На закате в сельской хате

Сокращаются дни. Приближается срок.
Ни кричать, ни взывать нету смысла.
Ничего не исправит ни жирный кусок,
Ни китайский закон коромысла.

Легендарный, как нечто, Семёновский спуск –
Столбовая дорога до речки.
На дворе минус пять. В телевизоре Туск.
Кабыздох на дощатом крылечке.

Где-то мышка гоняет шершавый сухарь.
Интересно, о чём её мысли?
Она тоже на свет рождена, хоть и тварь,
И над нею угрозы нависли.

Собирается, что ли, нагрянуть пурга –
Не случайно болят мои чресла,
Кроме чресл – то одна, то другая нога...
И прельщают разлатые кресла.

Испытать дежавю или впасть в жамевю –
Одинаково дохлое дело,
Равносильно что сгинуть в неравном бою,
Не познав конгруэнтного тела.

В нашем мире немало вельможных парней,
Преисполненных всякого счастья.
Ну а что от меня предназначено ей?
Разве только браслет на запястье...

Не пишите в рецензиях будто я стар.
Я не стар, вам наверное мнится.
Не пишите, что канул в прошедшее дар –
Дар ещё, может быть, возродится.