покинуть обитель
Силой Бога, что многим потребна,
Гонят бесов, раз карта их бита.

А мы ходим: влюблённые парой,
Мамы с детками, может и папа,
А семёрка – лишь в памяти старой,
Очень редко семья так богата.
Это счастье – все вместе по полной
Веселятся и любят друг друга,
И нет злобных, от ругани, молний,
Бесовщина не ширится кругом.

*    *    *

Мы и семь-то разков не прощаем,
Где уж семьдесят-семьдесят множить,
Из фантастики образ, из Рая,
Чтобы мы подсчитали итоги.
Всё и всех ли простили, и честно,
Не оставили в пазухе камень,
На пути ли находимся крестном
Или где-то в отрогах плутаем.

Сразу всё отражается остро
В этой фразе Христа – все ошибки,
Наше эго и вылазки монстра,
Что и внутрь поселяется шибко.
Подточил где-то помысел страстный
Пусть одну, но святую опору,
И конструкция с креном, и страшно
Наклоняется к грязи и сору.
Согрешит кто в одном, виноватый
Будет полностью – это законы
Не от мира, не те адвокаты,
Их не купишь за денежек тонну.

Это тоже фантастики образ,
За душой же не будет копейки,
Что предъявим: был вспыльчив ли, добрый,
Равнодушный или же злодейский.
Покаяньем, прощеньем зачистить,
И на исповедь – выровнять крены,
Нам опоры даны – в мире Истин
Вся конструкция вечна, нетленна… 

*    *    *

Шесть козлёнков родились без рога,
А седьмой исключенье с рогами,
Генотип, вырождение рода,
И природы игра перед нами.
Значит, будет характер особый,
Преимущество вылезет быстро,
И в борьбе, у кормушки утробы,
Это скажется явно и чисто.

У людей же немного иначе,
Мы не видим рогатый характер,
Он бывает прикрыт, обозначат
Это рёбра соседей по хате.
Это дикое что-то, откуда,
Кто даёт этот рог и бодливость,
Но есть заповедь: он неподсуден,
Чтобы нас не судили – вот диво!
Уродился такой – это Свыше,
И нам рёбра, чтоб ждали удары,
Они сзади и сбоку, и тише
Где-то спереди – видим мы тварей.

Это норма и духу и плоти,
Результаты другие – здесь души
Калибровку проходят в работе,
И смирением злобу потушат.
Это Высшая цель и терпенье
Для Любви, так готовится почва…
Это личная тема и мненье,
Но нормально в канве – Дня и ночи…
 
*    *    *

Как-то дети священника Скевы,
Тоже семь – заклинали святыней,
Присосались к доходам из левых,
Но закончили плохо – застынут.
Их избили и голых на волю,
Чтоб на страх и примером для прочих
Чародеев, чтоб выбрали долю
И сожгли свои книги с охотой.

А у нас говорят, что семь братьев
Отметелят и батьку – не трудно,
Это образ, что снимут проклятье,
Что отец им готовил подспудно.
У нас батька один – Лукашенко,
И побить его – семеро встанут
Под знамёна державы мгновенно,
Но не время сейчас – ещё рано.
Это Свыше придёт и антихрист
Подзакрутит ещё свои гайки,
Так как ярость его не утихнет,
Будет страх и прозрение в тайном.

И тогда все сожгут свои басни,
Виртуальные горы доходов,
Но идти нам ещё до прекрасных
Результатов претрудные годы.
Все мы родом из отче-Союза,
И проклятие общее, оптом,
Нужен новый Союз, но без узы,
Без безбожия, к Высшему тропкой…

*    *    *

Седьмой месяц июль на подходе,
Что грядущее лето готовит?
Измененья мы видим в погоде –
Необычно, с задиром, до крови.
Где-то засуха, дождь, где-то градом
Причащает, а где ураганом
Необычным, с потопом, и адом
На местах это избранных станет.

И ковчег где-то встал при седьминах,
И вода убывала потопа,
Может, нам изберут половину
И начнут восхождение сроков.
Сколько можно нам падать и падать,
Где предел амплитуды качели,
Развернуться и чувствовать радость,
А не в бездну лететь еле-еле.
Понимаем, что мы здесь статисты
И свидетели этих событий…
Изменяю, быть может, здесь в чистой
Это крестного хода прикрытье.

На него ещё есть и надежда,
На других не поставим копейки,
Заслужили и тянут одежду,
Одеяло к себе и злодейски.
Где седьмина нам сроков прекрасных,
Или эта мечта после смерти?
Это Боже наш знает, а в частном –
Нам вращаться пока в круговерти.

*    *    *

Сократилась вселенная ровно
До семи исчислений в объёме,
И из глаз моих выпали брёвна,
И увидел греховности омут.
Это в Библии, в требниках, в жизни,
Обнажённое жало на совесть,
А она и проснулась, и чище
Стали фибры души и готовность.

Приоткрылись глаза, а не щелки,
И по полной взираю и строго,
Так ведут и так сыплют не мелко,
И на верную правят дорогу.
Ощущаю водительство Духа,
Это где-то со школьной скамейки
Было – масса и книг, и поступков,
И давали и планку и рейку.
По чуть-чуть прибавляли высоты,
И давали и стимул, и допинг,
А потом с осознаньем работа,
Начал сам уходить от утопий.

Но текучка немного цепляет,
Возвращает на грешную землю,
И грешу, может, пробуя с края
Не своё в искушениях семя.
Мне семёрку задача возвысить,
Отыскать в массе зёрен алмазы,
Полнота этих истинных чисел
И для нас напряжение в фазу…

*    *    *

Уже семьдесят семь словостиший,
Семь катренов – патроны в обойме,
Револьвер наш заряжен, не лишний,
Тот седьмой, что поднимет покойных.
Но на практике так не бывает,
Может весь механизм то разрушить,
Держат чистым весь ствол и стреляют
Уже после, вращая окружность.

Но в духовном – контрольный он главный,
Добивает в висок, рушит череп,
И приём изначальный и давний,
Что даёт в Воскресение двери.
Чтобы там не добили контрольным,
Смерть вторая – уже всё насмарку,
Это высморкать душу, что больно,
Значит, надо стрелять без помарки.
Не сыреют от быта патроны,
И заряд наш достаточно мощный,
Убегают, конечно, персоны,
Да и прячутся в темень, как ночью.

Ничего, мы потерпим, достанем
И таких, не отвертятся кругом,
Непрерывно стреляя и раны
Не давая заматывать туго.
И семьсот семь десятков вам будет,
И найдёт кого надо контрольный…
«Я Тебя никогда не забуду» –
Цикл проверит на вшивость и вольность.

*    *    *

Не бывает сверхдлинная стража,
И четвёртая будет последней,
А в духовном седьмая всё свяжет
Круглосуточно – ангел победный.
Им крещение – есть легитимность
И возможность вставать в оборону,
А другой же весь мир анонимный,
И там каша творится и стоны.

