Впервые

  с/ш №11 (1988-89 уч.г.) г. Нальчика посвящается

Когда-то мне было пятнадцать,
Казалось, что долго живу.
Когда же еще и влюбляться –
Не в образы, а наяву!

Боярский, сиречь Д-Артаньянчик
Был долго кумиром моим,
Потом же – Сергей Жигунов был,
Отчаянный гардемарин.

Но это все образы, роли –
Не сами актеры живьем.
Тем временем с лета учиться
Мы прибыли в классе восьмом.

Кого-то ведь в новую школу
От нас отселили тогда.
А старая школа вздохнула:
Редеет, похоже, «орда»…

Нас, «гэшников», больше осталось.
А «бэшникам» не повезло.
Их словно в сраженье разбили,
Оставшихся – к нам привело.

Среди этой маленькой группы
Был рослый такой паренек
С искристым и искренним взглядом.
И был на усищи намек.

Когда я услышала шутки,
Которые были умны,
Я, их понимая, смеялась.
(Не часто вникали ОНИ)

Когда же он сам улыбался –
Радушно и ярко всегда –
Казалось мне, в небе возникнет
Подобная Солнцу звезда.

На третьем ряду третья парта –
Мое было место тогда.
Второй ряд, первейшее место –
Мой взгляд устремлялся туда.

Смешная была я девчонка,
Как будто из прошлого века.
Мальчишки до слез доводили
Своим издевательским смехом.

Я, как за прозрачной стеною,
Все это спокойно терпела,
Но чувства открыть и услышать
Насмешки о НЕМ не хотела.

Любила – и в спину смотрела,
Желая любимому счастья.
Мне Солнце все черным казалось,
Когда его не было в классе.

Была репетиция как-то:
Ему же – играть комсомольца,
Прощаться, по песне, с подругой.
Наташке – играть комсомолку.

«А я бы сыграла серьезней
Мятежную молодость эту –
Читала ведь и вдохновлялась,
Смотрела ведь и киноленты…»

Он… руку пожал он Наташке!
От ревности я погибала:
Со мною такого не будет!
Не я же в той сценке играла.

Однажды пришел он с гитарой –
На праздничный вечер, наверно.
Насколько играл виртуозно?
Не знаю. А струны – как нервы.

Во мне отзывались аккорды –
Простые? Наверно, простые.
ОН в сердце моем струны дергал –
Секретные, очень живые.

Меня уже не было вовсе –
Любовь с пожеланием счастья,
Молитва о НЕМ прямо в небо.
И в школу, как в счастье, неслась я.

Однажды мы были на встрече
С вернувшимися из Афгана.
Вопросы мы им задавали,
Они отвечали понятно.

А после – в автобусе вместе:
Подружка - Насипова Ирка,
И я же, и ОН оказались.
Н-да, с нами не надо и цирка!

Мы ржали, как кони гнедые!
Над чем? Я не помню, конечно.
Но помню, мечталось, чтоб путь наш
Продлился бы дольше, чем вечность.

Коварная Ирка пораньше
Всего на одну остановку
Выходит, шепнув напоследок
Так тихо, так быстро и ловко:

«Пока. Я спешу вас оставить
Наедине.  Не шалите» -
Подружка ушла.  Мы остались.
Чего Вы, читатель, хотите?

Признанья? Или поцелуя?
Счастливой и солнечной свадьбы?
Возникших сторонних препятствий?
Хотела все  это Вам дать бы –

Да только не так все свершилось.
В глазах моих было: «Ты – лучший!»,
В словах – чепуха про автобус.
Мы шли параллельно, не мучась.

Мы шли параллельно, не вместе.
Он думал о младшей сестричке,
Я думала, трус я несчастный.
Да, личность – в огромных кавычках.

Хватали Вы бабочку в руки?
И что? Там пыльца оставалась –
И все. Красота истиралась,
А бабочке уж не леталось.

Так чувству счастливой девчонки
Вредно выражение бывает.
А тайна – она очень свято
Любовь в чистоте сохраняет.

Живем мы на разных планетах:
Работаем, кушаем, спим.
Но первая тайна и радость
Зовется Сережка Ким.