Но никто их не слышит, молитвы
Обезличены, думы – не больше,
Вроде сам на компьютере нитку
Навиваешь, а в почте есть нолик.
А наш ангел – модем, он посылы
Увеличит, отправит до места,
Проследит, чтоб услышали Силы
И обратно с ответом – всё честно.
Это образы – всё примитивно,
Там сложнее, но так нам понятней,
Да простят нам посылы фиктивно
Ситуации выразить хваткой.

И седьмая всегда с полнотою,
Она сутки на части не делит,
Закрывает периметры с боем,
Не оставит ни окна, ни щели.
Это счастье такая охрана,
Но мы мучаем ангелов тупо,
Как котята слепые упрямо
Собираем ошибки и глупость.

*    *    *

Пятьдесят  лет в строю нам встречалось,
А вот семьдесят – это пределы,
И таких исключительных мало,
У разведчиков, вроде, есть смелый.
Но он больше по тайной шифровке,
Не в казарме мотал свои сроки,
Да и дальше студентов вёл ловко,
Так как с теми немного мороки.

Они умные все, терпеливы,
Мотивация есть и железно,
Для России служить в этих нивах,
Максимально стараться в полезном.
Остальные тяп-ляп и прокатит,
Половина, конечно, блондинки,
И блондинов хватает и с матом
Их в полёт выпускают едино.
И с такими кончает наставник
Быстротечно в эмоциях нервы,
И часов им поменьше, и в давних
Там традициях отпуск – из первых.

И в каникулы им передышка
Отдыхать от таких вундеркиндов,
А с дипломом сейчас уже слишком,
Но здесь нет мотивации сильной.
Кто – как все, кто – родители тянут,
Кто – с баблом, мотивация – корысть…
Но нужна эта странная странность
Нам в духовном – наставник чтоб добрый…

*    *    *

Семь чудес нам известно у древних
И у нынешних есть это диво…
Что России до них – это ревность,
И у нас есть, что очень красиво.
За пять лет воздвигался Блаженный
Храм Василию, в подвиг юродства,
У нас нет, как китайцам преемства:
То война, то резня за господство.

Где нам строить Великую стену,
Мы что есть – разберём на дреколье,
Чтоб своих причастить и соседу,
Чтоб досталось, текучка – не больше…
Но здесь Главное чудо – Россия,
Захватила часть суши планеты,
И в морях, что на севере – сила,
А там газ, что нам нужен для света.
Отогреть нужно север, что Крайний,
И другим отделить от достатка,
Это участь такая и тайна
Для чего и зачем эта хватка?

Для чего нам богатые недра
И народ, что реально есть ратник,
Для чего нам текущие беды:
Вечно кризис, застой неприятный?
Семь чудес – все сойдутся в России,
Так как Камень здесь есть преткновенный,
Что отвергли строители, сила
Православия выстроит стены.

*    *    *

Шесть каких-то убогих ребёнков
Вспоминают из прошлого пункты –
Воплощение – душ перезвонка
Или бесы отвесили фунтов…
Эти сущности многое знают,
И шепнули на ушко готовым,
Там эффект домино и укромным
Не осталось и вылезло снова.

Надо было водичкой побрызгать
Из святого источника, в церковь
Причастить, и покаяться строго,
А не лезть в это ждущее пекло.
Это путь есть давно – тупиковый,
Без надежды, без Света, без счастья,
Вроде – кто-то нашедший подкову
Ждёт железка подмажет все масти.
Эти шесть в Интернете известны,
В комментариях есть им подмога.
Но не семь, перебор сразу, тесно
Так как духов неведомо много.

Они многим чего-нибудь шепчут,
И раскрыты нечистому души,
А мы все понимаем, что нечто
Есть над нами большое и Суще.
Это нечто нам Бог, а им бесы
Воплощение снова подсунут,
Воскресения нет этим местным,
Извращают о вечности думу…

*    *    *

Изначально возникли проблемы
У людей при строительстве храма,
Нет семёрки числа и вся тема
С перебором – дошла до упрямых.
А там бесы подключат адептов,
И пойдёт заварушка по полной,
Но у нас нет готовых рецептов
И уйдут по стране нашей волны.

Надо семь куполов – это свято,
Нерушимая будет твердыня,
Или в цвете чтоб семь было взято,
Не открыто то – многим доныне.
Даже деньги не сдвинут задачу,
Активистам находится демон,
Что взведёт их до пены, до плача,
И они победят непременно.
Он же чувствует в толпах поддержку,
Крикни клич на святыню и встанут
Сексменьшинства, безбожная мерзость
И орать будут в гордости странной.

Но нет странности здесь – всё обычно,
Так кричали за храм Артемиды.
Революции демоны бычьи,
И сейчас им на тёмное виды…
Эта ересь всегда и надолго,
Как накат урагана на скалы,
И волна эта двигает толпы,
Где нет твёрдости – вымоет малость…

*    *    *

Всемером вели мощное судно
Среди бури, почти двое суток,
Не меняли меня и день судный
Наступил, и всё было без шуток.
Я тогда ещё был как электрик,
Это после пробился в радисты,
Но прошёл на спасателе сектор
Испытаний, и с этим всё чисто.

А свои все лежали вповалку
И «спасателей» пришлых – штук сорок,
Нам учебку подсунули, скалкой
Обкатать их, чтоб нюхали порох.
Всего семьдесят – круглая цифра,
И сейчас здесь сошлись все семёрки,
Это промысел Божий, все вихри,
Те шторма и текущие тёрки.
После семечки мини-экстримы,
Что встречались по жизни на суше,
Всё уверенно было, не кинут
Был ни разу – где горлышко уже.

Но не каждому звёзды так светят,
Не моя это в целом заслуга,
Так вели в темноте и без Света
Пробирался болезнями туго.
Но не даром всходила семёрка
На флагштоке судьбы моей верой.
В этой книге весь замысел твёрдый,
Здесь с семёркою масса примеров.

*    *    *

Это надо же пачка – «Семь злаков»,
И там хлопья под финскую фирму,
Разучились давить мы собаки
Или цифра пробила здесь дырку.
Кто-то скажет, что ВТО всем дорогу
Открывает и движет товары
Где есть спрос, и где прибыль, и строго
Там и качество, внешность и тара.

Но всегда всё красиво в обёртке,
Даже фантики – отрасль искусства,
А внутри, может, грязно иль мёртво –
Не узнаем до самого устья.
И умрём мы, понятно, случайно
От шальной пролетающей пули,
Так что всё на торгу – это тайна
И так надо, что если надули.
Не исследовать нам завещали,
Раз пришёл, то бери, что придётся,
Это выше есть дяди из стали,
Что проверить должны это с плёткой.

На земле кто, конечно, попроще,
Хотя тоже подсели на допинг
Из ларьков, а свой злак, что пророщен
Отдыхает и ходим на шопинг.
А там разные страны, есть выбор,
Наш район или фирма с Торронто,
И решать всё тебе – либо-либо,
Вся свободная воля на фронте.

*    *    *

Нет семёрки ни в мире, ни в войнах,
Это хаос – ведут кукловоды,
Да и демоны здесь неспокойны –
Грозовая на свете погода.
И опять вновь сгущаются тучи,
Эти санкции вестницы молний,
Что извергнут державы могучи,
А уж дым всю планету наполнит.

Но защита от Неба, от Бога,
Может, где-то и выставит купол,
Чтобы выжили те, из немногих,
Что мир новый построят – не кукол.
Вроде страшно, но это реальность,
Это в Библии есть, у пророков,
Что придёт огонь с неба, а в дальнем,
Что до трети умрут раньше срока.
И других будут мучить заразой
Неизвестной, но очень болючей,
Это тихо подходит, не сразу,
И дают где-то избранным ключик.

Где-то есть ещё окна в мир горний,
И молитвы уходят – оттуда
Тоже вести приходят, агоний,
Что из хаоса, верным не будет.
И что мир, что война – всё едино,
Это просто зацеп шестерёнок,
Чтобы помыслом страстным – лавиной
Испытать, обломать от пелёнок…

*    *    *

Нет семёрки ни в водах, ни в вихрях,
В континентах пока что осталось,
И борьба их дотоль не утихнет,
Пока есть в нас греховная малость.
Это проклятость после потопа,
Первый мир был спокойный, без бури,
Всё в гармонии было глубокой,
Но плод с древа всё Небо нахмурил.

Познавайте всё сами, в ошибках,
В заблуждениях, войнах, болезнях,
И вода будет смерть – вы не рыбки,
Это правило есть и железно.
Даже в смерть погружаемся трижды
При крещении – образ обета,
Ради Троицы, происки нижних
Чтобы ангел закрыл – ради Света.
Нет семёрки в болотах, что в тине,
Это образ греховного места,
Где весь мир до ноздрей в той трясине
И не вылезет – избранность, честно.

Затопить то болото потопом?
Ради избранных редких – не будут,
Здесь огнём вычищать будут скопы
Этих вирусов – мазь от простуды.
Все обуглены будут и в саже,
Кто покается – этих отмоют,
Хотя тех уже вряд, то расскажет
«Откровение» – всё, вихри строем…

*    *    *

Нет семёрки ни в чёрном, ни в сером,
Где-то в радуге семь, и одежды,
Что из белого в Рай будут мерой,
Как бы пропуском славным – не прежде.
Вот такая открылась палитра,
Да она же у всех перед взором,
Это зов нам от Бога, как нитка,
Что от райских осталась узоров.

Чёрный цвет – он весь лучик погасит,
Даже в космосе чёрные дыры
Собирают в себя не прекрасно,
А весь мусор вокруг из тьмы мира.
Не попустит Господь чтобы нужный
Затянулся мир в эту клоаку,
Но и выход на светлое сужен
И войдёт там не всё – не собаки.
Мы, как псы – все безликие в цвете,
Просто гавкаем, трескаем падаль
При свечах, как романтики света,
И в итоге постель – как награда.

Но и это проходит, и быстро,
Остаются суровые будни
Без свечей, а как серые листья,
Что летят, опадают, всё трудно…
Всё же в радуге больше гармоний,
И с оттенками мир безграничен,
Но мы больше по серому стонем
Нет семёрки – безверия вычет.

*    *    *

Нет семёрки в расхристанной песне,
Ни в тамтамах с ударами – фоном,
Там не нотам в эмоциях тесно,
А осколками будят мир сонных.
Им же допинга надо с металла,
Стимул в задницу, чтобы покруче,
Чтоб задёргались ноги, осталось
Это всё от болезни падучей.

Мы упали все с Рая на землю,
Что полна этим проклятым, битым,
И мозаику строить – не тема,
Продолжаем крошить эти нити.
Что получим в итоге – да раны,
Все изрезаны, мусор в желудке,
И умрут все и трезвый, и пьяный,
Почернеет вся плоть – не на шутку.
Но мозаику строить – поштучно
Выбирать с этой кучи осколки,
С покаяньем, молитвою Случай
Подгонять в этом поприще долгом.

Случай этот, конечно, есть Божий
Псевдоним и Он тем подыграет –
Кто с надеждой и верой итожит
Весь свой путь на земле, ищет пая.
Пусть последним, но только бы райским
Наконец-то утешится звуком,
Без слезы, воздыханий не майских –
Непростая гармоний наука…

*    *    *

Нет семёрки и в бизнесе клятом,
Где торговля – там грех непременно,
И, понятно, какая там святость
У барыг, хотя сложная тема…
И купцы выделяли на храмы,
И сейчас олигархи то строят,
Отмывают так деньги от срама,
И себе собирают достоинств.

Это видно у тех староверов,
Что все средства по полной – общине,
И таких очень много примеров,
И надеемся – то не остынет.
С появлением новых богатых –
Появились и новые храмы,
Там не лепта вдовы, там лопатой
Накидали тех денежек самых.
Что греховные, может, по виду,
Но есть суть и есть путь человечий,
Что наелся земного и идол
Не совсем ещё дух искалечил.

Да и Бог подыграл им по полной,
И открыл эти чистые двери,
Отмывают так души и волны
Достигают других без потери.
Хотя в бизнесе всё же шестёрки,
Продавать-покупать без них – табу,
И всё сложно, и духу здесь порка,
Чтоб семёрка посмертно шла в табель…

*    *    *

Нет семёрки в попсовой культуре,
И романсы страдают по грани,
Но у первых – там деньги и туры,
У вторых же – вся камерность встанет.
Где-то нужно толпу, стадионы,
А где тёплое чувство компаний,
Но в духовности будут препоны,
Она ищет отдельные раны.

Чтобы в мозг и до самой печёнки
Достигали не ритмы, а смыслы,
Иногда из намёков, но тонких,
Иногда прямо в глаз коромыслом.
Это образ, что надо бы круче,
Чем мы можем, по слабости духа,
Но здесь планка стоит и летучий
Будет слог, если Свыше везуха.
Да и глаз есть заваленный в брёвнах,
Это образ из Библии – точный,
Он про нас, ритмы слушать готовых,
Но в толпе, а не вслушаться очно.

Будут снова и снова попытки:
И попсы и романсы – без счёта,
Но в духовности дверка открыта
Единицам – без платы работа.
Здесь другой гонорар, это после
Воскресения сложат всю стопку,
И семёрку добавят на кости,
А всё старое в плоти пусть в топку…

*    *    *

Нет семёрки и в нашем леченье,
Это симптомы срочно замазать,
И несите все оптово деньги,
Можно медленно, можно и сразу.
Так сошлось, мы не Индия, ближе
К той Европе и тем эскулапам,
Что построили бизнес не ниже
Шоколадных баронов – всем в лапу.

Фармацевтам – король будет парой,
Они первые в ранге на прибыль,
И болезнь остаётся нам старой
Никуда не сдвигаемой глыбой.
Гепатит – кто когда-нибудь лечит?
Никогда – остаётся заразным,
А от травки уйдёт и навечно,
Но закроют то знание ставнем.
А при раке – лопух есть помощник,
Поднимает и ставит на ноги,
Но и здесь его скроют, и тощий
После химии бродит убогий.

В этой Индии – там ге…опаты
Разбодяжили всё миллионам,
Хорошо, не накладно и плата
Тоже капает, в сумме – лимоном.
Да и корень болезни в духовном,
Здесь и резать – не сильно поможет,
Это вылезет снова, готовьтесь,
Здесь идёт неминуемо в ножик.

*    *    *

Было семь «Нет семёрок» открытий,
Это жила и Высшая проба,
Нескончаемо тянутся нити
Вдохновения Свыше итогом.
Даже сам уяснил уже твёрдо,
Что здесь полные ствол и обойма,
И летят эти строки по хорде,
Золотой серединою к Тройне.

Есть Отец, и есть Сын, а от Духа
Получаем индукцию Свыше,
Канонически всё и как пухом
Эти темы летят – их запишем.
Я и сам просветился семёркой,
Как лучом от прожектора мощным,
А до этого брёл полумёртвый,
От инсульта ещё полуночный.
Мусор в памяти сильно зачищен,
Хорошо это – скинули ношу,
И по жизни – при деле, не нищий
И живу с увлеченьем хорошим.

Это сад и прививки, размножить
Черенками пытаюсь культуры,
С переменным успехом, итожить
Ещё рано, процесс без халтуры.
И в стихах не халтурим – всё честно
До последней ничтожной йоты,
Эти «СЕМЬ» – не проявленность местных,
Это Высшего Духа работа.

*    *    *

Возвращаемся к нашим баранам
И добавим пословицу сами:
«Семь баранов упрутся упрямо –
Не столкнёшь уговорами сани».
Да и как их представить в упряжке,
Они все перепутают тяги,
Будет хаос в движении, ляжет
Даже кто-то упёртый лентягер.

Это наша действительность – плёткой
Пробивают на север дороги,
Или пряником вкусным и чётким,
Чтоб зарплату платили всем строго.
Но дороги нужны нам до храма,
А на север – в безликое вектор,
Да на Запад возить всё упрямо,
Как обслуга для них – рабский некто.
Но есть часть православных – не хочет
Привозить нам оттуда заразу,
То враги для них лютые – ночью
Подкрадутся и ножиком сразу.

Значит, надо готовить и брони,
И ковать до колена кольчугу,
Не пускать свои сопли и стоны,
Если санкции нам – как запруду.
И дорога до Храма – свой вектор,
Но из капелек – мощные реки,
У Креста оборона – наш сектор,
Православия скалы навеки!

*    *    *

Параллельно с «Семёркой» – «Россия»,
Все в одной православной упряжке,
И восьмая в сём цикле – красивым
Будет фон – из цветов наших флажных.
В Триединого Бога мы верим,
И на флаге тройное единство,
Это промысел Божий, нам мера,
Без разброса в лучах, что есть – свинство.

Так сошлось, не исправить и звёзды
Загораются в мире на флагах,
Но стабильности нет в мире грозном
И любая империя ляжет.
Даже наша – где семьдесят с лишним
Просквозила с задиром народа,
И лишала в духовности пищи,
Не смогла устоять в переходах.
Мир меняется – разные фазы
У Луны и идёт полнолунье,
С притяжением мощным и даже
С максимальностью свет ночке лгунье.

Так и нам открывается в звёздах
Свой парад, но не видимый взору,
Это космос духовный, наш воздух,
Без него мы ничто, мы под гору.
А в горе у нас Крест и он манит
Воскресением с лучиком чистым,
Не разброс – отражаем всё сами
От Творца отражение исто…

*    *    *

Полнолуния ждать для заразы,
Чтоб прогнать её – в плоти эффекты,
А в духовном – здесь разные фазы
При последней семёрке – успеть бы.
Там вся живность выходит наружу,
Здесь нельзя допустить, чтобы в ушко
Просочилась вся нечисть со стужей
И себе подыскала послушных.

Там и тут надо делать очистку
Регулярно – иначе сожрётся,
Вот такие расклады по списку,
Тут и там разной нечисти гнёты.
И достаточно в плоти «Тройчатки»,
А для духа есть Трое – есть Отче,
Его Сын и есть Дух – то богатство
Для души, и спасенья рецепты.
Нам – по вере, кому-то – по делу,
По закону, в обрядности – цели,
И не так – как бы плоти хотелось,
А как Свыше откроются двери.

И какие звучат сейчас трубы?
И кто слышит в духовности звуки?
И что души навечно погубит?
Вот вопрос из вопросов – к нам стуки.
Мы при фазе – последней семёрки,
Все религии криком вскричали,
Да и мир уже чувствует порку,
Где-то ангел срывает печати…

*    *    *

Поработаешь где-то до пота,
И забудешь про счёт и семёрки,
И не важна, в текучке работа –
Как стоишь и не движешься в горку.
БеЗконечные, как бы, покосы,
Где трава вырастает по пояс,
Но не мучают в чём-то вопросы,
Тупо косишь её без покоя.

Пусть у нас это краткие миги,
Но на фоне сосущих, голодных,
Понимаешь всех предков и фиги
Нам от них, ни садов – всё беЗплодно.
Кто в колхозе – те были рабами,
Кто-то вольный, но с пенсией малой,
Раскрестьянили всех, перестали
Даже скот разводить – фиг осталось.
Покупают молочки продукты
В магазинчиках – годность большая,
И довольны, есть время от скуки
Телевизор смотреть – не мечтая.

Полузомби, какая-то масса
С мелочёвкою выйдет на грядки,
Как рефлексы от предков – гримаса,
Как бы реплика прошлых порядков.
И уже воскресенье в текучке –
Пропадает святая семёрка,
Эта малая Пасха – как тучка,
Что припаркой приходит для мёртвых.

*    *    *

Полусон был: детей семь и взрослых
Тоже семь, что остались спасать их,
Чтобы верой решались вопросы,
А не плотью, что было веками.
И их бросило полное судно,
Где продукты, оружие, деньги,
Безнадёжно остались, им трудно,
Но нашли все друг друга – не ленью.

Те что в море ушли – их на скалы
Занесло и звериные джунгли
Там возникли, их мало осталось
И решили, что все проститутки.
И своих они бросили женщин
И на катере к детям – сношать их.
Но друг друга мочили не меньше,
И осталось их шесть – тоже хватит.
И началась такая охота…
Но те в гору поднялись, к вулкану,
Друг за друга с любовью забота,
А здесь стая подходит капканом.

Безнадёжно, но твёрдая вера
В то, что жизнь – это просто отсрочка
Перехода, вела их и смело
Поднимались – и взрыв был и точка.
А на этих обрушилась лава,
В диком ужасе сгинули в море…
Это кратко, детали оставим,
Это каждый додумает вскоре…

 *    *    *

И нечистые семь любят в счёте,
К полноте прикоснутся, пусть с края.
Но, увы, то фальшивая нота,
Пусть их семь и покуда летают.
Попускают им эту забаву,
И фальшивого много по миру,
И фальшивые сразу не правы,
Это ложь в красоте своей с лирой.

Убаюкает – ноту пропустим,
Но Жури не пропустит фальшивку,
Их не купишь фальшивой капустой,
Сразу схватят лжецов за загривки.
Но когда это будет – прокатит
На авось, да и прибыль огромна –
Золотой, на ничтожные траты
Из травы, супер цифра нескромна.
Устоять невозможно и цифру
Там во все приспособили дырки,
И в фальшивых религиях мифы
Все с семёркою дружат проныры.

И от древних до нынешних шустрых
В казино, миру крутят рулетку,
Не авось – там обеды из устриц,
И из рябчиков – образы метки.
Но последней обедне буржуйской
Позавидует сильно убогий,
И в геенне ни капли, ни струйки,
Там расплата сурово и строго.

*    *    *

Всё фальшивое так вожделенно,
Не всегда это слава и гроши,
Иногда хвастовство и на смену
Всей любви – суррогатные ноши.
Где-то платят за всё проституткам,
Кто-то любит попроще – халяву,
Кто идёт ещё дальше – поступком
Даже брак выступает по праву.

Но нет корня и это уходит,
Рассыпается карточный домик,
Это будни, реальные виды,
Что вокруг протекают в истоме.
Мы же видим все эти накаты
И обратный исход их, и снова
Там набег, и все ищут богатых,
И чтоб было побольше готово.
Но сперва надо вылить фундамент,
А потом возводить уже стены,
И СемьЯ вся твердынею встанет,
Не страшна ей житейская пена.

Но фальшивка блестит и в витрине
Ей обзор, и умело подсветка,
Но внутри у ней пусто и иней –
Новогодней игрушкой конфетка.
Но закончится бал и все свечи
Затухают, и ёлку повалят,
И пойдёт это в бой искалечен,
Это рядом, не дальние дали…

*    *    *

И СемьЯ состоит из осколков,
Из ничтожностей – вместе же сила,
Продолжение рода и школка
Для души – так ведут до могилы.
Это место где наши сосуды
Размещают для странствия вместе,
Для спасения, гибели – трудно
Нам судить, мы подобные тесту.

Изначально какая закваска
Или после по милости дрожжи?
Здесь разброс фантастический, частность –
Как ничто, если вместе ничтожны.
По каким размещают молитвам,
Или хаос в движеньях, случайность?
В чём же выбор? – всё мраком сокрыто,
До конца – неизвестная тайна.
Восставали же в прошлом народы,
Уходили без поисков в бездну,
Но есть стержень религий и много
На себя он нанизывал местных.

И где стержни фальшивые, Свыше
Так попущено, наши ли бредни?
Ничего не узнаем, услышим
Только то, что откроют к обедне.
Так СемьЯ – изначальная пища,
В генотип зашифруют проклятья
И молитвы – там многое сыщешь
Если Свыше откроют объятья.

*    *    *

Есть сюжет – одиночество рода,
Там «Сто лет» и случилась развязка,
Не вписалась в окружность жизнь хорда,
И свернула – закончилась сказка.
Для того и СемьЯ, чтоб копились
С этой нитью и наши молитвы,
Говорят, что монахи есть в силе
И весь род их заносится в свиток.

В книге «Жизни» лежат под печатью
Неизвестные избранных списки…
И чтоб там появится не хватка,
А сплошная потребна очистка.
И здесь хорда кратчайший отрезок,
Золотая всего середина,
А не жить по окружности между
Всех страстей, продираясь без Сына.
Это хорда прямая – выводит
Сразу полностью к счастью, к развязке,
Через веру идут переходы
И со смертью срываются маски.

Все мы здесь под семейной личиной,
Но душа – это сущность живая,
Она в плоти плутает и в тине,
И Домой продирается к Раю.
Там её одиночеству точка,
Там СемьЯ будут полным пред Богом,
И пока что здесь полная ночка,
Но Восток просветляется сводом.

*    *    *

Я задумался: Боже, Всевышний
Дал семью мне по полной программе,
Обломали зацепы из лишних
Шестерён, не смертельные травмы.
Всё по силам и в пользу, пусть трудно,
Но идёт продвижение в гору,
И все вместе осилим путь нудный,
Как у всех, но здесь в вере узоры.

И у нас эти проблески светят,
И надежда большая на Бога,
Что поможет дойти нашим детям,
И жене, и внучатам в итоге.
Продолжаю традицию рода,
Моя бабушка выжила в войны,
И обет дала – слушаться Бога,
И Он жизнь сохранил ей для двойни.
Двое выжили, пятеро смертью
Очень ранней лечили ошибки:
На войне, от болезней, нас вертят
И вращают с зацепом не в зыбке.

Но Господь всё заранее знает,
Так пути открывает до храма,
И доводит к открытию пая,
Что другой не увидит упрямый.
Да другому, что в лоб или полбу,
Добровольно залезет под жернов,
Но мука не в стерильную колбу,
Вся запачкана, с примесью нервов…

*    *    *

Запредельно – СемьЯ и все вместе,
Собирание душ наших прежних,
Или в возрасте разном, но крестик
Приведёт их к единой надежде.
Для чего мы и крестим младенцем,
Чтобы сразу пошла вся защита –
Ограждения, помощи, сенце
Подстилаем душе неприкрытой.

Много встретится в мире иллюзий
И соблазнов – тех выше макушки,
Сатана в рукаве спрячет тузик,
Ловко ловит несчастных на мушку.
В разном возрасте – разные сласти,
С перебором – тех помыслов восемь,
Да оттенки идут, мы отчасти
Отбиваем их все – всё вопросы?
Но вопросы задал – жди ответа,
Но здесь в слух упирается тема,
То проблема веков и приметы
Говорят – всё к концу непременно.

Собирают все страсти на финиш,
И где Я наше крайнее бродит?
Запредельные векторы линий
И разброс фантастический в воды…
А нам надо кусочек, чтоб души
Шли на Крест, на горе Арарате,
Современный потоп не осушен
И тех вод всем достаточно хватит…

*    *    *

За семь дней – идеальное сено,
Но кто может позволить раскачку,
Да никто, и гребём мы без лени,
Чтоб уйти от дождей и нет спячки.
Так живём мы без полного срока
Все, во всём – и, понятно, ошибки,
Лишены славы Божьей, глубоких
Мест не ищем, а поверху рыбкой.

В глубине – и темно, и так страшно,
А вверху же весёлая стая,
А где стая – там хищник ужасный,
Но авось понесёт – мы мечтаем.
Но авось не прокатит их много,
Даже больше, чем рыбок малюток,
И нырни в глубину, чтоб в итоге
Спас вас Камень от участи лютой.
А по дну гребут рыбок сетями,
И никто не считает, всех сушат,
И в муку растирают с костями…
– Да услышит имеющий уши…

Это образы суши и моря,
Кто орбиты по космосу строит?
Тоже знания нет и все спорят,
И летит наша жизнь – астероид…
Кто притянет – планета ли, Солнце,
Или Бог приготовит посадку
Там где Город Злотой, есть оконце
От вселенной уйти, где не сладко…

*    *    *

Семь годков служил батя во флоте,
Так досталось в военное время,
Мне и два показались работой,
Несвободой, но нужной – не темень.
Ныне год и чему там научат,
Хотя кто-то имеет дипломы,
Подготовку начала, и случай
Им поможет украсить погоны.

Кто-то лычку, а кто-то в петличку
Навсегда заполучит эмблему,
И по жизни пойдёт она птичкой
Где-то рядом всегда непременно.
Моя молнии – я же радистом
Начинал, и сейчас я при деле –
Слова молнии осенью мглистой
Озаряют на миг эту темень.
Мы проходим предзимние годы,
А зима будет страшной и ужас
Неминуем, дозрели и роды
Совершатся, и вихри закружат.

Семь годков будет править антихрист,
Это будет – достанет по полной,
Нам не жить, или выжить в тех вихрях?
Не от нас – это Свыше все волны…
Эти молнии будут – пророки
Увидали всё правильно в мыслях,
Завещали – земля перед сроком
Подключается проводом к Выси.

*    *    *

Как не вычленишь с радуги цвета,
Да и ноту не выбросишь – жалко,
Так и душу за гранью той встретят
И проверят как жил при сей свалке.
В море Чёрное смыло потопом
Всю органику, ил – километры,
А от нас микропластик всем скопом
На поверхности будет заметный.

Для души тоже семь есть параметр,
Это страсти – внутри и снаружи,
Полнота – калибровкою встанет,
Не пропустят кто больше и уже.
Ровно семь, но в религиях норма
Обросла ещё сверху обрядом,
Где телега, где с пищею торба
Уже поздно понять – много яда.
Так и топчемся больше на месте,
Подбираем – то вожжи, оглобли,
И не можем понять где наш крестик
На телеге ли, в торбе – всё вопли.

А он дальше стоит, на Вершине,
Остальное всё фон – атрибуты,
Православным отбор есть – для Сына,
Остальным – по делам будут путы.
Калибровка семёрки – откроют
Это каждому, вырубят лишку,
Где добавят, и встретят с покоем
Если Библии понял все книжки…

*    *    *

Микрочип уже паспорте встроен,
Скоро в лоб всем загонят и в руку,
И тогда будет славной погоня,
Когда выйдут ловить всех на муки.
А там номер с шестёркой в штрихкоде,
Не хватает седьмой единицы,
Сам антихрист на трон сядет богом,
И весь мир перед ним будет ниц – плен.

Арифметика вроде простая –
Три шестёрки и главный мучитель,
Но в капкан этот лезет вся стая
Человечества – яда испитье.
Так предсказано – этот компьютер
Сам себя заражает, есть вирус,
И сгорит \это в пламени лютом,
Но пока что поправит он миром.
Кто мы – биты, забитые пешки?
Или вместе, где есть антидоты,
Тоже вроде понятно, не мешкай,
А ищи по религиям доты.

Кто восстанет? – народ православный,
Этот малый, но верный остаток,
Староверы захлопнули ставни,
Это пчёлам работницам матка.
Это семя и будут побеги,
И воскреснет с семёркою колос,
Арифметика нашей Победы,
Как предсказано в истинном Слове!

 *    *    *

С перебором отпущено жизни,
Это где-то у старых – семь циклов,
А мне восемь отмерили, лишним
То не будет в прозрении мигов.
Это миги все циклы – текучка,
Кто-то с детства вкушает причастье,
Есть такие – ведут их поштучно,
Позволяют все пробовать масти.

Постепенно растёшь, горизонты
Открываются шире и шире,
И в молитве взлетаешь, и зонтом
Прикрываешься в страхе от мира.
В страхе Божьем, чтоб душу не пачкать,
Не марать её мелочью быта,
Но не сбросишь совсем это, тачка
К нам прикована – кадр и корыто.
Это образ из зрелищ и хлеба,
Что известно от Древнего Рима,
Но и раньше в была в том потребность –
В вавилонской державе единой.

И до Ноя так тешились люди,
А там циклов немерянно было,
Лет под тысячу – грешных и нудных,
А духовность по полной застыла.
А сейчас нам дают семь десятков,
К золотой середине все нити…
И семёрка  запрячется в прятки,
Ещё миг  постоит пред закрытьем…

*    *    *

Эта книга звучала шесть седьмиц,
Очень явственно строки услышал
В полусне, этим гимном Победным:
Десять в слоге и семь словостиший.
Анапест – он довольно певучий,
И мелодия часто звучала,
Как бы фоном шла, мощным, не тучей –
Урагана острейшее жало.

Да я первый «Семёрки» читатель,
Откровение всё, даже темы
Бытовые, из жизни, их хватит,
Чтоб разбавить сей груз без подмены.
Это очень тяжёлая ноша –
Если всё по Писанию строго,
И поэтому дали хороших
Отвлечений, но наших в итоге.
Я уже на банальности плюнул,
Здесь идёт наполненье аорты,
Нечто больше, чем плотские думы,
Здесь отдельные поприща, в горку.

Может, критики кинут и камни,
И найдут где себе уязвимость,
Я и сам в глазах брёвна недавно
Обнаружил – своих невидимок.
И шесть седьмиц довольно – я смертный,
А седьмую допишем воскреснув,
«Я Тебя не забуду» – взяв в мерку
И дотянем Победную песню.

*    *    *

Есть гигант – Иоанн Предотеча,
Срок в полгода – седьмое июля
От Христа, так отрезок отмечен,
Пусть в веках добавляется нулик.
Рождества с Рождеством перекличка,
Из людей Иоанн – это первый,
Не родился кто выше и лично
Для него этот день важной меркой.

И январь наш семёркой отмечен,
Это высшая точка из чисел,
А другой календарь – он не вечен,
Потеряли число и нет Выси.
Вроде мелочь и малые цифры,
А какие глубины раскола,
Но рассеются вскоре все мифы,
И останется старая школа.
Изначально там полная гамма,
И седьмой даже месяц июля,
Так назначил Господь и нам странно
Всё ломать, чтоб удобный был стулик.

Три семёрки по полной указка
Рубежей, не случайные числа,
Пусть надели на них где-то маску,
Ну, так все полюбуйтесь, что вышло?
Здесь антихрист захватит семёрку,
Но скалой – Православия даты,
И у нас Воскресенье – нет мёртвых,
А для мира седьмое проклятье.

*    *    *

Семь проклятий – то чаши, в них язвы,
Это образы Божьего гнева,
Их семь ангелов выльют, заразных
Чтобы всех истребил этот невод.
Там и зверь, что с семью головами,
А на нём восседает блудница,
Испытает всё грозное пламя:
И народ, и отдельные лица.

Даже Церковь боится сей Книги,
Не использует строки на службах,
Это каждый прочтёт, и интригу
Дорассмотрит, и свяжет, что нужно.
 Там нельзя не убавить-прибавить,
Разве точки расставить над буквой,
Констатируя факты и славу
Всю Творцу, доверяя с порукой.
Иоанн – это меньший апостол,
А доверили Книгу из крайних,
Он же видел всё до, и всё после,
Всё служение, Крест, и все тайны.

Он же видел огни, что от Духа
Приходили на тысячи ждущих,
И апостольский шаг, что по кругу
Обошли все те земли и тучи…
Всех казнили, один он был в ссылке,
И открылось ему то виденье:
Человеку от Бога дар пылкий,
Там омега – закрытие темы…

*    *    *

Для чего в этой книге семёрка?
Чтоб окно прорубили в мир Высший,
Где-то шла констатация горьких,
Но реальных примеров, для мысли.
Чтоб не шарик заехал за ролик,
А серьёзно крутить шестерёнку,
Так устроен весь мир и есть роли
Из статистов, прохожих – для плёнки.

Кого выберут, кто-то назначен,
Кто-то сам мельтешит где-то фоном,
Мы в театре теней и задача –
Эту тень воскресить по законам.
А они все в семёрках – кто видит,
Полнота там во всём – без изъяна,
Золотой серединою нити
В Высший мир приведут без обмана.
А она есть для каждого лично,
Поискать – покаяньем, молитвой
Изменить этот мир и привычки,
И читая Писания свиток.

Да, есть каждому промысел Божий,
Но здесь ода значению чисел,
И пора эту тему итожить:
– Да помогут в прозрении Выси.
Нет, семёрка во всём не случайна,
Она в центре всего и вселенной,
Но для мира греховного – тайна,
Разве что-то урвут где-то пленом.

*    *    *

Начинали от радуги светлой,
А закончили страшной омегой,
Так семёрки сошлись в это лето,
И у нас это холод – не нега.
Снова знак, как тире – необычно,
Как и в прошлом – не дали нам солнце,
А два года подряд – это втычка,
Может, кто-то откроет Оконце.

Необычность везде – где-то жарко,
Где потоп, а нас холодом правят,
Мы, конечно, всё стерпим, припарки
Все в копилку положим, по праву.
Мы не мёртвые – есть ещё души,
Что услышат от Неба гудочки,
И придут Слово в храме послушать,
И других поведут этой ночью.
Ночь кромешная встала над миром,
Где там радуга – звуков не слышно,
И шестёрки идут своим пиром,
Как банально, но в тему, не лишне.

А над ними антихрист – однёрка,
И престол ему будет, как богу,
Победит он святых, эта порка
Не изменит конечных итогов.
Мы по вере все ждём Воскресенья,
И все смерти – путёвка на Небо!
Как, кому повезёт, здесь за деньги
Не прикупишь, здесь дарят в потребе…

*    *    *

Этот мир состоит из сосулек,
А куда же пристроим семёрку?
Никуда – не найдётся ей стульчик,
Убежала от мира на Горку…
Даже ноты и те извратили,
Превращают мелодии в хаос,
Всю палитру рекламой забили,
Где свободная в городе малость?

Псевдозвук, псевдоцвет в Интернете,
Хотя кто эти видит детали,
Агрессивное нечто там светит,
И железные ноты те стали…
А сосулька хрустальным обманом,
Зазвенит и заманит всех тёплых,
Мол, стекай на меня, вместе станем
Познавать мир – накопите опыт…
Кто стечёт – тот уже не вернётся,
Разве чудо – избавит дух паром,
Остальные замёрзнут, всё чётко,
Все уже наглотались угара

До семёрки подняться по вере
Ещё можно, но в виде снежинки,
Что найдёт ту горячую меру,
Чтобы сразу и в пар, а не в льдинку…
Этот стих – это некая вставка,
Когда «СЕМЬ…»  оказались – джекпотом,
Фантастический выход, добавка
К полноте – завершенья работа!

ЭПИЛОГ

    Эпилог – единый для всех книг, главный посыл – помолитесь и обо мне многогрешном, чтобы Господь даровал мне прощение и помиловал. И добавил, если чего недостаёт. И живёт надежда, что хоть чьей-то душе  эти стихи будут подспорьем, некими вехами в нашем многотрудном странствии на Земле. Они и меня выводили из тьмы, и вели за собой Ввысь, открывая и освещая горизонт, становясь всё более сильнее и технически, и духовно…
В последних книгах будут сплошные многоточия…
Пророчества это или просто строки, понятно, рассудит время, которого практически уже остаётся очень мало, а так хочется успеть помочь хотя бы кому-то…
    И музыка, эти мотивы из семи нот, звучащие в этих послеинсультных книгах – это чистый дар Свыше.
Невозможное человеку – возможно Богу!
    Непрерывно и таинственно приходящие стихи-песни – это некое эхо от той Небесной гармонии, что есть в музыке, некая весточка через Небесную индукцию и нам пробирающимся в тени смертной, что есть иной мир, где не будет воздыханий, болезней, и оботрут всякую слезу.
    Если хотя бы в ком-то, после прочтения этих стихов, растёт зёрнышко веры во Христа, прочтите молитву Кресту: «Да воскреснет Бог, и разыдутся врази Его, и да бежат от лица Его ненавидящие Его, яко исчезает дым, да исчезнут, яко тает воск от лица огня, тако да погибнут беси от лица любящих Бога и знаменающихся крестным знамением(полагаем крестное знамение), и да возвеселимся рекуще: радуйся Кресте Господень, прогоняя бесы силою на Тебе пропятого Господа нашего Исуса Христа, во ад сшедшего, и поправшего силу диаволю, и давшего нам Крест Свой Честный на прогнание всякого супостата. О Пречистый и Животворящий Кресте Господень, помогай ми, с Пресвятой Госпожею Богородицею и со всеми Небесными Силами, всегда и ныне и присно и во веки веком, аминь».

    Благослови, Господи, всякую душу читающую и не отвергающую эти строки стихов-песен, и помоги и ей УСЛЫШАТЬ…

    Есть постулат этого мира – что рано или поздно, количество переходит в качество, интенсивное переходит в экстенсивное, а в духовном мире – внешнее переходит во внутреннее, глубинное…
     И даже здесь на Земле, можно уловить некий отблеск, некую духовную индукцию, некое эхо-отзвук от мира потустороннего, но это один из даров Духа Святого – СЛЫШАТЬ!
=======================================================

ИМЕЮЩИЙ СЛУХ УСЛЫШАЛ


И в дополнение об обложке: там за овалом, везде просматриваются прямой и косой Андреевский кресты, а так же и надписи по центру, на лицевой и тыльной стороне  – наше исповедание веры –

ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ!     ВОИСТИНУ ВОСКРЕСЕ!










ПОСЛЕСЛОВИЕ

    Книгу «СЕМЬ, СЕМЬ, СЕМЬ» – давали явственно Свыше, ровно в течение 42 дней – шесть седмиц – земное число, с 27 мая по 7 июля, седьмая седмица будет не здесь…
    Окончание, неумышленно, в рождество Иоанна Крестителя, в седьмой день, седьмого месяца, с явной перекличкой(ровно полгода) с седьмым января – РОЖДЕСТВОМ ХРИСТОВЫМ.
    И внутри, как раз этой книги, есть и семьсот семьдесят седьмое стихотворение всего цикла. Всё, все семёрки замкнулись – это джекпот – 7.7.7.
   Правда, каноническая правда, ничего кроме правды!


ИМЕЮЩИЙ СЛУХ УСЛЫШАЛ

















СОДЕРЖАНИЕ

ПРОЛОГ………………………………………………………………………………………….…..3
ПРЕДИСЛОВИЕ…………………………………………………………………………………..5
Этот цикл из семи словостиший ……..……………………………………….………6
Сотворение мира – семь чисел …….……………………………………………….…7
Что у нас в полноте – миру грешных?.................................................8
Ничего не придумано больше ………….……………………………………………..9
Семиструнная чудо-гитара ………….………………………………………………...10
Чудеса не кончаются – чудо…………...……………………………………………...11
Ученик может схватывать тему…………..………………………………………....12
Партизаню на нужном участке …….…………………………………………….....13
Перебор страстных помыслов – восемь ………………………………………..14
Сребролюбие – гибельный вектор ………………………………………………..15
Сколько бедствия в семьях от блуда?........................…………………….16
Царский гнев – не чета нашим психам …………...…………………………....17
И язык у людей был особый…………………...………………………………….….18
Что мы знаем о славе – потомки?.........………………………………………….19
Запечалится сердце, заплачет……………….…………………………………..……20
Есть печаль – это горе и в темя …………...………………………………………...21
И в страстях вижу много оттенков ………….……………………………………...22
Математика крест Православный……………...…………………………………..23
Голодание выправит график …………….…………………………………………….24
Не ходил на Великую плотью …………………………………………………………25
Они есть – эти Высшие руки ……………..……………………………………………26
Вся Великая будет по шею……………………..…………………………………….…27
Воскресение – чудо, всем – Пасха ………………..……………………………….28
Не хватило семь футов под килем………………………………………………….29
Мысли бросят на ширь океана ……………..……………………………………….30
В ожидании семеро с ложкой ……………...……………………………………….31
Неизвестное станет известно……………….………………………………………..32
Но семь пятниц на прошлой неделе ………..……………………………………33
От рождения бьют нас недугом ……………..……………………………………..34
Это рифма: что вятский – мол хватский ………….…………………………....35
Был кисель нам едой – шли по весям ………………...………………………..36
Семь планет по орбитам несутся ……………………………………………….....37
Не снимают семь шкур с козьей морды ……………..…………………….....38
Все семь дней был в колодце козлёнок…………………………………………39
Добродетелей семь – постепенно …………….……………………………….....40
Не хватает седьмой передачи …………………..…………...........................41
Что-то вспомнился с песнею Сюткин …………….……………………………....42
По геральдике цвет у России ……………….………………………………….……..43
Рассмотрите храм Виттала в Хампи ...…………...……………………………….44
Дворовая, но сильная песня ………………………………………………………..…45
Любят цифру продюсеры фильмов …………..…………………………..……..46
Прилетал к нам раз шесть малкомарик …………………………………….….47
Семь отверстий мы в черепе видим ……………………………………………..48
Православных сакральные числа ……………...……………………………….…49
Духов день – где возникнет семёрка ………...………………………………...50
У «Медведицы» – семь огонёчков …………………………………………….….51
Я цветов семицветных не знаю……………….........................................52
Поговорок, пословиц нам море …………………………………………………....53
Семь мешков – тара тонны селитры …………..………………………………….54
Нет семёрки в орнаментах сложных ……………………………………………..55
Цифра семь покорителям мира …………….……………………………………….56
С семизначным числом – миллионом……………..…………………………....57
Наклоняется Небо с семёркой ………………..……………………………………..58
Погибает в снегах оленёнок …………….…………………………………………....59
Где-то семьдесят тысяч болезней……………………………………………….....60
Семь рядков я осилил прополки ………………...………………………………...61
И периодов семь – мы из школы ……………………………………………………62
У нас цифра семёрка – подспудно ………….…………………………………..…63
И семья у нас семь – всё как надо ………………..………………………….……64
Не ухватишь за радуги дуги ……………………………………………………….....65
Приближается круглая дата ……………………………………………………...….66
Запредельного мощного града…………..................…………………….…..67
Где семёрка в далёкой Канаде?..............................................……….68
Где семёрка поближе – в России?.............................………………..…..69
Где семёрка на месте, на Вятке?..............................………………….....70
Семижильные встретятся дяди………………………………………………………71
Человеческий фактор – шестёрка ……………..……………………………….…72
Семиглавое чудо района ……………………..……………………………………....73
Загорается лес от искринки……………..……………………………………….…...74
Кто-то краник погодный прикрутит …..………………………………….………75
ИНН – перебор этих чисел……………...………………….............................76
Даже бесы семёрками ходят…………....……………………………………..……77
Мы и семь-то разков не прощаем …..……………………………………………78
Шесть козлёнков родились без рога ….…………………………..…………….79
Как-то дети священника Седьмой месяц июль на подходе…...……………………………………..…….81
Сократилась вселенная ровно…………...………………………………….……..82
Уже семьдесят семь словостиший ……..…………………………………..…...83
Не бывает сверхдлинная стража ………….……………………………………...84
Пятьдесят  лет в строю нам встречалось …………..…………………….……85
Семь чудес нам известно у древних…………………………………....……….86
Шесть каких-то убогих ребёнков……………………………………………………87
Изначально возникли проблемы…………………… …………...……………….88
Всемером вели мощное судно…………………….…………...…………………..89
Это надо же пачка – «Семь злаков»…………...………………………………….90
Нет семёрки ни в мире, ни в войнах ……………………………………………..91
Нет семёрки ни в водах, ни в вихрях……………...................................92
Нет семёрки ни в чёрном, ни в сером ………..………………………………….93
Нет семёрки в расхристанной песне …..…………………………………………94
Нет семёрки и в бизнесе клятом ……………………………………………………95
Нет семёрки в попсовой культуре ………………………………………………….96
Нет семёрки и в нашем леченье…………...……………………………………....97
Было семь «Нет семёрок» открытий …...………………….......................98
Возвращаемся к нашим баранам…………….…………………………………….99
Параллельно с «Семёркой» – «Россия»………………….…….……………..100
Полнолуния ждать для заразы…………………….. ………………...…………..101
Поработаешь где-то до пота ……………………….……………………..………..102
Полусон был: детей семь и взрослых…………………………………….…….103
И нечистые семь любят в счёте………………………… ………………………….104
Всё фальшивое так вожделенно……………………… …………...…………….105
И СемьЯ состоит из осколков.. ………………………….…………….……………106
Есть сюжет – одиночество рода……………………….. ………...………………107
Я задумался: Боже, Всевышний..……………………..………..………………...108
Запредельно – СемьЯ и все вместе …………………….…..…………………..109
За семь дней – идеальное сено .…………………..……...……………………..110
Семь годков служил батя во флоте .…………………….………….……………111
Как не вычленишь с радуги цвета .……….………………………………………112
Микрочип уже паспорте встроен .…….………………………………………….113
С перебором отпущено жизни .…………….………………………………………114
Эта книга звучала шесть седьмиц ………..………………………………………115
Есть гигант – Иоанн Предотеча ……………..……………………………………..116
Семь проклятий – то чаши, в них язвы ………………….........................117
Для чего в этой книге Начинали от радуги светлой……………….…………………………………………119
Этот мир состоит из сосулек………………………………………………………….120
ЭПИЛОГ…………………………………………………………………………………………..121
ПОСЛЕСЛОВИЕ……………………………………………………………………………….123



Мой сайт - sandrshin3.wixsite.com/alexandrtimshin

Все стихи на сайте – http://stihi.ru/avtor/timshin




























Корректор
Технический редактор